Отец меня убьет...

Позвать вражеских ниндзя было бы очень здорово, но на наши крики никто не реагировал. Мы, конечно, не столько наивные, чтобы предполагать мгновенный десант в нашу камеру настоящего внушительного состава ниндзя, но даже ни одна тупая башка не замаячила там, наверху! Значит, решение оказалось неверным, или мы не так определили суть проблемы? Где бы мы ни оступились, нам всем (во всяком случае, двум наследникам серьезных воинских родов) теперь требовалось замереть, не предпринимая дальнейших шагов, и подумать. Послонявшись вокруг нас, так мешавший нам медитировать Майки наконец остановился и опустился рядом. Наверное, он тоже желал пообщаться с кем-либо из великих наставников, но что-то ему не удавалось это осуществить, впрочем, уснуть - мне тоже. Отделившийся от нашего общества Рюу сидел, прикрыв глаза, но вряд ли он дремал. Скорее, просто закрыл глаза, дабы нас не видеть. И правда, развлечений здесь очень немного. - Колесо сансары проворачивается, - заметила я, по правде, хотелось отвлечь Майки от постоянной возни, он никак не мог усесться в полный лотос. - Что ты несешь? - подал голос Савари. - Оно не может проворачиваться. - Может, - заупрямилась я. - Оно вращается, и все. - Сейчас вхолостую. - Так, - оживился Майки, усевшись, вытянув ноги, как удобно, - у нас новый виток беседы. На этот раз теологический спор. Почему, госпожа Ороку, вы так считаете? - Ничего не происходит. В самом деле, мы сидим тут просто так, потому что нам действительно нечего предпринять, сидим и сидим. - Скучно? - мрачно хмыкнул Рюу. - Нет, но так не должно быть, значит, колесо сансары вращается непродуктивно. - Для нас. У наших похитителей все идет по плану. - Не скажи. Они не планировали взять с собой еще троих подростков, следовательно, не по плану. - Это случайность, - упорствовал Савари, а мутант молча во все глаза смотрел на нас, переводя взгляд с одного на другого. - Нет, это мы сломали колесо, став лишним сором, ненужными винтиками, попавшими в него и заставившими проворачиваться. - Ух, ты, - выдохнул мутант, - тогда предлагаю поскорее вытряхнуться из колеса и вернуть ему работоспособность! Что ж это хорошая вещь страдает! Как бы это только сделать? - Надо вернуться в исходную точку! - презрительно (неужели нельзя понять очевидную вещь?) ухмыльнулась я. Рюу поднялся, разминая затекшие мышцы: - Наш общий друг Раф сказал бы, что все Ороку больные на голову, и в отношении Ороку Харуко я готов его поддержать. - А мой отец правильно сделал, что посчитал твоего предателем, а ты очень похож на своего предка. - Стоп, мы отклонились от темы, - вступил в наш спор Майки, - что там с лишними винтиками? - Они должны выпасть, - я пожала плечами и, демонстративно отвернувшись, отошла к противоположной стене, нельзя так много общаться с тупыми, можно ведь и заразиться. - Какие еще...? Савари не успел договорить, а я так и не достигла стены. Вверху что-то стукнуло и тут же устремилось камнем вниз, на дно. Точнее, на Рюу и Майки. - Это еще что?! - взревел взбешенный наследник бывшего соратника Шредера, пытаясь освободиться. - Это выпавший винтик, - меланхолично отозвалась я, с большим интересом рассматривая свалившийся в прямом смысле с неба подарок, - и четвертый арестант, которого нам так не хватало. Обремененная панцирем зеленая туша молча покоилась на моих придавленных соучениках, не предпринимая попыток встать, и только первым обретший свободу Майки стащил брата с Рюу. - Что с тобой? Ты ранен? Раф, ты меня слышишь? Брат! Кажется, былая злоба за предательство улетучилась, и наш безвольный добродушный Майки теперь был готов расцеловать подавшего признаки