В этом мире еще можно удивляться

Стелла, в красивом открытом платье, с ультрамодным маникюром, легким макияжем, подчеркивающим каждую черточку лица, и на новых туфлях на платформе идет по центру Магикса, ловя на себя восхищенные взгляды. Стелла знает себе цену и знает, какой фурор производит на мужчин. Стелле это нравится. Восторженные взгляды - легкая компенсация и приятная радость, когда в душе назревают серьезные неполадки. Брендон все-таки достучался до нее и чуть ли не приказным тоном попросил о встрече. Полчаса ведь допытывался, все ли в порядке и не обиделась ли она на него. Ох, Стелла не знала, что умеет так красиво врать и убеждать. Но как только завтра смотреть в глаза любимому? Как смотреть тому, кто уверен в ее верности и ее принадлежности только ему? Даже если, допустим, она расскажет, и Брендон поверит, что Стелла стала жертвой, она все равно не простит себе его разочарованного взгляда. Потому что солгать в этом фея света ему не сможет. Честно признается, что сама была не против возлечь с Мификсом, хоть и под его дурманом. Сама желала. И получит в награду боль в глазах Брендона и, скорее всего, разочарование. Кое-что в людях фея света все же понимает. И знает, что ее любимый серьезно реагирует на такие вещи. Для него это станет ударом. Он, конечно, простит ее, но только... Все равно будет помнить. Да она сама себя никогда не простит. Мификс-Мификс. Губы, накрашенные яркой помадой, изгибаются в невеселой улыбке. Зараза, вот ты кто. Натуральная и противная зараза. Сирин, как не странно, мириться не пришел и к фее света больше не заявлялся. Огромный дух-лис или что там было в древней библиотеке тоже фею света не беспокоил. Первую ночь после того, как Стелла в прямом смысле провалилась в ту библиотеку, фея вообще не спала. Она так и не смогла сомкнуть глаз, трясясь от страха и ожидая, что вот-вот за ней придут лисы на двух лапах или, не дай Дракон, их главный пожалует. Но ни на первую, ни на вторую, даже на третью ночь никто не заявился. И тогда Стелла решила, что то, что произошло, просто следует забыть. Ну вторглась случайно во владение волшебного существа. В конце концов, прощение она попросила за то, что сотворила? Попросила. А значит, претензий к ней больше не должно быть. Однако... Кое-что все-таки происходит. Что-то странное, что фея света объяснить не может. Например, вчера, когда принцесса Солярии шла вечером по пустому коридору Алфеи, мимо нее вдруг что-то пронеслось. Нет, фея света никого не видела, не слышала, однако в ней возникло странное ощущение, что что-то нематериальное прошло мимо нее, что-то, похожее на порыв ветра и будящее защитные инстинкты, фейское чутье требовали превратиться и атаковать. Но Стелла решила поступить проще: сделать вид, что ничего не почувствовала. Но как только это загадочное нечто ушло, фея сразу же бегом ринулась в свою комнату. А за эти дни... Нет, Стелла уже начинает подумывать о том, не сошла ли она с ума и не издевается ли над ней Мификс, решивший так изощренно подшутить над лучшей подругой. Хотя... Нет, вот опять! Стелла промаргивается и может точно поклясться, что видела это: человеческое существо с едва заметным золотистым ореолом вокруг тела, в оранжево-желтых одеждах, прошмыгнувшее в толпе. Оно точно выглядело как человеком, но что-то фее солнца подсказывало, что таковым оно не являлось. И такие товарищи ее с самого посещения библиотеки преследовали! Куда бы Стелла не пошла - всегда увидит в толпе мужчин или женщин с золотистым ореолом. Не каждую минуту, но раза два-три за день заметит точно. Сначала Стелла списывала это на простые совпадения, но с каждым разом все больше напрягалась. И вот опять. Внезапно Стелла чувствует странную тревогу. Люди двигаются, солнце светит, Магикс кипит бурной жизнью огромного мегаполиса, однако все же кое-что меняется. Золотистые. Их несколько. Да, их несколько. Стелла замечает около трех с разных сторон от себя. Они идут, смешиваясь с толпой. Фея оборачивается назад и видит еще двух. Люди идут. А Стелла понимает, что золотистые появляются не просто так. Они знают, что она их заметила. И они гуляют по улицам Магикса не просто вдохнуть городской жизни. Они пришли за ней. Что делать? Стелла понимает: ее окружают, загоняют в ловушку. Вокруг люди, толпа. Кажется, стоит только позвать на помощь, и ты не останешься одна. Чушь. Стелла осознает, что она вне этой толпы. Существует только она и золотистые. Нужно превращаться и телепортироваться. Но в Стелле почему-то напрочь отключаются фейские инстинкты, она бежит прочь, проталкиваясь сквозь толпу людей, прочь, прочь с главной дороги, с этих улиц. Быстрее свернуть и спрятаться в один из переулков, где не будет давящей толпы. Где ее не найдут. Где она сможет улизнуть. Стелла пару раз чуть не падает, но отчаянно протискивается сквозь людей, не замечая никого вокруг. Наконец, сворачивает в какой-то переулок. Небольшие тротуары, дома, деревья. Почему-то нет магазинов. Стелла мчится вперед, не разбирая дороги. Только бы улизнуть от этих существ. Не замечает, что вокруг подозрительно никого нет. Еще один переулок, еще один. И внезапно Стелла останавливается. Потому что видит впереди золотистого. Он смотрит прямо на нее и медленно приближается. Ореол вокруг чуть дрожит, а длинные оранжево-желтые одежды колыхаются величественно. Существо будто плывет. Стелла в панике хочет кинуться обратно, но сзади за ней уже следует еще два золотистых. А еще они вдруг берутся откуда-то с двух боков. Окружают. Стелла чуть не воет от осознания своей фатальной ошибки. Ее загоняли. Ее специально гнали сюда, чтобы застать врасплох. Бежать некуда - прорваться невозможно. Почему она сразу не телепортировалась? Стелла наверстывает упущенное: готовится начать трансформацию, но. Но чувствует, как на ее голову сзади опускается нечто тяжелое. Стелла даже не успевает ойкнуть, когда безвольно проваливается в темноту.

