Дорога в никуда с попутчиком никто

В Новом Орлеане все по-прежнему. Это не в радость Ребекке. Ощущение, что ничего и не было, обманчивое, опасное и двоякое. Она ушла в ночь и вернулась в ночь. Эту ядовитую подругу с короной из звезд она хотела бы придушить капроновым чулком, но тогда понимать её стало бы вовсе некому. Она не скрывалась, но и замеченной быть не хотела. Быстро найдя дом, к которому бежала, она не скоро решилась в него войти. - Впечатлен. Был уверен, что наша встреча еще состоится, но не думал, что так скоро. Что привело тебя сюда? Снова, - мужской голос не нес в себе открытых насмешек, лишь каплю нереализованных королевских задатков. - Марсель, - окликнула она его, будто старалась приструнить. – Не будем долго размышлять на тему моих скитаний. Мне нужно остановиться у тебя. Мне нужно быть в Новом Орлеане, - в таких случаях говорят решительно и непоколебимо, но в словах Ребекки оставались лазейки для возражений. - Ничего личного, но Майколсонам нет места в моём доме. Поищи пристанища у кого-нибудь другого. Кстати говоря, Тиерри тебе не союзник тоже, - Марсель был решителен. Он, наконец, выбрал траекторию, по которой хочет идти в своей жизни. - Вот так и познаются любовники, - Ребекка торжествовала на своем прахе. Иного от него она не ожидала и шла к нему, тренируя про себя фразу «я так и знала». - И семья Майколсонов в войне, - был непреклонен Марсель, стоя на балконе второго этажа своего нового пристанища. Ребекка, находясь внизу в самом центре, насмехалась над своей способностью который раз наступать на одни и те же грабли. - Ты никогда не сможешь стать королем, пока не узнаешь ценность семьи, пока не узнаешь, что власть стоит ничего. А когда ты готов заплатить эту цену, в тебя бросают центами, как в нищего, и гонят, как подбитую собаку, - и снова слезы стекают по её щекам, и снова неправа она для тех, кому хотела быть мила. - О чем ты говоришь, Ребекка? Ты первая в рядах предателей своей семьи. О какой её ценности ты можешь говорить? - Ты не понимаешь ничего, Марсель. Когда-то я считала семьей тебя. Бывало, искала её в других, но каждый раз я верила, что именно здесь и сейчас смогу заложить фундамент крепкого, вечного дома. И теперь, когда у всех нас был шанс искупить вину, выслушать друг друга и идти непобедимой силой вперед, мы снова и снова разбиваемся о камни неверия, - слезы глухо стекали по щекам, а Ребекка захлебывалась в горечи от той правды, что открылась ей лишь тогда, когда все рухнуло. - Впечатляет, - после многословной тишины, что прозвучала после речи Ребекки, Марсель отвел взгляд, опустил глаза и задумался, но с пути не сошел. - Я уйду, но тебе не убежать от ошибок, пока сын будет стремиться победить отца, а отец будет отрицать свое бессилие без семьи, - она двинулась к воротам, которые должны были выпустить её из давящей на виски атмосферы новоорлеанской войны. - Меня это впечатлило не меньше, - железные двери скрипнули, и в них протиснулась знакомая до удушья фигура. - Клаус? – ей оставалось лишь остановиться и смириться. Смириться с моментом истины на бис. - Ты же не думала, что твой приезд останется незамеченным, сестра, - Клаус остановился напротив на расстояние ближе вытянутой руки. – Эти речи о власти и семье наталкивают меня на мысль, что прошло не менее века с нашей последней встречи, но прошло чуть больше недели. Зачем ты вернулась? – в его глазах утихли бури, но он никогда не скажет, что его двери сегодня открыты для неё. - Я хочу счастья, - Ребекка пронесла это стойкое желание сквозь года, и через врата между человеческой и вампирской жизнью. - Ты пришла искать его у Марселя? - Нет, - помотала головой она, чтобы даже у воздуха не осталось сомнений в её словах. - Так почему ты здесь? – Клаусу становилось интересно. Он знал свою сестру и видел, что за эти дни что-то произошло, переменилось, может даже навсегда. - Я встретила мужчину. Охотника, - она чувствовала себя на исповеди. Три пары глаз устремились на неё: задумчивые Марселя, недовольные Клауса и умиротворенные Элайджи, который стоял за Клаусом и дополнял почти идиллию почти семьи. - История повторяется, - несдержанность Клауса норовила взять верх, но рука старшего брата остепенила рвущееся негодование. - Он любит меня. Он сдерживается. Это не то слепое увлечение, что было раньше. Но я сбежала, - она прервалась, давая место развернуться обвинениям Клауса, но Элайджа держал его в узде, а Клаус лишь глубже пихал кулаки в карманы кожаной куртки. – Сбежала, потому что не время, не заслужила и не исправила прошлое. - От счастья не бегут, Ребекка, - Элайджа шагнул вперёд, почти полностью заслонив собой Клауса. – Но ты здесь, и счастье может быть здесь. Никлаус не станет совершать необдуманных поступков снова, и мы попытаемся быть вместе семьей. Снова. Ребекка задыхалась от возможности получить второй шанс. И обдумывала последствия правильной любви в дороге. Короткая вспышка привела её к искуплению, к тому, чтобы признав свои ошибки не бежать сломя голову, а вернуться. - Все выводы дома, - коротко отрезал Клаус и первым удалился с арены семейных распрей и примирений, бросив недовольный взгляд на Марселя. Элайджа увел Ребекку, прижавшуюся к его груди. Она была уверена, что сделала все правильно сейчас, но не уверена, что поступила правильно с Воном. Когда Майколсоны и несвойственное всепрощение скрылись за полотнами ночи, в гости к Марселю пожаловал еще один путник, несший на губах имя Ребекки. - Кто ты и почему я должен сохранить тебе жизнь? – все также с балкона разговаривал Марсель с крепким парнем в клетчатой рубашке. - Ты кажется, противовес семье Маколсонов здесь. Я хочу в твою армию, хочу быть против них, - развязный парень без страха в глазах, но и без беспечности и безразличия к своей жизни, как это обычно бывало с отчаянными войнами. - Так кто ты? Я могу знать хотя бы имя своего нового солдата? - Вон. Гален Вон. - Надеюсь, я не пожалею о своем решение, Гален. Марсель купился на блеск в глазах, бешеный блеск, который ценнее любого оружия в войне, где нет правил. - Но у меня есть условие. Ребекка моя. Марсель пожалел о своем решение, ведь там, где есть место чувствам, исход бойни не предсказуем. Он ушел, оставив Вона строить свои собственные планы и стратегии.