Страшная сказка

Ночь. Отблески огня гладят твоё лицо, соскальзывая с него в темноту. Ты хмуришься во сне, иногда вздрагиваешь и словно пытаешься от кого-то отмахнуться. Не знаю, что тебе сейчас снится — но явно ничего хорошего. А я сижу и охраняю твой сон. Мне бы положено сидеть спиной к костру и не сводить глаз с недалёкого леса: мало ли кто — или что — может оттуда вдруг появиться. В общем-то я так и делаю... большую часть времени. Но заставить себя совсем не коситься в твою сторону не получается так давно, что я уже и пытаться перестал. …Помнишь, как мы встретились? Я ведь тоже искал эту Книгу, шёл по следам древних легенд и полуистлевших свитков. И когда ты сказал о цели своих поисков, я едва не признался, что это — и моя цель тоже. Но — я видел, каким огнём горят твои глаза, видел, с какой одержимостью ты идёшь вперёд... и надо было быть последним идиотом, чтобы встать у тебя на пути. Я предпочёл прикинуться простачком. Простак и идиот — это совсем не одно и то же. Знаешь, я хотел бы узнать тебя раньше. Когда жизнь ещё не переломала тебя — вот так, вдребезги. Когда ты ещё умел улыбаться — не усмехаться печально-иронически и не скалиться, по-волчьи вздёргивая губы... просто улыбаться. Ведь умел же когда-то? И смеяться тоже умел — смеяться от радости, а не только в безумии боя... Ты удивляешься, почему я продолжаю оставаться с тобой — иногда про себя, а иногда и вслух. Но не спрашивай меня, почему. Я ведь не отвечу: отшучусь как-нибудь, съёрничаю — но не скажу правды. Потому что правда слишком странна, чтобы произнести её вслух. Ты — сказка, Элрик. Злая, страшная, но от этого не перестающая быть прекрасной сказка. Невозможная. Ставшая реальностью. Ты знаешь, что на обоих материках вами, мелнибонэйцами, до сих пор детей пугают? Нет, это не с тебя пошло. Что с того, что вы уже полтысячи лет сидите безвылазно на острове: у человечества слишком долгая память. И почти в каждой сказке есть злой мелнибонэйский колдун — которого герой, разумеется, ближе к финалу одолеет, и освободит прекрасную деву, или друга, или сокровище, или за чем там ещё героям положено отправляться на край света. Слышишь, ты, колдун мелнибонэйский? Не слышишь. Стонешь сквозь зубы и сгребаешь в кулак подвернувшуюся под пальцы ветку. Опять, наверное, видишь во сне, что куда-то не успел, кого-то не защитил, не спас... Ты сам не знаешь, что гонит тебя из города в город, с материка на материк — но при этом как-то умудряешься оказываться именно там, где нужен. Лишённый возможности выбирать свой путь, ты меняешь всё, к чему прикоснёшься — и всех, кто соприкоснётся с тобой. Не замечал? Невозможно идти дальше своей дорогой, если она вдруг пересечётся с твоей; невозможно встретиться с тобой — и остаться прежним. Отблеск чего-то, лежащий на тебе — чего-то, чему даже нет названия — озаряет и всё вокруг, лишая мир обыденности. А я свой путь выбираю сам. Я не настолько заметен высшим силам, чтобы они использовали меня как фигурку в своей игре, и никто не бережёт меня для великих свершений в будущем — но зато я могу сам решать, где мне быть. И я выбираю быть здесь. С тобой. Потому что любой сказке нужен тот, кто сможет её услышать.