жизни, точнее, отмахнувшегося от него родственника. Пока же младший мутант доблестно осматривал тело брата, причитая над каждым обнаруженным синяком или подтеком. - Что я говорила, мой мудрец врать не будет, - оскалилась я, когда передо мной появилось нахмуренное лицо Рюу, винтик выпал, колесо вновь запущено. Решив мне не отвечать по уважительной и неожиданно возникшей у него причине - заботе о Рафаэле, - Савари присел у лежавшего на боку мутанта: - Что болит? - Пусть бы все болело, лишь бы ничего не произошло. - То, что должно произойти, уже произошло, - вмешалась я, - но вообще чтобы все болело, мы тебе запросто можем устроить. - И ты здесь? - с трудом процедил он, как будто кто-то сдавил черепашье горло, не давая нормально дышать, и медленно повернул голову в мою сторону. Только подойдя ближе, я рассмотрела рисунок его травм, они бы могли впечатлить любого, обладавшего слабыми нервами. Похоже, парню выбили руку, когда ее выворачивали назад, уж больно подозрительно выдавалось его плечо вперед. - Поверженная черепаха - это так мило, - усмехнулась я, отвлекая словами противника, и, плюхнувшись сверху, рванула его за руку. Характерный щелчок сообщил мне, что все сделано верно, и конечность возвращена на свое место. Парни разинули рты, а повалившийся на спину Раф выдохнул: - Почему ты так поступила? - Если я буду драться с тобой одноруким, это, конечно, увеличит мои и без того высокие шансы на победу, но и покроет позором славы человека, дерущегося с убогими. - Сказала бы лучше, что сделала это из любви ко мне, - дерзко простонал парень, тем не менее, пробуя пошевелить рукой, - хотя вряд ли вы питаете ко мне какие-то чувства, кроме ненависти. Особенно ты, Майки. Прости, я недостоин называть тебя братом, слишком много сделано того, чего не стоило мне совершать. Я хотел всем помочь, избавить мир от Шредера. Не один, не смотрите на меня, как на дебила. Я еще понимаю, что враг силен и я не одолел бы его в одиночку. Услышав о желании брата лишить жизни моего отца, Майки незамедлительно повернул лицо ко мне, но, встретившись с моим якобы равнодушным взглядом, к большому счастью, промолчал, а Раф не заметил его движения. Не время снимать маски и обнажать лица. Если мне суждено умереть в скором времени, то в первую очередь смерть не должна увидеть мое истинное лицо, а Раф нес смерть. Мутант сам так сказал, пусть он и не смог сделать что-то действительно страшное, но хватало и булавочных уколов его деятельности, к радости, не повлекших за собой ужасные последствия. Я не верила ему, ни одному его якобы честному слову и раскаянию, ведь именно он был помощником наших врагов, именно он мог вновь предать в любой момент, как и оказаться подсадной, пусть и изрядно побитой уткой. Короче, хер ему, а не истинная информация обо мне. Рюу вон тоже не проронил ни слова, даже пока не стал ничего говорить в защиту Шредера, наверняка тоже присматривался к нашему свежеобретенному блудному "другу". И я точно могла сказать, что, не сговариваясь, мы с Бакуто пришли к одному мнению: Рафу доверять не будем. Пока или вообще - вопрос времени. - Зачем нам смотреть на тебя, как на дебила? - я присела на корточки около Рафа и заверила, - мы смотрим на тебя, как на предателя. Ладно, хер с тобой, нас ты никогда не уважал, но кинуть семью ради дешевой славы? - Не такая она и дешевая, эта слава! - огрызнулся мутант, закусывая губу, - а ты только рассуждать и можешь, а я бы на тебя посмотрел, с каким бы ты трудом боролась со Шредером! - Я, по-твоему, оголтелый Рафи-бой, что ли, чтоб со Шредером бороться? Всем идиотам, кроме особо одаренных, известно: клан Фут и его мастер непобедимы! Так