***

Стелла резко открывает глаза и резко вскрикивает, пытаясь рвануться и убежать, но обнаруживает весьма существенную неприятность: ее руки и ноги прикованы оковами, сдерживающими магию. Стелла пытается оглядеться и сглатывает, понимая, где находится. В этой комнате она не была, но... Факелы и рисунки на потолке и стенах узнать весьма просто, даже если только видел их один раз. Стелла пытается рвануться еще раз, дергает руками-ногами... Безуспешно. Она крепко прикована. Хорошенький поворот. Стелла пытается осмотреться и разглядывает рисунки на потолке. Они изображают странные языческие обряды: каких-то странных людей, пляшущих вокруг костров, людей, стоящих вокруг - Стелла щурится и тут же морщится - вокруг алтарей, на которых - Стеллу передергивает - прикованы за руки и за ноги несчастные жертвы. Над одними склоняются жрецы с ритуальными ножами, другие бьются в предсмертной агонии и с них стекает кровь, третьих клюют солярийские птицы. Пусть этим рисункам тысячи лет, они еще сохранились, а лица танцующих древних в свете факелов кажутся особенно живыми и зловещими. Стелла ежится. Да уж, суровые нравы были раньше. В начале своего существования люди были дикими, первобытными. Тогда еще только зарождалась культура, цивилизация. Тогда люди жили родами, объединенными в племена, тогда с примитивными копьями и стрелами они носились по лесам, загоняя дичь и уничтожая ее, тогда процветали различные языческие культы, тогда строили древние пирамиды, что еще остались на Солярии, тогда даже магия была необузданной и дикой. Тогда вполне спокойно приносили человеческие жертвы. А некоторые девушки, например, на Домино, сами спокойно истязали тебя, закалывали, часами лежали на алтарях и сгорали в божественном пламени, возносясь к Дракону. На Солярии, в общем-то, тысячелетия назад было то же самое. Стелла снова засматривается на прекрасных юношей и девушек, изгибающихся на каменных и раскаленных алтарях, накаченных различными благовониями и дурманом, чтобы разум не различал больше вокруг ничего. Их глаза закатаны в фанатичном блеске, а улыбки кажутся диким оскалом. Их лица безумны и счастливы от того, что скоро они вознесутся к Нему. Кто бы не был художник, но он смог передать даже мельчайшие детали. Даже спустя столь долгое время, смотря на эти рисунки, погружаешься в ту эпоху, полную диких нравов и дышащую полями, гнущимися от золотистых хлебов, быстрыми реками, загорелыми воинами и женщин со звенящими браслетами на руках. На алтарях... Прикованные за руки и за ноги... Вдруг Стелла проводит ужасающую аналогию. И ее прошибает холодный пол. Итак, она здесь, в древней библиотеке, в которую не входили сотни, даже тысячи лет, и едва ли зайдут, без возможности применить свою магию из-за особых оков, распятая на этом, без сомнения, алтаре, но... Для чего? Чем она не угодила этому духу? Неужели ее хотят принести в жертву? Но кто? Для чего? - Здесь есть кто-нибудь? - голос чуть-чуть дрожит, но в целом Стелла держится. Может, это только ее догадки, может, все еще можно объяснить. Чушь. Здесь собираются принести человеческое жертвоприношение. Но вот только жертва против. Стелла была благодарна Дракону за то, что Он создал ее, но набожностью никогда не страдала и не была готова отдать Ему свою жизнь. Боги, ей и Блум было достаточно! Но кто вдруг сейчас смеет за нее решать? Стелла отчаянно пытается вырваться, возмущенная сила внутри клокочет, но выходы заблокированы. Стелла даже несколько раз зовет на помощь, хоть и понимает абсурдность данной ситуации. Но ее мучает один вопрос: чем она так насолила древнему духу? Если он еще тогда разозлился на нее, то почему сразу не забрал? Почему отпустил. Внезапно тени от факелов странно дрожат. Стелла видит, как из боковых проходов в комнату заходят существа. Несколько из них с козлиными лицами и загнутыми рогами с козлиными же копытами, но с телом и руками человеческими. Невероятно прекрасные, тонкие крылатые создания, от которых так и веят высокомерием. Существа с золотистым ореолом в тех самых оранжево-золотых одеждах. Горбатый старик с грибом лисичкой на носу. Страшнейшее существо с невероятно загорелым и мускулистым телом, обернутым в леопардовую шкуру, и с маской разозленного лиса на голове. Золотой медведь с чрезвычайно умными глазами. И лисы - слуги древнего духа. Лисы, свободно шагающие на двух лапах. Разношерстная компания окружает алтарь. Стелла сглатывает. Вот они, ее жрецы. Самое время включить любимую тактику Стеллу - режим дуры. Самое время спросить, кто они такие и для чего ее похитили. Тела равномерно покачиваются, словно они слышат свой особенный ритм. - Тебе мы обязаны освобождением того, кого больше всего почитаем, - грубым голосом отвечает горбатый старик. Гриб на его