Боль

Стон. Руку сильно ударило током – вот первое, что пришло в голову Кенни. Ладонь неприятно задрожала. Наверное, у него шок, потому что Хоммон не может ни поднять руку, ни опустить взгляд, ничего. Тело стало ватным. Если бы он и смог опустить взгляд, то увидел бы запястье с рукавом, обильно запачкавшимся кровью, текущей из его собственной ладони. Пуля прошла насквозь. Крик. Клем, стоящая неподалеку, испуганно вскрикнула, бросаясь к нему. Девочка что-то говорила мужчине, хватая его за целую руку, но это было бесполезно. Кенни пустым взглядом смотрел на ухмыляющегося Карвера, держащего драгоценное ружье рыбака. Секунда, и Уилльям делает очередной выстрел. Хлопок. Клементина даже не заметила этого. Она моментально закрыла уши, сжавшись, и Кенни случайно задевает ее рукой – той, что в крови. Хоммон моргает, пытается удержать равновесие, но безуспешно. Тело мужчины, словно тряпичная кукла, сваливается на землю. Дак. Мысль бешено стучит по вискам, когда Клем склоняется над лицом Кенни, плача. Странно, действительно странно было ощущать, будто его сын где-то рядом, пока он умирал. Маленькие ручки Клементины вцепились в рану на груди у Хоммона, и тот вздыхает, задерживая дыхание. Ладонь больше не горела. Болело то место, где держала свои крошечные ладошки девочка, сидящая над ним. Кажется, он замерзает. Последняя мысль, которая появилась у него в голове, была жестко прервана чьим-то чужим голосом: – Ко мне его, срочно! На носилки! Кенни закрыл глаза.