Драбблы по X-men

Самое ужасное - это понимать, что выбора нет. Уйти невозможно – это означает разорвать свое сердце пополам, вырвать из своей души слишком много хорошего, светлого, теплого и остаться истекать кровью и одиночеством в оглушающей темноте. Остаться – безумно, потому что тогда потеряешь себя полностью и медленно зачахнешь в этом состоянии неизвестности, с каждой минутой теряя чувствительность. Они стараются не смотреть друг на друга. Все уже высказано, местами выкричано. Все обвинения и ошибки упомянуты. И теперь уже никто не может не видеть, что притворяться дальше смысла нет. Гамбит встает первым, кривит губы в подобии своей знаменитой усмешке. Он не знает, уходит ли потому, что так решено или же сейчас он просто не в силах выносить тяжести реальности. Роуг была его искуплением, он верил в это. Если бы он продолжал заботиться о ней, если бы он продолжал любить ее, то исправился бы, доказал всем, что он не презренный убийца. Вместо этого он приносил ей боль, вину и новые раны, привязал к себе в неком эгоистичном порыве. Лучшее для нее, что Реми может сделать – это уйти. - Наша маленькая трагедия слишком затянулась, cherie, – насмешливый тон едва ли не срывается. Реми с трудом заставляет себя отвернуться и медленно идти к двери, все еще надеясь, что его окликнут. Роуг старательно отводит глаза. Странно, но ей хочется запомнить его злым, с горящими дьявольскими глазами, яростно доказывающим, что они со всем справятся, а не равнодушным, спокойно кивающим в ответ. Гамбит – это ее спасение, она верила в это. Когда голоса в голове становились слишком настойчивыми, когда мир начинал расплываться перед глазами и становился далеким и непонятным, почти неузнаваемым, было достаточно его присутствия, чтобы найти дорогу назад. И даже несмотря на все те крики и сцены ревности, которые она устраивала ему, где-то в глубине сердца она чувствовала странный триумф. Гамбит всегда возвращался к ней. Его могло не быть всю ночь, две ночи, но он возвращался, пробирался к себе, с шумом, как будто подавая знак. Вот только зачем он возвращался? Ради чего? Ради новых слез, причитаний и ярости, смешанной с чувством вины, что она никогда не будет с ним? Лучшее для него, что может сделать Роуг – это отпустить. - Finita la commedia, креол, – бросает она через плечо. И сжимает кулаки, крепко зажмуривает глаза, только чтобы не дать себе попробовать его остановить. Они найдут друг друга вечером на улицах города. И будут долго стоять, крепко обнявшись, сбивчиво бормоча слова прощения – он на французском, она сквозь слезы. Безумие? А почему бы и нет, думал Гамбит, ища ее. Боль? Она согласна, думала Роуг, ища его. Но только не так, только вместе, только на двоих.