Глава Пятая: Опасная прогулка.
14 января 2017 г. в 18:00
Что ж, наступил счастливейший и лучший день в жизни Фретриана. Тогда он, наивный и желторотый мальчишка, не подозревал, что за жестокая участь уготовлена ему по воле высшей силы, могущественнее которой никогда не было в природе; даже боги трепетали перед ней. Имя ей Судьба.
Люди Хильвуда возвели мальчика на обильно обагренный кровью трон его предков так, что никто из аристократии не гадал, кого слепленный монарх в первую очередь озолотит и осыплет многими другими наградами.
Тысяча преданных гвардейцев сторожила Храм, где обычно проходили коронации. Хильвуд не пренебрёг выполнением долга: за всю ночь так и не сомкнул глаз, охраняя юнца, которого вчера едва вырвал из цепких лапищ Смерти, земным орудием которой являлся Мероний, предыдущий Император.
Желваки играли на скулах собравшихся здесь высших лиц, брови хмурились. Всем
было ясно, что надвигается новая эпоха. Два аристократа разговорились между собой:
— Тяжёлый путь прошёл он к власти.
— Не более тяжёлый, чем тот, что проделал Мероний в своё время. Чего Фретриан ждал двадцать лет, он добивался сорок...
— Теперь эра жестокости, произвола и казней закончится, и мы вдохнём свободно... Безумец сеял лишь зло, причём, зло большого масштаба. Я не буду по нему скучать или горевать.
— Надеюсь, что мы все не будем горевать, что на смену Мерония пришёл его внук: как правило, после сильного власть переходит в руки слабого...
Когда все патриции, наконец, собрались, Фретриан, обаятельно улыбаясь, мягким и вкрадчивым голосом обратился к ним, первым плутократам страны.
— Приветствую вас, патриоты Империи!
Аристократы, польщенные его словами, вразнобой закричали:
— Слава Императору Фретриану Пятому! Да здравствует новый Император!
Охватив взглядом всех присутствующих, добрый мальчик, чье простое и беззлобное лицо в столь тихий и безмятежный денёк неустанно сияло от величайшего счастья, медленно, словно пребывал в трансе, надел императорскую корону на свою густую шевелюру, и мироощущение Фретриана сразу же переменилось. Он стал мыслить и вести себя, как Император.
Невооружённым глазом было видно, что аристократы нервничают и волнуются… не приложив руку к свержению и смерти безумца, они, конечно, чувствовали себя не в своей тарелке. Смертельно обидевшись на Фретриана, патриции про себя ворчали и возмущались, что внук вольноотпущенника превзошел всех их, истинных имперцев! Происхождение гвардейского префекта хромало.
Коронация прошла быстро, оммаж продлился пять часов. Текст клятвы все помнили наизусть. Первым присягнул, конечно же, новоиспеченный комендант Меронии, тем самым вызвав лишнее смущение и скрытое недовольство аристократии. Император подозвал начальника гвардии, и тот распластался перед ним.
— Я, Хильвуд из филы Атракиев, клянусь в личной преданности тебе, Фретриан, сын Фетриса, до самой смерти! Я, Хильвуд из филы Атраниев, присягаю тебе, Фретриан, сын Фетриса, как главнокомандующему Империи! Я последую за тобой всюду, куда бы ты меня не позвал. Отныне и до самой смерти любое твоё слово для меня — высший закон. Прими же мой меч в знак моего верноподданства… — прошептал Хильвуд.
Тишина, воцарившаяся в зале, была сосредоточенной.
— За то, что ты, Хильвуд, первым признал меня Императором, первым ты и будешь впредь получать награду, — благосклонно улыбнувшись, пообещал Фретриан.
После коронации Фретриан обратился к народу. Сотни тысяч глаз впились в фигуру, облачённую в лиловую накидку, сотни тысяч рук взметнулись вверх, словно могли дотянуться до объекта обожания. Своего обожания! Народ кричал, полный оптимизма и надежды, ведь перед ними стоял единственный сын Фетриса, коего они так горячо любили и обожали!
