***
- Ксабьяни, ты идёшь? Сколько можно! Вечно я тебя где-то жду! - ворчала девушка, стоявшая у кассы. Её новоиспечённый муженёк очень долго выбирал вино. Они только что приземлились, а того сразу потянуло в магазин. Затем, по плану у них отель. Лос-Анджелес начал нравится Лодовике еще тогда, когда они просто увидели аэропорт. Странно, да. - Иду, иду, дорогая. Французское, красное, не сухое. - протянул он бутылку любимой. Брюнетка равнодушно посмотрела на сосуд и отправилась к кассе. Парень поплёлся за ней. Как всегда, не угодишь ей. Когда они сели в такси, Ксабьяни начал заигрывать и шутить с брюнеткой, но та внезапно прекратила смеяться и одёрнула его: - Ксабьяни Понсе Де Леон, прекратите немедленно! Ваши шуточки уже не уместны! - Лодо... У тебя ПМС что ли?.. - осторожно шепнул брюнет, разглядывая лицо девицы. Та надула губки и слабо кивнула, шепнув: "Наверное, да".***
Когда Факундо вернулся, увидел ребят, которые стояли рядом с какой-то палатой. Палата № 56. Факу сразу сообразил, что Альбу перевезли туда, пока он уходил. Канди молча взяла друга за руку и подтащила к дверям комнаты. Парню было страшно. Брат похлопал по плечу: это был подбодряющий знак Руджа. - Факундо, тебе стоит пройти. Нам запретили, но ты ее муж, иди. - тихонько сказала Стефани, заглатывая очередную таблетку. Как же всем страшно. Что будет дальше?... Факундо похолодел, когда, зайдя в помещение, увидел кровать, на которой лежала его любимая. Факу, словно забыл, что она в коме: - Милая моя, хорошая... - он присел рядом и поцеловал ее руку. Обмякшую, слабую руку. Она была цела; левая же была перебинтована. - Ну, почему ты уехала в эту ночь? Кто тебя просил? Я же уговаривал тебя остаться, почему не послушала? Малышка, ты только живи. Живи, хорошо? Ведь без тебя мне нечего делать в этом глупом и пустом мире. Пустом без тебя. Я тебя очень люблю, ты единственный в жизни человек, за которого я отдам всё. Ты моя семья, ты моя любовь... Малышка, пожалуйста, не пугай меня. Очнись, прошу. У нас же еще ребеночек... Вот он, тут.. - парень с печальным лицом взял правую ручку Альбы и положил на её живот, переплетая их пальцы. Кожа кудрявой бледна, чего обычно не было. Сейчас то, что она была в коме, доводило Факундо до паники, но в тоже время и успокаивало, по меньшей мере: она жива. Факундо посмотрел на ее закрытые глазки. Вот бы она в одну секунду оживилась, посмотрела бы на него, и парень утонул бы в этих карих глазах... Брюнет нежно погладил ее по голове, разглядывая эти милые ему кудряшки. Ее носик, который, если девушка злилась, так смешно морщился. Ему она всегда казалась красивой и смешной, даже при ссорах он еле сдерживал желание подойти и поцеловать ее: да, иногда гордость брала свое. Факундо медленно перевел взгляд на ее губы. Как же любит он ее целовать... Никогда не забудет он, как впервые, эти пухлые губки прильнули к нему. То утро, когда они признали свою любовь. Помнил парень всё это уже не так чётко... Они остались в общежитии одни; друзья ушли без них гулять и задержались до темной ночи. Тогда, будучи еще врагами, Би и Факу решили прогуляться и забрели на крышу заброшенной многоэтажки. Там, ребята придумали красивую мелодию и сочинили песню: "Огни города". Английская версия обоих привела в восторг. Наутро, всё было замечательно... Почти. Гамбанде до сих пор помнит горькую обиду в душе Альбы, которая читалась по ее глазам в тот момент, когда кудрявый заявил, что родители заставляют его лететь в Мексику. Рико не хотела после этого его видеть. Но, Бог решил, и жизнь с судьбой были не против: "Фальба", как назвала их Канделария, воссоединились спустя долгое время, спустя несколько лет. Они столкнулись совершенно случайно, на лестнице. Это их фишка: лестница. Факундо улыбнулся, вспоминая это. - Сеньор Гамбанде, - вывел его из мыслей женский голос, - вам лучше пойти уже. Медсестра тихо зашла в палату, будто боясь разбудить Би; увы, она не просто спала. - Никуда. Я. Не. Пойду. - выделив каждое слово, сдерживая злобу, Факу ясно дал понять: он в гневе, он переживает и ему надо быть тут. Женщина в белом халатике кивнула и собралась уходить, но Факундо неожиданно окликнул ее: - Извините, не думаю, что вы знаете, однако: доктор не говорил вам, что с ребенком Али? С нашим ребенком..? Медсестра подошла ближе, тихо начав говорить, будто рассказывая секрет.