Лили Эванс * * *
Как же хорошо здесь! Наверное, я больше всего хотела бы, чтоб время замедлило свой ход хоть на немного, и оставило несколько минут на элементарное безделье. Но снова нужно вставать и что-то делать, конечно. Вот сейчас как раз идеальная погода. Жара, видимо, решила чуть-чуть сдвинуться, уступив вечеру законное место. Появился легкий ветерок, а солнце стало больше клониться к закату, перестав жарить все вокруг, как яичницу на раскаленной сковородке. Вообще, классное лето. В общих чертах. Оно было бы таким в целом, если бы не… Петуния. По-моему, отношения с ней и сейчас лучше не стали… Ну, если только совсем немного сдвинулись во что-то лучшее. Теперь она, по крайней мере, со мной парой слов перекинуться может. А раньше ведь совсем не переносила меня. Все потому, что я другая. Никогда не думала, что могу хоть на секунду пожалеть об этом… Хотя нет. Я не жалею. Ни капельки.* * *
Однако, Лили никогда не оставалась одной, как бы ей не казалось. В этом маленьком городке жил ее лучший друг – Северус Снейп. Девушка дружит с ним вот уже семь лет. Правда, на пятом курсе в Хогвартсе их дружба чуть ли не преломилась довольно крупной ссорой. Снейп, будучи под влиянием своих мерзких однокашников, вздумал назвать лучшую подругу… грязнокровкой. Самое ужасное слово, которое считается жутким ругательством даже в их мире. «Грязная кровь». Предрассудки чистокровных, хотя Северус и не был чистокровным волшебником. Но, тем не менее, слово это было и правдой, применимо к Лили. Эванс действительно была такой. Единственной волшебницей из семьи магглов. Ее способности могли быть переданными от бабушек или дедушек, то есть родственников более дальних. По доброте своей и мягкости души, Лили, конечно, простила Северуса. Тем более, что он был единственным ее спасением в этой глуши, когда все студенты Хогвартса разъезжались по домам на каникулы. Потому что в своем городке с Лили никто особо не общался. Словно чувствуя в девушке что-то необычное, непостижимое для ума обычных людей. Хотя она была всегда довольно дружелюбной и вежливой, с ней общались лишь по необходимости. С Северусом же девушка могла подолгу болтать, по-настоящему, когда он частенько захаживал в небольшой дом Эвансов на чай. Родители не были против, видя, что этот бледный паренек для Лили был одной из «лазеек» в незнакомый им мир. А вот старшая Эванс – Петуния, заметно остерегалась еще с детства приятеля своей сестры, не одобряя их дружбы. Петунию единственную пугали эти связи с чуждым ей миром, о котором, в отличие от родителей, она не знала, и знать ничего не хотела. Этакая неизвестная многим фобия.* * *
Я все еще сидела на лужайке и смотрела в светлое, почти безоблачное небо. Как же сильно оно манит меня к себе… Свободой, своей красотой и беззаботностью, и запахом после дождя. Не знаю, сколько времени уже прошло. Я просто теряла счет ему всякий раз, как сидела на нашей лужайке. Неважно, что я делала – училась рисовать какие-то маленькие картинки, читала школьные или понравившиеся маггловские толстые романы или просто лежала – время так быстро проходило, что я забывалась. Это было такое приятное забвение, в котором что-то еще воспринималось, хотя сама я, по всей сути, пребывала в собственном выдуманном мире. Где не было таких человеческих заморочек и проблем, а было всего лишь теплое солнце да море. Вдруг что-то очутилось возле меня, буквально выдернув из выдуманного мира. Кто-то небольшой приземлился рядом с моей рукой, мягко стукнувшись об нее. Я дернулась от неожиданности. Повернув голову, я увидела очень красивую белую сову. «Полярная» - догадалась я. Она смотрела на меня, округлившимися, казалось, от удивления, янтарными глазами, держа в клюве небольшой конверт. Я была очень удивлена буквально всеми случившимися только что обстоятельствами. Первым было: «Мерлин, ну, и откуда здесь сова?!» Откуда она вообще взялась? Мда-а, кто же мне ответит? Не сама же птица… Второе: «От кого это письмо? Может, ошибка? Может, сова заплутала или ошиблась адресом?» Мне писали не очень много писем этим летом. За июнь я получила несколько вестей от однокурсников, некоторые даже приглашали меня погостить. Но вот эту сову я никогда не видела. Я взяла из клюва совы конверт, надеясь получить хоть один ответ на свои вопросы. Но, как ни странно, птица не улетела. Видимо, от меня ожидался еще и ответ. Я распечатала конверт, не заставляя ждать свое любопытство. Может, иногда оно было и чрезмерным… Но черт с ним сейчас. В конверте оказался небольшой кусочек пергамента. На самом конверте только и значилось мое имя и местонахождение. Вот черт, анонимное письмо?! На пергаменте таким знакомым, но в тоже время и неизвестным почерком было написано: «Дорогая Лили! Я все же решил написать тебе пару строк. Прости, но смелости на то, чтобы сообщить тебе, кто я, у меня не хватило. Могу сказать лишь о том, что я учусь в Хогвартсе на одном курсе с