В погоне за счастьем II

Молодой человек сидел за столом в кафе и пытался не заснуть. Сил не было. Три недели не прекращаемых поисков доказательств, свидетелей, арестов. Последнюю неделю брюнет практически не спал. Сейчас должно было состояться совещание, после которого должен настать долгожданный отдых. Только нужен ли он? Измученному организму нужен точно, только неизвестно, что лучше: когда тело отдыхает или когда пустота в душе незаметна. Человек за столиком взял телефон и набрал номер. На лице отобразилось страдание, после чего мобильный полетел на стол. Посмотрев на часы, парень встал и, бросив деньги на стол, ушел. Он не заметил мужчину, который наблюдал за ним с сожалением в глазах. Но, как только брюнет вышел, то мужчина подошел к официанту и что-то спросил. Лицо его нахмурилось, он кивнул и, протянув работнику крупную купюру, покинул кафе.

***

Подходя к кабинету шефа, я подумал, что не хочу заходить в это помещение, не хочу слушать нудные и однообразные речи Власова. У кабинета уже стоял Кирилл: - Опаздываешь, - коротко бросил он. Мы молча вошли в кабинет. Это был огромный зал с длинным столом, за которым уже практически все места были заняты. Сев на первый попавшийся свободный стул, я почувствовал, что состояния сна из кафе вернулось снова. Хотя глаза и были открыты, я не слышал, что говорили мои коллеги. Монотонные голоса успокаивали. Я почувствовал, как рядом поднялся Кирилл и начал свой доклад. Мое вмешательство не требовалось, он сделает все сам. К концу речи я снова потерял нить происходящего. Не знаю, сколько времени прошло, когда я почувствовал толчок в бок, который вернул меня в реальность. - Молодцы! Это действительно отличная работа! - говорил Власов. - Теперь, в основном благодаря предоставленной информации Васильевым и Косовым, мы, наконец, сможем посадить Астафьева надолго. Все свободны, всем спасибо. Васильев, Костов, - вдруг проговорил шеф, - вы, как я и обещал, свободны на месяц, у вас засуженный отпуск. Отдохните хорошенько! - Спасибо, товарищ генерал, - ответили мы хором с Кириллом, и вышли из ненавистного мне кабинета. Выйдя из главного офиса ФБР, мы направились к стоянке. Пока мы были в Москве, нам выделили служебную машину. Но дойдя до туда, я остановился. Возле выхода стоял мужчина из кафе и смотрел на нас. Я тяжело вздохнул. - Кирилл! - позвал я. - Да? - Езжай один, за мной приехали, - я кивнул в сторону выхода. - Удачи, - мы пожали руки и разошлись. Подходя к отцу, я лихорадочно соображал, что ему сказать, почему я не заходил к ним, жил в отеле. - Привет, - протянул он мне руку. Обменявшись рукопожатием, мы сели в его машину. - Антон, ты можешь мне ничего не объяснять, я пойму, но матери сказать все равно придется... Она ведь не успокоится, пока не знает, что с тобой... - Пап, - тихо проговорил я, - я просто очень устал. Последние недели были насыщенными, отдохну и приду в норму. - Хорошо бы, если так, - протянул отец. Больше мы не разговаривали. Я был не в состоянии что-либо говорить, да и о чем-либо думать. Глаза слипались. Подъехав к дому, папа растолкал меня, и мы поднялись в квартиру. - Ох, Антошка! Я так рада! Как ты? Почему не заходил? Совсем ты похудел, вон какой бледный! - накинулась на меня сразу мама. Я попытался что-то сказать, но это было бесполезно. Если мама вбила что-то себе в голову, то она не отступится, пока не добьется своего. - Мать, - вдруг строгим голосом заговорил отец, - дай сыну отдохнуть. Видишь, устал, еле на ногах стоит. Я зашел в комнату и завалился на диван. Сон мгновенно завладел мной. Спал я долго и крепко. Я не слышал, как за стенкой ругались родители, постоянно о чем-то споря, как мама подходила ко мне, проверить: нет ли