Кровавая Миледи: 12 золотых ключей

POV Нацу

— И куда ты собрался? Опять дождь. Не люблю дождь. Не люблю серую дымку, обволакивающую весь этот прекрасный мир. Сквозь туман едва ли можно разглядеть последний могильный ряд, расставленный аккуратными серыми надгробиями. — Не пытайся меня отговорить. Я все решил. Кладбище. Пасмурная погода. И мои очередные попытки примериться с прошлым. Будто в один прекрасный день на мои вопросы появится гравировка с ответами на этом скудном куске камня. Дождь перестает потоком обрушиваться на меня, но лишь из-за появившегося зонта над головой. Ладонь касается моего плеча, отвлекая от затянувшегося саморазрушения. Эльза, сейчас не до тебя. Это время полностью принадлежит мне. Поражено вздыхаю, вспомнив все свои детские выходки и как приходилось огребать за них от той же руки, чей вес становится все весомее. Я дергаю плечом и разворачиваясь, возвращаюсь к машине. Ноги неприятно утопают во влажной траве и так промокшие насквозь. Меня догоняют и вровень шагают вместе со мной. — Мое предложение еще в силе. Ты всегда можешь переехать ко мне. Дом слишком огромный, тем более для одного. Ты же знаешь, что все попытки уговорить на переезд заканчиваются провалом. Зачем же вновь пытаться исправить то, что сломано? Когда я сам перестал стараться и как-то понимать себя. К тому же, тебе пора задумывать о собственной семье — вот о чем я размышлял, пока мы шли рядом. И ничего из этого не было произнесено вслух. Приехав домой, я не удивляюсь включенному освещению, а позже и бесцеремонным сложенным ногам на столешнице из цельного дуба. Пришлось отдать круглую сумму на создание этого произведения, за которым я предпочитал работать до поздней ночи. И это возмутило бы меня, если упакованный чемодан не стоял бы у парадной двери. Его определенно не пропустили мимо глаз. У меня есть не больше минуты подготовиться к возможным уговорам не совершать самый отчаянный поступок в моей жизни. — Дай угадаю, — доносится до меня, вместо приветствия. — Эльза вновь пыталась переманить тебя к себе? Кресло неприятно скрипнуло, когда Грей попытался выглянуть из-за монитора компьютера, взглядом выискивая меня. — Именно, — бурчу я, кидая ключи на кухонный гарнитур и скидывая промокшую обувь в прихожей. И с этим бесцеремонным парнем приходится дружить с детства. Нас накрепко связала судьба после одного фингала на детской площадке. — А ты не говорил, что уезжаешь, — начинает он, подбирая в руку лист бумаги. Отлично, он копался в старинных документах, даже без перчаток. Давно нужно было сменить замки. Стараюсь переменить тему: — А где сочувствующие слова? — Ты и так получил достаточную долю. Мои слова тебя просто уничтожат, — с вызовом бормочет он, опасно покачиваясь на стуле. Я усмехнулся, подходя к стеллажу с книгами, собираясь сложить последнюю вещь в багаж. Нужно было сделать это еще давно, но никак не мог заставить себя прикоснуться к единственному, что позволяет заглянуть в мысли отца. — Ты все-таки уезжаешь искать ее? — Да. Вырвав листок из его рук, я аккуратно складываю его в папку. Если когда-нибудь удастся вернуться сюда, нужно не забыть отчистить их от отпечаток. — Молю, не говори Эльзе. Иначе никакие преграды не остановят ее последовать за мной, — прошу я, расслабляясь, когда Грей утвердительно кивает. Я верю ему, ведь его слово дорогого стоит. — Уверен, ты все тщательно обдумал, но не могу не спросить: ты же в курсе, чем славится настоящая Магнолия? Не нравится мне его тон. Пытается отговорить. Жаль, что уже слишком поздно что-то менять. Я кивнул, посмотрев на часы. — Да. Ты знаешь, что делаешь. Но на всякий случай, оставь свои адресные данные на веду, чтобы все знали, куда направлять останки. Его способность кого-то подбадривать оставляет желать лучшего. Надеюсь, до чего-то подобного не дойдет. Ведь самое страшное, это не сама Магнолия. А ее содержимое. Часы прислали уведомление о приехавшем такси. До аэропорта Хитроу по такой скверной погоде придется добираться не меньше двух часов. Настало время прощаться. Мы похлопали друг друга по плечу и не сдержавшись, крепко обнялись. Этот человек заменил мне брата. Даже Эльза не была со мной настолько близка, как Грей. До сих пор идет дождь. Крупные капли бьются о лобовое стекло, стекая, выстраивая длинные водяные дорожки. Я достаю скомканную бумагу из кармана штанов. Бумага была потертая и в некоторых местах виднелись темные кляксы, чем-то напоминая кровь. А что самое главное, найти это пришлось в бывшем кабинете отца. Крупными буквами напечатано слово «Розыск». И портрет…