Them

Прошло три дня, прежде чем поступила новая информация. Столько дней потребовалось для обработки списков и удаления тех имен, которые не подходили по описанию. Шерлок не потратил ни секунды впустую, ощущая тиканье часов, отсчитывающих отведенное время. Детектив осмотрел все места преступления как лично, так и по карте, где были найдены жертвы и где была похищена сама Молли. Не было никаких новых зацепок, места были случайными, в лучшем случае. Если не было никакой связи, то вся ситуация осложнялась. В то же время Шерлок осматривал трупы первых жертв, ища подсказки. Он был зол на то, какой урон нанесен первым шести трупам. Нет, не убийцей, но теми, кто должен был собрать и сохранить улики. Чьей бы это не было работой, Шерлок был уверен, что даже Андерсон справился бы с ней лучше. Седьмой труп был сохранен лучше, но не идеально. Пометки Молли были совершенны с полным описанием каждого аспекта. Она не пропустила ни одной детали, и Шерлок гордился своим патологоанатомом. Он знал, что заметки будут идеальны, видя ее работу ранее, хотя и при других обстоятельствах. Каждая деталь была запротоколирована. Благодаря токсикологической экспертизе, проведенной Молли, можно было точно сказать, что убийца не накачивал женщин наркотиками. Пострадавшие были в сознании и ощущали все издевательства убийцы. Все синяки были также осмотрены. Благодаря всем записям, Шерлок вычислил в какой последовательности убийца наносил ранения. Но все это совершенно не помогало, потому что не было ни одной твердой улики, чтобы указать на точное место в Лондоне, с которого можно было начать поиски. Сегодня был не самый удачный день, любой мог нарваться на гнев консультирующего детектива. Ведь в этот день убийца обычно начинал душить своих жертв. Сегодня жертвой недовольства Шерлока оказался только Лестрейд, который предоставил ему перекрестные списки, которые, наконец, прервали все попытки Холмса вводить в ступор каждого человека в Лондоне, пытаясь понять, кто же похитил Молли. Даже список не дал единственной кандидатуры, которую можно было рассматривать. С населением около восьми миллионов человек, половина из которых была мужчинами, соответственно около четырех миллионов предполагаемых убийц. Убрав тех, у кого в собственности не было темного автомобиля, список уменьшается до чуть менее полумиллиона человек. Те из них, кто ходил в спортзал, довели список до ста тысяч человек, которые могли совершить нападение. Те, кто недавно сменили шины на своих транспортных средствах, сократили список до восьмидесяти тысяч. После того, как были исключены те люди, которые были ниже шести футов, список сократился до примерно семи тысяч предполагаемых убийц. И, наконец, царапина и наклейка. Только одна тысяча мужчин в Лондоне имела наклейку на своем транспортном средстве, даже слегка напоминавшую ту, что нарисовал Мышь. Тысяча мужчин. Это было слишком много для Скотланд Ярда, чтобы получить сопутствующие документы, чтобы иметь ордер для проверки всех «подозреваемых». Конечно, Шерлок мог сократить список, если бы убрал из него всех тех, у кого не было царапин на автомобилях. Но риск того, что машина могла быть перекрашена или царапины появились совсем недавно, был слишком высоким. Наклейка, с другой стороны, все еще могла оставаться на транспортном средстве, куда человек ее и поместил. Думай. Должно быть что-то еще, что-то, что Шерлок пропустил. Какая-то незначительная деталь, которая бы еще сократила список. Детектив посмотрел на свою руку. Три никотиновых пластыря. Вчера было четыре, но Джон забрал один, мотивируя это тем, если Шерлок получит никотиновое отравление, то не сможет больше никому помочь. Проклятье, он ненавидел эти моменты, когда Ватсон был прав. Детектив еще раз прошелся по квартире, потому что любые перемещения помогали ему думать. Разочарование полностью затопило его. Мужчине нужно было ухватиться за соломинку, за одну маленькую незначительную деталь. Шерлок знал, что решение на поверхности, но он не мог отсеять всю ту бесполезную информацию, чтобы найти то, что содержало ключ к разгадке. Ох! Внезапно мысль ударила его волной, принося то радостное чувство, когда ты достиг своей цели. Все же было очевидно. Женщины какое-то время были живы и в сознании. Это могло означать то, что хотя бы кто-то из них кричал. Не было ни одного упоминания о том, что убийца использовал кляп, чтобы девушки не издавали ни звука. Тогда получается, что у них была возможность кричать и кричать громко и часто. Но в полицию не поступало никаких жалоб на крик женщин. Тишина, отсутствие жалоб сказали все то, что детективу было нужно. Это означало одно из двух. Либо у преступника была звуконепроницаемая комната, в которой он держал своих жертв, чтобы крики девушек не вырывались наружу. Либо это был подвал, который образовывал естественный звуковой барьер. Подвал был более вероятным. Это был обдуманный риск. Шерлок, не теряя ни секунды, отправил сообщения Лестрейду. Мне нужно, чтобы вы отметили в последнем списке всех тех, у кого есть подвал или звуконепроницаемая комната. Подвал – в первую очередь. Отправь мне оба списка отдельно. SH Очень обдуманный риск. На сокращение списка уйдет еще один день. Еще один день Молли. Его рука до боли сжала телефон

***

Молли чувствовала себя ненужной. Никто не искал ее. Скоро она будет мертва, просто еще один труп на обочине. Дрожь пробежала по ее спине. Руки девушки болели от порезов, которые преступник оставил на них. Накануне он заставил ее пить воду, чтобы она оставалась в сознании, пока убийца проводил пытки. Молли знала, что ему нужно было чувствовать контроль над ней. Он будет решать, что сделать ей и когда. Он будет решать, когда ей пить. Он будет решать, когда не пить. Он будет решать, когда ей умереть. Молли услышала сверху шаги, и холодок снова пробежал по ее телу. Эти шаги никогда не означали для девушки ничего хорошего. Дверь открылась. Молли побледнела. Она знала, что должно было сегодня произойти. Он с холодной улыбкой на лице держал в руках веревку. Мужчина будет наслаждаться этим, ее криками и борьбой, когда он обернет веревку вокруг ее шеи. Молли бросила взгляд на свои синяки. Она знала, чего ожидать. Но это не помешало девушке, чувствуя всю боль и кислородный голод, неэффективно впиваясь ногтями в него или в веревку. Это не останавливало ее несколько раз проваливаться в обморок и вновь возвращаться в сознание, пока ему не наскучило. Это не остановило горячих слез, которые катились по ее лицу, когда дверь за мужчиной закрылась, блокируя девушку от внешнего мира и оставляя в ожидании очередного мучительного дня. Ей пришлось напомнить себе. Три дня. Осталось три дня прежде, чем все закончится.