Лето-дочь: Испытания

Бухарест, Румыния. - Спасибо, что пришли! Дальше я уже не слушал. Закинув палочки в зал, где тут же раздался непередаваемый визг девчонок, я поспешил за кулисы, чтобы там опустошить две бутылки и запастись стопкой полотенец. Меня до сих пор потряхивало от трех часов непрерывной игры на барабанах, руки сводило дрожью, а в висках стучал отголосок сердечного ритма. Горло сжалось от потока воды. - Сегодня просто чума! – удивился Оливер, заваливаясь в гримерку. Я взял в руки телефон и не обнаружил ни одного оповещения. - Да, девок больше, чем на панели, - загоготал Мэтт Кин, бухаясь и растягиваясь на диване. – Оли, они тебя там не съели всем скопом? - Не успели, - рассмеялся Сайкс. – Я сиганул от них к барабанам, так что они меня даже не увидели потом. - Ага, так бежал, что стойку мне чуть не свалил, - хмыкнул Джордан, выливая на себя бутылку воды. Парни заржали. Я вздохнул и вытер мокрым полотенцем запотевшее лицо. Почему телефон молчит, и нет ни одного сообщения? Я же ведь только утром звонил и спрашивал Вуда о Дэриен, так как у той вообще телефон выключен. Харвуд ничего толком не сказал, отмахнулся от меня и исчез, вырубив мобильник. Таким поведением эти двое меня совершенно из колеи выбили, уже и не знал, что и думать начать. Тур заканчивается больше, чем через неделю, а дальше я уже могу ехать домой. Если бы я еще знал, что происходит с моей женой, то было бы даже легче, ибо оставаться в неведении – худшее из всех начал. Я бы бросил все, попросив заменить меня временным музыкантом, но недавно подписанный выгодный контракт полетел бы в тартарары, не окажись меня на одной сцене с парнями. Оставалось еще немного до полной свободы. - Эй, Мэтт, ты чего скис? – Оливер сел рядом, похлопав меня по плечу и тем самым отвлекая от навалившихся мыслей. Я перевел взгляд на него. - Ничего, просто задумался. - Все звонка ждешь? Я не ответил и лишь кивнул. Оли вздохнул. За гоготом парней я и не сразу услышал предложение поехать в клуб, однако, как прилежный семьянин, чтоб меня, я отказался. Плохое предчувствие не давало покоя, сводя с ума от ожидания хоть каких-то новостей, будь то пожар или наводнение. Я был в прострации и задумчивости всю дорогу, пока ехал в отель. Что-то сжигало меня внутри, и я не мог понять что. Телефон по-прежнему молчал. - Мэтт, - я повернулся на оклик, щурясь от бившего в глаза света фар. – Ханна мне только что звонила. Она сказала, что… ты только не волнуйся. Последние слова не на штуку насторожили, что кроме сердцебиения я больше ни черта не слышал. Но, благо, Оливер пока молчал, растягивая и так затянувшуюся тишину. - Что? – прочистив горло, спросил я. - Дэри в больнице. *** Сочи, Россия. Понимала ли я что твориться, когда видела мелькающие лица и свет, слышала визг и незатухающий гомон голосов? Пыталась ли вылезти наверх, когда меня неумолимо тянуло вниз? На все это у меня нет ответов, так как здравомыслие меня покинуло еще давно, как только к моим губам прикоснулся косяк марихуаны. Мне трудно было различить, где реальность, а где просто сон, но я старалась идти вперед, как я это делала обычно, чтобы не сорваться вниз, балансируя на непрочной веревке. За непрекращающимися движениями и порываниями я смогла достичь результата: я могла различать голоса и слышать противный писк аппаратов. Исходя из этого, заключение ситуации ничуть не обрадовало. Все-таки, находится в больнице – это все равно что считать себя немощным и ни на что негодным. Именно такие ощущения меня и настигли в тот момент. Хоть я медленно приходила в себя, вспомнить причины моего нахождения неизвестно где, но точно в этом царстве болезней и стерильности, не могла. Мысли разбежались, не давая и минуты на освобождение. Поморщившись, я еле приоткрыла веки и ощутила всю тяжесть тела, что внезапно на меня навалилась. Зацепиться было не за что, перед глазами