Дождь

За окном шел дождь. Чистое и ясное с утра небо заволокли тяжелые грязные тучи, и природа разом утратила краски, оказавшись размытой сильным ливнем. Словно художник решил стереть нарисованную им картину. Она сидела на прохладном каменном подоконнике и неотрывно смотрела на улицу, одновременно рассматривая и мокрые плитки тротуара и свое неясное отражение. Полуразобранная сумка валялась на полу в углу, жезл сиротливо лежал на кровати, полузакрытый одеялом. Тишина в комнате нарушалась лишь негромкими, но настойчивыми ударами по металлическому карнизу. Именно сегодня казалось, что плачет само небо Эйры. Оплакивает безвременно погибших и пропавших героев. Они создавались Богами подобно любимым детям, за которыми всегда смотрели и которых оберегали. Они были любимчиками Судьбы, которые играли со Смертью в салки и выходили победителями. Каждый день наполняла музыка родных до боли голосов, смеха, даже ворчание по тому или иному поводу воспринималось с улыбкой. Они были свободны. Все они. Уходили навстречу приключениям, возвращались с победой. Ненадолго оставались на месте, предпочитая пыль дорог, песни ветра и травы, сумку за плечом каменным стенам домов и таверн. Судьба играла с ними в карты, знакомя их, пересекая их пути лишь по касательной, случайно наводя друг на друга. Но эти встречи перерастали в нечто большее… Гильдия была для них одной большой семьей, и каждый из них был незаменим и по-своему особенным. На запотевшем от ее дыхания стекле палец автоматически начал выводить имена. Имена тех, от кого Боги отвернулись. Они пропадали один за другим, не возвращаясь из своих путешествий, и никто не знал в чем дело и что случилось. Они уходили в небытие, пропадая из жизни и из сердец тех, кому они были дороги. И это было невыносимым. Однако, вместе с тем, жизнь продолжалась, приходилось перешагивать через боль и идти дальше, помня имена пропавших без вести и моля небеса Эйры о том, чтобы все они вернулись живыми. Она видела отражение слезы, скатившейся по щеке, но не чувствовала ее. Она быстро смахнула влагу рукавом, стерла имена со стекла и посмотрела на пробившийся сквозь тяжелую завесу туч солнечный лучик. Ради них, она не будет плакать. Она будет ждать