Отрывной календарь

- Как ты меня назвал, Рональд Уизли?! - Нечего задавать глупых вопросов! Ты прекрасно все слышала! - Это был риторический вопрос! Боже, как же ты иногда бываешь глуп... - Не смей называть меня идиотом! - Заметь, ты сейчас сам себя так назвал! Идиот! Может и так! Если бы у тебя была хоть капля разума, Рональд, ты бы никогда не стал закатывать истерик на виду у всей улицы! Итог: ты идиот! Щеки Гермионы пылали не менее ярко, чем уши Рона. Очередная ссора их семьи. Разница была лишь в том, что прежние недовольства и грубости удавалось забыть спустя несколько часов. Сейчас же обиды обещали задержаться в их памяти на долгое время. А началась вся эта драма с того, что Рональд Уизли, как всегда за время работы, в очередной раз убедился – жизнь катится к чертям. В министерстве ему предъявили выговор за разрушение магазина во время очередного рейда и в придачу счет за разбитую машину. Также, он жутко проголодался за день, пока проходили все эти разбирательства. В итоге, он пропустил обед. В конце концов, на него, раздраженного и уставшего, ненароком вылила одна из новых служащих банку с чернилами, и Уизли отправился домой в еще более пессимистичном духе. Гермиона тоже по возвращению домой была выжата, как лимон. Руководство университета, в котором она преподавала, решило провести внеплановую контрольную работу среди студентов первых и вторых курсов. Проверять работы, конечно же, было поручено девушке. Желающая тепла и уюта, она с рвением отправилась домой, как только была проверена последняя работа. Но ни того, ни другого Гермиона в доме, уже ставшим родным за эти 4 года, не получила. На пороге ее встретил раздраженный Рон. Муж безжалостно накинулся на жену. Та совсем забыла про ужин, а готовить Рон в свои 23 года так и не учился. - Ну и где же ты была? Гермиона, ты хоть иногда смотришь на часы? – в тоне Уизли не было и намека на сочувствие, лишь безжалостное презрение. Весь день девушка провела на ногах. Сначала занятия, потом семинары, потом этот злополучный срез. Если не считать получасового перерыва на обед, то у нее собственно не было времени, чтобы присесть хотя бы на секунду. Глаза уже несколько часов болели от перенапряжения, вечных мелких шрифтов и клеток. Руки потрескались и горели от холода, как назло, утром Гермиона забыла взять с собой перчатки. Она устала за сегодняшний нескончаемый вторник не меньше Рональда, но видимо, Уизли не дано было этого заметить. - Я была в университете и… - А ничего, что ты должна была вернуться еще два с лишним часа назад? – перебил жену Рон. - Я так-то тут с голоду помираю! Во рту и маковой росинки за весь день не было! - Но я не виновата, что… - вновь было начала объяснять Гермиона, но Уизли был непреклонен. - А меня это не волнует! – голос мужа уже начал срываться на крик. - Ты могла бы с утра что-нибудь приготовить! Вечно вертишься утром без дела, бегаешь из угла в угол. - Так, во-первых, - возразила Гермиона, но Уизли вновь перебил ее и продолжил каскад слов: - Нет, чтобы о муже подумать?! Крутишься перед зеркалом, как юла. И непонятно, для кого?! Может ты там себе в своем университете симпатичного ученика завела? И для него прихорашиваешься? - Да как ты можешь так думать! – воскликнула девушка, стыдясь таких мыслей Рона. - А вот мог, Гермиона! Мог! Ты в последние дни постоянно задерживаешься! В доме полнейший бардак! Я прихожу, а тебя вечно нет! Нет ужина! – Рональд был уже весь красный, как рак. Он продолжал кричать, казалось, пытаясь донести до жены простые истины. - Ты тоже, знаешь ли, не идеален! – попыталась защититься от нападок девушка. Гнев и обида стали расти в ней где-то глубоко внутри, как прорывающиеся сквозь землю всходы. - Везде и всюду постоянные свалки вещей и мусора! Эти твои вечные носки! По всему дому! Думаешь, они по волшебству стираются и собираются в твоем шкафу?! - А почему бы и не по волшебству?! – усмехнулся Рон. - А потому что не все в этом мире можно решить волшебством! Некоторые вещи нужно делать руками! – на глазах Гермионы в любой момент готовы были выступить слезы, - Ты бы хоть раз взял да и помог мне! Сам бы что-нибудь приготовил, а не ждал меня! - Это женское дело, - невозмутимо обрезал Уизли и для выразительности скрестил руки на груди. Тут уже Гермиона не выдержала. Сердце ее сжалось в комок. Душу словно разорвало на мелкие куски. И этого человека она любит? И с этим человеком она связала свою жизнь? Отдалась человеку, который видит в ней только женщину… уборщицу… повариху… но не личность… - Тебя вечно что-то не устраивает во мне! - закричала Гермиона, собрав последние силы, что еще оставались в ней, - Зачем вообще было делать мне предложение?! Зачем нужно было привязывать меня к себе?! - Тебя никто и не заставлял соглашаться! – парировал