у меня температуры. Проснулся я только на завтрашний день. В душе чувствовалась пустота, днем мозг работает, переваривая рабочую информацию, о личном думать некогда. А вот утром или вечером... Встают откуда-то из глубины души наполненные болью Женины глаза. Понимаешь, что собственными руками, а точнее словами, разрушил свое счастье. Да и ладно бы только свою. Ведь и ее... Женя ведь любила, любила чисто, нежно, открыто, преданно. Она доверилась мне, а я ее предал. Скотина! Бедная моя Женька! Хотя какая моя? Я ей теперь никто. Я старался прекратить о ней думать, но ничего не получалось. Нужно разыскать ее и все объяснить. - Антош, ты проснулся? - в комнату заглянула мама. - Да, мам. Сейчас встану. - Вот и отлично. Я твои любимые блинчики испекла. Вставай быстрей! - Сейчас, - рассеянно ответил я. На кухне уже был отец и пил кофе. - Вот. Мама положила на тарелку блинов и вновь ушла к плите. Я взял один, но тут же его отложил. - Мам, я вечером уезжаю в Смоленск. Она остановилась и посмотрела на меня, а потом на отца, тяжело вздохнула и ничего не ответила. Я был удивлен, мама всегда пыталась удержать меня, а сейчас... В рассеянности я встретился глазами с отцом. Они были настороженны и взволнованы. - Да что с вами такое? - не выдержал я. - Мы вчера поговорили, - начал папа, - и пришли к выводу, что ты уже взрослый и можешь сам строить свою жизнь. Если понадобится, мы всегда готовы помочь, но настаивать не будем. Поэтому хочешь уезжать, уезжай. Знай только, что здесь тебе всегда рады и тебя мы всегда ждем и скучаем. - Я знаю. Остаток завтрака прошел в тишине. После я решил снова полежать, отдохнуть и потом начать собираться. Надо было съездить в отель за вещами. - Антош, можно? - тихо спросила мама. - Конечно. - Антош, я понимаю, что ты уже большой, но ты мой сын. Ты же знаешь, я никогда не желала тебе зла, всегда помогала. Антон, что случилось? И не говорили, что все хорошо. О чем ты неделю назад разговаривал с отцом? Из-за чего вы ругались? У тебя несчастные глаза. Что происходит? Ведь я же чувствую, что что-то случилось. Что-то на работе? Я сидел молча. Что сказать? Папе две недели назад я рассказал правду. Он сказал, что я во всем виноват. Не надо было обнадеживать девочку. Я и сам это знал. У него был один ответ либо забыть, либо просить прощения. Хотя он бы не простил. А мама? - Я нашел очень дорогого мне человека и потерял его. По своей глупости. И думаю, что вряд ли меня она простит. У мамы вырвался вздох облегчения. Я знал, что она думала о более серьезных вещах. Но Женя была для меня главной мыслью. - Как ты меня испугал! Если она твой человек, то помиритесь, если нет, так нечего и переживать о нем. Нашел о чем страдать! Не мужское это дело! Я посмотрел на маму с сожалением, но она этого не заметила. Она успокоилась и собиралась уходить. А на меня снова навалилась усталость. Переутомление, наверное... Очень хотелось домой, в Смоленск. Хотя кто меня там ждет? Мысли перенесли меня к Женьке. Хотелось ее увидеть, посмотреть в глаза, услышать ее голос, обнять. Хотелось, чтобы она простила меня. Я готов был умолять о прощении, сделать все, что она захочет. Я каждый день звонил ей, но мне отвечали, что абонент не доступен. С каждым днем все больше уверяясь, что она сменила номер. Глупая! Как будто это меня остановит. Хотя, может, она меня уже забыла? Кто я ей? Предатель. Да, я ее предал. Проклятая работа! События летом произошли слишком быстро, я не успел сориентироваться, сказал ей правду. Правду... Встречался ради информации. Разве это правда? Я сам кругом виноват! Кирилл предупреждал, чтобы я не думал заводить с ней роман, только дружба! Какой же я идиот! Угораздило же влюбиться! Надеялся, что