Иллюзия чувств

      Сегодняшнее утро явно не заладилось у блондинки, рассерженной вчерашним проигрышем в словесной перепалке с другом её мужа. Она была так возмущенна его надменным, не прислушивающимся к её словам поведением, что сейчас, гладя на доске свой любимый белый пиджак, Анна пыталась представить, что перед ней не вещь из плотной, но глянцевой ткани, а тело бедного китайца, которое она обдаёт горячим паром, слыша у себя в голове его крики и просьбы о милости.       Такое маньячное, выражающее удовольствие от своих фантазий лицо могло напугать кого угодно, заставляя подумать о том, что у девушки не всё в порядке с головой.       Однако, что творилось у этой девушки в голове, никто не мог знать наверняка, потому что в её светлой головушке было всё выстроено по цезаревской системе, то есть всё и сразу. Занимаясь глажкой, она одним глазом читала журнал, лежащий рядом на обеденном столе на кухне, где и находилась Асакура, одним ухом следила за сейсмической активностью чайника, стоящего на огне, а вторым – улавливала звуковые волны от зазвонившего мобильного телефона, который, увы, лежал на кухонном гарнитуре с другой стороны доски.       Перекинувшись через препятствие, пытаясь своим телом опять не помять пиджак, Анна наспех ухватила телефон, который едва смогла придвинуть к себе указательным пальцем, и, не посмотрев на высветившегося абонента, ответила, зажав трубку между плечом и ухом, чтобы не отрываться от занятий:       – Алло, – её голос был запыхавшийся, потому что она боялась разрушить собственную систему контроля абсолютно над всеми делами.       – Ого, муж, значит, за порог, а жена уже скок-скок, – не упустил Рен возможности подшутить над девушкой, у которой от его всегда наглого и самодовольного голоса ухмылки, которая чувствовалась даже на расстояние, а также постоянного комментирования её действий начинало сносить разум, желая через трубку задушить его собственными руками.       – Тао, прекращай фонтанировать юмором, которого у тебя никогда не было, – резко поставив утюг на доску, затратила Анна энергию не только на эмоциональность в голосе, но и в лице.       – Я сначала хотел пожелать доброго утра, – посмеявшись, но всё же сменив свой тон на в какой-то степени спокойный, пожал плечами Рен, сидя за рулём своего автомобиля, который тихо и мирно припарковался в тени деревьев, – а также сказать, что я подъехал и жду тебя в машине.       – Я ещё вещи не погладила, заходи в дом, – порекомендовала Асакура, слыша, как чайник начал подавать сигналы «бедствия», но, не имея возможности разорваться и подойти к нему, она начала тянуться до рубильника ногой, однако за преодолением одной неприятности последовала следующая. – Чёрт! – вскрикнула Асакура, из-за чего висящий на линии Рен аж вздрогнул.       – Пока у тебя в руках раскаленный утюг, я, пожалуй, посижу в машине, – понимая, что девушка не в хорошем настроении, отклонил её предложение Тао, повесив трубку, но не зная, что причиной её крика был именно вышеупомянутый утюг, который она сама и не заметила, как всё время держала на одном месте пиджака, где теперь красовалось коричневое пятно, пахнувшее палёным. И единственное, как девушка смогла себя успокоить, это сказав, что казнь над воображаемым Реном свершилась.

