To-Get(h)-Her

      Шепард уже битый час не могла заснуть. Бессонница сдавила виски. Капитан не могла определить точно, что было главной причиной: подсветка аквариума ли, тревожащая взор сквозь сомкнутые веки, или доносящаяся из музыкального центра приглушенная музыка (впрочем, ранее нисколько дрёме не мешавшая). Поза для сна была не слишком удобна, но, по большому счёту, широкого выбора Джесс не предоставлялось: хоть Чаквас и уделила должное внимание ране на животе капитана, зажить по мановению руки она не могла и, сшитая, продолжала мерно саднить, сильнее всего — при прикосновении. Шепард жалела, что действие обезболивающего уже закончилось, но, в конце концов, ей, прошедшей программу подготовки N7, не привыкать. Кровать казалась какой-то неподобающе мягкой, голова тонула в подушке. Но была и другая причина.       Джесс открыла глаза. Тессианская рыба-луна любопытно посмотрела на измождённую отсутствием облегчающего сна женщину, точно издеваясь, и Шепард была неимоверно благодарна щёлкающему угрю, шугнувшему нахалку. Вздох. Глаза даже не прикрыты — мучительно зажмурены. Брови сведены к переносице. Никак не удаётся прогнать проклятый свет.       Капитан осторожно перевернулась на спину. Выдохнула. Потёрла горячие щёки. Самое противное, что не только свет прогнать не удаётся — память снова и снова очерчивала сильные руки Легиона, смутно знакомый запах металла и машинного масла. Так не только гет пах, и он не единственный, кто по сей день пропитан этими ароматами — так почему так сложно уснуть, когда в памяти всплывает кажущийся столь внимательным и живым взгляд? Почему в жар бросает, когда эхом в ушах проносится почти с насмешкой это его «рекомендуем прекратить сопротивление, Шепард-капитан»?       А ещё она вела себя как придурочная девочка-подросток. Чувство реальности абсолютно изменило ей — кровь перестала быть её кровью, тело немело от усталости, а холодный выстрел превратил окружающий мир в замедленный фарс. Казалось, что стоит сделать хоть что-то — даже самую малость — чтобы исправить ситуацию, и она станет самой что ни на есть жестокой реальностью. Кому нужна реальность, где капитан Шепард истекает кровью на готовой вот-вот изжарить её друзей станции гетов? Опьянённый разум упрямился, не желая признавать правоту Легиона; назло, словно ребёнок, усугублять ситуацию, рискуя своей жизнью только для того, чтобы насолить. Джесс не знала, что на неё нашло. Такой идиотизм! Даже нестабильное состояние не оправдывает этого. Что сказал бы сержант Элиссон? Хорошо, что он не видел её тогда.       Шепард сглотнула. А Легион-то видел. И Тали видела, что здорово подрывает её репутацию.       Наверное, она низко пала в их глазах.       На капитана накатила волна стыда, уничтожающая вновь и вновь проигрывающейся сценой в воображении.       «Да брось, Шепард, — отозвался услужливый разум. — Он же синтетик. Ты прекрасно знаешь, что большую часть его реакций на тебя ты сама неосознанно ему приписываешь. Ему плевать, почему ты вела себя как девчонка и почему не следовала логичному пути спасения. Для него ты — очередной иррациональный кусок мяса».       Но так просто ведь и не объяснишь всего того, что происходит между Джесс и гетом.       «Он защищал меня».       «И Тали тоже защищал, если ты не заметила. От твоей сохранности зависит успешность миссии, вполне логично, что твоя жизнь ценна». Ладно. Может и так. Ты выигрываешь, сознание.       «Он уделяет мне много внимания».        «В конце концов, ты первый органик, с которым ему удалось установить непосредственный контакт».        «Он пытается узнать меня поближе. Делает комплименты. А то, что он сделал перед миссией? В моём мире подобное называется ухаживаниями — или их попытками»       «Спорный вопрос. У гетов нет ритуалов ухаживания, не факт, что есть и чувства. Он интересуется культурой органиков, пытается ей соответствовать. Может, это лишь неуклюжие подражания».       «Стоп. А нас… тьфу, то есть меня саму почему это так волнует?» — задала себе финальный, разрушающий всю прежнюю стройность размышлений вопрос Джесс. Глаза сами собой резко открылись. Действительно.       Женщина вернулась в исходную позицию на боку, задумчиво поджимая губы. Легиона вряд ли можно было назвать привлекательным по меркам человека — одно отсутствие привычного лица чего стоит. Все эти трубки, рваные края дыры во всю грудь — не тот вид, о котором мечтают девушки. Гет не отличался метафоричностью высказываний, его голос не был чарующим бархатистым басом, сводившим с ума Шепард наравне с открытой улыбкой покойного сослуживца. Зато было трогательное внимание к деталям. Легион был наивен и доверчив, смешно проявлял свои эмоции, придавая своей голове самые причудливые очертания с помощью мимических пластин, и ещё более смешны были его попытки отрицать всякие чувства. Он был беззаветно предан капитану, верен безо всяких тёмных помыслов. Он был искренним.       Робот. Серьёзно, Шепард? О таком и речи быть не может.       Мучительно хотелось перевернуться на другой бок, но хотя бы в этом вопросе Джесс не покидал здравый смысл.       Легион ведь только машина. О каких чувствах может идти речь? Подобная связь заведомо обречена на сокрушительный провал. Как подобное вообще может случиться? Героиня Цитадели Джесс Шепард и гет. Ну-ну. Отличная парочка. Да всё это — лишь наваждение, вызванное смешанным с адреналином обезболивающим. Быть не может, что капитан влюбилась в синтетика; просто в отсутствие романтических связей её взбудоражило экстравагантное спасение, вот и всё. Надо только в очередной раз заставить себя в это поверить. Но… почему нельзя попробовать, если Джесс всё равно не готова снова вверить своё сердце кому-то вроде неё — хрупкому живому существу?       Нет, нет, нет. Шепард уткнулась носом в подушку, втягивая ноздрями собственный запах. Да уж, после таких размышлений сон точно не поспешит прийти. Отчаянно хотелось проветриться, отвлечься, привести в порядок голову. Просто посидеть с кем-нибудь в уютной кафешке или ресторанчике, перекусить, поговорить. Капитан провела рукой по лбу, убирая с лица чёрные нити волос. Экипаж, как правило, был занят своими делами, даже когда «Нормандия» останавливалась. Но кое у кого в таких случаях всегда появлялось свободное время. Джесс решительно поднялась с кровати, поморщившись, когда тянущая боль в первые шаги коснулась живота под повязкой. Бедная коллекция моделей кораблей зрелище представляла неутешительное, поэтому Шепард не стала задерживать на ней взгляд, а сразу приступила к использованию личного терминала. В самых что ни на есть личных целях.       

«Отправитель: Шепард       Получатель: Джефф Моро       Тема: Есть минутка?              Настал твой звёздный час, Джокер. Не хочешь пообедать где-нибудь на Иллиуме сегодня? Вроде по пути. Хочу поболтать с тобой немного. Вся эта нервотрёпка сильно достала. С меня выпивка.       Шепард.       P.S. Только ради всего святого, не надевай тот костюм. Он чудовищный».

      Джесс тихо хмыкнула и нажала «отправить». Капитан не надеялась на быстрый ответ и поэтому почти сразу же решила вновь направиться на ложе терзаний, но не успела Шепард и шагу ступить, как со спины её окликнул приветливый сигнал, оповещающий о входящем сообщении. Женщина поспешила ознакомиться с его содержанием.       

«Отправитель: Джефф Моро       Получатель: Шепард       Тема: Есть минутка?(2)              Я в деле, капитан. Мы достигнем Иллиума через пару часов, так что пока советую особо не налегать на сладкое. Приходи на мостик, как будешь готова.       Твоя неизменная жилетка,       Джокер.       P.S. Ну и зануда же ты!»