смогу смягчить удар. Придумал! Сказал, что она мне не нужна. Урод! Если бы я мог все исправить. Надо было подойти к ней летом... постараться объяснить. Пусть бы послала... Стоп! Я ведь решил найти ее, как вернусь и все объяснить. Она должна понять. Нет, ничего она мне не должна... Все равно, я все для нее сделаю. Будет надо - оставлю, больше никогда не появлюсь в ее жизни. Главное поговорить. Больше ничего не надо. Забрав вещи из отеля, я постучался в номер к Кириллу, надеясь, что друг еще не ушел. Мои надежды оправдались, дверь открыли. - Привет, - поздоровался Кирилл, пропуская меня в номер. - Привет. Я попрощаться зашел. - Уезжаешь? - Да, - ответил я. - Сегодня ночью поезд. Мне нечего здесь больше делать, Кирилл. - Так я и думал, - проговорил он. - Удачи. Только, Антон, тебе развеяться надо. Необходимо, понимаешь? Это я тебе как друг и старший по званию говорю. Сходи куда-нибудь. - Хорошо, - пообещал я. - Ты пойдешь к ней? Я посмотрел на него: - Да. Хотя, Кирилл, ведь она права, я ей лгал. Зачем я ей? Что я могу ей дать? Мою работу? - Сходи, она тебя любит. Может быть... - Тем еще страшнее. Получается, я предал не только ее, но и ее чувства. Наши чувства, нашу любовь. А обещал, что такого не произойдет. Обман в обмане. Не простит она меня... - Не делай выводы, не поговорив с Арсеньевой. Потом жалеть будешь. - Наверное, ты прав, - ответил я. Я боялся, что Женя меня пошлет. Что тогда делать? Хватит ли у меня сил оставить ее? Все равно. Надо встретиться и поговорить. После разговора с Кириллом я уверился в этом окончательно. И чем быстрее, тем лучше. Завтра. Не буду откладывать, как раз завтра воскресенье. До дома родителей я решил пройтись пешком. По пути мне попался собор, старый, давно уже не реставрируемый. Его купола высоко уходили в небо. Картина была прекрасная. Солнце сияло, и его лучи падали прямо на купола. От этого они собор казался еще прекрасней, волшебней. Белые стены делали его сказочным, мне показалось, что это и есть начало рая. Я долго стоял рядом с ним, но не зашел. До вечера было еще много времени, и я решил прогуляться по Москве. Все равно делать нечего, а причитания матери слушать не хотелось. Пройдя по улице, я вышел на красную площадь. Здесь было ярко и весело. Так как была суббота, народа было много. Бегали дети, играя, продавали картины. Пройдясь по площади, я вышел к магазинам. Вспомнилось, что мама утром ругалась, что фен полетел. Улыбнувшись, я зашел в магазин электроники и попросил девушку посоветовать хороший фен. Купив подарок маме, я со спокойным сердцем отправился домой. Хотя и был конец сентября, погода стояла летняя. Было прохладно, но солнце еще пригревало, пытаясь вернуть людям летнее тепло. На редких деревьях листья раскрасились в разные цвета: желтые, оранжевые, красные, зеленые, иногда встречались коричневые. Людей было много, они спешили куда-то, не замечая природы. Машины шумели, люди говорили - все это создавало обыденности и спокойствия. Хотя до дома оставалось немного, но мама часто звонила и спрашивала, когда я приду. Пришлось сесть на автобус и проехать несколько остановок. Скоро я об этом пожалел. Автобус ехал через МКАД, где была пробка, и мы стояли полчаса. За это время мама звонила несколько раз, и, наконец, сказав, что они с отцом ждут меня к обеду и никакие отговорки не принимаются. Войдя в квартиру, я услышал, что работает телевизор, и мама возится на кухне. Я тихо разделся и достал подарок. Я понимал, что мама расстроена. Мы виделись не часто, а сейчас я уезжал слишком быстро. Если честно, я вообще не планировать заезжать к ним перед отъездом, чтобы еще больше ее не расстраивать. Мама всегда не хотела меня отпускать, говоря, что я напрасно