Мой демон. Только мой!

Поцелуй. Жаркий, влажный, сносящий все барьеры и запреты, не дающий времени задуматься о последствиях. И о причинах – тоже. Почему-то все умные мысли улетают куда-то, не оставляя в голове ни следа, ни отголоска. Только радость. Радость, что заметил, выкинул из головы свою непонятную любовь к Сакуре и пришел к ней. Удовлетворение, что и ее оценили по достоинству. И больше не бросят. И не будет больше той забитой комплексом неполноценности девочки, которая и двух слов связать не может. После этого поцелуя родится новая личность. Уверенная в себе женщина больше не будет довольствоваться огрызками, кинутыми ей жизнью, а сама будет выбирать, с кем ей быть. Чем делиться, а что скрыть за длинными ресницами, кокетливо опущенными во время разговора. А еще… Но у судьбы на все свои взгляды, свои планы, которые не подлежат обжалованию. Как приговор Верховного суда, вступивший в силу. Как сила тяготения, неизменная и спускающая с небес на землю. Точнее – не дающая на эти самые небеса взлететь. И больнее всего ранят не действия, удары или порезы. Самые большие, никогда не заживающие, а только рубцующиеся, раны оставляют именно слова. Те, которые произносят, не подумав о последствиях, будто само собой разумеющееся. Как «слабачка» - всего лишь констатация факта, не дающая сил даже противостоять действительности. Как «недостойная» - диагноз, произнесенный сухим тоном отца. Как… - Фу, отмаялся, - с облегчением выдохнул Наруто. - Что? – Возвращаться из мечтаний было трудно, поэтому и голос отказал, и придумать ничего более подходящего не получилось. - Извини. – Узумаки потрепал Хинату по макушке, словно послушного щенка, и, не объясняя ей причин своего странного поведения, поспешил ретироваться. Это потом Хьюга узнала, что карточный долг – дело святое. И что богатенькие мальчики, к которым и принадлежал ее идеал, редко ставят на кон деньги. Чаще – какое-то желание, выполнение которого обязательно. Это потом она целый час стояла в школьном туалете и, глотая непрошенные слезы, пыталась привести себя в порядок. Ну, хотя бы мысли. И чуть позже на нее показывали пальцами: все же знали, что проиграл Наруто. И жалели, как ни странно, именно его – бедняга, целовать школьную замухрышку было, наверное, невыносимо противно. И никто не подумал о ней, о том, что чувствовала Хината, когда надежды рушились, превращаясь в песок прямо на глазах. Утекали в канализацию вместе с ледяной водой, умывавшей лицо. И все. Хьюга вынырнула из воспоминаний с трудом, но начальство никак не хотело мириться с бездельем подчиненных, а посему пришлось хватать со стойки меню и на негнущихся ногах нести свое тело к новым посетителям: высокому улыбающемуся блондину и хмурой зеленоглазой девушке модельной внешности. - В-вот, - заикаясь, Хината протянула парочке меню. - Два кофе, - бегло осмотрев официантку и не найдя ее достойной его внимания, бросил Наруто. - И тортик с лимоном. - А вот Сакура зло сощурилась, но попыталась придать голосу как можно больше безразличия. И уже убирая посуду с покинутого столика, Хината отрешенно думала о том, что он ее не узнал. Обидно. И как-то по-детски неприятно, что тот, кому достался ее первый поцелуй, даже не помнит об этом. - И ладно! – хмыкнула официантка, ставя поднос с грязной посудой на стол в подсобке. – Тоже мне, потеря потерь! - Что, чаевые не оставили? – с пониманием откликнулся на ее фразу хозяин. – Эти богатенькие всегда так: разъезжают на дорогущих машинах, а лишнюю копейку за обслуживание – ни-ни, что вы, что вы! Девушка лишь передернула плечами, давая понять, что какие-то там клиенты ее совсем не интересуют и пусть катятся со своими проблемами ко всем чертям, и, развязав передник, кинула эту часть формы в корзину с грязным бельем. Чаевые-то они оставили, но Харуно так при этом посмотрела на нее, что захотелось не то что кинуть ей их в лицо – разорвать на маленькие кусочки и запихнуть в рот. - Мы, простые смертные, люди не гордые. Переживу как-нибудь, - бурчала Хьюга, надевая свою повседневную одежду и выходя из кофейни на улицу. Люди меняются. Хината, как ни странно, тоже. Пожертвовав приличную сумму наличных, которая будто прожигала ее кошелек насквозь, первому попавшемуся нищему, девушка уверенно топала к остановке автобуса. И, наверное, дотопала бы без приключений, но каблук, так некстати сломавшийся, испоганил весь ее план по транспортировке своего уставшего тела домой. Хромать