Встречай меня на этом месте через год

Дарси дёрнула плечом, не позволяя длинной лямке от сумки соскользнуть вниз, покрепче перехватила картонную коробку, полную тяжёлых книг, и, толкнув дверь, выбралась из душного помещения библиотеки. Остановившись, она вдохнула свежий воздух, пропитанный ароматом недавно прошедшего дождя, огляделась и побрела в сторону ближайшей автобусной остановки. В другой день она с удовольствием добралась бы пешком до дома своей тётушки, даже несмотря на то, что она ненавидела этот городишко всеми фибрами своей души за мрачные пейзажи, блеклые цвета, извечные тишину и покой, но ноша её была слишком тяжела для длительного путешествия по улицам Абердина, утопающим в сером граните с блестящими вкраплениями слюды и брусчатом камне. Дарси уже тысячу раз пожалела, что несколько месяцев назад, в начале нового семестра, выбрала в качестве темы своего исследования литературное наследие писателей Шотландии. Лучше бы она осталась дома и три раза в неделю вела открытые уроки английского в одном из лицеев Лондона. Шёл четырнадцатый день её мучений – разумеется, она вела им счёт! – и сегодня Дарси впервые планировала провести вечер не на морском побережье с пледом, конфетами и стареньким лэптопом в обнимку, а в гостях у миссис Мартинссон, школьной подруги её тёти и матери, которая раз в месяц неизменно собирала у себя дома членов литературного клуба. В детстве, когда Дарси приезжала в Абердин, чтобы навестить бабушку, она любила бывать в гостях у Мартинссонов. Йоэл и Анна, проживавшие по соседству, были чудесной семейной парой, а их дом по праву считался одним из самых ухоженных. Дарси обожала слоняться по их саду, когда взрослые, увлечённые разговором, на некоторое время забывали о ней. Она пряталась в ароматных кустах сирени, распевала песни или записывала в голубую тетрадку, которую она повсюду таскала с собой, выдуманные истории. В отличие от своей тётушки Вилмы, Дарси не состояла в литературном клубе, но степень бакалавра филологии в обозримом будущем предопределило её участие в сегодняшнем собрании. И она была этому очень рада, хотя и не являлась поклонницей творчества Элизабет Гаскелл, которая должна была стать темой сегодняшнего заседания. Традиционный шотландский суп «Куллен скинк», филе трески с горчичным соусом, знаменитая выпечка Анны и, разумеется, тоска и скука, овладевшие Дарси сразу по приезде в этот городок, гнали её прочь из дома в гости к Мартинссонам. Тётя Вилма была скучна, консервативна и, очевидно, пропустила тот момент, когда Бог одаривал других домохозяек кулинарным талантом. Если Дарси за что-то и любила этот город, так это за большое количество приличных кафе, где столики располагались на открытом воздухе, а еда была вкусной и недорогой. Чёртова лямка от сумки вновь сползла с её плеча, Дарси прижала коробку одной рукой к животу и, не прекращая идти, решила проблему с присущей ей долей небрежности. Только взять коробку в обе руки она так и не успела – из глубин кармана её джинсового сарафана послышалась весёленькая трель мобильника. Дарси процедила сквозь зубы крепкое ругательство и, с трудом выудив телефон, сбросила вызов, не обратив ни малейшего внимания ни на предупреждающий звон колокольчика, ни на выкрики поздно заметившего её горе-велосипедиста. Их столкновения было не избежать, даже несмотря на то, что он увидел её раньше, чем она его, и успел сделать попытку притормозить и резко свернуть в сторону. Всё произошло слишком быстро: зазвенела металлическая рама велосипеда, коробка с библиотечными книгами угодила прямо в неглубокую лужу, образовавшуюся в выбоине на асфальте, и они оба драматично свалились, приковав к себе внимание всей улицы. Дарси в тот момент переживала только за одно – не задрался ли у неё сарафан, выставив на обозрение всего честного народа её, вне всякого сомнения, аппетитные ягодицы? Однако эти переживания не помешали ей изливать потоки бессвязной ругани. Задница оказалась прикрытой, ладони и колени – разодранными, а всё вместе – испачканным в грязи. Хуже этот день стать уже просто не мог – так она думала, пока не услышала встречный поток брани от велосипедиста, с которым столкнулась. Он, в отличие от Дарси, распластавшейся на животе, упал на бок и, наверное, неслабо