Молодой и сильный сын Фетриса, наконец, сменил безумную развалину, никогда не бывшую популярной в народе.
— Славься, Фретриан! Правь достойно, а не, как Мероний, безумно!
— Будь добрым, как твой отец! Будь нам вторым отцом!
Видя, что никто не горюет по Меронию и не оплакивает его, Император разделил настроение толпы, улыбался, ловил восхищённые взгляды молодых женщин, слал воздушные поцелуи в ответ и вообще был очень весел. Простолюдины, на мнение которых плевал Мероний, теперь состязались в придумывании льстивых прозвищ. Никто из этих глупцов, сейчас осыпавших на голову Фретриана множество похвал, даже не догадывались, что всего через год будут желать смерти своему «дитятке»…
Щедро раздав обещания народу, Фретриан сразу вернулся в Тронный зал, где не без помощи Хильвуда перераспределил все главные должности при дворе, после чего зал быстро опустел. Праздничного пира не было. Фретриану было не до застолья.
— Я хочу немного пройтись по городу, развеять скуку, — сообщил юнец вошедшему Леметрию, неожиданно сохранившему свой пост.
— Ваше Величество, если вы так сильно желаете покинуть пределы крепости, то вам понадобится ваша верная гвардия.
— Охрана мне не нужна, — ответил юноша, в гордости приподняв подбородок, — не хочу привлекать лишнее внимание, да и в конце концов боятся некого.
— Ваше Величество, по ночам на улицах бесчинствует разбойничий сброд.
— Он мне не страшен! Желание выродков убить, ограбить меня или сделать со мной ещё что-то станет их последним желанием! — запальчиво выкрикнул Император и вышел из Тронного зала.
Столица погрузилась в крепкий сон; монарх вышел из дворца совершенно один. Ни один воин не счел важным втайне последовать за своим монархом, уберечь от неприятностей.
Малец весело шел, прислушиваясь к шагам и размышляя, что надо совершить в первую очередь, как государю.
Фретриан наслаждался ночными красотами, как неожиданно раздались пьяные голоса за его спиной. Юнец обернулся, увидел группу людей, вооруженных кривыми кинжалами, и насторожился: под лохмотьями «бедняки» прятали кожаные доспехи.
— Кто вы такие? — Фретриан всматривался в лица незнакомцев, будто знал их когда-то.
— Хм, ты очередной отпрыск какого-нибудь знатного олуха, поэтому и не знаешь о нас, — заговорил, видимо, предводитель шайки, рослый бородач лет тридцати, — наверное, ты не поверишь мне, дурачок, а я всегда рад новым знакомствам. Меня зовут Эйрил, эти удальцы доводятся мне младшими братьями и очень не любят богатеньких дурачков. Ну, ладно, хватит любезностей... живо отдай все свои драгоценности и проваливай по добру-по здоровому! — в серых глазах вспыхнула алчность.
— Вы разбойники? — спросил их наивный Император.
Один из младших братьев спародировал его слова.
— Да ты догадливый, как я погляжу, добряк инфантильный, — сыронизировал главарь, а затем тоже обнажил кинжал, — я прошу, не трать-ка наше драгоценное время, отдай все свои побрякушки по-хорошему. Перстень не забудь отдать!
— Что? Да никогда! — глянув на свою руку, Император отвёл её за спину.
— Ты отдашь его нам!
— Я... ваш Император Фретриан Второй! — казалось, под конец признался юнец, думая, что после откровения эти бандиты отпустят его.
— Вы же оцените, какая высокая пташка ни с того, ни с сего заглянула! Император!
— Я приказываю вам подчиниться мне!
— Чего-чего ты захотел?! Подчиниться? Вы это слышали, господа? Добрый и отважный Император приказывает нам подчиниться!
