Рукописи не горят

Так стыдно Гарри давно не было. Всего сутки назад он выслушивал от Флитвика слова восхищения, а теперь, нарушив пару-тройку школьных правил, не смел поднять глаз на коротышку-профессора. Декан Когтеврана был явно разочарован действиями Гарри и Терри. Рону, к счастью, удалось скрыться незамеченным, так что все орехи сыпались на две мальчишечьи головы. — Я глубоко расстроен случившимся, — тихо сказал профессор Флитвик, и Гарри опустил голову ещё ниже. Если бы профессор принялся ругать их, ребята нашли бы, чем огрызнуться. Во всяком случае, соврали бы, что случайно забрели на третий этаж, или ещё что-то придумали. Слышать же справедливые, но мягкие упрёки было мучительно стыдно, и Гарри молчал. Терри так же понуро глядел на свои ботинки и ничего не говорил. — От вас, мальчики, я не ожидал подобного. Мистер Филч сказал, что кто-то пробрался ночью на запретный третий этаж и отколол каким-то непостижимым образом уши у бюста Мемфиса Большебородого. И тут же следом завхоз ловит вас у гостиной Гриффиндора, — профессор сделал паузу и продолжил: — Хотелось бы думать, что это случайное совпадение. Но, так или иначе, вы бродили ночью по школе — это нарушение правил, и я вынужден снять с каждого из вас по десять очков. Думаю, будет справедливо, если вы вернёте Мемфису его уши до выходных. Можете идти. Гарри и Терри переглянулись друг с другом. Они могли бы рассказать Флитвику, что уши у бюста волшебника не откололи, а отстрелили; могли бы спросить, какого чёрта в школе делает гигантский трёхголовый пес; могли бы сказать, кто поднял наибольший шум, но, естественно, они этого не сделали и молча отправились в свои спальни. По дороге туда первым не выдержал Терри: — Чем они вообще думают? Кому только в голову пришло поместить в школу это чудовище? Гарри ничего не ответил. Во-первых, вопрос предназначался не ему, а абстрактным кинологам, а, во-вторых, он всё равно не знал, что можно сказать по этому поводу. — Мне только непонятно, зачем нужна такая невероятная охрана? — Как это «зачем»? Чтобы философский камень не украли. — Кому он сдался? — фыркнул Гарри. Ему, конечно, хотелось иметь кучу золота, да и «вечная жизнь» звучит заманчиво, но краем сознания он понимал, что такое обогащение неправильное. Воспитание Воланда привило ему какое-никакое, но благородство и понимание того, что правильно, а что нет. — А я тебе скажу, кому он может сдаться. Ещё в сентябре я читал в «Пророке», что был ограблен банк «Гринготтс», и обчистить пытались ту ячейку, где хранился философский камень. — Откуда ты знаешь, что именно эту ячейку? — У меня папа работает в Министерстве магии в отделе по расследованию магических преступлений. Он обсуждал это с мамой, а я подслушал. Ребята как раз подошли к своей гостиной. — Ну и кто же её мог обчистить? — спросил Гарри. — Я думаю, Сам-Знаешь-Кто. Кому, как не ему, нужна вечная жизнь? — Что имеет четыре ноги, но не ходит? — спросила голова орла, увенчивающая дверной молоток, и Гарри чуть не подпрыгнул от неожиданности. Он как раз обдумывал слова Терри. Что, если Волдеморт и вправду решил возродиться? Что если у него получится? Первым делом он явно решит поквитаться с Гарри. Эти мысли не добавляли спокойствия. — Табуретка, — предположил Терри, и дверь распахнулась, впустив когтевранцев. Спать Гарри ложился с тяжёлым сердцем и решил, что с завтрашнего дня будет восполнять количество очков для факультета. Каким именно образом — он пока не придумал, ибо матч с гриффиндорцами состоится только через неделю, а до этого нужно показать себя на тренировках. Но остаются верные ответы на вопросы профессоров, помощь старостам и преподавателям. Одним словом, завтра Гарри что-нибудь придумает.