***

      Погода на улице в это ранее утро уже была душной и жаркой, с ужасом предвещая то, что ждало жителей Токио в полдень. Поэтому из-за таких капризов природы, которая то плакала, то сжигала всех в порыве солнечной ярости, сидя в душной машине чёрного классического цвета, Рен не смог больше париться в ней, отрыв окно на полную и откинув голову назад, в ожидании блондинки, которая вот уже минут пятнадцать после его звонка не выходила из дома.       Сидя с закрытыми глазами, обращёнными в потолок авто, Тао пытался подумать о чём-нибудь хорошем, прохладном, ведь даже ультра новый и мощный кондиционер едва мог спасти парня от духоты, а ещё и факт томительного ожидания, которое Рен так не любил, будучи человеком очень пунктуальным, не добавляло радости в его настроение.       Но сжалившаяся над ним судьба донесла до его слуха звук открывшейся двери, впустившей не только в салон машины утончённую блондинку в нежно-голубом платье-футляр, подол которого был на пять пальцев выше колена, но и ветерок, который был немного прохладней, чем атмосфера в машине.       – Я из-за тебя прожгла пиджак, – пробубнила девушка, едва парень не отрывая головы от спинки сиденья, развернул свой взгляд на неё, видя, как Анна взяла ремень безопасности, откинула идеально выпрямленные волосы и была крайне недовольно своей утратой.       – Правда, хорошо, когда есть на кого свалить всю вину? – с сарказмом подметил Тао, говоря о том, что она обвинила его в каком-то смертном грехе притом, что его даже в доме её не было.       – Поехали, давай, – закатила недовольно глаза блондинка, которая устала от остроты в голосе друга.       – Позволь напомнить, я твой начальник и…       – На работе, Рен. На работе, – перебила его Асакура, не давая сегодня ему играть по его же правилам. Уж сегодня она точно не будет чувствовать себя идиоткой из-за него. – А сейчас поехали, – и хоть он сейчас буравил в ней дырку своим что-то замышляющим взглядом игривой мести, она не смогла сдержать победной улыбки, когда сидела с важным видом, смотря в лобовое окно вперёд на дорогу.       – Ну, ладно, – сузив лукаво глаза, опасно и едва слышно проговорил Тао, перекинувшись через сиденье на задние места, и, взяв с них небольшую по размерам чёрную папку, отдал её блондинке, которая не поняла, что ей только что нагло шваркнули на колени, прямо как собаке.       Но парня её опешивший взгляд не волновал, он накидывал на себя ремень безопасности, фиксируя его в специальном замке, после чего завёл мотор и пустился в путь по дороге.       – И что мне с этим делать? – смотря на чёрную папку, как на бомбу замедленного действия, поинтересовалась Асакура, чувствуя, как её лицо и открытую ключицу обдумает мощными потоками ветра, когда машина мчалась на всех парах на работу.       – Для начала открыть, – не отрывая взгляда от дороги, всячески демонстрируя опытного водителя, посоветовал в издёвочной форме Рен, боковым взглядом наблюдая за блондинкой.       Сжав плотно губы и пытаясь никаким боком не показать того, что он её выводит из равновесия, Анна раскрыла папку, в которой оказалось пять файлов, с вложенными в них фотографиями домов, а точнее особняков роскошных и явно дорогих.       – М, – с саркастичной ноты начала Асакура, изображая наигранное удивление, – это что? Оригинальный маркетинговый ход того, где ты будешь располагать отделения своего банка?       – Нет, – на возвышенной ноте насмешки, возразил Тао, – мне просто хочется узнать твоё мнение, – брови девушки в ту же секунду изогнуло, как коромысло, говоря о её искреннем на этот раз поражении. – Какой дом тебе больше нравится? – всё так же не смотря на Анну, спросил Рен, видно было, что за дорогой он не любил отвлекаться, как некоторые любители, думающие, что можно ездить, как угодно.       Пролистав все файлы и тщательно рассмотрев изображённые на листах дома, Асакура несколько секунд пометалась между двумя из них, не зная, какой выбрать, однако стоящий у фасада в центре фонтан, который создавал круговую уличную залу для машин, подкупил её и остановил выбор на этом доме.       – Вот этот, – указала блондинка на третий файл, где изображался двухэтажный дом, который, несмотря на свою низость, был очень богато отделан уличной лепниной, да и по располагавшемуся двору делал из всего особняка роскошную, но уютную резиденцию, говорящую о сдержанности, но утончённости вкуса его владельца, не нуждавшегося в пафосе для привлечения внимания.       – Я удивлён, – на доли секунды покосившись на выбор девушки, сказал Рен, – у нас одинаковые предпочтения. Я сомневался в своём выборе, но теперь вижу, что я был прав.       – Твой дом? – припомнила Асакура тот факт, что Рен пробудет в Японии около полугода, а значит, есть смысл задуматься над постоянным домом, который неплохо было бы иметь и просто так, вдруг он будет приезжать в Токио на отдых во время отпуска.       – Да, – кивнул головой Рен, – сейчас приеду в офис и подтвержу покупку, – дал понять Тао, что он принял решение, основываясь на согласии Анны, которая в очередной раз искренне удивилась его резкой смене настроения. Он теперь казался серьёзным, деловым и очень педантичным. – Кстати, – заставил он своим голосом снова обратить на него свой взор Асакуру, – через неделю там пройдёт первый званый вечер, так сказать наш первый выход в свет.       – Наш? – изумлённо подчеркнула это слова блондинка, выделяя его цветом непонятности.       – Да, – равнодушно подтвердил Рен, включив поворот и мягко повернув налево, проезжая теперь по дороге, которая была полностью обрамлена в стоящие друг за другом, как на посадочной полосе, деревьями сакуры, которая уже несколько месяцев назад отцвела и не радовала своими красивыми розовыми цветами, опадавшими едва их ласково коснётся ветер или плач природы. – Ты тоже должна на нём присутствовать, как мой заместитель, – поставил чёткую задачу Рен, которую, казалось, было просто невозможно опровергнуть.       – Рен, – почувствовав себя крайне некомфортно, словно ей было неудобно отказать, когда была такая возможность, посмотрела сначала в окно, а потом на парня косым взглядом исподлобья Анна, – нам надо серьёзно поговорить.       В ответ на её заявление Тао ничего не ответил, лишь взглянув в зеркало заднего вида и аккуратно свернув на обочину, потихоньку и всё так же молча останавливаясь.       Девушка не могла понять, в чём дело, и почему они вдруг остановились, начав крутить головой из стороны в сторону и пытаясь найти причину, однако Рен резво отстегнул ремень безопасности и точно так же принял положение боком к рулю, то есть лицом к Анне.       – Слушаю, – кивнул головой Тао, давая разрешение на серьёзный разговор с девушкой, которая просто выпала в осадок, когда поняла, что эта остановка лишь из-за её заявления.       – Э… я насчёт этого вечера, – сначала неуверенно начала, но потом, откашлявшись, взяла себя в руки Асакура. – Мне кажется, что мне пока рано выходить в свет, я ещё не изучила структуру, не знаю, о чём говорить с твоими, сто процентов, высокопоставленными гостями и…       – Анна, – прервал её Тао, умоляюще закатив глаза, но быстро вернув их на место, – когда же ты стала такой неуверенной в себе? – задал риторический вопрос парень, удивляясь нерешительности всегда бойкой, роковой и уверенной до крайностей в себе девушки.       – Я уверена в себе, просто хочу немного влиться и понять свою функцию в твоей компании, – немного недовольно, раздражаясь по тому поводу, что Тао опускает её самооценку, отреагировала Асакура стальным голосом, который давал понять Рену, что не надо разговаривать с ней в таком тоне, ущемляющем её самодостаточность.       – Поверь, Анна, лучший способ влиться, – он заключил последнее слово в кавычки, сделанные его пальцами, говоря, что она сильно усложняет свой занимаемый пост, – это получать реальный опыт, а не зубрить теорию по общению с людьми.       – Однако, не зная основ, я не смогу правильно преподнести себя в обществе, – блокировала его Асакура, говоря о том, что практика не существует без теории, как и наоборот.       – Но у тебя же будет неделя на её освоение, хотя я не считаю, что тебе нужно что-то учить и читать, – пожал плечами Тао, понимая, что на этом серьёзный разговор подошёл к концу, а значит, можно вернуться к дороге, поэтому он говорил это, накидывая ремень и заводя мотор. – Я верю, у тебя получится, – сказал приободряющие слова Рен, выруливая на дорогу и в который раз за сегодняшнее утро поражая блондинку, но, в конце концов, обрывая её терпение и возвращаясь к своему амплуа, – ведь у тебя так хорошо подвязан язычок, – с усмешкой произнёс Рен, проведя кончиком своего языка по верхним зубам и нагло улыбаясь.       