плыло. - Даша! – раздалось откуда-то со стороны, да так неожиданно, что я чуть капельницы не повыдергивала. – Ой, прости! Это нечто неаккуратное поправило мне одеяло зачем-то и взяло за руку. Я часто заморгала, чтобы, наконец, эта пелена спала, и, добившись желаемого, пыталась сфокусироваться на сидящем рядом человеке. Вот появились очертания русых волос, длинных тонких рук, бледного лица и бежевого платья. Странные фигуры, пляшущие перед взором, просто так уходить не хотели, потому лучше разглядеть я не могла. - Не напрягайся пока, - прозвучал мягкий голос уже над ухом, а не со стороны ног, как до этого. – Говорить можешь? Я открыла рот, пытаясь выпустить хоть звук, но запоздало поняла, что язык прилип к небу. Благо, незнакомый пока человек понял это и поспешно всучил в протянутую руку стакан с чем-то холодным. Жадно осушив его, я почувствовала прилив сил и смогла теперь нормально видеть. Вдобавок к тому описанию пополнились карие глаза, припухлые губы и пушистые ресницы. - Юля… Девушка улыбнулась и крепче сжала мою руку. - Ну, слава Богу, соображаешь, - она вздохнула. – Знаешь, как ты нас напугала? - А что… произошло? - Тебя спасли от передозировки, вот что. Провал. В моей голове образовался только он после таких ошеломляющих слов. Картинки целым рядом длинной киноленты растянулись по голове, выявляя все воспоминания той ночи. - Я даже говорить тебе ничего не буду, - подавленным голосом произнесла Юля. – Ты и сама должна понимать, что все эти наркотики только… - Убивают меня, - закончила я, прикрыв глаза. - Именно так. - Но как вы меня нашли? – я еще помнила, как сидела на полу в кабинке туалета, плывя в невесомости от действия кокаина. - Стивен вытащил тебя, позвонил Харвуду, и мы примчались по первому же зову. Мэтт, кстати, тоже все знает. - Только не это… Доигралась, Лето. Теперь как бы ни доводить ситуацию до развода и до потери любимого и близкого человека. Если это случится, все только усугубится, и вполне вероятно, что спустя время меня найдут в сточной канаве, подохшей от передозировки. Утрирую? Ничуть. Прикусив губу, я подняла глаза вверх, замечая, как потолок размывается от накативших непрошеных слез. Я так не хочу, чтобы во мне разочаровывались… Подруга, заметив, что я вот-вот разрыдаюсь со всхлипами и, возможно, истерикой, принялась шептать успокаивающие слова и гладить меня по волосам. Я безнадежно плакала, приложив руку ко лбу, чтобы никто не видел минуты моей слабости. Юля приподнялась и обняла меня за плечи. Как же хорошо, что она оказалась тут… - Тише, Даш, тише. Ты справишься, ты же сильная. Все вы так говорите, а потом на деле оказывается совершенно иное, когда я начинаю творить всякую небылицу, начиная от уничтожения нервных клеток и заканчивая реабилитациями в больничных комплексах. Я умею только падать вниз, чтобы потом болезненно карабкаться вверх с подбитыми конечностями. - Мэтт прилетает сегодня ночью и… - Нет! – я замотала головой и стала вырываться из ее объятий, всхлипывая и брыкаясь. – Я не хочу, чтобы он меня видел такой! - Прекрати! – подруга резко осадила меня, крепко вцепившись в мои плечи и взглянув в глаза. Я же не могла успокоиться и только разрыдалась, взвывая как белуга. – Даша, прошу тебя, успокойся. - Ты не понимаешь… - в перерывах между всхлипами я отчаянно пыталась объяснить, что же подруга не понимает, но это не удавалось из-за нескончаемых слез, что все лились и лились из глаз. - Я понимаю. Но и Мэтью должен знать, что происходит. - Он разочаруется во мне. Юля вздохнула и снова обняла меня, а я же уткнулась ей в плечо и собрала в руке ее волосы на затылке. - Не говори глупостей. Мэтт тебя любит. Еще минут пятнадцать я приходила в себя, успокаиваясь поглаживаниями по спине от подруги, безудержно всхлипывая и корчась от развившейся мигрени. Ненависть червяком заползла в сознание, давая понять, что все мои предыдущие