— Вы от меня ничего не получите. Я ничего не дам.
Ответа от них не последовало, не учитывая, что разбойники уже сократили расстояние и ещё нахальнее усмехались... самообладание Фретриана исчезло, страх комом подступил к горлу. Паренек тщетно угрожал, что убьёт преступников. Они не поверили.
— Попробуй! — насмешка огласила округу.
Наконец, поняв, что угрозы не действуют на них, он с криком о помощи кинулся бежать.
Похоже ли это на травлю? Конечно, да. Мог ли Фретриан одолеть преследователей? Мог
бы... если, будучи уверенным в собственной безопасности, не оставил бы меч во Дворце. Вереница панических мыслей пронеслась в его буйной голове, пока он бегал по улочкам своей же столицы.
Неизвестно сколько кварталов он пробежал, но очутился в узком и грязном переулке, где не было ни души. Оглядевшись по сторонам в поисках убежища, мальчик выбрал ветхую и ничем не примечательную домик... сильно надеясь, что его обветшалость не привлечёт искателей наживы, малец перемахнул через невысокий забор.
Когда паренёк подбежал непосредственно к дому, он, к своему счастью, обнаружил, что дверь не заперта на замок, и сразу дёрнул за ручку.
Массивная дубовая дверь отворилась с дико противным скрипом петель, нуждавшихся в масляной смазке.
Крохотное, но довольно уютное помещение обставлено практично, если иными словами — бедно; в левом углу, явно отведенном под кухню, стоял разбитый рукомойник, а рядом находилась подставка для посуды с древней плитой и не менее старым столиком, на вид еще довольно крепким. Рядом был шкафчик с множеством пакетиков, трав и дребедени, которой поварихи перебивают жуткую вонь, сварив требуху.
Напротив единственного в помещении окна стояло круглое кресло; кровать своим видом более напоминала лавку, а пол в центре этой комнаты устилал пыльный ковер.
Парень не успел сделать и трёх шагов, как к нему «выплыла» безобразного вида старуха, чье лицо не вызвало у юнца никаких других чувств, кроме отвращения: глаза без зрачков и струпья на обвислых щёках устрашали; её облик в большой степени напомнил юноше Безумца-деда. Сегодня старуха накинула на костлявое, скрипучее при каждом движении тело мантию изумрудного цвета. Голову она подвязала малахитовым платком, на грязной и бычьей шее красовались серебряные бусы с полумесяцами; в правой руке она сжимала стеклянный кубок с подозрительно-красной жидкостью.
Отбросив брезгливость, Император с самой дружелюбной улыбкой, на которую он был
способен, шагнул вперёд и поприветствовал старуху.
— Здравствуйте! Прошу прощения, что вас потревожил, однако я подвергся разбою...
— Знаю-знаю, все знаю, Фретриан! или мне величать тебя Императором, как твоего деда Мерония? Ладно-ладно, укройся же у меня! Они ночью не найдут моего жилища.
— Я их не знаю, честно. Они напали сами, я ничего им не сделал плохого.
— Ты не Мероний, и на своего отца тоже не похож. У тебя потрясающая судьба, мальчик мой. Выдающаяся!
— Вы знали моего отца?
— И деда тоже, ибо я дочь тирана, которого ты сверг! А еще ученица Беримура. Давно я воспротивилась его могучей и темной воле, не желая убивать невинных людей. Силенок у меня, к моему сожалению, у меня меньше, вот поэтому я сбежала и начала вести тихую жизнь.
— А почему я тебя не знаю?
— А как ещё ты, мой близкий родственничек, мог узнать такое, если даже Мероний не знал? Не бойся, милый племянничек, на трон не претендую. Власть нужна тебе, а не мне.
— Сколько тебе лет?
— В этом году исполнится сорок восемь лет.
— Выглядишь ты старше, — бестактно заметил юнец.