Резко посмотрев на него смертельно ядовитым взглядом, как у гадюки во время броска на жертву, Анна прошипела сквозь зубы, подражая всё той же пресмыкающейся, и понимая, что Тао, наконец-то, выждал момент расплаты за её недавний выигрыш.       Нет. Больше Анна решила не открывать рот и наказать Рена своим молчанием на всю оставшуюся дорогу, хотя судя по самодовольной ухмылке, которая каждый раз вырисовывалась на лице парня в момент пыхтения девушки, сложившей руки на груди, Тао принял такое её поведение за очередную личную победу.       Даже поднимаясь на пятнадцатый этаж в лифте, ни он, ни она не обменялись друг с другом ни единым словом, лишь бросая хмурый косой взгляд от неё и насмешливо-лукавый от него, пока не услышали тихий и ненавязчивый сигнал о прибытии на нужный этаж.       – Ты мне сегодня бойкот решила объявить? – начал первым говорить Рен, устав от постоянного молчания и желая, как и прежде подзадорить блондинку. Однако она не реагировала на него, спокойно и очень равнодушно, вплоть до холода, идя по коридору, ведущему к её кабинету через общий холл, где, как всегда, бегали служащие, совещаясь и обмениваясь бумагами.       – Доброе утро, господин Тао, – встретилась им на пути Асами, как всегда, приветливо улыбнувшись своему начальнику, который только что открыл стеклянную матовую дверь, заходя в холл.       Однако как только за своим непосредственным начальником она заметила Анну, её вид стал таким, будто ей рассказали какую-то ужасную и шокирующую новость. Танака даже забыла, как всегда это делает, улыбнуться Асакуре и сказать слова приветствия.       – Здравствуй, Асами, – поздоровался Рен, остановившись около брюнетки и не видя, что блондинка не разделила с ним временной остановки и пошла вперёд к своему кабинету, чувствуя, что на неё как-то смотрят уж чересчур пристальным взглядом исподлобья, – мне кто-нибудь звонил? – поинтересовался Тао.       – Да, было пару звонков, я всё записала и сказала, что Вы им перезвоните, – заглянув в свою папку, которая постоянно сопровождала девушку, отчиталась Танака, которая приходила на работу на полчаса раньше.       – Хорошо, – приняв лист бумаги с записями, бегло пробежался по ним глазами парень, наконец-то, заметив то, что блондинки с ним нет. – Спасибо, – отбегая от своего секретаря за Анной, которая только что зашла быстрым шагом к себе, сказал Рен, подбежав к её кабинету, но напоровшись на резкий автостоп, который устроила ему девушка, закрыв прямо перед его носом дверь.       Стоя с чуть не прищемленными пальцами руки, Тао тяжело выдохнул, закатив глаза к потолку, после чего решил, что лучше бы пока пойти к себе в кабинет, чтобы ему ещё что-нибудь не отщемили, ведь настроение блондинки было крайне скверным.       – Ну? – послышался в холле такой противный и стервозный голос, едва дверь кабинета Тао успела закрыться. – И что ты теперь скажешь? – смотря на Танаку, с наслаждением начала смотреть Сагара на то, как брюнетка в этот раз будет оправдывать Асакуру.       Повернувшись к рыжеволосой женщине, Асами встретилась своим ненавистным взглядом с её надменным и превосходным, ведь её вчерашнее предречение того, что Рен и Анна приедут вместе, сбылось, и теперь по всему холлу начали по цепочке шёпотом разноситься слухи, что Асакура, будучи замужем, имеет связь со своим начальником.       – Послушайте все, – обвела всех взглядом Танака, немного нервничая, но борясь за подругу до конца, зная, что Анна на такое не способна, – она могла просто придти одновременно с ним. Это не доказывает, что они приехали вместе.       – Боюсь тебя разочаровать, но это так, – с наигранным сожалением, которое было подкреплено злорадством, произнесла эти слова Сагара. – Я ведь попросила сообщить начальника парковки о том, когда приедет господин Тао, и за пять минут до того, как он поднялся на этаж, я уже узнала, что он приехал и, как я и думала, не один, – закончила с надменной улыбкой Катоми, провоцируя новую волну шёпотов и косых взглядов сплетниц, готовых раструбить всем о такой пикантной новости. – Вижу тебе больше нечего сказать, – всё с той же надменностью продолжила женщина, видя, что брюнетка не может найти оправдания для блондинки, конечно, можно сказать, что у них дружеские отношения, однако никто не захочет поверить в то, что совершенно не интересно обсуждать. – Если ты ещё сомневаешься, то советую раскрыть глаза и понаблюдать за тем, как Рен смотрит и бегает за ней.