тобой. Я пишу тебе, чтобы сообщить, что я постараюсь сделать этот год для тебя незабываемым. Нет-нет, не думай, ничего плохого. Я лишь хочу… в общем, ты сама все узнаешь. Я знаю, на такое письмо сложно ответить, но я был бы рад получению вестей от тебя. Если же нет – присылай Ориона обратно. Он знает дорогу. С нетерпением ждущий ответа, Аноним» Я все еще пребывала в жутком удивлении (а не в изумлении ли?). Шутка ли это? Или все же правда? На эти вопросы пока ответов не намечается… И такая странная фраза: «Я лишь хочу… в общем, ты сама все узнаешь». Чего он хочет? И что я должна была узнать? Я усмехнулась. Что-то новенькое. Ладно, думаю, ответ стоит написать. Интересно же, все-таки. Я встала с лужайки, держа в руке конверт и письмо. Видимо, сова была очень умной, поскольку она сразу перелетела на мое плечо. Теперь предстояла сложная задача пройти мимо семьи в свою комнату. Главное – незаметно. С совой на плече я быстро проскочила в дом, устремляясь в свою комнату, находящуюся на втором этаже. Фух, кажется, никто не заметил. Родители сидели на кухне, увлеченно разговаривая о чем-то, а Тунья либо была в своей комнате, либо ушла гулять. Я вытащила из-под кровати тяжелый школьный чемодан и достала любимое орлиное перо, чернильницу и пергамент. Что же написать ему? Вот теперь требовалось собрать все свои мысли в огромную кучу, которая еще и была бы способна мыслить. «Дорогой аноним! Правда, я очень удивлена твоим письмом. И даже не знаю, что написать тебе в ответ. Но я попробую. Прежде всего, мне было бы очень интересно узнать, кто ты. Хотя, я не настаиваю на этом. Всему свое время, верно? Если же ты учишься на моем курсе, то я, несомненно, знаю тебя, но не подозреваю, кто ты… Если захочешь написать мне следующее письмо – буду ждать! И… расскажи мне о себе. Лили» Готово. Да-а уж, переписочка… Ох, совсем забыла про сову! Наверное, она проголодалась после перелета. Орион сидел на моем столе, смотря по сторонам. - Подожди, я сейчас принесу тебе что-нибудь поесть,- обратилась я к нему. Сова смешно ухнула в ответ. Я спустилась на кухню к все еще сидящим родителям и вытащила из верхнего шкафчика хлебцы, которые всегда любила покупать мама, налив в кружку воды. Повернувшись лицом к родителям, я решила несколько минут постоять и перекинуться с ними парой слов. Иногда я подолгу могла вот так стоять и разглядывать своих собственных родителей, будто никогда не знала их, смотря каждый раз как на новых приходящих незнакомцев. Но это было, в прочем, не так. Просто я все больше поражалась. Тому, какие они достаточно разные, вроде немолодые, но выглядящие свежее этих самых молодых. Моя мама была стройной женщиной средних лет с вечной, казалось бы, теплой и солнечной улыбкой, от чего по лицу ее разбежались строчки маленьких морщинок... Но это не делало ее на вид старше. Она выглядела милой доброй женщиной с изумрудно-зелеными глазами, как у меня, и каштановыми, пышными, вьющимися волосами по плечи. Отец был таким же добротным. Приземистый круглый мужчина, весело улыбающийся не только уголками губ, но и глубокими голубыми глазами, хоть и через стекла прямоугольных очков. Его взгляд будто бы выражал всю свою сущность, светлую и с тем же храбрую. Вместо густых огненно-рыжих волос, бывших у него в молодости и доставшихся мне, на голове пролегла лысина. Но он не был похож на старика из-за нее. Его улыбка и глаза, по-прежнему задорные и солнечные, как в юношестве, возвращали ему самые хорошие прожитые годы. Теперь я понимала, почему все-таки они вместе. Если копать глубже, они, получается, очень даже похожи. - Как дела, мам, пап? – улыбнувшись, спросила я, все еще смотря на них, но собираясь отвести их концентрированность на моих действиях. - Да вот неплохо, Лили,- ласково улыбнулась мне мама. – А что ты собралась делать? О. Черт. Не прокатило. Кажется, придется сказать правду. - Я? Да тут прилетела сова с письмом… от моей однокурсницы,- осторожно сказала я. – Надо бы ответить и сову немного покормить. - Хорошо, иди,- улыбнулся мне отец. Я поднялась обратно в комнату с чашкой и хлебцами в руках. Ох, как я не любила врать родителям. Поэтому максимально приближенно к правде сказала все им сейчас. Не хочу пока рассказывать про письмо кому-либо. Даже Северусу, а то мало ли что… На столе все еще сидела сова, ждущая угощения. Я поставила возле нее кружку с водой, разломала хлебцы, и положила их рядом с ней. Орион (странное для совы, но красивое имя) благодарно ухнул. Я села на кровать и стала размышлять, кто же мог быть анонимом. Безумные предположения лезли в голову, которые не хотелось даже обдумывать. Да и почерк, вроде, знакомый. Я подала сове уже запечатанное в конверт письмо. Она взяла его в клюв. - Ну что ж… до встречи, Орион,- я аккуратно погладила его по голове. Сова ухнула и вылетела в открытое окно. Черт, во что я опять вляпалась? Ладно, хоть когда-то Лили Эванс пойдет на маленькое приключение.