приложился плечом, да к тому же запутался своими длинными ногами в собственном транспорте. Но Дарси было не до него и уж тем более не до хороших манер, пока Конан Дойл, Дуган Диксон и Уильям Кинг мокли в грязной луже. Она мигом соскребла себя с асфальта, вновь накинула лямку от сумки на плечо, сунула мобильник обратно в карман и схватила коробку, которая уже успела частично разбухнуть. И только потом Дарси удосужилась взглянуть на своего товарища по несчастью. Первое, что она увидела – это кудри, на которых поблёскивали капли дождя. Кудри были повсюду. Голова этого парня напоминала пушистый шар, и очень хотелось на неё подуть, как на одуванчик. Тем временем он неловко поднялся на ноги и принялся рассматривать свой велосипед, который вроде бы совсем не пострадал. Дарси пришлось задрать голову – молодой человек очевидно в детстве переел каши и вымахал под два метра, теперь наверняка задевая головой дверные косяки. Потоптавшись на месте, безрезультатно сочиняя что-то остроумное, чтобы завести беседу и при этом не задеть его чувств, она не придумала ничего лучше, чем кашлянуть. Однако это сработало моментально – юноша воззрился на неё своими огромными голубыми глазами, и выражение его лица не предвещало ничего хорошего. – Извините, – пробормотала Дарси, скользнув взглядом по его испачканным светлым джинсам и полосатой рубашке, закатанный рукав которой потемнел от крови – очевидно, он содрал себе кожу на локте при падении. – Я же сигналил! – возмущенно воскликнул молодой человек, не скрывая своей сердитости. – Смотри по сторонам! Если Дарси и чувствовала себя виноватой, то недолго. Сказались плохое настроение, жжение свежих ссадин и тон велосипедиста, далёкий от вежливого. Она поджала полные губы, покрепче перехватила коробку и справедливо посоветовала: – И ты на дороге ворон не считай, макаронина, – с этими словами Дарси поковыляла прочь, оставив его хватать ртом воздух в попытке придумать достойный ответ. Получилось не очень: – Эй, ты вообще как? – сердитый тон незнакомца заметно смягчился. Дарси обернулась, окинула его насмешливым взглядом и голосом, полным сарказма, произнесла: – Спасибо, освежилась. – Хочешь, довезу тебя куда нужно? – тонких губ молодого человека коснулась трогательно-виноватая улыбка, которая, впрочем, нисколько не впечатлила Дарси. Даже вкупе с медовыми кудрями и глазами, взгляд которых вызывал у неё желание порыться в карманах и отсыпать ему мелочи на мороженое. – Ты сначала себя довези без травм. И вообще, отстань! На том они расстались. Честно говоря, Дарси никогда не слыла грубиянкой, и уже спустя двадцать минут, находясь в душном и грязном автобусе, зажатая с двух сторон грузными тётками, которые были явно не в восторге от соседства с испачканной с ног до головы девчонкой, она в который раз прокрутила в голове неприятный инцидент и ощутила стыд. И вроде бы оба были виноваты, а потому справедливо друг на друга побубнили и всё равно вполне могли разойтись на хорошей ноте – велосипедист-то оказался воспитанным и премиленьким, да только что-то не срослось, и теперь Дарси возвращалась домой в ещё более худшем расположении духа. Плевала она на эту дылду с его кудрями – её тошнило от самого города, скучных книг, плесени и еженедельных штормовых предупреждений. И одиночества. Дарси обязательно добавила бы в этот список медленный Интернет и фирменное блюдо тёти Вилмы – пюре с горошком, да только поток её безрадостных мыслей вновь прервала трель мобильного телефона. Дарси опять не ответила, потому что было неудобно, да и не любила она эти дурацкие телефонные разговоры в общественном транспорте. Выбравшись из автобуса, она попала под мерзкий дождик. Кожаные сандалии Дарси вконец вымокли, ноги были безнадёжно испачканы, волосы повисли неопрятными сосульками, и хотелось только одного – рухнуть у камина, спрятавшись под пледом, обложившись подушками и уснуть. Но что-то не заладилось с самого утра. Дарси добралась до родного крылечка, надавила на кнопку звонка, затем ещё раз и ещё, пока не поняла, что дома никого не было. И ключей с собой у неё тоже не было. И вообще… дурацкий выдался день! Она опустила коробку на землю, сверху шлёпнулась сумка, а мобильный телефон был извлечён из кармана, чтобы его хозяйка могла