действия – это полное безрассудство, которое вряд ли допустят люди адекватные и нормальные. Это у меня вечно все через задницу, которую, причем, сама же я и завлекаю. Моя необузданность и тяга к приключениям не дает мне покоя и успокоения, чтобы я не творила того, что было за последний месяц. Я ужасно боялась реакции мужа, не хотела даже и знать, что он скажет мне на это. Мне попросту стало стыдно. Впервые за это время я смогла ощутить, что мне страшно от одной мысли, что завтра я увижу Мэтта и услышу от него роковые слова. А вот какие – я пока не осмеливалась думать. Я так хочу перед ним извиниться… Как только я успокоилась, Юля ушла из палаты, сказав, что мне нужен покой. Меня не тревожили, пока я проклинала себя за все и рыдала в подушку. *** Выйдя из комнаты, девушка вздохнула, прислонившись лбом к прохладной бледной стенке. Внутри горел очаг волнения, руки тряслись в лихорадке. Она не могла видеть костлявые руки, безжизненные голубые глаза, худое тело и впадины глазниц. Юля и сама едва не плакала после того, что она увидела в палате подруги. - Джулия, - раздалось сверху, и девушка открыла глаза, увидев перед собой Харвуда. Прикусив губу, она повернула голову в сторону. – Как она? - Я бы сказала, что ей лучше, если бы это было так, - мрачно ответила та, почувствовав теплые руки парня на своих плечах. Уткнувшись в него, она вздохнула. – Я не знаю как ей помочь, и схожу с ума от этого. - Все будет хорошо, мы должны верить. - Ты не говорил Джареду? – Юля отстранилась. - Нет, и не буду. Мы сами разберемся, а дядю лишний раз трогать – себе дороже. - Но он же должен знать. - Я понимаю, но без ведома Дэри что-то делать мы не будем. *** Утро завладело городом у Черного моря, встречая рассветы на его берегу, раскатистым светом разливаясь по воде. Ветер подхватывал песчинки пляжа, чайки кружили над гладью, где-то вдалеке слышался гул катеров. Город пробудился, начиная новый день с чистого листа, очищая черные страницы ночи. Я всю ночь не могла уснуть, все лежа на кровати и слушая о том, как люди хотят в рай, но не хотят умирать, что доносилось музыкой из наушников. Барабанные биты заставляли каждый раз болезненно сжиматься сердце так, будто я уже потеряла того, кто издает эти удивительные звуки. Страх никак не хотел отступать, и я высохшими от слез глазами разглядывала поблескивающее на лунном свете кольцо. Меня будто на куски разорвали. Рассвет я встречала, сидя на подоконнике с блокнотом в руках и музыкой в голове. Почему-то муза не покинула меня, оставшись со мной, когда никого рядом не было. Я отчетливо слышала, как она нашептывала мне ноты в ухо, а я записывала одновременно с ее аккуратными вздохами и подсказками. Я была удивлена такому исходу, ведь я была не под действием травы. За дверью сновали врачи, один из которых навестил и меня. Отдав поручения, лекарства и направления, он исчез так же быстро, как и появился. А я снова вернулась на подоконник вопреки запрету лечащего врача. За окном был потрясающий вид моря, не видеть которого для меня было немыслимым. Отцепив наушники от телефона, я включила музыку, которая тут же завладела комнатой, оставшись свободно парить в воздухе. Голос вокалиста донесся среди звука проигрыша, рассказывая об иронии жизни, что была мне вполне знакома. Резкий выпад барабанных битов, и я дергаюсь от неожиданного хлопка двери. Вскинув голову и повернув ее к источнику звука, я замираю и перестаю дышать. The days are a death wish…* В проеме двери оказался Мэтт в больничном халате, вид которого был усталым и взволнованным. Футболка с неясным рисунком, потертые темные джинсы, кеды и телефон в руке. Он отпустил дверную ручку и поднял голову, встречаясь со мной взглядом. Меня передернуло как от прикосновения к оголенному проводу. Сердце забилось чаще, а я и пошевелиться-то не могла. Все мысли из головы выветрились. I am powerless.*