носу словно подпрыгивает при каждом слове. - Столько веков мы поклонялись ему, чтили его и помнили его, хотя все позабыли о нем, - высоким и чистым голосом поет один из золотистых. - Мы спустились под землю и не выходили отсюда веками. Мы искали способ освободить его, но недавно случилось великое освобождение. Он вернулся, не вернувшись, к жизни. Рыжая дева возродила его, но не вдохнула прежнюю жизнь. Наш господин почти обрел свой прежний облик. Он был заточен здесь на веки веков Драконом и не имел возможности выбраться. Но случилось то, чего мы ждали. Дарующей свет явилась ты и сломала печати, и господин стал свободным. - Как? Что я сделала не так?! - непроизвольно срывается с губ Стеллы. - Я не хотела ничего трогать. Клянусь, я только искала... - Ты совершила чудо из всех чудес, которые только видывал свет! - перебивает ее тот же золотистый. - Ты даровала нам то, что не смогли сделать мы. Наш господин был удручен, что ты так легко исчезла. Пока он не может покидать эти чертоги, пока он еще их пленник, но ты почти сломала его клетку. И скоро, скоро он понесется по мирам, и вспомнят его. Наш господин пожелал видеть тебя, лицезреть тебя. Мы отправились искать тебя и доставили к нему. Стелла почти облегченно вздыхает. Значит, в жертву ее все-таки приносить не будут. Но потом снова напрягается. Ага, видеть хотел, как же. А почему тогда сковал и положил на алтарь? Или это высший акт почтения такой? - Скоро наш господин явится и окажет тебе почтение, - произносит один из рогатых. Интересно, какое почтение? Режим дуры выключен. Стелла предпочитает молчать. Она понимает, что с этими ребятами лучше не шутить, потому что у них слишком двоякие представления об уважении и значимости. Тем более, что-то подсказывает фее света, что "господин" вполне может выразить почтение как раз тем, что прикажет своим - Стелла задумывается и подбирает вполне точное слово для описания этой компании - сектантам принести ее в жертву. Заколоть прямо здесь. Если верить их словам, то они просидели тут несколько веков. То есть она открыла им доступ в верхний мир? Стелле хочется надавать себе оплеух. Но вместе с тем ее раздирает и любопытство. Интересно, а как давно они спустились сюда? Велика ли вероятность того, что они принадлежат той дикой культуре, которая изображена на здешних рисунках? Если в их крови еще стучат те древние времена? Тогда такое странное поведение становится понятным. И кто та рыжая дева. У Стеллы есть один вариант, но она не может понять: причем здесь Блум. Внезапно магия в ее теле будто замирает. И реагирует. Тут же затихают и сектанты. Стелла понимает, что что-то приближается. Видимо, тот загадочный господин, который - принцесса Солярии готова поспорить - является тем самым лисом-духом. Она глубоко вдыхает воздух и готовится к тому, чтобы увидеть разозленное древнее лицо. Сектанты благословенно расступаются, и фея света еще раз настраивает себя на встречу с первобытным духом. Но вместо этого видит юношу. Точеного юношу с золотыми глазами, оскаленной улыбкой и вьющимися золотистыми волосами, спускающимися по плечам. Он одет в легкую светло-оранжевую рубашку, подпоясанную куском грубой коричневой веревки, в холщовые штаны, а его голые ступни с воздуха ступают на каменный пол. Юноша склоняется над феей света и смотрит ей в глаза. Был бы здесь Блумикс, он бы без труда узнал свое лицо, но Стелла даже не подозревает о его существовании. Она смотрит в глаза юноши и все понимает. Сиреникс, Мификс... Она уже видела этот взгляд. Взгляд тех, кто был еще до создания планет и кем были многие из планет, объяснял ей когда-то сирин. Древние. Но не просто Древние. Стелла смотрит в глаза трансформации. Забытой трансформации. Потерянной трансформации. Но в отличие от Мификса и даже того же Сиреникса взгляд этого существа более ищущий, более алчный. Стелла подозревает, что это превращение вышло из времен первобытных людей, так там и застряв. Они учили это в Алфее. В древние времена все было диким. Даже магия. Необузданная, она плохо слушалась, убивала и жалила. Магия не знала морали и рамок. Первобытные люди не знали законов и брали силой. Ели себе же подобных. Носились с копьями и дикими кличами. В их глазах плясала ярость, а ноздри раздувались от бешенства. В первобытных людях играла сила и буйствовала природа. В магии было то же самое. Стелла принимает для себя достаточно не простое, но важное решение: молчать. Что бы трансформация сейчас не говорила. Тем более, превращение может легко считать ее душу. Стелла, не отрываясь, изредка моргая, смотрит в древние, полные безумного блеска глаза. Превращение ждет от нее реакции, но фея света не изменяет своему решению. Ни страха, ни удивления на лице. Только внимательный взгляд. Наконец, трансформация