— Побочный эффект колдовства. Порой приходилось совершать мощные ритуалы. Мощные и тёмные. Давай выпьем? — предложила старуха и хлопнула в ладоши. В её левой руке появился второй кубок, — возьми.
Лишь из любезности Император взял кубок, но пить сразу не стал. Больно подозрительным оно было. Принюхавшись, он сморщил лоб.
— Что это? — резонно спросил он, надеясь на честный ответ, и получил его.
— Это эль.
— Дешёвое пойло, — сделав глоток, юноша сразу же выплюнул.
— Так и есть.
Тем менее, Императору пришлось пить. Он, немало потрясенный знакомством, всячески старался поддерживать беседу со старухой, но надолго Фретриана, увы, не хватило. Его вырубило после третьего кубка.
— Не умеешь ты пить, племянничек мой, — заключила ведьма и одним залпом осушила свой кубок.
***
Да, Фретриан ушел от разбойников: напасти на том не кончились: оказавшись в пределах царства Морфея, он встретился с предком, с тем самым Фретрианом, с основателем.
Это был абсолютно белый, лишённый Тьмы зал, но малец не был одинок... посреди зала стоял рослый и грузный мужчина в плаще с мерцающими красными переливами, твёрдо сжимавший рунический меч древней ковки. Над чёрной бородой, в которой пробивалась седина, легла лукавая усмешка, которую так ненавидели онкимарцы, но взор Избранного выражал серьезность намерений... внезапно зеленой аурой замерцала вся его сущность.
Призрак произнёс мягко, вкрадчиво, словно пел:
— Только завладев моим оружием, ты, мой потомок, сможешь сокрушить своих врагов, в том числе и подлых дикарей! Я говорил те же слова Меронию! Мероний не послушал, впоследствии обезумел... не будь же, как он! Прими моё предложение, а что совершаешь кощунство — об этом не тревожься; ни разу я не пожалел о содеянном... в итоге победил всех, — его глухой голос звучал, словно эхо, ударившееся в стены утёса.
Печально улыбнувшись напоследок парню, предок превратился в тень, которая с шумом волнообразно заколыхалась и исчезла, затем завертелось и исчезло вообще всё…
***
— Моя голова... ох! — жалобно застонал Фретриан, проснувшись. Поворочавшись с одного бока на другой, монарх, впервые в своей жизни попробовавший спиртное, с ругательствами в адрес тех разбойников и собственной глупости начал вспоминать события вчерашнего вечера. Затем юноша попытался безболезненно приподняться, однако ему показалось, что он взлетел. Как только малец это сделал, вчерашний кошмар превратился в сегодняшний.
— Император Фретриан! — воскликнул с насмешкой на лице вошедший, который был не кто иной, как Эйрил. — Надо же! Я уже думал, мы упустили тебя!
— Вы убили её? — парень встревожился за каргу, ощущая прилив бодрости.
— А ты как думаешь, несмышленыш? — в голос Эйрила снова прорвался сарказм, головорез сухо и противно засмеялся, — бросьте, Ваше Величество, переживания об этой никому ненужной старушке. Вы едва её знали, так ведь? Так к чему весь этот спектакль? Я думаю, старуха была удивительно добрым человечком, раз позволила тебе переночевать.
— Не переживай, я отомщу за неё прямо сейчас.
— Неужели щенок нам угрожает? Вы это слышали, парни? Может, прищемим ему хвостик?
— Убьешь безоружного? Вполне честно для того, кто служил в войсках... и как смело, — метнул юнец обычную иронию и отпрянул, испугавшись приближения Эйрила.
— Ну, почему сразу убивать тебя, зародыш? Мы затребуем баснословный выкуп с твоих пердунов-гвардяшек. Узнаешь тогда, любят ли они крошку-Императора! Насчет меча не переживай, ща будет всё! Подожди!
