НЕ ВИДЕНИЕ

       Он бежит зигзагами, уворачиваясь от пуль. Улица обезлюдела – прохожие забились в подъезды, попрятались, кто куда, спасаясь от стрельбы. Он бежит из последних сил, задыхается, но остановиться нельзя: за ним погоня. Пятеро очень крепких молодчиков в банданах, черных кожаных штанах и куртках-косухах поверх толстовок – байкеры. Хорошо, что не на мотоциклах. Впереди набережная: видны гранитный парапет, чуть дальше катера, лодки. А за спиной уже слышны тяжелое дыхание и топот.       Падение – и через секунду с ревом: «Он наш!» верзила байкер набрасывается на Томаса. Лапищи в перстнях сжимаются вокруг горла жертвы… Томас еще успевает увидеть, как почти догнавшие его парни почему-то тоже начинают падать. Неужели кто-то стреляет в его преследователей?       Когда он снова оказывается способен дышать и начинает воспринимать происходящее, его противник лежит на земле. Кажется, уже бездыханный.       - Джонни, он в порядке! - этот громкий возглас, адресованный кому-то, кого точно нет рядом, пробивается к сознанию Томаса ЛаКура, преодолевая шумовую завесу. «Джонни?» Перед взором Томаса возникает лицо его напарника. Фишер собственной персоной, который говорит: «Вставай, герой!» и при этом широко улыбается, показывая зубы. «А они у тебя неровные», – почему-то подумалось Томасу.       - Аллан, один убит, другой ранен, остальные сбежали, - Джонни Ольсен подходит к ЛаКуру и Фишеру. – Привет, Томас!       ЛаКур медленно поднимается на ноги и отвечает на рукопожатие. Фишер не скрывает восхищения: - Джонни, может, сменишь баранку на кобуру? Мы замолвим за тебя словечко перед Ингрид! Он хлопает ЛаКура по плечу и заявляет:       - Это Джонни положил твоего громилу. Точно в голову. Ведь это же Джонни Ольсен! Джонни явно польщен такой характеристикой; он тут же изображает глубокую задумчивость и после этого заявляет: «Пожалуй, я воспользуюсь твоей рекомендацией. Не передумаешь?»       Пока друзья обмениваются шутками и Фишер вызывает наряд полиции, ЛаКур осматривается. Аллану и Джонни хорошо известна его сдержанность, они не ждут от него вопросов о том, откуда они здесь появились, как узнали, что ему нужна помощь. «Мне нужно прийти в себя. Я сказал ребятам спасибо?» - мысленно задает он себе вопрос и бредет в сторону набережной. *****       ЛаКур смотрит, как из крана бежит вода. Умывает лицо, будто это поможет стереть неприятное изображение, прогнать навязчивые воспоминания. Он проснулся среди ночи, тихо, чтобы не разбудить Хелену, прошел на кухню, где сидит вот уже час. Спать он больше не будет. Нет, его не мучают видения. То, что является ему в момент транса, это вспышка сознания, мгновенная картинка без диалогов и сюжета. А все, что он увидел недавно, следует назвать дурным сном.        «Этот сон в стиле заурядного фильма про отважных полицейских, без усилий побеждающих плохих парней, - очередное послание моей неспокойной совести, - уверен ЛаКур. – Напоминание о Фишере и Джонни. Первого я не видел 3 года, второго уже никогда не увижу». Томас ЛаКур снова наедине со своими воспоминаниями, переживаниями, болью.       Годы, прошедшие после операции с внедрением «освободившегося после отбывания наказания» Аллана Фишера и Джонни Ольсена в банду байкеров, ЛаКур жил с чувством вины. Это был его замысел: раскрыть преступление – совершенное в банке убийство пожилой женщины – изнутри. Друзья согласились участвовать, а руководство одобрило идею. Другое руководство, не Ингрид Даль. В то время их мобильного отряда уже не существовало: его сочли слишком дорогим удовольствием для казны. Ингрид ничего не знала об этом проекте своего бывшего подчиненного. Если бы ей стало о нем известно, наверное, она сумела бы убедить ЛаКура в том, насколько опасна эта затея. У Ингрид потрясающая интуиция. И в конечном счете именно она и Гэби спасли ребят. Женщины отправились на переговоры с бандитами – в ангар неподалеку от Фюркиля. А он… не смог ничего сделать.       Томас считал, что он все предусмотрел. Гениальная идея - снабдить Фишера телефоном с GPS! Только Фишера, ведь Джонни это не понадобится – он всего лишь водитель. Какая самонадеянность! Взгляд И Пи, узнавшего о том, что Джонни не имел при себе никаких технических средств, вмиг прояснил ЛаКуру всю глубину его заблуждений.       Фишер профессионал, и в нем силен дух авантюризма. Как и предполагал Томас, напарника не пришлось долго уговаривать внедриться в банду. Аллан удивительно быстро вжился в предложенный образ. У него появилась совсем другая манера говорить, в речи зазвучали блатные словечки, усвоенные, конечно же, за полгода пребывания «внутри». Даже его походка изменилась. В те моменты, когда они встречались для передачи сведений и обсуждения дальнейших действий, Томасу иногда казалось, что он имеет дело не с офицером полиции, а с уголовником, который согласился на сделку с правосудием. Но Джонни! Он ведь никогда не был полицейским. Какое право имел ЛаКур просить его участвовать в операции? Да, цели они достигли, преступника нашли. Но какой ценой?       Последствия игры разума, затеянной ЛаКуром, были жестокими. Фишер едва не погиб. Джонни стал инвалидом. Врачи оказались бессильны перед травмой позвоночника. Прикованный к кровати Джонни с волнением ждал появления на свет своей первой дочки. Но после этого … В прошлом выдающийся футболист, он не мог смириться с почти неподвижным существованием. Как говорила Гэби, он не захотел жизни «овоща». Стал терять интерес к происходящему, замкнулся в себе и постепенно угасал. Джонни Ольсен умер, когда его девочке не исполнилось и полугода.       На похоронах Джонни была вся их команда, кроме Фишера, который теперь служил в Европоле и не смог приехать из Гааги. Во время церемонии прощания с Джонни ЛаКур держался в стороне от сослуживцев. Он слушал, как люди говорили об Ольсене, плакал и шептал беззвучно: «Прости меня, Джонни! Прости меня, Гэби!» Он презирал себя за трусость. Но посмотреть овдовевшей женщине в глаза не отважился. *****       Второй год ЛаКур с семьей живет в родном городе Хелены. Он ушел из полиции и занялся преподавательской работой. И очень редко общается с бывшими коллегами из Первого подразделения.