не выдерживает. - Несмотря на твою невозмутимость, смертная, я вижу в тебе любопытство и многочисленные вопросы, - словно песню поет трансформация. - И прежде всего, ты жаждешь узнать, кто я такой. Мое имя Флеймикс. И тебе я обязан своей почти свободой. Стелла молчит. Флеймикс, видя, что его слова не пробудили наследную принцессу Солярии, продолжает: - Ты, верно жаждешь узнать, почему я здесь оказался. О, принцесса, это ужаснейшая ошибка Великого. Возможно, сейчас я разрушу некоторые твои представления о Нем, но и Он иногда грешил. Ошибался. То, что он сотворил со мной, было следствием его неверных представлений. Из-за одного желания я оказался замурован в стенах древней библиотеке прекраснейшей из планет. Но если бы только замурован. Дракон убил меня. Ты ведь не знала, что трансформации можно убивать, верно? - Флеймикс внимательно следит за карими глазами Стеллы, но видя в них сосредточенность, будто бы раздражается и продолжает дальше. - Вот только вы умираете так, что от вас ничего не остается. Вернее, ваши души уносятся к Дракону, а мы... Существуем в виде безвольных и слабых призраков, лишенных прежнего могущества и великолепия. Мы ни на что не можем влиять, но мы сохраняем наш разум. Нас никто не видит, никто не ощущает. Мы слишком слабы и никогда не можем восстановиться. История знала несколько случаев, когда трансформации были убиты. Но теперь, верно, ты хочешь знать, как я вернулся к жизни? Стелла по-прежнему не произносит ни слова. Флеймикс, чей животный облик представляет собой облик лиса, что фея света уже давно поняла, сильнее расходится: - Случилось то, чего никто не ожидал. Чего я даже не мог предположить. Благословлена будет Аватара Дракона, - значит, она верно думала. Все же Блум. - Она, сама того не ведая, возродила меня. Вдохнула жизнь в мой призрачный дух. Аватара пошла по стопам Создателя и решила творить. Но она многого не знала. Аватара создала новое превращение, носящее ее имя. Блумикс. Но знаешь ли ты, смертная, в чем разница между Драконом и Его Аватарами? Аватары не являются Им. Дракон создавал из ничего, а Аватары могут создавать, преобразовывая. Им нужен материал. Глина. Дракон был ничто и создавал миры. Аватары берут Им созданное и создают свое. Нынешняя Аватара создала Блумикс на моей основе. Взяла мои свойства, пусть и не ведая того, добавила свои свойства и совершила великий акт созидания. Подняв давно забытые силы, создавая Блумикс, она преобразовала и меня. Но я не был конечной целью ее деяния. Меня убил Дракон, Аватара не вернула мне мою прежнюю мощь и жизнь. Я зависаю на тонкой грани жизни и смерти. Но даже здесь Стелла не колеблется. - К сожалению, я никогда не смогу стать прежним, но уже стал настолько живым, что могу вернуться в верхний мир. Знаешь, кем я был раньше? Ты ведь, верно, представляешь себе иерархию превращений? Естественные, что проходит фея, и особенные, специальные, с которыми фея заключает сделку? Энчантикс стоит над всеми превращениями. Именно он, пресветлый. Но скажи мне, дорогая моя принцесса, ты не задумывалась никогда о том, что феи, достигнув своего пика, приобретают слишком мало способностей? Тебе не кажется, что чего-то не хватает? Ведь в Энчантиксе вы даже телепортироваться не могли. Не задумывалась ли ты, что в вашей иерархии не хватает, скажем, еще одного превращения? Которое дополняло бы все способности фей, которые не может дать им Энчантикс. Которое стояло бы на тонкой грани между естественными и специальными трансформациями. Которое было бы своеобразным мостом между ними. Которое было бы создано из Его Пламени. Всем этим был я, моя дорогая, - улыбается Флеймикс, вспоминая былое величие. - Я был последним, четвертым превращением, раскрывающим потенциал феи. Я давал возможность телепортации и невидимости, чтения мыслей, возможности видеть истинную суть каждого магического существа и даже предвидеть будущее. Я не особо изменял облик Энчантикса, лишь украшая его. Я связывал фей с Пламенем Дракона навеки и делал из них абсолютных волшебниц. Но такая глупая ошибка, которую допустил Великий. И я стал мертв. "Что бы там сейчас не болтал, - думает Стелла, - а я не думаю, что Дракон убил тебя просто так. Даже Мификс живет. А он говорил о том, что трансформации умирают в одном случае: если домогаются возлюбленных своих носительниц. Совершил ли ты что-то подобное? Или сделал что-то другое, более ужасное? Я знаю, что тебя убили не просто так". - А после моей смерти Дракон стер всякие воспоминания обо мне. Будто я и не существовал. Но у меня остались верные мне, и они ушли со мной. Дракон заключил меня здесь, на Солярии. Чтобы мой дух не блуждал среди миров. Он оставил феям лишь Энчантикс, который раскрывал их пик и теперь поднимал до