* * *

Утром Гарри проснулся в хорошем настроении, и жизнь показалась гораздо красочнее, чем вчера вечером. На первом же уроке он получил десять баллов, за что был благодарен Невиллу Долгопупсу. — Великолепно, мистер Поттер! Подобную работу я видела только у мистера Долгопупса с Гриффиндора, — улыбнулась профессор Стебль на травологии, и Гарри счастливо улыбнулся ей в ответ. Не зря он целый вечер посвятил изучению растений вместе с Невиллом. Начало дня показалось Гарри весьма обнадёживающим, но следующим уроком было зельеварение, и он тут же сник. Не успел мальчик сесть за свой стол, как профессор Снейп очень тихо, но так, что его услышал весь класс, сказал: — Знаменитому мистеру Поттеру плевать на школьные правила? Даже странно, что столь высокая персона посетила нас сегодня. Малфой мерзко хихикнул, и Гарри подумал, что судьба была несправедлива сегодня, когда на сдвоенный урок зельеварения посадила когтевранцев и слизеринцев. — Задание на сегодня вам, мистер Поттер, сварить успокаивающее зелье. Может оно поможет вам охладить буйный нрав. Малфой снова хихикнул, и Гарри изо всех сил стиснул зубы. Терпеть придирки и смешки два урока — невыносимо, но показывать Снейпу свою слабость он не собирался. Гарри молча открыл учебник на соответствующей странице. Пробежав глазами по нужному рецепту, он изумлённо посмотрел на Снейпа. Тот спокойно встретил его взгляд и поинтересовался: — У вас какие-то вопросы? — Нет, — ответил Гарри и вновь уткнулся в учебник. Однако вопросов у него хватало. Зелье должно было настаиваться две недели, соответственно, за пару уроков его приготовить было невозможно. Более того — через две недели настаивания в него следовало добавить листья черёмухи и клыки летучей мыши, а где взять эти ингредиенты, он не знал. Было очевидно, что Снейп специально задал ему невыполнимое задание. Деваться было некуда, и Гарри бросил в котёл корни змеелистника и цедру апельсина. Нарезал сушёных слизняков на дольки и ссыпал туда же. Больше нужных для зелья веществ не было, и некоторое время Гарри мерно помешивал своё варево. Он не сразу понял, как это произошло, но под конец урока в котёл плюхнулся крысиный хвост, и бывшее серым зелье превратилось в бурое, закипело огромными пузырями и выплеснулось тугой струей на потолок, окатив брызгами тех студентов, что находились рядом. — Ой, не рассчитал силу. Хотел кинуть в свой котёл, — сообщил Драко Снейпу. Тот понимающе кивнул Малфою и подошёл к Гарри: — Я так и думал. Вы не способны сварить самое простейшее зелье, мистер Поттер. Минус пять баллов Когтеврану. Мне совершенно непонятно, каким образом вы попали на факультет умнейших. И останьтесь после урока. Кто-то же должен убрать свидетельство вашей глупости. Еле сдерживаясь, чтобы не ответить на это дерзостью, Гарри достал тряпку и принялся оттирать котёл. День перестал казаться таким прекрасным, каким он был с утра. Остальные студенты ушли на другой урок, Терри же остался помочь другу и с помощью заклинания убрал мокрое пятно с потолка. — Хотел бы я сварить зелье, которое превратит Снейпа в слизняка, — признался он, и Гарри невесело улыбнулся. — Не расстраивайся, наверстаем ещё очки. Следующие уроки прошли без особых происшествий, и вечером Гарри вышел подышать свежим воздухом на школьный двор. Как только он устроился на скамейке в углу, рядом появился Бегемот и вздохнул: — Гарри, если ты хочешь заработать очки, тебе нельзя сидеть тихо. Тебе нужно быть в центре внимания. — Тренировка по квиддичу будет только завтра, а больше я не знаю, как себя проявить. — Ну здравствуйте, — обиженно протянул кот. — Может, ты ещё скажешь, что дома тебя ничему не научили? Как насчёт шахмат? А и правда! Как же он забыл? Сегодня вечером турнир по волшебным шахматам среди первокурсников, и Гарри собирался поучаствовать, но всё это вылетело у него из головы после зельеварения. Поделившись своей бедой с котом, он почувствовал неимоверное облегчение, когда Бегемот хитро прищурился и улыбнулся: — Сейчас ты соберёшься с мыслями и пойдёшь на шахматный турнир. А по поводу зельеварения я кое-что придумал. Пойду, позвоню кое-кому, — и кот исчез, явно отправившись за своим старинным телефонным аппаратом. На турнире Гарри ликовал. Равных ему почти не было, конкуренцию составлял только Рон, и именно с ним он поделил первое место и заслуженные тридцать очков для