убедиться в справедливости своих догадок. На дисплее высвечивалась уведомление о двух пропущенных звонках от тёти Вилмы. Вытирая подошвы сандалий о влажную траву, Дарси с кислым видом слушала тётушкин голос, полный недовольства, пока та, наконец, не сжалилась и не проинструктировала её насчёт того, где она могла добыть заветные ключи. В пригородах, подобных этому, где все друг друга знали с детства, было принято вручать дополнительный комплект ключей ближайшим соседям. Шмыгнув носом с досады от того, что мисс Мартинссон увидит её спустя столько лет с грязными разводами на белых ногах и в промокшем сарафане, Дарси поплелась вниз по улице к сказочному домику из своего детства, утопающему в зелени и цветах. Отчего-то шотландцы любили выкрашивать входные двери в красный цвет, а Мартинссоны опять выделились и выбрали нежно-розовый оттенок. Она торопливо взбежала по ступенькам, едва не задев ногой кадку с белыми астрами, расчесала пальцами волосы, поправила сарафан и нажала кнопку звонка. Не услышав за дверью ни звука, Дарси для верности постучала и – о, счастье! – из глубины дома послышался бодрый топот ног, а несколько мгновений спустя дверь, наконец, распахнулась. Дарси даже отступила на шаг от удивления и едва не свалилась с лестницы, если бы в последний момент не успела ухватиться за перила. Хватит с неё падений на сегодня. Не смешно уже. Хотя сейчас было почти смешно. Тот самый велосипедист, с которым ей «посчастливилось» столкнуться и обменяться любезностями, замер по ту сторону порога и озадаченно чесал кончик носа, поджимая тонкие губы. Лол. – И чего ты здесь делаешь? – обывательским тоном поинтересовалась Дарси, будто бы они были уже сто лет знакомы. Будто бы она даже не обалдела. Не будь она так удивлена, непременно бы залипла, созерцая обнажённый торс юноши с красивым рисунком мышц – наверное, он только что выскочил из душа и едва успел натянуть какие-то стрёмные то ли пижамные, то ли спортивные штаны грязно-серого цвета. С мокрых волос капала вода, и Дарси подумала, что без своих дурацких кудрей он был гораздо симпатичнее. Да и без рубашки, кстати, тоже. – А я здесь совершенно случайным образом живу, – вполне серьёзно и даже как-то сердито ответил горе-велосипедист. – А ты меня преследуешь что ли? – Да вот ещё! – фыркнула Дарси. А затем внезапная догадка озарила её: – Ты Магнус? Он нахмурился, провёл ладонью по мокрым волосам и кивнул, очевидно, не представляя, откуда она могла знать его имя. – А ты? Дарси обернулась и махнула рукой в сторону своего дома: – Я живу по соседству. Помнишь, в детстве ты таскал лягушек с озера и пугал меня ими? Ну и придурок же ты был, скажу я тебе. Лицо Магнуса просветлело, и он расплылся в милейшей широкой улыбке, сверкнув зубами. А Дарси смотрела на него и не верила, что тот самый мерзкий, длинный мальчишка с россыпью веснушек и светлыми кудрями – младший сын Мартинссонов, который постоянно мешал её уединению и считал день прожитым зря, если не сумел довести её до слёз, теперь стоял перед ней и лучезарно улыбался. Он мало походил на приставучего, дрищеватого, нескладного паренька, отравлявшего ей когда-то существование во время летних каникул, однако смешные кудри всё также добавляли его лицу с чётко очерченными скулами, прямым носом и высоким лбом некую простоту и ребячливость. – Так ты племянница мисс Вилмы? – Магнус распахнул дверь пошире, приглашая её зайти. – Дарси, если я не ошибаюсь? – Не ошибаешься, - подтвердила она, шагнув внутрь и вмиг устыдившись своих промокших сандалий и грязных ног. Магнус, в отличие от неё, был разрумянившимся, чистеньким и свеженьким после душа. Ссадины на его руках были заклеены цветными пластырями, и выглядело это презабавно. – А зачем ты велосипедистам подножки ставишь? – пошутил он, но Дарси его веселья не разделила. Она словно вернулась в прошлое, когда Магнус, частенько бывая у них в гостях вместе с матерью и старшим братом, бесконечно подшучивал над ней и дразнил. Тогда ей тоже было не слишком весело. А теперь, когда они оба выросли и младший Мартинссон вдруг стал таким… вполне себе ничего, к былым детским обидам Дарси примешалось ещё и девичье смущение. – А ты зачем давишь честной народ, лягушатник? – прошлое прошлым, а за словом в карман она