конца. Вместо меня. Но феи не могли получить всех тех благ, которых даровал я. Я прозябал здесь столетиями. Но случилось чудо, и Аватара, пусть не осознавая этого, вернула меня. И теперь я снова готов вернуть себе свое положение. Знаешь, в чем нуждается всякая естественная трансформация? - Флеймикс сверкает очами. - В носительницах. Феи регулярно перебарывают себя и жертвуют собой. Чтобы меня получить, нужно было пройти долгий и изнурительный путь, испытав не мало горя и трудностей, столкнуться со своим истинным "я", победить себя и обрести меня. Специальные трансформации лишены такой острой потребности, а вот я... Будучи мостом, я храню свойства обеих групп. И мне нужны носительницы. Стелла позволяет себе чуть прикрыть глаза. Боги, ну зачем она поссорилась с Мификсом? Ну Дракон, трахнул и трахнул. Ведь снова же на нее не лез. Постоянно вертелся рядом и не позволял ей натворить глупостей. Стоило ему исчезнуть, пожалуйста, она уже провалилась в древнюю библиотеку, пробудила членов секты и безумное превращение. Если бы сирин мельтешил бы рядом, то такого точно бы не случилось. - ...сначала я думал отдать такую честь Аватаре, но потом я получил само благословение судьбы, - делится с ней своими планами Флеймикс. - Ведь я знаю, что ты пришла сюда не просто так. Пусть ты искала информацию о другом из нас, тебя вела сюда твоя магия. Она знала, что будет. Ты свалилась сюда и потревожила мой покой. Это был величайший знак. Ты станешь моей первой носительницей. - Но я. Не. Хочу, - единственное, что произносит Стелла. Но вдохновленный лис не слышит ее. - Ты не знаешь, от чего отказываешься, принцесса Солярии. Ты будешь благословлена среди всех. Ты будешь первой в новой эре. Я войду в тебя, даже если ты не хочешь этого, потому что ты не знаешь, от чего отказываешься. Ты будешь потом благодарить меня за то, что я сделал это, - Флеймикс приближается к ней и гладит ее раздвинутые ноги нежными пальцами. - Я знаю, что один из нас уже дарил тебе удовольствие. Я сделаю то же самое, но обещаю, тебе понравится это больше. Ты будешь кричать мое имя. Ты будешь желать только меня. Я войду в тебя как мужчина и как трансформация. Благословлена же ты будешь, моя милая. Внутри Стелла кричит, рвет и мечет, плачет и ненавидит, плюет Флеймиксу в лицо и кричит проклятия, но снаружи она только кривит губы и смотрит на лиса напускным равнодушным взглядом. Она будет молчать до последнего. Позволила себе маленькую оплошность, но больше этого не повторится. Он не увидит ее страха. Теперь Стелла видит во Флеймиксе огонь. Но это не огонь Блум. И не огонь Дракона. Огонь Флеймикса - палящее солнце, на котором сохнут глиняные кирпичи, огонь древних жертвенников, алтарей, огонь первых костров, огонь, вокруг которого вьются в воздухе смертельные ароматы душистых трав и люди и фейри пляшут часами, умирая на месте, заброшенные храмы и начало цивилизации. Флеймикс вобрал в себя все то, что процветало в первобытном мире. Древние люди брали и хватали, не зная границ. Они хотели - они получали. Они рвали когтями, рычали и добивались своего. Он собирается войти в нее насильно. От сирина Стелла знает, что трансформации могут подарить фее в качестве своего благословения себя, войти в нее, если достойна фея, если имеет она на то согласие. Но Стелла желанием получить третью трансформацию не горит. Для Флеймикса не существует никаких границ и правил. Стелле кажется, что он нарушает даже то, что установили между собой трансформации. Он войдет в нее против ее же воли. Он слишком безумен и не слышит ее. Флеймикс - древнее и первобытное превращение, которое не менялось с годами. Он так и застрял там, с дикими охотниками. Но помимо этого немыслимого поступка он собирается ее изнасиловать. Боги, даже Мификс, этот пресловутый гад, не опускался до такого. Стелла понимает, что боится. Ее секс всегда был добровольным. А сейчас. Ее. Изнасилуют. Стелла молчит, когда Флеймикс гладит ее ноги. Ее красивые, гладкие ноги, в которые Стелла вкладывала душу. Молчит, когда он смотрит на нее с физически ощутимым обожанием и мыслью о том, что имеет право владеть ею. Остановить Флеймикса невозможно. Стелла молится Дракону, чтобы хотя бы не умереть, раз она все равно не может ничего сделать. Флеймикс уже так и тянется к Стелле своими загребущими руками, фея света видит его фанатичный взгляд, но вдруг между ними из воздуха возникает нечто огромное, хлопающее крыльями и такое бешеное, словно оно мчалось через все миры. А оно действительно все рассчитало. - Отойди от нее! - Стелла слышит знакомый голос и не может выдохнуть от пережитого шока. Потому что узнает цвет крыльев. Узнает эти надрывы. Он пришел, пришел! Внезапно фея чувствует, как ее лицо гладят нежные перышки. - Закрой