по темной улице, а потом с видом оборванки сидеть в автобусе… Нет, на такое она не подписывалась! Да еще и дождь потихоньку начинал накрапывать, грозя в скором времени превратиться в настоящий ливень. - У тебя, Хьюга, не понос – так золотуха! – Девушка соображала, хватит ли ее скромной зарплаты официантки на проезд в таком дорогом транспорте, как такси, на другой конец города. По всему выходило, что чаевые, обрадовавшие попрошайку, сейчас были бы очень кстати. Но было бы глупо возвращаться и с мрачной физиономией отбирать у бедняги заработок – он, скорее всего, уже празднует неожиданную удачу. – Хотя нет, Хината, у тебя и понос, и золотуха, и стригущий лишай для полного комплекта! – Брюнетка подняла светло-серые глаза на небо, мотивируя его если не раскаяться в своих поступках, то хотя бы перестать сверкать молниями. Небо, соответственно, было глухо к просьбам какой-то там смертной и мстительно разразилось еще парой-тройкой разрядов, сопровождая сие действо еще и громом. Для полного счастья не хватало только ветра, пронизывающего до костей, но об этом беспокоиться не приходилось: июнь месяц редко «радовал» людей холодом. Хотя ночи, конечно, были еще прохладными. А прогулка по маршруту длиной в семь километров, да еще и босиком, да еще и под «прикрытием» ливня… - Мечта идиота! – процедила Хината и тут же поправилась: - Идиотки! Ну, и почему ей так не везет? Только-только избавилась от внимания папани, который нашел себе новую жертву для оттачивания диктаторских навыков в лице ее младшей сестры (к чести Ханаби, стоит заметить, что спуску родителю, в отличие от сестры, она не давала и третировала его похлеще пресловутой занозы в заднице). И работу нашла, и в коллектив влилась, и… И все полетело к чертям только из-за встречи с бывшей (и бывшей ли?) любовью! - Душу бы отдала за возможность отомстить этой сволочи, - бурчала Хьюга, шлепая босыми ногами по лужам. – Мать вашу!!! Ой!!! Последние возгласы сопровождались громким плюхом поскользнувшегося тела, упавшего в лужу и почувствовавшего, что в его мягкую пятую точку что-то кольнуло. - Зашибись! – Хината, поднявшись на четвереньки, обшаривала ладонями лужу, чтобы выместить злобу на провинившейся иголке (или что там так колется?). - Душу? Это завсегда пожалуйста! – уверили девушку откуда-то сверху. – Все, лишь бы клиент был доволен. Сейчас оформим договорчик… Что это у тебя?! - А? – Хьюга нашла все-таки причину укола – массивный перстень с печаткой-клыком – и соизволила поднять на свидетеля ее пребывания в луже глаза. - В руке?! – Говоривший, коим оказался, судя по размытому дождем силуэту, мужчина, уже начинал нервничать и потянулся было к ладошке Хинаты, но не тут-то было! - Это Ваше? – Девушка уже протягивала свою находку, когда перстенек, будто живой, скользнул между ее пальцев и занял свое место, словно сторожевой пес, на мизинце левой руки. – Ой, я сейчас сниму… - Уже нет, - обреченно проговорил парень и подал ей руку. – Приказывайте, госпожа. - А? – Хината удивленно осматривала нежданного помощника. – А вы кто? - Бог, - просто ответил он, скривившись, когда их пальцы переплелись. - Ну да, - фыркнула девушка, глядя на предательски блеснувшие в свете фар проезжавшей мимо машины маленькие рожки. – Кого косплеим? - Почти бог, - уточнил парень. – А это мой перстень. Но договор все равно придется подписать, чтобы я после выполнения твоих желаний в накладе не остался. - Я… оно не снимается… но оставьте свой адрес… я срежу его и отдам Вам… - Решив, что сумасшедших вообще злить не рекомендуется, «госпожа» пятилась к освещенному фонарем пятачку, уже готовая звать на помощь кого-нибудь. - Да, это будет сложно, но и честная и невинная душа стоит того, чтобы попотеть, - проговорил «почти бог», будто отчитываясь самому себе в том, что собирается предпринять. - Мужчина, Вы… - Хьюга уже почти добралась до фонаря, когда парень, как-то оказавшись рядом с ней, притянул ее к себе, обнимая, и что-то пробормотал. Тьма заклубилась вокруг них, всасывая внутрь образовавшейся воронки. Хината закричала, но этого уже никто не услышал. Проходивший мимо пьянчуга принялся усиленно тереть глаза, твердо уверенный в том, что мгновение назад на этом самом месте стояли двое. Посетовав, что привычные зеленые черти сменились более серьезными визуальными галлюцинациями, мужик ускорил шаг и уже через двадцать минут, допивая третью бутылку, любовался любимыми рогатенькими человечками.