сказала я, а сама вспомнила, как однажды почти победила отца. Разумеется, лидер клана постоянно занят, у него всегда находился миллион отговорок, дабы только не проводить время со мной. То приезжали какие-то просители, то партнеры по бизнесу, то солдаты и шпионы рьяно рвались, да мало ли кто желал аудиенции. И все эти жутко занятые твари тратили драгоценное время моего дорогого и любимого отца, не позволяя ему хоть немного поиграть со мной. Заменяя его, со мной пыталась играть Караи, но что такое старшая сестра, когда есть горячо любимый отец, почему-то так часто от меня скрывавшийся. Тогда я по малолетству многое не понимала, и мне казалось, что во всем виноваты донимавшие его визитеры, а никак не статус мастера и прилагаемые к нему обязанности заботы о клане, а как нашему родителю ему еще надлежало заниматься воспитанием дочерей и планировать их будущее. Но, несмотря на то, что на время и внимание Шредера находилось крайне много желающих, иногда он оставался со мной. Только преступно мало. А иногда отец даже со мной играл... Как же я была счастлива, когда мы в пылу борьбы повалились на пол моей комнаты. Я, хохоча, шлепнулась отцу на грудь, отбросила мягкий (тогда у меня был только такой) сай и уже двумя руками обвила шею Шредера, а мастер обнял меня за пояс. Он довольно ухмылялся, полностью отдавшись возне со мной. Отец, сам признавший поражение, бросил такую же мягкую катану к моим ногам, наверное, мастер был тогда в по-настоящему хорошем настроении. Лишь радость, как и все, быстротечна, и я непостижимым для меня тогда чудесным образом оказалась на полу уже одна. Перебросивший меня через голову мастер уже стоял на ногах и даже отряхивал брюки, наверняка намереваясь сделать выговор слугам за то, что на черной ткани появилось несколько серых пыльных отметин. Я продолжала лежать, вверх ногами глядя на вновь победившего отца, и совершенно не понимала, за что он так со мной. А когда мастер еще произнес: "Ниндзя должен быть внимательным", вконец растроилась. Больше вернувшийся к делам Шредер не думал со мной играть. Наверное, мастер и не навестил бы меня до вечера, когда вся наша семья собиралась ужинать за одним столом, если бы я не расплакалась. Горько, одиноко и обреченно. Раскрасневшейся и зареванной меня обнаружили слуги, они и сообщили отцу, что что-то стряслось. А так как я отказывалась отвечать на любые их вопросы, Шредер пришел сам. Побоялся, как я узнала потом, что случайно и неосторожно причинил мне боль, возможно, я сильно ударилась затылком или спиной, но не призналась сразу. Дело было в другом. - Я не могу с тобой сражаться, тебе не нравится со мной играть, потому что я ничего не умею, - оттолкнув протянутые ко мне руки мастера, я сделала попытку забиться в угол между шкафом и кроватью, туда, откуда отец не смог бы меня достать. - Мне? - мастер удивленно приподнял бровь. - мне показалось, что это ты не захотела со мной играть. Я показал тебе, что еще можно сделать, игра могла бы стать еще лучше, еще интереснее. Разве не так? Разве тебе не было интересно? Всем своим видом Шредер показывал, что разочарован моей холодностью. Я поморщилась: - Понравилось. Здорово ты меня перекувыркнул! Сделаешь так еще? Я бросилась к отцу и просительно заглянула в его глаза, ловя взгляд, который должен был непременно потеплеть. - Конечно, если ты просишь. - Да! - прошептала я, чтобы в следующую секунду оказаться на полу. Это уже потом я поняла, что великий Шредер мог любого заставить играть по своим правилам, а тогда я искренне верила, что ему просто нравилось играть со мной и да, мне казалось правдой то, что я победила. Отдавшись во власть своих