глазки, золотце, я не хочу, чтобы ты умерла. Стелла послушно делает это. Она знает, что Мификс снял свою маску. Не видит, но ощущает ходячую рядом смерть. - Зачем ты явился, безумный? - Флеймикс уязвлен. Сирин явно застал его врасплох. - Зачем ты пришел? Я подарю ей то, о чем она не может даже и мечтать. - Вот тебя рыжая пусть случайно, но просто так возродила?! - Стелла слышит в голосе Мификса гнев, что ему весьма не присуще. - Какого Дракона ты опять совершаешь ошибку?! Тебе мало было того, за что тебя убили? - Ты еще смеешь и отчитывать меня за это? - ахает Флеймикс, а Стелла может поклясться, что он почти смеется. - Ты же такой, как и я. Ты тоже желаешь возлюбленного Аватары. Ты посягнул даже на большее, чем я. - Но я не убивал свою носительницу! Я не опускался до твоего уровня. Это из-за тебя нас теперь могут уничтожить за это, - фея света прямо-таки ощущает, что ее лучшего друга трясет от возмущени и злости. - А ты не рассказал ей случайно, почему Дракон тебя убил? Ты не рассказал ей, что влюбился в суженого одной из своих носительниц? Не рассказал, что для того, чтобы заполучить его, ты собственноручно убил ее, твою верную фею, а? Не рассказал? Так вот расскажу я. Ты совершил немыслимое, то, о чем мы даже подумать не можем. Гнев Дракона был так велик, что Он просто стер тебя с лица земли. И вот теперь ты получаешь такой офигенный шанс начать все с начала. Но что ты делаешь? Правильно, ты прешь дальше. Теперь ты хочешь войти в фею против ее воли. Зачем? - Она не понимает, что приобретает... Внезапно оба превращения замолкают. Стелла не понимает, что происходит, но потом слышит. Сначала вдалеке, а потом всю ближе. Рев. - Неужели... Великий... - Флеймикс будто бы сползает на пол. Стелла решает рискнуть и открывает глаза. Комната медленно заливается божественным светом, оранжевым светом, она словно расширяется. Фея света испытывает странное чувство. Все внутри нее дрожит и замирает, а стой она на ногах сейчас, то непременно бы подогнулись колени, упала бы Стелла на пол, не смела бы взглянуть на Него и слагала бы Ему молитвы. В Стелле просыпаются древние инстинкты, требующие созданному преклониться перед Создателем. Все вокруг заливается огнем, а в божественном ореоле пространство прорезает огромная фигура. Стелла видит лишь слабые очертания, ибо столь много огня вокруг, щурит глаза, чувствует, как рядом уже в маске плюхается Мификс и тихо шепчет ей на ухо: - Сейчас повеселимся. А Стелла уже не здесь. Стелла падает ниц в душе, Стелла отдает всю себя на растерзание Ему, Стелла поклоняется Ему и телом, и разумом, и душой, и магией. Низок человек - высок Бог. Дракон слишком велик, и кроме огня не видно ничего, но слышен голос Его. - Как не понимаешь и ты... - Великий! - Флеймикс падает на колени, почему-то так и не превращаясь в лиса. - Прошу, прости мне мою ошибку. Я поддался искушению. - Снова... - Признаю, мой рассудок оказался затуманен, но клянусь, что больше такого не повторится. Прошу, не лишай меня хоть этой жизни! И смею ли я просить о том, чтобы Ты... Возродил меня до конца? О Великий, раз уж пришел Ты, то прошу. Прошу... Заклинаю! - Ты разочаровал меня дважды. Когда-то ты был одним из самых прекрасных моих детей. - Великий, прошу... - Флеймикс не лис сейчас, а подбитая собака. - Не гневайся на меня. Я искуплю свою вину. Я никогда больше не прикоснусь этой смертной, - внезапно он замолкает, а потом пораженно произносит. - Но ты не Великий... Глаза Стеллы расширяются от удивления. А вот Мификс... Мификс вполне спокоен. Будто он знает, что сейчас произойдет. Флеймикс поднимается с колен и нахально смотрит туда, где, возможно, располагает лицо не-Дракона. Однако через несколько минут взгляд его меняется на испуганный. - Нет. Нет, ты не можешь убить меня! - изумляется он. Сектанты давно уже разбежались, и в комнате остались только они втроем. Человек и два превращения. - Совершив ошибку, я исправлю ее! - и тут Стелла понимает. Все понимает. Это не Дракон, но это та фея, которую она случайно нашла на Земле. На далекой, лишенной тогда магии планете. Блум. Именно она сюда пришла, вернее - Стелла не сомневается - Мификс ее привел. Флеймикс корчится и кричит в адских муках, настойчиво борясь за право существовать, жить, пусть и в облике призрака, который почти снова стал Древним, но не может поспорить с Аватарой, пусть и не являющейся самим Драконом, но несущим в себе его силу. А через некоторое время он заживо сгорает, навсегда исчезнув из Магикса и вновь сделавшись призраком, но теперь не заключенным на Солярии. А оранжевый свет угасает, пламя угасает, и на пол потихоньку опускается Блум во всем великолепии Блумикса. Стелла смотрит на нее с радостью. Наконец-то фею света начинает трясти. От переизбытка эмоций.

