Ночная бабочка

      Эрик оторвался от нот и невольно издал стон отчаяния. Мужчина яростно ударил по клавишам, пытаясь удержаться от желания все разгромить. Он поднялся со своего места и поплелся прочь от органа. Он устал, о, очень устал! Но останавливаться пока нельзя. Он должен закончить «Торжествующего Дон Жуана». Должен. Она получит эту оперу, как его прощальный подарок. Подарок от мертвеца. Он уже мертв, разве не видно? Кристина, Кристина, зачем ты предала своего ангела? Зачем?       Ангела.       Какое-то странное воспоминание мелькнуло в памяти, воспоминание, вызванное этим безобидным словосочетанием.       Называй меня Ангелом Музыки. Жди меня.       Он говорил это двум девушкам. Одну он полюбил, а другую... как ее там звали? Кассандра... точно, слепая Кассандра. Имя сорвалось с губ.       Эрику показалось, что свечи задрожали при одном лишь ее имени.       Что-то необычное было в этой даме... нет, слишком грубо. В этой девушке.       Мужчине как никогда хотелось увидеть Кристину. Но нет... она сейчас на прогулке с мальчишкой. Предсказуемо. Мадам Жири покачала головой, когда сообщила об этом. Она просила забыть Кристину. Просила. Но он не сможет.       Или сможет? Может, если он попробует разбить сердечко Кассандре, ему станет легче? Да, он сумеет очаровать ее. Ведь она полюбит нежный голос, полюбит образ, который никогда не увидит. А потом он оставит ее... или назовет Кристиной... да, безусловно, это поможет.       «Глупая слепая девчушка, ты станешь инструментом Призрака, его куклой, его марионеткой. Ты будешь думать, что нужна ему, но он причинит тебе боль. Боль директорам. Боль всем, кто отнял у него Кристину, его свет, его музу, его ангела...»       – Кристина... – прошептал мужчина, едва не плача вновь. – Вернись... вернись ко мне.       Перед глазами все поплыло, и Призрак без сил рухнул на пол.