никогда не лезла. Магнус развеселился пуще прежнего, а Дарси почувствовала себя совсем уж неловко. Ещё эта его некоторая обнажённость очень действовала на нервы. – Слушай, я забыла ключи, а тётя Вилма уехала в город, но дала подсказку, что я смогу попасть домой, если нанесу вам визит, – она сделала неопределённый жест рукой, высматривая ключницу, но взгляд предательски ускользал обратно к Магнусу. – Не поищешь наши ключи? В честь былой крепкой детской дружбы? – Да не вопрос, – он тепло взглянул на неё. – Ты проходи, я мигом. – Плохая идея, кудряшка, – покачала головой Дарси, указав на свои ноги. – Я тут болото разведу. – Не беда, – отмахнулся Магнус, исчезая в одной из комнат. – Вытрем. Дарси скрипнула зубами, но разулась. Младший Мартинссон, как и прежде, никого не слушал и никогда не унывал. Всё ему казалось удивительным и прекрасным до одури. Интересно, лягушки до сих пор приводили его в восторг? Она ужаснулась, разглядывая свои грязные ноги, и не посмела двинуться дальше. Словно прочитав её мысли, Магнус откуда-то крикнул: – Чего копаешься? Мне тебя на руках нести что ли? – А ты всё такой же дерзкий, – проворчала себе под нос Дарси и, плюнув на всё, пошлёпала босыми грязными ногами по светло-коричневому паркету. Магнуса она нашла далеко не сразу. Сначала едва не свалила напольную вазу в виде кошки, что поджидала её у двери, ведущей в столовую, затем несколько минут игралась с самодельными занавесками из бусин, которые преградили ей путь из кухни в гостиную, а потом Магнус обнаружил её сам – уже одетый в футболку-поло жёлтого цвета, с чистым полотенцем и аптечкой в руках вместо связки ключей. – Поиграем в больничку? – с наивным видом поинтересовалась Дарси. – Не в том смысле, в котором ты подумал, если что. – Ничего я такого не думал, – Магнус притворно возмутился, подыгрывая. – Иди и промой свои коленки. Выглядят они, честно говоря, не ахти. – А кто в этом виноват? – тут же надулась она, не горя желанием возиться со своими конечностями в чужой ванной комнате. – Я что ли? Наглец ничего не ответил, только наклонил голову и умильно улыбнулся, протягивая ей полотенце. Но Дарси стояла на своём: – Где мои обещанные ключики? – У меня. – Так отдай. – Вот промоешь свои ссадины, мы обработаем их перекисью водорода, наклеим красивые пластыри и пойдёшь домой, – полотенце полетело в её сторону и Дарси пришлось его поймать. – А я чай пока заварю. «И сдался мне твой чай!» – думала она, следуя за Магнусом по пятам. Не легче ли было отдать ей ключи и выпроводить домой? Дарси и сама бы со своими ранениями разобралась. Но спорить отчего-то не хотелось – она, как и в детстве, поддалась магии этого уютного дома, в котором ощущалась особенная атмосфера коттеджа в благополучном пригороде, где хозяйка умела творить чудеса своими руками. У тётушки Вилмы всё было совершенно иначе: блеклые краски, старые полосатые обои, вечные сквозняки и не одной лишней детали – все предметы в доме имели исключительно функциональное назначение. В них не было жизни, не было своей истории. Наконец, Магнус привёл Дарси к дверям ванной, ещё раз с сомнением оглядел с головы до ног, зажёг свет и легонько подтолкнул её внутрь. – Не бойся, я не запру тебя снаружи, – пообещал он и исчез на кухне. Дарси не могла не улыбнуться. Он тоже помнил о том, как однажды по его воле ей пришлось целых сорок минут просидеть на бортике, дожидаясь, пока взрослые не обнаружат её или пока сам Магнус не сжалится. Он не сжалился, за что потом и получил люлей от своего отца при всех гостях. А Дарси, освободившись, злорадствовала и придумывала коварный план отмщения. Зашумела вода. Она немного потопталась на месте, разглядывая флакончики шампуней, бальзамов и гелей, выстроившихся в ряд на аккуратных деревянных полочках, выкрашенных белой краской, а затем вздохнула, как перед прыжком в реку, задрала правую ногу и сунула её под струю прохладной воды. Неприятные ощущения настигли её тут же: колено нестерпимо защипало, Дарси ойкнула и зачем-то накрыла его ладонью. – Пустяки, пустяки… – бормотала она, наблюдая за тем, как вода, потемнев от грязи, стекала с её ноги. – Эй, тебя там надо спасать? – послышалось снаружи. – Я умею делать искусственное дыхание. – Пошёл ты, - процедила сквозь зубы Дарси, поспешно