***

- Вот всему-то вас еще учить! - возмущается Мификс, пока Блум и Стелла сидят рядом на ступеньках, прижимаясь друг к дружке, виновато опустив головы, словно нашкодившие первокурсницы перед бдительным оком Гризельды. - Вот ты, рыжая! - Мификс тыкает крылом в Блум, отчего та вздрагивает. - Из ничего ты создавать, как Он, не можешь. Конечно, можешь использовать там Его силу, но блин... У тебя всегда будет основа для создания. А стала создавать красноперого, даже не думая, из чего создаешь! - Но я думала... - начинает Блум, но Мификс ее перебивает. - Думала она. Ага, наплел тебе там что-то этот Сирька, а ты и рада. Ну ладно, может, он и правду говорил, - смягчается сирин. - Но все равно! Вот ты создала Блумикс на основе Флеймикса, попутно его возродив. Хорошо, что хоть уничтожить смогла этого убийцу... Нет, ну это надо... Убить собственную носительницу ради... Да даже я тебя не убил! - замечает Мификс, так вовремя, всего на секундочку напоминая, что вообще-то он спит и видит, как прижаться губами к сладким устам Ская. Подруги вздрагивают. - А дальше? А что еще ты возродишь, когда в следующий раз полезешь создавать? Древнее зло? - Ты лучше разъясни нам одну вещь, - прерывает Стелла возмущения лучшего друга. - Блум как Аватара Дракона является самим Драконом или нет? - Неа, - качает головой Мификс. - Грубо говоря, Аватара - это перерождение Создателя, который, кстати, жив-здоров, только свой хвост не высовывает. Ну ничего, еще придет Апокалипсис на ваши головы, - клятвенно обещает Мификс, а подруги не особо радуются такой перспективе. - Перерождение, воплощение, но не сам Дракон. Аватары представляют собой нового дракона, которого взращивают в течение своей жизни. Но это им нужно в зависимости от ситуации. Иной раз Аватары вообще не пробуждали своих драконов. А у тебя, рыжая, с этим все в порядке. Не переживай. Ты не Он, но ты сама себе собственный крутой дракоша. Развивай, и все тебе будет. - А как вы вообще меня нашли? - Стелла до сих пор не может отойти от шока. - Ну я сижу такой, значит, моюсь в ванне, - объясняет Мификс. - Тут чувствую, что с одной из моих фей что-то не в порядке. Проверил - ба! - это ты. Посмотрел и прифигел, во что ты вляпалась. Сгонял за рыжей, объяснил ей, что мне нужно, чтобы она взлетела на уровень Бога и разнесла тут всех. А потом помчался к тебе и, кажется, успел вовремя. - Он чуть меня не изнасиловал, - Стеллу трясет. Мификс молчит и не произносит ни слова. - Кстати, Стелла, - Блум поворачивается к ней. - Почему ты все это время... Скрывала от меня, что пришла в порядок? Я ведь твоя лучшая подруга. Я не говорю, что ты должна рассказывать мне все свои секреты, но... - Блум, так нужно было. Но прости меня. Я коза, - смеется Стелла, обнимая подругу и зарываясь в ее рыжие волосы. Блум вздыхает и что-то говорит про то, чтобы Стелла больше так не делала. Фея света послушно это обещает. Но задушевный разговор бесцеремонно прерывает Мификс, рекомендуя побыстрее свалить отсюда. Принцесса Солярии кивает. Действительно. Они все еще находятся в заброшенной библиотеке, хоть это приключение и закончилось счастливым финалом, радоваться пока было рано. Члены секты куда-то пропали, Мификс ментально прочесал всю библиотеку и сказал, что их тут нет. И сирин словно прочитал мысли девушек, успокоив их тем, что сектанты за ними не придут. Откуда он это знал, оставалось загадкой, но феи предпочитали ему верить. Стелла поднимается со ступенек, чуть пошатываясь, Блум делает то же самое, а Мификс уже давно парит в воздухе. - Я в Алфею, - говорит Стелла. - У меня завтра встреча с Брендоном. - Эм, ну ты тут половину ночи провалялась, - радостно изрекает сирин. - Ладно. Рыжая, спасибо тебе за помощь, люблю, целую тебя, но дальше ты оставь нас, окей? Блум настороженно косится сначала на Мификса, потом - на лучшую подругу, а потом медленно кивает. - Хорошо. Хотя у нас с тобой потом состоится долгий разговор, Стелла, - и с этими словами исчезает, очутившись в своих покоях на Домино. А Мификс молча, без лишних слов, переносит себя и фею света в Алфею. В школе Стелла находит в себе силы принять душ, снять макияж, даже переодеться в пижаму, а Мификс все это время сидит на ее кровати, не произнося ни слова. И только тогда, когда Стелла плюхается рядом, почти смущенно смотрит на нее: - Слушай... В общем я должен перед тобой извиниться. - Я... - Нет, погоди. Я считал тебя. Я знаю, что ты чувствуешь, - вздыхает Мификс, и Стелле кажется, что в его глазах стоит легкая грусть. Причем настоящая. - Послушай, я меньше всего хотел, чтобы так