Отзвучавшим аккордом

Я завороженно наблюдаю за тем, что происходит на главной сцене. В голове до одури звенящая пустота, меня покачивает из стороны в сторону. Я упаду? Нет, нет! Вокруг меня снуют люди, меня они окружают. Я не могу сделать шаг вправо, шаг влево - они раздавят меня. Я вплотную прижата к груди какого-то парня, но, кажется, его это ни сколько не возмущает. Право, меня тоже. Мой взгляд прикован к сцене - пока пустой сцене. Мое сердце выбивает встревоженную дробь. Я здесь впервые. У меня нет друзей. Куда бежать, куда смотреть? Сердце несется галопом, душу я прекратила ощущать еще при входе сюда. Может, меня не существует? Может, я уже растворилась в звуках и криках, наполнивших этих зал? Я вижу, как сцена начинает тонуть в дыму. Люди кричат. Я тоже кричу вместе с ними. Я вижу на сцене людей. Хотя бы на секунду, доли секунды я хочу коснуться воплощения своей мечты, жизни, которой я никогда не жила, но, задорно выхватив микрофон, солистка уже оказывается на другой стороне сцены. Крик в микрофон разрезает и без того встревоженную толпу, заряжает ее. Мое сердце уходит вниз, когда я слышу первый аккорд. Взгляд прикован к сцене. Быть может, я сплю? Или, может, уже умерла, так и не дослушав отзвучавший аккорд? Нет же! Рок - это музыка живых, музыка тех, кто бьется. Ни один из нас не умер сегодня и не умрет никогда. Мы будем жить вечно. Вечно тонуть в аккордах, вечно слышать в своей голове ритм. Мы будем взрослеть, стариться, но никто и никогда не докажет нам, что наша музыка мертва. Пока мы живы - она живет. Пока она живет - живы мы. Я чувствую, как кто-то хватает меня за руку. На доли секунды меня накрывает ступор, а после я несусь, подхваченная вихрем толпы. Я все еще чувствую свое сердце. Неужели это оно так стучит, стремясь проломить ребра, покинуть мое тело, обрести свободу? "Что ж, - я усмехаюсь, - сегодня ты будешь свободно." И я подхватываю ритм, я устремляюсь вслед за толпой. Люди кружатся, люди несутся огненным вихрем. Все, что мне сейчас нужно - слышать крик, слышать вопли электрогитар в своей голове. Жить и чувствовать этот момент, о большем я и не прошу. Все, что мне нужно для жизни, уже живет. Я слышу голос солистки, слышу его сердцем. Она призывает нас разорвать оковы и вырваться на свободу. Я не замечаю, как открываю рот и кричу во всю мощь: "Мы уже свободны!" Никто не слышит мой крик, но на мгновение мне кажется, что взгляд Лусинэ останавливается, прожигает меня на сквозь. Голова начинает кружиться, словно я охвачена дурманом. В чувство приводит резкий толчок, буквально сбивший меня с ног и поваливший на девушку, стоящую рядом. Парень, сбивший меня, извиняется, а я смеюсь. Смеюсь дико, надрывно. Мне хочется кричать, хочется петь, хочется плакать. Я чувствую, мой бог, я наконец-то чувствую! Грудь разрывается от переизбытка эмоций, а я оборачиваюсь к сцене, начиная кричать уже давно знакомые слова песни. Я кричу, и мой крик сливается с сотней других, столь же надрывных, но сливающихся в один вопль свободы. Я потеряла контроль над собой, я чувствую, что еще секунда, и я сойду с ума. Секунда нужна, чтобы полностью лишиться рассудка. Я чувствую, что руки подхватывают меня, и я падаю поверх беснующейся толпы. Меня захлестывает ужас и адреналин, я кричу, я пою. Я выбрасываю кулак с двумя поднятыми вверх пальцами, я показываю знак Свободы, объединивший нас. Огни светят прямо в глаза, густой дым окутывает, лишая остатков уплывающего сознания. Я плачу и смеюсь одновременно. Я там, где я и должна быть. Этой ночью я нашла свое место.