      Ещё ничего не произошло, а у Шепард с души не то что камень — скала свалилась. С поддержкой Джокера разобраться в себе будет куда проще — или успокоиться, по крайней мере.       Джесс зачем-то направилась в сторону шкафчика для брони, по пути машинальным движением нажав кнопку, напрямую связанную с аквариумом. Кто-то же, в конце концов, должен иногда кормить рыбок.                     Логические процессы Легиона были полны противоречий, особенно те, что касались капитана Шепард. Гет предполагал, что на станции еретиков он предпринимал действия сообразно ситуации, однако реакция капитана оказалась непредсказуемой. Синтетик снова и снова воспроизводил рассчитанные возможные алгоритмы поведения Джесс, но даже самые маловероятные из них не предполагали развитие нарушений восприятия и отключение инстинкта самосохранения — самого стабильного из тех, что имели люди в своём арсенале. Должно быть, была какая-то переменная, которую искусственный интеллект не учёл, однако, сколько робот не бился над этой задачей, целостная картина складываться не желала. И проблема, в данном случае, заключалась не в недостатке вычислительной мощности данной платформы, а в невероятной запутанности поведения органиков — структурной логики в их действиях не наблюдалось, по крайней мере, на первый взгляд. Но большинство программ проголосовало против консультации у другого органика — вероятно, это подставит Шепард-капитана, да и неподтверждённая информация может исказить уже имеющиеся данные и запутать всё ещё больше.       Путали и собственные «ощущения». На груди, у самой дыры, после Джесс оставалось маленькое пятнышко крови. В этом не было ничего особенного, гет не был озабочен своим внешним видом так, как это делали органики — чистил себя время от времени, чтобы платформа оставалась пригодной к эксплуатации и не теряла преимуществ, но не более. От этого пятнышка избавляться почему-то страшно не хотелось. Кроме того, его хотелось таить, точно что-то запретное, и синтетик получал странное удовольствие, проводя вокруг него механическими пальцами.       Легион решил, что будет уместно поинтересоваться, пришла ли в себя Шепард к настоящему моменту. Если да, то гет предпочёл бы уточнить причину ошибки своих расчётов, «пролить на ситуацию свет», проведя обмен данными с первоисточником. К счастью, не нужно было ходить далеко — отсек ядра ИИ, дом для него и большей части СУЗИ, находился в контакте с медицинским отсеком, и синтетику нужно было лишь выйти за дверь, чтобы встретиться с доктором Чаквас — именно она занималась тяжёлым повреждением капитана.       — Доктор Чаквас, — коротко обратился-поприветствовал Легион, и дверь за ним с шипением закрылась. От неожиданности пожилая женщина едва не подпрыгнула, однако быстро взяла себя в руки.       — А, Легион, — приводя в порядок дыхание, Карин развернулась на стуле. Кажущиеся слабыми руки в чёрных перчатках мягко легли на сомкнутые колени. — Здравствуй. Ты что-то хотел? Не похоже, что ты болеешь, — издала фальшивый смешок она. Эта шутка — лишь попытка скрыть. Страх. Доктор боялась, её тело об этом кричало, и этот страх был вызван не внезапным появлением Легиона, а его сущностью. — А если и так, то лечить тебя должна точно не я.       — Мы в порядке, — поспешил заверить собеседницу гет, сделав резкое движение головой. Легион видел, как напряглась врач, а потому попытался сгладить её настроение демонстрацией эмоциональности через движение мимических пластин. — Мы пришли, чтобы узнать о состоянии Шепард-капитана.       — Мне как раз нужно отлучиться, — извиняющимся тоном ответила Чаквас, поднимаясь со своего стула. Её сердцебиение было неспокойно, но постепенно замедлялось. — Почему бы тебе не поговорить с ней самой?       — Шепард-капитан очнулась? — интонация металлического голоса была удивлённой. Карин взяла со стола небольшой блок данных, вводя на более крупный, оставшийся нетронутым, какую-то информацию. Синтетику она ответила через плечо:       — Да, она пришла в себя часа полтора назад, — бортовой доктор поправила короткие волосы, изрядно запорошённые снегом седины. Чаквас серьёзно посмотрела на гета. В расслабленном состоянии кончики её строгих губ смотрели вниз. — Скорее всего, она у себя в каюте.       — Спасибо за информацию, доктор Чаквас.       — Рада помочь, — Карин всё же одарила гостя мягкой улыбкой, а затем, не прощаясь, покинула отсек. Любознательный гет просканировал лежащий на светлом столе прибор, имеющий крайне низкую степень защиты, и счёл оставленные доктором данные неподобающими её возрасту. По крайней мере, в соответствии с имеющейся информацией.       Гет уже собирался выйти из помещения и отправиться на поиски незабвенного капитана, однако новый голос, такой же механический, как у него самого, остановил его:       — Капитана нет в каюте, Легион, — на терминале появился небольшой голографический шарик светло-голубого цвета — аватар бестелесной СУЗИ. Речь имитировалась сужением и расширением выделенного сектора — вероятно, он должен напоминать рот органиков, однако казалось странным, что был выбран вертикальный, в отличие от разреза ротовой полости, сектор.       — Голосовой метод обмена данных неэффективен, — заметил в который раз гет, однако его созданный людьми аналог упорно отказывался слушать голос разума, попусту тратя драгоценное время. В комнате стало светлее — пересекаясь, лучи света зрительного анализатора и ореол голограммы усиливали друг друга. — Предлагаем продолжить взаимодействие на уровне квантового потока информации.       — Я предпочитаю имитировать живое взаимодействие, чтобы не создавать психологического дискомфорта у экипажа, — безэмоционально парировала СУЗИ. Плотно прижимая пластинки к голове, Легион сделал ещё одно важное и очевидное наблюдение:       — Здесь нет органиков.       — Ты тоже часть экипажа, Легион,— пояснил защитный ИИ «Нормандии». — К тому же, любого вошедшего может деморализовать две неподвижно стоящие машины, молча уставившиеся друг на друга.       — Данный аргумент требует дополнительного анализа консенсусом. Мы рассматриваем его как спорное заявление, — часть программ тут же взялась за обработку полученной информации, создавая дополнительные скрипы и потрескивания в речи робота. Препираться с упрямой поделкой человечества не было смысла, и Легион сделал главный запрос: — Укажите местоположение Шепард-капитана.       — Шепард нет на корабле, — мигнуло голографическое изображение. Обменивайся робот данными с СУЗИ напрямую, они давно бы закончили этот разговор. Всё же гету казалось глупым тратить своё время в пользу органиков, которые, вероятнее всего, даже не посетят медицинский отсек в период отсутствия доктора Чаквас.       — Требуется уточнение. Каковы её координаты? — приподнял одну из пластинок Легион, имитируя движение бровей. Выдавать информацию порционно — ещё одна черта, снижающая эффективность взаимодействия, позаимствованная корабельным ИИ у людей. Особенно у обиженных. Однако нового единого мнения по поводу существования эмоций у синтетиков консенсус всё ещё не достиг, так что гет не придал этому значения.       — Судя по полученным мною данным, она находится здесь, — «шарик» сменился объёмной картой ближайшего к докам квартала планеты, и в одном из зданий горела ярко-алая точка, значение которой было несложно понять. — Кафе «Армада». В сопровождении мистера Моро.       — Не можем сформировать мнение, уместно ли наше появление в данном секторе без сопровождения авторитетного органика, — с сомнением отклонил голову Легион. Если он отправится туда один, чтобы поговорить с Джесс, то стражи порядка, скорее всего, примут его за враждебную цель. Создавать лишние проблемы синтетик не собирался.       — Тебе следует знать, что совместные приёмы пищи у разнополых людей чаще всего связаны с репродуктивной активностью и выбросом половых гормонов, — вероятно, посчитала нужным предупредить собрата СУЗИ. В конце концов, Легион знал, что её база данных об обычаях современных людей куда больше, чем у него. Получить эту базу не представлялось возможным — ИИ «Нормандии» отклоняла все запросы на подключение. — Это, возможно, одна из разновидностей того, что они называют «свиданием».       — Свидание? — удивлённо и вместе с тем болезненно ощерились мимические пластины. Однако робот на то и робот, чтобы быстро прийти в себя. Он сузил угол зрения и холодным звенящим голосом обратился к СУЗИ: — Запрос — алгоритм поведения данного юнита, наиболее соответствующий установке «романтические отношения».       — У земных млекопитающих распространена жестокая борьба за право владеть самкой, — тоном лектора отвечала ИИ. — Ей необходимо продемонстрировать, что вы — самый сильный из претендентов. — Легион непроизвольно подал электрический сигнал искусственным мышцам, напрягая их. Не было сомнений — он являлся самым физически сильным среди тех, кто жаждет сердца капитана. Но, похоже, это ещё не значило, что Шепард будет просто завоевать. — Соперник получает тяжкие телесные повреждения, дабы исключились его претензии в дальнейшем. Зачастую это заканчивается смертью одного из самцов.       — Существование указанного обычая идёт вразрез со ступенью развития человечества, — с ожидаемым сомнением ответил Легион, видя явное противоречие.       — Земные млекопитающие таковы, — твёрдо ответила СУЗИ, и гет посчитал, что стоит довериться её массивам данных — сам он откровенно не знал, что делать дальше, а другой ИИ вряд ли проявит неосведомлённость. Впрочем, часть свободных программ вводила возможность ошибок в расчётах — тех же, что допустил сам робот.       — Принято, — всё-таки кивнул гет и поспешил уйти.       «Однако люди по большей части отказались от этого варварского животного ритуала», — отключив голосовой модуль, незаметно вывела информацию СУЗИ. Легион эту информацию так и не получил.                     Джокер чувствовал себя почти счастливым. Настроение пилота было настолько радужным, что он даже не замечал пресности лапши. Обед с Шепард встряхнул его, и вот теперь он уже ужинал в общей столовой (куда, впрочем, спустился не без труда), беззаботно болтая с Келли — единственной, кто не покинул борт и решил посетить столовую в свободное время. Чамберс была прекрасным слушателем, пусть Джефф и чувствовал себя немного обманутым из-за того, что психолог до сих пор отказывалась называть имя тайного поклонника незабвенной капитанши. Но сейчас ему это и не было нужно — живо распахивая искристые глаза, Джокер почти хохотал, рассказывая Келли о происходившем в его кабине перед последней высадкой. Упираясь рукой в щёку, психолог заинтересованно улыбалась. Её искреннее, слегка наивное лицо заставляло Моро фонтанировать остротами.       — Я ему такой говорю: «Ты в курсе, что у нас маскируется только тепловое излучение? Им достаточно выглянуть в иллюминатор, чтобы заметить нас!» — сияя улыбкой до ушей, взмахнул руками Джокер. Затем, кашлянув, он старательно спародировал Легиона, делая фразы отрывистыми и механическими и применяя элементы робо-дэнса. — А он мне: «Иллюминатор — слабое место в конструкции. Геты ими не пользуются».       Смешливо щуря глаза, Келли прыснула в кулачок со смеху. Она хихикала, как чёртова маленькая фея.       — А потом… — он осёкся. Со стороны лифта вдруг появился Легион, и он самым что ни на есть решительным шагом нёсся прямо на парочку. — Какого?.. — буркнул пилот себе под нос. Непосредственно к гету он обратился куда громче: — Привет, Легион. Заскочил перекусить жареными микросхемами? — почти доброжелательное приветствие Джеффа не было оценено.       — Геты не нуждаются в пище, — на ходу отвечал Легион с пугающим безразличием. Сердце Джокера провалилось куда-то вниз, в пятки — теперь все эмоции на самом деле пропали из холодного искусственного голоса. Не скрывая своих намерений, робот сказал, когда его и пилота разделяла лишь пара шагов: — Мы здесь, чтобы убить вас.       

Продолжение следует…       Шутка. (прим. авт.)

      — Что?! — только и успел вскрикнуть Джокер прежде, чем гет схватил его за шею стальной хваткой, превращая конец слова в сиплый визг. Тело мужчины, отчаянно пытающегося слабыми руками отцепить удушающую лапу гета от горла, мгновенно возвысилось над столом, нелепо болтая ногами в воздухе. Келли встала из-за стола и мгновенно отскочила, онемев от ужаса. По стечению обстоятельств, кроме них здесь никого сейчас не было, и некому было помочь бедному Джокеру. — Отпусти, псих! — приглушенно захрипел Моро, мучительно жмурясь.       — Вы представляете опасность нашему положению, — диоды вместо синего цвета окрасились в красноватый, и Джокер вдруг с ужасом понял, что этой мощи нужна лишь секунда, чтобы раздавить горло пилота и залить полы таким же красным цветом. Чамберс зажимала рот рукой, не понимая, почему бездействует СУЗИ. — Вы — ценная единица корабля. Нам очень…       — Легион, я тут подумала… — со стороны отсека главного орудия раздалось спасительное неуверенное бормотание Джесс. Шепард ещё не видела происходящего, но её голос отвлёк гета от размазывания внутренностей Джеффа по стенам палубы, и тот был как никогда благодарен Богу за то, что свёл её с этой безумной женщиной. — Что тут творится?! — командный голос капитана прогремел громом, и с Келли наконец спало оцепенение. Она завизжала на одной противной тонкой ноте, взрывающей мозг. Несмотря на недоумённое восклицание, Шепард отнюдь не запуталась в происходящем, и, как подобает профессионалу, мгновенно среагировала.       