мыслей, я несколько позабыла про находившихся со мной в одном, причем, закрытом помещении парней. Удивленно поймала на себе мутный взгляд Рафа. Черепашка словно видел во мне кого-то другого, он не просто смотрел на меня, он всматривался и будто бы искал в моем лице чьи-то чужие черты. Пусть ищет, к сожалению, по насмешке судьбы мы мало похожи с моим драгоценным отцом, и раз уж раздираемый подозрениями мутант ожидал действительно найти портретное сходство, то пусть будет готов к новым разочарованиям. Парень отвел взгляд, и я все-таки облегченно выдохнула – возня с этим психопатом сейчас бы нам была не на руку. Впрочем, кажется, Раф уже вернулся в свою тарелку, раз перестал себя бичевать и ныть перед младшим братом – это-то на него обычного мало похоже. Такое поведение я могла объяснить только скакнувшими после общения с похитителями эмоциями, да и, пожалуй, встреча с Майки его очень обрадовала. - Ну да, понимал, что в одиночку я никто, а потому, когда нашлись помощники, страшно обрадовался. Мой отец не смог справиться со Шредером, так я смогу. Ради отца, ради своей семьи, ради мира, - Раф громко шмыгнул и пальцами потер под носом, проверяя, не пошла ли кровь, - смогу. Думал, что это добрый знак. Все-таки нас объединяла одна цель, одно общее дело. - Стоп, - глаза Рюу сощурились, - кого это «нас»? - Меня и сенсея Куро. - Кого?! – взревела я, не веря своим ушам, Раф объединил свои силы с нашим школьным идиотом?! - Куро, - повторил мутант, - он говорил: только мы, ты и я, благое дело, тыры-пыры. Парень говорил озлобленно, комкая и без того малое количество выходивших из него слов, а потом и вовсе сплюнул сквозь зубы на пол: - Говорил, он так говорил… - А кто-то верил, - мрачно заметила я. Рафи-то совсем дебилом оказался. На меня не отреагировали, и черепашка продолжил: - Пару раз я убегал из школы. Если во время учебы это удавалось легко – отец часто бывал занят, как и братья, а потому мое отсутствие особо не замечали, то на каникулах проблем прибавилось. Наш сенсей уже располагал большим количеством свободного времени на общение с нами, мои отлучки становились заметнее. Куро получил мне одно задание, сказал, что так проверит меня на прочность. Я, мол, молодой, но уже хороший ниндзя, а значит, справлюсь – выслежу Шредера. И я старался, рыскал по городу. О, теперь все становилось на свои места! И отпечаток черепашьей лапы, и неожиданная любовь Рафа к сенсею Куро – его странные изречения о том, что мы очень недооцениваем нашего горе-педагога. А если подумать еще чуть-чуть, то тогда вырисовывается полная картина! Пожалуй, только темпераментный задавака нам все честно не расскажет, он и так проболтался довольно сильно, как мне кажется, и несколько жалел об этом. Если же еще не пожалел, то только от приличного удара головой. Пока же нам надо подумать, с чем мы имеем дело, кто на нас, вернее, на Чо, навел компашку во главе с Куро. Еще бы понять, кто стоит над ним самим? Боюсь, молодого и зеленого во всех смыслах лоха не посвящали во все тонкости иерархии криминального клана, с которым мы столкнулись, и Куро всего лишь шестерка, а, пардон, место шестерки сейчас вакантно – последний валялся у моих ног. Так кому мог подчиняться Куро и какие истинные цели похищения Чо? Кто желал падения и темных, и светлых? Ответим на эти вопросы – подсказку, что за противник нам достался, поймем, кто он – найдем слабые стороны, а значит, недалеко будет и выход на свободу. Узнать бы что еще полезное. Пока у нас есть только один свидетель, который может принести нам хоть какую-то дополнительную информацию, следовательно, надо выжать из него по максимуму сведений. Займемся же!