Визит к невесте

— Когда они приедут, Маргарет? — со скрытой болью в голосе спросил крупный и крепкий человек, сидевший на табурете. На вид ему было около пятидесяти лет; загорелая, точно выдубевшая, кожа и выцветшие волосы явственно свидетельствовали о том, что он чересчур много времени проводил на свежем воздухе, предпочитая сосновые леса — пыльному городу. Несмотря на это, одет он был в светло-зеленый камзол по английской моде с кружевами, а нарядная светлая треуголка со страусиным пером лежала рядом с ним на грубо сколоченном столе. — Обещали после полудня, отец, — ловкие пальцы русоволосой девушки заплетали ему тонкую косичку. Она была совсем не похожа на своего отца: круглое румяное личико вместо резких скул, задорно вздернутый курносый нос, ямочки на щеках — одним словом, само очарование! — А где Чингачгук? — На кухне. Вы же понимаете, он немного стесняется. Тяжелый вздох сказал о том, что не только Чингачгук здесь стесняется, но гордость не позволила признаться в этом. — Я лучше расскажу вам еще раз о своем женихе, хорошо? — Маргарет завязала ленту бантом и отошла на шаг, взволнованно блестя глазами. — Уверена, Генри очень вам понравится! У него замечательная семья. Мы познакомились случайно, когда я помогала расставлять цветы на вечере у миссис Уолтерс. Ой, какой там был бал, отец! Мне так жаль было, что тогда у меня не было хорошего платья... Но там собирались только знатные семьи, меня бы все равно никто не позвал танцевать. — Ну-ну, — заметил отец. — Тебе нечего стыдиться своего происхождения. Среди знатных людей тоже встречаются всякие. — Да, я знаю. Но ведь не все так думают, так как вы, отец! Она защебетала дальше про своего Генри, но Зверобой уже толком не слушал ее, раздумывая, сколько прошло лет с тех пор, как он нашел эту малышку. Индейцы кайюга вырезали всю ее семью, и сама она выжила лишь чудом: трехлетнее дитя, которое мать скрыла под своими юбками. Счастье, что сама Маргарет об этом не помнит и не знает, а сам Зверобой... Нет, он не торопился ей об этом рассказывать. Конечно, свой бродяжнический образ жизни он так и не оставил, да и нечего ему было делать в городах, но приемной дочери он старался дать хорошее образование. И вот она, совсем недавно еще звавшая его папочкой и радовавшаяся живому детенышу енота гораздо больше платьев, уже выходит замуж. Еще недавно? Почти пятнадцать лет миновало! И Зверобой невесело усмехнулся. — Не смейтесь, отец! Генри не виноват в том, что ему попалась норовистая лошадь. И что бы вы сделали на его месте? — Что я бы сделал?.. — пробормотал он, пытаясь судорожно понять, что случилось с Генри и его лошадью. — А действительно, что бы я сделал?.. От раздумий его оторвал звук остановившейся перед домом кареты, и Маргарет ахнула, тут же кинувшись к зеркалу. Должно быть, явился ее разлюбезный Генри вместе с семьей. Зверобой встал, чувствуя себя деревянным в этой доселе неношеной одежде, и, пытаясь принять важный вид, вышел на крыльцо, собираясь поприветствовать гостей. Генри действительно оказался во всех смыслах положительным молодым человеком: хорошо сложенный, со смелым взглядом, одетый как раз в меру дорого, чтобы никто не мог назвать его щеголем. Одним словом, у него было все, чтобы понравиться Зверобою. — Вы — Генри...? — тут он понял, что напрочь забыл его фамилию, и неловко замялся. — Да, мистер Бампо, я — Генри Уикс, — кивнул юноша. — Маргарет много рассказывала о вас. Думаю, я бы узнал вас даже с закрытыми глазами. Позвольте представить вам мою матушку, миссис Джон Уикс. Он обернулся и замер: женщина за его спиной внимательно глядела на Зверобоя, и удивление, и печаль читались в ее глазах. — Что-то не так, матушка? Зверобой тоже окаменел, что-то донельзя знакомое было в ее чертах. Миссис Уикс глядела на него так, словно он был призраком, и какая-то тонкая нить протянулась между ними, нить из прошлого, тонкая нить, сплетенная из листвы над Мерцающим Зеркалом. — Все в порядке, Генри. Просто мы были раньше знакомы с мистером Бампо. И, если мне не изменяет память, то я звала его просто «Натаниэль», а он меня всего лишь — Джудит... — Джудит, — отозвался эхом Зверобой. — Как это странно... — Встретится через столько лет, когда наши дети решили связать свои судьбы? Да, это странно, мой милый Зверобой. Должно быть, я сильно изменилась, верно? — Нет, — и он не лгал, она осталась почти той же, если не считать морщин, которые чуть скрыли ее красоту. — Сколько же вам лет, Джудит? То есть, миссис Уикс. — Только взгляните на него! — воскликнула Джудит, невольно улыбаясь. — Вы ничуть не научились вежливости за все эти годы, Натти! Первый вопрос, который вы мне задаете, из тех, на которые женщина должна оскорбиться. — Нет-нет, — запротестовал Зверобой. — Я вовсе и не думал... — Я не сержусь на вас. Разве я могу на вас сердиться? Почему вы разодеты, как петух, Натти? Вам не идет современная мода. Сомневаюсь, что вам вообще что-то идет, кроме охотничьего костюма. Генри вздохнул. Похоже, знакомство родителей произойдет куда как интересней, чем он мог даже представить. Из окна на него смотрела Маргарет, еще более прекрасная, чем он ее помнил. Она нарисовала на стекле большой знак вопроса, видимо, удивляясь, почему родители стоят на крыльце и так оживленно болтают, но Генри Уикс не мог дать ей ответа и просто послал воздушный поцелуй.