вышло. Ну, чтобы ты так убивалась из-за этого. Я не хотел, чтобы ты чувствовала вину. - Но я чувствую, - печально улыбается Стелла. - Я шлюха. Брендон меня не простит. - Не ты шлюха, а я подлец. - Я трахалась с тобой добровольно, черт подери! - почти кричит Стелла, и у нее из глаз брызгают слезы - вполне понятная реакция. Как итог всех мучавших ее переживаний и завершение событий этого дня. - Я могла оттолкнуть, но... - В том-то и дело, что ты не могла, - отвечает Мификс. - Ты не могла бы сопротивляться, даже если бы очень хотела, - Стелла, всхлипывая, чуть замолкает и удивленно уставляется на сирина. - Я тебя изнасиловал. В самом начале ты отчаянно сопротивлялась, хотя этого и не помнишь. Видишь ли, когда я насилую девушек, ну... Я не люблю, когда они испытывают боль. Это Сиреникс у нас - известный садист, а я так не могу. Не люблю это. Нет, конечно, я мог бы так с тобой поступить, но... Я этого не люблю. Когда я насилую девушек, я дурманю их головы. Очень сильными чарами. В итоге они начинают желать меня. Не испытывают боли, страха или ненависти. Думают, что согласились на все добровольно. Ты не вспомнишь, но ты сыпала в меня магическими атаками, пока я не накачал тебя своими чарами достаточно. Под их действием ты не понимаешь, что происходит. Ты не смогла бы сопротивляться ни при каких обстоятельствах. Так что вот тебе правда: я тебя изнасиловал. Ты не шлюха, ты жертва. Стелла пораженно молчит. Мификс ее изнасиловал и спас от другого изнасилования. В голове это не укладывается. И странно, но фея почему-то не злится на сирина. Наоборот, она понимает, что все эти дни дико скучала без него. Поэтому она утыкается в его плечо и рыдает, пока Мификс тихонько гладит ее свои крылом по золотистым волосам. - Ты мне нужен... - шепчет она. - Я тоже скучал, золотце, - отзывается Мификс. Вот так они и лежат около часа. Потом Стелла успокаивается и четко осознает две вещи. Во-первых, она чиста. Да, она трахалась с Мификсом, но вину ощущала от того, что сделала это добровольно и желала этого. А теперь Мификс своими словами вернул ей прежнюю честь и достоинство. Она не хотела. Она сопротивлялась. А во-вторых, Мификс все-таки ее спас. Когда она осталась одна, в критической ситуации, именно Мификс пришел к ней, привел Блум и разрулил всю эту кашу, которую она заварила. И за это Стелла безмерно благодарна Мификсу. Но она хочет знать ответы еще на некоторые вопросы. И чувствует, что сейчас самое время их сказать. Мификс точно даст ответ. - Почему Флеймикс был заключен на Солярии? - интересуется Стелла. - Потому что носительница, которую он убил, была солярийкой. Дракон привязал его к этой планете, чтобы гордый помнил о своем злодеянии. И да, я уже знаю твой следующий вопрос, детка. Нет, я бы так не поступил. Никогда. Мне своя жизнь дорога, да и вообще. Ну подумаешь, пятьдесят первая любовь, четырнадцатая - несчастная. Переживем как-нибудь. - Почему ты не мог сказать мне ничего о Баттерфлаикс? - наконец осмеливается Стелла свой главный вопрос. - Я ведь искала информацию именно о ней, когда случайно провалилась в ту библиотеку. - Вот стерва, а? Даже так всем гадит, - отвечает Мификс с презрением, а затем молчит и выдает то, что Стелла никак не рассчитывала услышать. - Просто я не могу это сделать. Я связан магическим контрактом. Таковы... - он вдруг замолкает и словно перестает дышать. - Условия. - Я поняла, - кивает Стелла. Она понимает, какой была дурой. Думала, что Мификс не хочет ничего говорить из вредности. Каждый в Магиксе знает, что из себя представляет магический контракт. Нарушишь условия - умрешь. Действует на всех. Даже на бессмертных. Стелле этого достаточно, и она решает для себя больше не затрагивать этой темы. - А теперь поспи уже, наконец, - замечает Мификс. - На твоем месте я завтра бы рассчитывал на жаркий секс, - Стелла кивает. - И да. Если ты не против. Может... Забудем это? Ну, что было? - Я не против. Тем более, ты спас меня. - Будто это особо сложно было. Но мне так и не доделали массаж из-за тебя, - возмущается сирин. Стелла закатывает глаза и качает головой. Вот он, прежний Мификс. Спустя некоторое время она засыпает, пока Мификс качает ее в своих объятиях и поет земные колыбельные. Стелла спит сном младенца и не знает, что на самом рассвете из Бескрайнего в общую гостиную ввалится обновленная и очищенная Муза. Не знает, что ту всю ночь ждет, не смыкая глаз, фея волн. Не знает, что принцесса Андроса, завидев опустошенную подругу, тут же бросится к ней обниматься. И не знает, с какой просьбой Муза придет к ней через день.