Бес

Стойка отполирована до блеска и в ней по-прежнему отражается лицо незнакомца, который приходит сюда четвёртый вечер подряд, садится рядом и заказывает ледяной виски. Всякий раз он оставляет ей вызывающе-щедрые чаевые, на выходе оборачивается и задерживает взгляд: странный такой, изнутри пробирающий, вызывающий лёгкое головокружение. И всякий раз ей кажется, что он угадывает её помыслы и переживания, сводящиеся к непростым отношениям с Гошей. Тот слишком редко стал понимать её, а в последнее время и вовсе пропал, будто она совсем безразлична ему. Так складно его отсутствие совпало с появлением этого незнакомца, на этот раз не спешащего уходить вопреки обыкновению, а с повышенным интересом следящего за тем, как она полирует стойку, поднимает тяжелый кувшин с гранатовым соком, который неожиданно выскальзывает у неё из рук. Брызги осколков, красные капли мешаются с кровью, что сочится из её порезанной ладони. Надо же быть такой неуклюжей! Пропал чей-то заказ, а незнакомец впервые заговаривает с ней, протягивая салфетку: – Вот, держите. Кому из нас не случалось быть раненным? – приближается к ней, вроде случайно касаясь пореза своей рукой, сжимая чуть крепче, чем следовало бы. Она морщится – это оказывается больно, а он продолжает улыбаться, оставаясь безупречно-вежливым, несмотря на то, что тоже пострадал. Её кровь, его кровь, гранатовый сок – сложно разобрать, где что, да и неважно это. Он исчезает, стоит ей отвернуться, вместо чаевых оставив на стойке поблескивающую глянцем визитку. Что бы это значило? Она наспех забинтовывает продолжающую обильно кровоточить руку, разносит оставшиеся заказы, после чего, наконец, оказывается на освещенном тусклым фонарём участке улицы. Где же ты, Гоша? – тоска сжимает сильнее обычного, но она не торопится ей уступать. - Он первый начал, индюк упрямый. Ладонь под бинтами пульсирует и ноет, фонарь перед глазами двоится. Ничего, кому не случалось быть раненым, – вспоминается загадочный незнакомец, а телефон летит из рук, едва на нём высвечивается «Маша», – чёрт! Будто сам собой разбился. Опираясь о стену, она неспешно движется по узкому проулку, стараясь не думать о собственном невезении, о Гоше, о том, что хотела сказать Аверина, впервые после недельного игнорирования без видимых на то причин. Все её оставили, с кем не бывает? Снова вспоминается этот незнакомец, его единственная фраза, взгляд, а ещё прикосновение, заставившее порез нестерпимо гореть. Не может обычная царапина так болеть. Она резко останавливается около сломанного фонарного столба, когда слышит чьи-то, приглушенные палыми листьями, шаги за спиной. Ей это не страшно, ей это – никак. Остаётся только ощущение огня в перебинтованной руке, пустота пространства вокруг, и лицо того самого мужчины, который следил за ней четыре вечера подряд поджидая этого момента. Момента, когда она будет наиболее уязвима. Когда всё перестанет иметь значение, а кровь, перемешавшись с гранатовым соком, раскроет глаза на сокрытое. – Оставлена всеми, одна. Времена меняются, но не сюжеты. Согласна, Катя? Взгляд тяжелый, пламенеющий, принадлежащий не человеку. Он выжидал, он просто расчищал себе дорогу, выискивал слабости, раздувал сомнения, чтобы через них подобраться ближе. Щедро делился своей тёмной кровью, расковыривал рану, чтобы через неё просочиться внутрь, завладеть целиком. Ему это легко, он в этом – профессионал. Рана одиночества – вот верный способ. Кому из его жертв не случалось быть раненным, кому удалось уклониться от сделки? Он приближается к ней, разбинтовывает пульсирующую рану, на которую жутко смотреть. Больно, всё вокруг мутится. Ей нужна помощь, иначе можно лишиться рассудка. Впрочем, итак никто не поверит, что поздним вечером, в обычном переулке, она повстречала настоящего Беса. Ещё миллиметр, одно-два лёгких касания и она согнётся пополам, упадёт в сухие листья, будет кричать, но никто не услышит. Бес будет наблюдать за ней, одной из многих, заснимет это действо на память, и улыбнётся всё той же загадочной улыбкой. Он добился своего. Хлопок и она открывает глаза, что отливают зелёным светом. Частичка бесовского проникла внутрь, выжгла его метку. Оставленная на отполированной стойке визитка с надписью: «Феликс. К вашим услугам» - исчезла по взмаху руки, заменяясь целым кувшином с гранатовым соком. Ведь бесов не существует, не так ли? Попробуйте доказать обратное…