Стазис — неприятная штука. Точно разом отсидел всё тело. Хрупкое туловище Джокера из «стеклянного» стало ватным, и сотни маленьких иголочек раздражающими уколами холодили тело. Моро отчаянно хотелось бы сказать «ой» или заткнуть сирену-Чамберс, только вот пошевелить даже пальцем не представлялось возможным. И всё же Джокер был признателен Джесс, ведь не только он не мог ничего предпринять, но и на него ничто пока не могло воздействовать. Спасибо и на этом.       — Он… он просто ворвался сюда и схватил его… — плаксивым голосом поведала сокращённую историю Келли. Её губы дрожали, а глаза стремительно краснели — только истерики тут не хватало.       — Иди отсюда, Келли, — мирно посоветовала Шепард, пока инфантильная Чамберс не зарыдала в голос. В данной ситуации психолог могла только мешать, тем более, было ясно, что мирным диалогом и взаимным признанием ошибок дело не закончится. Джесс почувствовала, как скрежетнули её собственные зубы. Келли не пришлось уговаривать.       — Шепард-капитан, — голос гета и его мимика выражали страх, растерянность, но штурмовик не обращала на это внимания. Она была в ярости. Стоило лапе робота покинуть шею непрочного пилота, как в ту же секунду Легиона отбросило на несколько метров мощным биотическим ударом. Даже синтетику после такого прийти в себя было непросто.       — Я поверила тебе, — стоило ему чуть-чуть приподняться — Шепард вновь ударила его, придавив энергией к полу. Чёрные волосы разметались, капитан говорила, кривя рот. Глаза её лихорадочно блестели. — Я поверила тебе, Легион. Я пустила тебя к себе на корабль, приняла в свою команду, — робота резко потянуло вверх, и его тело тут же обрушилось на пол с многократно увеличенным весом. — Мне было плевать, что ты гет, я относилась к тебе, как к другу, я чуть было… — на лице капитана мелькнула отчаяние, она отвернулась и вдруг резко прожгла Легиона взглядом: — Проваливай отсюда.       Её голос окатывал ледяной водой.       — Шепард-капитан… — приглушенно назвал Джесс гет, и её едва не начало трясти. Хотелось разораться на весь корабль, бросить стол в стекло медотсека, но вместо этого она лишь выбросила руку в сторону, указывая пальцем на дверь-шлюз.       — Вали в свой отсек. Ты не выйдешь оттуда, пока СУЗИ не проведёт полный анализ, — Шепард сощурилась. Её чёрные ресницы казались острыми кольями. — Впрочем, и потом мне на глаза не попадайся, — прошипела она, и нижнюю челюсть свело от напряжения. — Если я ещё раз хоть заподозрю угрозу в тебе, я разберу тебя по винтикам и весь этот хлам сдам на Мигрирующий Флот, — она оскалилась, тыча пальцем в сторону приподнявшегося на руках гета. Ему всё ещё было трудно встать. Жестокие слова Джесс почему-то ранили не хуже биотических способностей.       — П-принято. — Капитану показалось, или он действительно заикался? Легион поднялся на ноги и осторожно прошептал, если это применимо к механическому голосу: — Простите.       И он действительно ушёл. Робот даже не обернулся — да и должен был? Его спина давно скрылась за створками тяжёлой стальной двери, а Шепард так и продолжала стоять и пялиться в пустоту. Хорошо, что у этой сцены был только один свидетель. Джесс удушала горечь. Она приложила руку к животу — рана безжалостно болела, и ткань показалась влажной.       Наконец где-то за спиной раздался грохот падающего тела. Штурмовик бросила беглый взгляд на пилота. Выживет.       — Ты спасла мою задницу, Шепард, — отряхиваясь, искренне поблагодарил начальницу Джефф. Конечно, не все кости остались целы, и он ненавидел это чувство, но он, в конце концов, не пал жертвой взбесившегося робота. Этот день не так уж фатален. — Спасибо. Эй, ты что, плачешь? — услышав странные приглушенные звуки, Джокер обеспокоенно подковылял к капитану и тронул её за плечо.       — Нет, — зло ответила Шепард, обернувшись. Её глаза действительно были сухими. Шепард ушла, громко топая тяжёлыми сапогами.       А о том, как поломанный инвалид доберётся до кресла пилота, почему-то никто не подумал.