Лондон, я тебя люблю!

Моя жизнь – это кино. Нет, ну правда! Я уже не говорю о том, в чьем доме я живу. Так я ещё успела всё приготовить как раз к возвращению близнецов. - Меня бесят эти дурацкие вопросы про личную жизнь! – услышала я голос Джеймса. - Ты всё равно соврал, что у тебя есть девушка, - отозвался Оливер. - Не знаю. - Не понял. - Может, и не соврал. - Всё равно не понял. Я чего-то не знаю? Они показались в дверях кухни. - Чем так вкусно пахнет? - Сюрприз, - ответила я с идиотскими нотками в голосе, как в американских мыльных операх. Близнецы уставились на стол. Блинов что ли никогда не видели? Хотя, таких, наверное, и не видели. Оливер первым шагнул к столу и стянул один блин. Это очень смело, однако. - Что это? – он повертел блин в руках и запихнул в рот. Отрава. Но мне стало жалко его, и я озвучила другую версию. - Блины. Национальное блюдо моей страны. - Вкусно. Джеймс поднял бровь и тоже схватил блин. - Ммм… Правда вкусно. Они оба уселись за стол. - Руки помойте, - упрекнула я их. - Слишком поздно, - Оливер. - Слишком вкусно, - Джеймс. Ну ясно. Мальчики, они такие мальчики. Пока они жевали, я читала для них небольшую лекцию о том, что это первое блюдо, которое предложат гостям, если они приедут в мою страну. - Футбол! Тьфу на тебя, Джеймс! Трижды. Ну что ты так орешь? Оливер вон, чуть блином не подавился. - Брат, врубай телек! Саша, ты любишь футбол? - Нууу, да, наверное, - неопределенно ответила я. Джеймс подбежал ко мне с довольным лицом, поднял меня, перекинул через плечо и понес к телевизору. Настоящий живой Джеймс! Такой мне больше нравится, чем то зомби, что было рано утром. Оливеру, наверное, тоже. Меня приземлили на диван между близнецами. Мы засели смотреть, как 22 мужика бегают за одним мячиком… …Я открыла глаза. В комнате было темно, лишь тусклые блики от телевизора слабо освещали её. Я лежала на диване, головой на чьих-то коленях… Джеймс! Вот теперь мозг включился. - Боже, я заснула, - сонно пробормотала я. - Ага, - он улыбнулся. – В конце первого тайма. Я села на диване. - Сколько времени? - Два сорок семь, - ответил Джеймс, демонстративно посмотрев на часы. - Сколько?! Ты почему меня не разбудил? - Ты такая милая, когда спишь. - Это не оправдание, - я зевнула. – Надо идти спать. - Ага, - Джеймс тоже зевнул. Вот обезьяна! Он обнял меня, подтянул к себе и поцеловал. Остановись, мгновенье, ты прекрасно! Мы разошлись по комнатам, и я рухнула спать. Следующий день я почти не запомнила. Разве что Джеймс утром принес мне завтрак в постель. Это так мииииило! И странно. Но мило. А потом я целый день готовилась к концерту. Это же Thousand Foot Krutch! Мои любимые! Первый раз в жизни я не знала, что мне надеть. Брюки, юбку, каблуки, кеды, рубашку, футболку, джинсы, блузку, кроссовки? Откуда это всё в моей маленькой дорожной сумке? Кроссовки, джинсы, рубашка. Это рок-концерт, а не опера! В комнату постучали, на пороге появился Джеймс в джинсах, кроссовках и футболке. Я облегченно выдохнула. Замечательно, выделяться не буду. - Отлично выглядишь, - улыбнулся он. - Спасибо, ты мне льстишь. - Вовсе нет. Пойдем. Мы сели в машину и поехали в клуб. Лондонский клуб, это как наш, только лондонский. Единственное отличие, что здесь в начале мероприятий то, что у нас называют «быдлом», ещё трезвое и довольно интеллигентное. А под конец всё то же самое, даже разговоры такие же – непонятно ни слова из того, что они говорят. Пока мы ждали с Джеймсом и Оливером начала концерта, к нам подходили люди. Ну не к нам, к ним, к Фелпсам, здоровались, улыбались, перебрасывались парой фраз. По выражению лиц братьев было понятно, что они никого из них не знают. Но это было настолько привычно, что их вовсе не удивляло. А потом к нам подошел Руперт Гринт. И Саша чуть не рухнула в обморок. Как же я забыла, что они отличные друзья! Я улыбалась, и была даже рада, что меня почти ни о чем не спрашивали. Кому хочется позориться перед Роном Уизли… Ой, Рупертом, Рупертом Гринтом. А потом на сцену вышли Thousand Foot Krutch. Нет, не так. THOUSAND FOOT KRUTCH!!!!! Я разрывалась: остаться с близнецами и Рупом, или бежать ближе к сцене к группе. К группе, или с ними, с ними или… Группа! Я понеслась к сцене и успела стать в первый ряд. Это было здорово! Концерт, правда, был замечательный. И люди, которые пришли, они не такие как у нас. Они не стоят. Они веселятся и танцуют. За это я зауважала лондонскую публику. Эйфория от концерта была настолько сильной, что у меня возник небольшой провал в памяти. Я не помнила, как мы добрались домой. Помню только своё обессиленное тело, валяющееся на кровати, ноющие ноги и довольного Джеймса, сидящего рядом. - Как тебе концерт? – спросил он. - Уааааау, круто, - протянула я. - Джеймс, - я села на кровати. Он внимательно посмотрел на меня. - Это, конечно, всё классно. Но ты же не думаешь, что я тут буду все две недели? Он закатил глаза. - Не начинай снова, - застонал Джеймс. - Четыре дня я уже наглею здесь… - Понаглеешь ещё десять. Сказал как отрезал. Представляю диалог дома. «Ну как тебе Лондон? Дорогая гостиница?» - «Ноль фунтов ноль пенсов». - Завтра пойдем по музеям, а потом я научу тебя играть в гольф. Если ты не против. Гольф! Это когда так по шарику лупишь и смотришь, как он летит через всё поле? Конечно, не против! - Согласна, - улыбнулась я. - Отлично, - Джеймс поднялся с кровати и дошел до двери. – Спокойной ночи. Дверь закрылась за парнем. А в моей голове снова всплыла музыка с концерта и любимые строчки песен. Это просто лучшее лето, правда!