факультета. Волшебные шахматы в Хогвартсе отличались от тех, в которые он играл дома с Воландом. Здесь они были дерзкие, способные в любой момент сказать игроку, что тот указывает неправильный ход. Эти шахматные фигурки были бесшабашные, всадники на конях гарцевали по шахматной доске, королева смущалась, объявляя шах, и краснела при слове «мат», офицеры поминутно доставали сабли, а ладьи пёрли по доске, как танки, сметая всё на своем пути. Шахматная доска у Воланда была весьма потрёпана, а фигурки каждый раз менялись. Иногда попадался умнейший слон, иногда трусливый король, иногда угрюмые пешки, но ни одна из этих фигурок не смела открыть рот при Воланде, хотя Гарри подозревал, что говорить они способны. После каждой партии у мальчика оставалось странное ощущение, что на доску была поставлена судьба какого-либо государства. После первой сыгранной в ничью с котом партии Гарри переключал каналы и узнал в новостях, что между двумя странами, собирающими друг на друга армии, заключено временное перемирие. Когда же Бегемот проиграл Воланду, газеты на следующий день пестрели заголовками о том, что президент одной страны сбежал в другую. Шахматы в Хогвартсе были далеки от политики и нравились Гарри гораздо больше домашних. В итоге вечер прошёл неплохо. На волне радости от победы Рон предложил Гарри проявить себя в картах, и вместе с остальными шахматистами они вышли во двор. — Люмос, — произнёс Терри, который в шахматы не играл, но морально поддерживал друга, и скамейка под большим дубом озарилась светом. Усевшись за стол, Гарри достал колоду и попал в свою стихию. Множество уроков у Фагота и Бегемота даром не прошли, и мальчик только успевал повторять «кручу, верчу, запутать хочу». Он показывал карточные фокусы и периодически поглядывал на часы, чтобы не оказаться снова слишком поздно вне своей спальни. Под конец вечера рядом материализовался Бегемот, а чуть позже подошли двое рыжих близнецов. — Что это тут у нас? — спросил один, усевшись на стол и зажав под мышкой огромную книгу. — Фокусы? — второй близнец подхватил несколько карт. — Покажешь парочку? Гарри согласно кивнул и поочерёдно протянул колоду обоим братьям, предложив выбрать по карте. Трижды размешав колоду, Гарри вытянул бубновую даму и червонного короля. Близнецы с уважением поглядели на Гарри и представились: — Я Фред. — А я Джордж. Гарри представился в ответ, и близнецы кивнули, мол, плавали, знаем. — Покажи ещё раз свой фокус, хочу научиться, — небрежно попросил Джордж, и Гарри с удовольствием продемонстрировал своё умение. — А что это у вас за книга? — полюбопытствовал Терри. — А, у Пивза отняли. Пивзом звался полтергейст, живущий в замке. Он терроризировал студентов всех курсов, сбрасывая водяные и грязевые бомбы, пугая среди ночи, разбрасывая конспекты. Но более всех он любил мучить первокурсников, так что Гарри был рад, что кто-то сумел дать ему отпор. — Книга редких заклинаний, — добавил Фред. — Можно взглянуть? — попросил Терри. Получив книгу, он открыл её на странице с содержанием, пробежал глазами и попросил у близнецов на время. Те не возражали, увлечённые следующим фокусом, который им показывал Гарри. Когда стемнело настолько, что зажглись звёзды на небе, Гарри сказал: — Что ж, пора расходиться, пока Филч нас не поймал. Близнецы скривились: — Старый хрыч это, а не Филч. — Старый Хилч, — хохотнул Фред. — Но Гарри прав. Нечего так поздно бродить за пределами замка. Давайте, малышня, расходимся, — прикрикнул он на остальных первокурсников. Когда все разошлись, и на скамье остались Гарри, Терри и Бегемот, последний сказал: — Ну вот, Гарри, с каждым днём у тебя всё больше друзей. — Близнецы напомнили мне тебя и Фагота, — признался Гарри, но, увидев, что кот насупился, добавил: — Немножко напомнили. Совсем чуть-чуть. — Ладно, вам пора спать, а я поброжу ещё по замку, — проворчал кот. — А кстати, что за идея тебе пришла сегодня в голову? — Завтра всё узнаешь, — заверил Бегемот и повторил. — Вам пора спать. Идите уже. Друзья подчинились коту, и по дороге в спальню Гарри поинтересовался у Терри, с каких пор тот изучает редкие заклинания. — С тех пор, как кое-кто отстрелил уши Мемфиса, — едва сдерживая довольную усмешку, ответил тот и открыл книгу на нужной странице. — «Заклинания, возвращающие предметам утраченные части», — прочитал Гарри и улыбнулся. Всё-таки день прошёл неплохо.