Предводитель распахнул плащ, под которым прятал одноручный меч. Эйрил, ещё будучи лимитаном, убил не одну дюжину варваров. Эйрил мог сделать успешную карьеру, даже дорасти до офицерского звания, но попался на взятке и был уволен из армии. Эйрил три недели пропьянствовал в трактире, затем он присоединился к зятю и младшим братьям, наводившими ужас на столичную округу.
Плавным движением вытащив длинный меч из ножен, разбойник протянул его рукоятью вперёд со словами:
— Покажи, птенец, на что способен…
— А ты считаешь себя орлом? — Фретриан дерзко парировал словесный выпад.
Сонливость c Императора, как рукой, сняло. Не раздумывая, мальчишка пустил меч в ход против незваных гостей.
Некогда безумец сказал Фретриану:
— В такие беспокойные годы, когда дикари собираются с силами для прорыва лимесов, а сенаторы вольнодумствуют, умеешь ли ты сражаться с клинком в руке это главнейший аргумент в вопросе жизни и смерти.
После этой беседы мальчик начал обучаться рубке мечом, стрельбе из лука и пращи.
Сейчас один выпад юного повелителя равен одному алчному разбойнику, сваленному на пол, заливающему его собственной кровью. Затем развернув свой меч под неожиданным углом, Император сразил второго грабителя, после него настал черед третьего, это и был Эйрил. Пришлось ему немного повозиться с ним. Все приемы, которые проводил Эйрил, выдали, что он некогда служил в армии, как лимитан. Они фехтовали. Юный Император дрался за свою жизнь, вот поэтому в нём не было неуверенности и излишних движений. Клинок стал продолжением его руки. Эйрил еще не встречал столь сильного противника, поэтому забыл про свое глупое бахвальство и подошел к дуэли посерьезнее. Император тоже приложил все силы. Усилив натиск, он шквалом непредсказуемых выпадов навязал свою волю. Наконец, разбойник всего лишь на одно мгновенье открыл левый бок, в него сразу устремился меч Фретриана, затем всё кончилось. Так показалось лишь на первый взгляд.
Изумление воцарилось в глазах разбойника, когда смерть внезапно настигла его. Сжимая рукоять обеими руками, юнец изящно и в то же время медленно погрузил клинок в грудь грабителя. Там же его и оставил.
Труп рухнул на пол, а Император — на стул, уцелевший по неизвестной причине.
Парня слегка стошнило от трупной вони, но Фретриан, конечно, безмерно ликовал! Еще бы! Ведь он собственноручно заколол своих преследователей! Жаль, что такую историю народу не расскажешь. Очень прозаична его роль поначалу, да и о дочери Безумца лучше помалкивать... хм, а ведь Мероний ни за что не вляпался бы — он передушил бы их всех голыми руками. Да, так и сделал бы.
Когда юный Император уже уходил отсюда, он бросил измученный взгляд на это место, ставшее склепом... хорошо, что так сделал! Потому что убитая старуха внезапно ожила! Нечленораздельно вопя, она набросилась на него. Юнец среагировал на прыжок ведьмы машинально — он с земли поднял камушек и, не прицеливаясь, метнул в неё и убил. На этот раз окончательно.
Обойдя ведьму стороной, парниша побежал обратно в хижину и, вернувшись на улицу с мечом, на всякий случай обезглавил тётку, а после вприпрыжку добежал до Цитадели.
Трое часовых недоумевающе переглянулись между собой. Скорее всего, этот мальчишка в разодранной мантии не лжет... значит, он и есть Император. Все же надо проверить, так ли это. Позвать того, кто лично знает юного монарха, Хильвуда, например; его и позвали в итоге. Он-то и признал юнца, пропавшего этой ночью. Стражники, кстати, после этого потрясённо вытаращили глаза: оказывается, монарх умеет ругаться, как простой солдат, хотя он ни разу не участвовал в походах.