Он все же жив?

«Существует легенда, что за достойными людьми прилетает Ладья Света. Я верю, что где-то там, в Эдеме, она стоит в своей бухте — тихой, спокойной, утопающей в зелени. Мягко колышется море, поэтому ладья тоже чуть покачивается. Экипажа на ней нет, да и не было никогда, ведь он там совсем не нужен. Ладья словно живое существо, она видит души людей. И крайне редко снимается с якоря, чтобы лететь сквозь облака», — слова Дафны раз за разом звенели в ушах Мефа, пока его сковывал холод. Было тяжело дышать, даже на глазах намерзала ледяная корка. Душа рвалась из умирающего тела. Вдруг перед глазами появилось знакомое лицо. Ирка. Недоумение сменилось безразличием. Холодным безразличием льда. Мефодий всё лежал, смотрел на небо — и после того, как сорвал пакет с косы. Смотрел на всё увеличивающуюся точку, движущуюся где-то там, вдали. Тело сковывало льдом, но уже не так сильно. Холод отступал, туловище приобретало странную лёгкость. Вдруг спину пронзила жуткая боль. Тело выгнулось дугой, сознание на секунду выключилось. Когда же оно вернулось, Меф с удивлением обнаружил, что лежать стало неудобно. Золотые крылья, которые всё ещё лежали на груди, прижимаемые рукой, стократ увеличились, ожили, стали белоснежными. Юноша вскочил, недоуменно оглядываясь. Крылья — сильные, готовые к полету — зачерпывали воздух. Они сияли так, словно состояли из чистейшего света. Мефодий пристально глядел на них, вбирая в себя этот свет и одновременно любуясь им. Это было странно, но глаза не болели . Меф отлично помнил, как резало глаза ослепительное сияние крыльев стражей. Экспериментируя, Буслаев взглянул на солнце. Желания зажмуриться после того, как он отвел взгляд, как и не было. А точка всё приближалась. Уже можно было разглядеть очертания — парус, нос и корма ладьи. Мефодий оглянулся. Одни стражи мрака наседали на джиннов и спорили о выигрыше. Меф наяву увидел темные провалы их душ, сливающиеся в одну огромную бездну. Она засасывала в себя всё светлое, что может или могло бы быть в человеке. Явно увидел щупальца мрака, тянущиеся к нему, хоть стражи его и не видели. Тут снова начинались странности — тьма исчезала, испарялась в метре от него, словно натыкаясь на невидимый барьер. Другие тёмные пристально разглядывали арену и гадали, куда делось его тело. «Ведь правда, тело пропало», — мелькнула ненужная, быстро испарившаяся мысль. Тут же забыв об этом, Меф посмотрел на другую сторону. Светлые глядели на него открыто и радостно. Они прекрасно видели и Ладью, и его, Мефодия Буслаева, с широко раскинутыми крыльями. Юноша нашёл взглядом Дафну. Её лицо просто лучилось от счастья — словно все звёзды собрали воедино и девушка вобрала весь этот свет в себя. Точка на небе стала размером с ладонь. Уже отчётливо были видны огромный парус, навес под ним, щиты на бортах. Ладья напоминала лебедя, легко плывущего по волнам. Неумело взмахнув крыльями, Мефодий взлетел на метр. Послышались взмахи крыльев, и сбоку появилась Даф. Взявшись за руки, они приземлились на борт Ладьи. Лицо девушки словно кричало: «Ты смог! У тебя получилось!» Ладья круто развернулась и под взглядами светлых полетела навстречу солнцу, быстро уменьшаясь, пока не исчезла совсем.