выбрал такую жизнь. У меня было отличное спокойное и неопасное будущее. Я же никогда не жалел о своем выборе. Иногда я даже был рад, что живу отдельно. Мама слишком меня опекала. Слишком. Я подошел к ней и обнял. Она вздрогнула, не слыша моего приближения. - Ох, Антош! - воскликнула она. - Ты меня так до инфаркта когда-нибудь доведешь! Я рассмеялся и вручил ей фен. - Зачем?! Да и когда ты узнал? Спал же! - А у меня сон чуткий, - улыбнулся я. - Мам, ты извини меня, но мне действительно надо ехать. Мама грустно улыбнулась и кивнула. - Совсем ты у меня взрослый встал. Обед прошел шумно и весело. Мама рассказывала, какие у нее бывают иногда смешные пациенты, а мы смеялись и задавали вопросы. Время летело быстро и незаметно. Вроде только было утро, а уже вечер. Надо собираться и уезжать. К вечеру погода испортилась, и пошел холодный дождь. Лобовое стекло такси было полностью залито дождем, водитель едва успевал их убирать. И снова пробки. Смотря в окно машины, я думал, что Москва все же не мой город. Всего слишком много. Хотя с другой стороны здесь больше возможностей. Я тихо улыбнулся и откинулся на сиденье. Подходя к своему поезду, я подумал, что Москва очень красивый город, но Смоленск мне милее. Зайдя в купе, я увидел мужчину средних лет. На вид ему было около 40. Голубые глаза встретились с моими, он добродушно улыбнулся и я ответил тем же. Коротко стриженные светлые волосы были уложены. На затылке можно было увидеть лысину. Он был крепкого телосложения, но вряд ли он занимался спортом. Поезд тронулся, и мы просидели где-то час молча. Спать никто из нас не ложился. - Саша, - вдруг представился мужчина и протянул руку. - Антон, - ответил я с рукопожатием. - Куда едешь? - спросил он. - Можно же на "ты"? - Да, конечно, - ответил я. - В Смоленск, а ты? - В него родимый. Люблю путешествовать, вот решил заехать. А ты? По делам или так? - Да, не. Я живу там, - ответил я. - Говорят, у вас там спокойно и хорошо. Памятников много. - Средне. Красиво, если знать куда ходить. Только дороги плохие, постоянно ремонтируют, да все результата нет. Александр рассмеялся: - Да это везде так. У России это больное место. - Это точно, - улыбнулся я. - Знаешь, я однажды в Иркутск ездил. Просто так, город посмотреть. Знакомых у меня там нет, а город нравится. Так знаешь, к концу поездки деньги уже практически закончились. Заказал я на последние гроши такси на вокзал. А мы в пробку встали, за временем не особо как-то следил и на поезд опоздал. Знаешь, уже и из гостиницы выписался, и денег нет. Чего делать не знаю. Пришлось сестре звонить, чтоб срочным переводом денег на билет прислала. Утром пришли, купил другой билет. А так ночью и ночевал на вокзале. Так-то, брат, бывает, - добавил зачем-то мужчина. Александр продолжал рассказывать истории, я слушал его в пол-уха, где надо было, поддакивал, стараясь не заснуть. Усталость снова брала свое. Одна ночь сна не могла окупить недели бессонницы и беготни. Организм был истощен и требовал отдыха. Саша оказался мужиком понимающим, увидев, что я практически сплю, он замолчал и я, наконец, в блаженной тишине, нарушаемой только монотонным стуком колес, смог уснуть. Не знаю, обиделся ли мой спутник на меня или нет, но именно он разбудил меня возле Смоленска. Я поблагодарил его, и мы, попрощавшись, вышли из вагона. Город встретил меня холодом и дождем. После сна погода казалась еще холоднее. Пока я добрался до дому, зуб на зуб у меня не попадал. Дома было пусто. Приняв горячий душ, я зашел в спальню и включил телевизор. Хотелось спать. Я решил, что сегодня к Жене не пойду, не в том состоянии. Надо согреться и придти в себя. Да еще привести себя в порядок, а то даже лицо осунулось.