одёргивая сарафан, который задрался от её манипуляций, но реплика её была заглушена шумом льющейся воды. – Можно я зайду? – Нет! – пискнула Дарси, но было уже поздно – Магнус распахнул дверь и прыснул, оценив всё её изящество. – Ну, ты и глупая, – он вошёл внутрь и, не раздумывая, подхватил её подмышки, поднял и поставил прямо в ванну. Дарси задохнулась от возмущения и мигом обернулась, глядя в его смеющиеся глаза. Теперь их лица находились на одном уровне. – Ты вообще нормальный? – А ты до вечера тут собралась сидеть? – Магнус потянулся за душем, направил его в сторону разбитых коленей Дарси и переключил воду. На неё хлынул поток горячей воды, и Дарси заверещала, впившись пальцами в плечи Магнуса в попытке выбраться из ванны. Он выронил душ от неожиданности и едва успел перехватить её прежде, чем она навернулась бы на пол. – Извини, я не нарочно, – в его взгляде читалось искреннее раскаяние. – Ну, хочешь, облей меня за это. – А вот хочу! – набычилась Дарси. Она наклонилась за душем и перед тем, как направить его в сторону обидчика, резко включила холодную воду. Магнусу стоило непосильных трудов и выдержки, чтобы не завопить, когда на него обрушился поток ледяной воды. Дарси злорадствовала и громко смеялась, наблюдая за тем, как Магнус безуспешно пытался закрыть ладонью лицо и оттолкнуть душевую лейку, пока не лишилась своего оружия. В конце концов, они оба вымокли и залили большую часть пола водой, зато все ссадины Дарси были промыты. И сама она немного повеселела. – И что теперь делать? – ныла она, кутаясь в огромное пушистое полотенце, пока Магнус протирал полы, виляя своей пятой точкой. – Как что? Клеить пластыри! Из динамиков старый магнитолы лилась нежная мелодия из фильма «Завтрак у Тиффани», на кухню, откуда то и дело доносился громкий смех, тянулись две дорожки мокрых следов. Дарси сидела на стуле и покачивала одной ногой, в то время как Магнус, закусив кончик языка от усердия, возился со своими дурацкими цветными пластырями. И было хорошо. Уютно. Тепло. Словно они не расставались с самого детства, словно они так и выросли вместе и знали друг друга от и до. А на самом деле Дарси не видела Магнуса с тех самых пор, как её отдали в закрытую школу для девочек. А потом она с родителями и вовсе переехала в Лондон. И высокий, нескладный мальчишка Мартинссонов выветрился из её памяти, словно его никогда и не было. Правда однажды она услышала краем уха о том, что Магнуса вроде бы приняли в полицейскую академию в Эдинбурге, но его мать была не очень-то довольна выбором своего сына. И теперь они вновь встретились: сначала на улице мрачного Абердина, как чужаки, и позже – в доме, который был неотъемлемой частью их общего детства, как старые знакомые. И в то же время они будто бы только что познакомились. Потом был чай, неровно поломанные дольки молочного шоколада с печеньем, дурацкие мармеладные улитки, забавные рассказы из студенческой жизни и отсутствие всякой неловкости и скованности, свойственной Дарси во время общения с парнями. Ключи уже оказались не нужны – тётя Вилма успела вернуться домой и высказать по телефону своё недовольство касательно коробки книг и валяющейся сумки, забытых на крыльце, а также отсутствия племянницы, которая совершенно забыла о времени в обществе Магнуса. – Почему я ни разу не встретила тебя за эти две недели? – удивлялась Дарси, обуваясь в грязные и мокрые сандалии. Они расставались всего на несколько часов – в семь у Мартинссонов должны были собраться все члены литературного клуба, включая и их с тётей. – Потому что ты не смотришь по сторонам, – улыбнулся Магнус, привалившись плечом к стене. Его кудри почти высохли, а оттого вновь торчали во все стороны. – Ты сегодня обязательно приходи. У меня для тебя кое-что есть. Дарси только махнула рукой напоследок и умчалась к себе домой, смешно чавкая разбухшими сандалиями. Мрачное небо прояснилось, выглянуло солнце, и асфальт заблестел в жарких лучах лета. Что-то похожее вспоминалось ей и в улыбке Магнуса, коей он наградил её напоследок – словно обещание праздника и непоколебимая уверенность в том, что всё будет хорошо. Дарси искренне верила – так и будет. На северо-восточном побережье Шотландии найдётся немного гостеприимства для неё. Как и прежде.