Рон. Внутри него бушевал торнадо. Весь гнев, накопленный за день, прошедшую неделю, прошедший месяц выплеснулся на неповинную девушку. Новый каскад обвинений и брани вырвался из его уст… Весь этот скандал слышала вся улица. Уизли стоял на пороге дома, а Гермиона, как провинившаяся собака - за дверью. Проклятые слезы водопадом стекали по раскаленным от стыда щекам девушки. - Ты придурок! Придурок, Рон Уизли! Гермиона уже рыдала навзрыд. Воздуха не хватало. Легкие сотрясались в судорогах. Казалось, жизнь оборвалась в один момент и все, что было между ней и Рональдом, рассыпалось на мелкие частицы в один миг. Уизли, уже ничего не говоря, продолжал буравить жену испепеляющим взглядом. Звериное чувство бурлило в нем, разрывало изнутри. Гермиона же смиренно опустила взгляд. Она больше не могла смотреть на него, на мужчину, ненавистного ей каждой клеткой организма. Но, превозмогая себя, она продолжала стоять прямо, несгибаемо, хотя ноги ее дрожали, готовые сломаться в любую минуту. - Рон! Гермиона! Что происходит? К двум своим лучшим друзьям из соседнего дома спешил Гарри Поттер. Следом за ним шла Джинни. Оба были обеспокоены. Они стали непосредственными свидетелями скандала семьи, как и все другие соседи. Гарри давно знал, еще со школьной скамьи, что между Гермионой и Роном частенько возникали разногласия. Но впервые он увидел их такими. Гермиона дрожала всем телом, истекая слезами и не смея смотреть на разгневанного мужа. Уизли же был красным, как помидор и гордым, надменным, каким Поттер никогда его раньше не видел. Друг определенно чувствовал превосходство над женой, которое ему так часто хотелось испытать. Гарри невольно поежился от такого вида. Он не узнавал друга. - Рональд, что ты творишь! – обогнав мужа, накинулась на брата Джиневра, - Ты совсем с ума сошел?! Рональд ничего не ответил, лишь одарил сестру тем же пренебрежительным взглядом, что и жену. Через минуту, он развернулся на каблуках и, хлопнув дверью, ушел в дом, оставив Гермиону и друзей стоять на улице. Как только дверь закрылась, силы покинули Гермиону, ноги ее подогнулись, и она упала на колени, сжавшись в комок. Не раздумывая, Гарри бросился к подруге и помог ей встать. - Гарри, нужно отвести ее в дом, - Джинни поспешила к подруге с другой стороны. Вместе они отвели Гермиону к ним в дом. Для этого пришлось приложить немало усилий. Девушка просила отпустить ее, умоляла бросить ее здесь. У нее была истерика. - Не надо! Прошу. Я ничтожество! Поломойная тряпка! Оставьте меня! Но Гарри не выпустил ее из рук. Когда же они переступали порог дома Поттеров, Гермиона чуть было не потеряла сознание. - Гермиона! – взволновано воскликнула Джинни, когда глаза подруги потускнели и закатились, - Гарри, держи ее! Быстрым движением Поттер поднял девушку на руки. Та тут же обмякла, полностью отключившись. Он поспешил отнести ее в спальню для гостей на втором этаже. Осторожно, Гарри уложил ее на кровать. Джинни тут же подбежала к девушке с бутылкой нашатыря. Резкий запах аммиака ударил в нос. Минута и Гермиона открыла глаза, полностью залитые слезами. В ее сердце врезались тысячи осколков. Боль была настолько нестерпимой, что ей захотелось умереть. Захотелось вновь потерять сознание и уже не очнуться. Судорожно вздохнув, она отвернулась от друзей, уткнувшись в подушку. Ей сейчас хотелось лишь одного – забыться. Она была противна сама себе. Слишком много гадости успела накопиться в ней за эти годы. - Гарри, выйди, пожалуйста. Я помогу Гермионе переодеться, - мягко попросила Джинни мужа. Поттер послушно спустился вниз в гостиную. Что же такое нашло на Рона? За что он так с Гермионой? Как вообще можно было обвинять ее в измене или в такой банальности, как неумение готовить? Это так глупо! Гермиона делала все, чтобы помочь Рону, чтобы быть хорошей женой… Но Уизли же ничем не отвечал ей в ответ… Гарри не мог понять такой хладнокровности друга, такого желания унизить… Он давно знал, что Рональд всегда хотел выделиться из толпы своих братьев. Он всегда был в их тени… И в тени Гарри тоже. Но он никогда бы не подумал, что друг станет отыгрываться на Гермионе. «Нет, я больше не допущу этого. Гермиона не заслуживает такого обращения», - твердо решил Поттер. Через минуту к нему спустилась Джиневра. - Все хорошо, - тут же ответила она на обеспокоенный взгляд мужа, - Она уснула. Гарри облегченно вздохнул. - Думаю, ей стоит остаться у нас на некоторое время. Ты не против, Джин? - Нет. Я только за, - кивнула девушка, - Ты поговори с Роном. Я просто не понимаю, что на него нашло. Джинни подошла к мужу и ласково обняла его за плечи. - Идем спать. Она поцеловала Поттера в щеку, зовя тем самым с собой, и отправилась в спальню. - Я тоже не понимаю… - обреченно прошептал Гарри и пошел наверх за женой.