***

      Рабочий день был совершенно спокойным в плане трудовой нагрузки, ведь какой-то неинтересной и нудной работе практически все предпочитали обсуждение всё новых и новых версий меж начальственных отношений. Главной темой разговора были Рен и Анна, на которую было вылито столько грязи, что, казалось, её больше не смыть, плюс ко всему с каждым часом «работы» новости того, как у них всё якобы закрутилось, были всё «интереснее».       – Асами, подготовьте вот эти документы, – протянув не глядя бумаги брюнетке, стоящей в его кабинете, распорядился Рен, правой рукой подписывая и заполняя какой-то другой документ, однако то, что он не чувствовал ответа, как словесного, так и в действиях по принятию бумаги, насторожило Тао, заставив нахмурить брови и поднять свой взгляд на Танаку, смотрящую в противоположную стену, задумчивым взглядом, полностью оглохнув и отключившись от этого мира. – Асами, – помахал перед её глазами бумагами Тао, пытаясь вернуть размечтавшуюся секретаршу к работе.       – П-простите, – запинаясь и заморгав глазами, ответила девушка, наспех принимая у начальника бумаги, которые она вложила в свою папку. Но, несмотря на то, что она вернулась к работе, на её лице всё равно оставалась озабоченность и угнетение, которое не мог не заметить Рен.       – Асами, с Вами всё нормально? – поинтересовался Тао, услышав звуковой сигнал присланной на его е-mail почты.       – Да, всё нормально, – ответила таким же подавленным голосом Танака, пока Тао просматривал почту, надеясь на то, что он пропустит это мимо ушей, но Рен даже по голосу понимал, что её «нормально» отнюдь нормальным не является.       – И всё же? – снова поинтересовался Тао, быстро набирая ответ на клавиатуре, но не поворачивая к брюнетки головы, из-за чего казалось, что он интересуется только потому, что он проявляет вежливость.       – На самом деле, – разрываясь от сомнений говорить или нет, но всё же решив, что Тао обязан об этом знать, начала тихо говорить Асами, – это не у меня проблемы.       – Интересно, – не переставая печатать и кидая на монитор периодический взгляд, чтобы проверить правильно ли он излагает свою мысль, отреагировал Рен, намекая на то, чтобы она продолжала свой рассказ, а не ходила вокруг да около.       – Это у Анны проблемы, – осторожно произнесла с тяжёлым сердцем Танака, увидев, как в ту же секунду пальцы Рена перестали печатать, и он развернулся на своём кожаном кресле к ней лицом, на котором отображались озадаченность и напряжённость.       – В чём дело? – потребовал объяснений Тао, понимая, что Асакура ни разу не заходила за сегодняшний день, потому что у неё были проблемы, о которых она решила умолчать, как всегда, показывая свой сильный и независимый характер.       Однако проблемы были несколько другого плана, нежели подумал Рен, опираясь на утренний разговор о неуверенности блондинки в её новой должности. Асами неуверенно, но всё же поведала о том, что происходит в компании с самого утра, о чём судачат секретари и многие служащие, а также то, что именно явилось причиной к таким бесстыдным разговорам.       Дослушав рассказ до конца, Рен откинулся на широкую кожаную спинку своего кресла, устало выдохнув через нос и прикрывая глаза. Он помнил, как Анна предупреждала его о таком исходе, однако Тао не верил в то, что это на самом деле случится, ведь коллектив практически новый, и, понятное дело, здесь кто-то взлетит до небес, а кто-то будет простым «рядовым».       – Она знает? – открыв глаза, холодным и местами где-то раздражённым голосом спросил Рен, интересуясь об осведомлённости Анны насчёт своей причастности к сегодняшним разговорам.       – Наши секретари отличаются тем, что могут сказать всё, что они думают, прямо в глаза, – произнесла с недовольством Асами, подводя своим вводным предложением Рена самого к ответу. – Она услышала в обед.       И снова обречённый выдох послышался от парня, который понял о том, что Анна очень сильно восприняла это к сердцу, так как целый день не говорила, не передавала, да даже электронной почты не послала Тао.       – Почему раньше не сказали мне? – допечатав на ноутбуке последние два слова, поставив точку и нажав отправить, спросил Рен, видя, что время уже позднее, а значит, Асами всё это время молчала об этих разговорах, которые можно было пресечь ещё на начальных этапах.       – Анна просила меня не говорить Вам, – видя его серьёзный и злой взгляд, который так чётко контрастировал с его спокойным лицом, ответила Танака, – однако я подумала, что Вы обязаны об этом знать.       – Хорошо, – неизвестно для чего резко оборвал её оправдания Рен, закрыв наспех ноутбук, встав с кресла, не забыв захватить накинутый на спинку пиджак и погасить свет настольной лампы. – Доделайте те бумаги, которые я попросил, и можете быть на сегодня свободной, – отдал последние распоряжения Тао, надев пиджак и быстрым шагом покинув свой кабинет, даже не услышав сказанных вслед слов благодарности брюнетки.       Его шаги были такими быстрыми, что, казалось, он не прошёл, а пролетел то расстояние от его кабинета до кабинета Анны, который находился чуть дальше его, но на другой стороне узкого коридора. Получился такой некий быстрый прыжок с одного места на другое.       Открыв незамедлительно дверь, он обнаружил блондинку в нежно-голубом платье около шкафа, где с полок она брала новую документацию, ставя на место уже прочитанную и проверенную.       Её взгляд резко отреагировал на такое наглое проникновение в кабинет, однако, когда она на доли коротких, но напряжённых секунд встретилась с взглядом шафрановых глаз, которые смотрели ей прямо в душу, она сразу же сменила свой гнев на безразличность, вернувшись к вытащенной папке, в которую она поспешила заглянуть, и, подходя обратно к своему столу, снова, как и вчера, начала делать вид, что погружена в работу.       – Вы что-то хотели? – не отрывая глаз от бумаги, спросила Анна, снова возвращаясь к субординационному тону – верному признаку её подавленности сегодняшними слухами.       – Не думал, что ты так отреагируешь, – после короткой паузы, начал говорить разочарованным голосом Рен, подходя ближе к столу, который являлся единственным препятствием между ними.       Анна сразу же поняла, что Тао уже всё узнал о слухах, носившихся по компании с самого раннего утра и искажаясь в самых разных версиях. Однако она не хотела, чтобы он видел её взгляда, который был настолько раздражён, что мог бы одним своим видом убить.       – А как ты хотел, чтобы я отреагировала? – не поднимая головы, скрепила зубы Асакура, пытаясь говорить спокойнее, а не с гневом, который видел Рен по её трясущейся периодически нижней губе. – Ты думал, что я сделаю каменное лицо и скажу: да всё просто прекрасно, пускай меня мешают с грязью?       – Слухи и сплетни были всегда и обо всех и, как правило, начинаются с начальства, – проявил свою рабочую мудрость Рен, говоря о том, что Анна не первая и не последняя в списке обсуждений. – Надо уметь не реагировать на такие вещи, а ты своим поведением даёшь людям понять, что они правы.       – Они не могут быть правы, потому что всё это не так, – заявила Асакура, резко подняв взгляд на Тао, – и для них я спокойно реагирую, не надо думать, что я упала в холле в рыданиях и убеждала всех в обратном.       – Однако игнорируя меня, ты заставляешь меня подумать, что…       – Что? Что, Рен, я заставляю тебя подумать? – резко остановила его блондинка, заставляя одним лишь ярым и полным злости взглядом замолчать парня. – Ты начинаешь думать, что я переспала с тобой и теперь мечтаю выйти за тебя замуж? – приподняла одну бровь Анна, говоря об абсурде его слов, которые она прервала, однако в этом и заключалась ещё ошибка.       – Ты заставляешь меня подумать, что ты влюбилась в меня, – безразличным тоном заявил Рен, заставляя внутри Анны всё перевернуться от ужасающих слов, а её глаза вспыхнуть огнём злости и возмущения. – Ставишь преграды, постоянно резко реагируешь на меня и, как следствие, игнорируешь. Зачем ты это делаешь? – начал указывать на признаки влюблённости Рен, разводя руками и, конечно же, не веря в собственные слова, зная, что это не так, однако пытаясь вернуть Асакуру в нормальное состояние.       – Ты вообще слышишь абсурдность своих слов? – сквозь зубы произнесла Анна, одарив Тао резким и презрительным взглядом. – Я люблю Йо, и мне больше никто не нужен.       – Я знаю, – кивнул волновым движением Рен, тоже сузив взгляд и давая понять девушке, что это было лишь преувеличением, – однако не заставляй меня больше так думать.       – Я не могу контролировать твои мысли, так что думай, что хочешь, – огрызнулась Асакура, снова уставившись в документацию и поджимая нервно нижнюю губу, – но знай, что всё, что ты думаешь, это бред чистой воды. Ты для меня максимум приятель детства, а иногда и самый раздражающий меня субъект.       Между ними после этих слов воцарилась гнетущая и такая напряжённая тишина, что, казалось, стрелки часов не тикают, а издают звуки барабанов. Она пыталась не поднимать на него взгляда, который нервно метался по документам, а он не мог понять того, почему именно в такие моменты, когда Анна говорила о своих чувствах к нему, Асакура всегда опускала, отводила и всяческими способами пыталась скрыть свой взгляд. Обычно такое поведение говорило лишь о вранье, но разве могло оно быть в том, где она сказала правду. Невыносимый и непонятный парадокс её личности.       Устав от того, что Рен на неё смотрит пристальным взглядом, Анна раздражённо выдохнула, бросив папку на стол и посмотрев на него стойким и беспристрастным взглядом, и спросила:       – Можно я уйду домой пораньше?       – Разумеется, – снова чему-то усмехаясь, ответил Рен, смотря, как блондинка не медленно взяла сумку, выключила лампу и обошла стол, направляясь мимо него, – а я тебя отвезу домой, – дополнил Тао в тот момент, когда она с ним поравнялась, резко остановившись от услышанных слов и едва сумев сдержать восклик.       – Ты издеваешься?! – мало было слухов, так Рен решил их ещё больше усугубить.       – Нет, я серьёзно, – пожав плечами, ответил парень, на лице которого не было той серьёзности, о которой он заявлял. – Спускайся вниз, сейчас возьму ключи и спущусь, – дал чёткие инструкции Тао, выходя из кабинета Анны, чтобы снова вернуться к себе, но решив маленько пригрозить девушке, зная её натуру. – И только попробуй уйти без меня, я знаю, где ты живёшь.       Не услышав её возмущённого фырканья, Рен уже успел выйти, чувствуя, как его мысленно проклинают до седьмого колена и наводят порчу на неудачу во всём.       Когда он зашёл в кабинет, то здесь уже не было Асами, которую Тао оставил после своего ухода. Однако объектом поиска была отнюдь не брюнетка, а маленькие ключи от машины, разыскиваемые Реном под бумагами, и о местоположении которых он вспомнил спустя минуту, понимая, что они в кармане пиджака, который был надет на нём.       Да уж, сегодняшний день, который, в отличие от многих, был у парня насыщенным, сказывался на его памяти, заставляя глаза закатываться от собственного торможения.       Выйдя из кабинета, Рен закрыл дверь на ключ, боковым зрением, смотря дальше по коридору, который вёл в холл, где было чрезвычайно шумно. Попытавшись убрать ключи так, чтобы их звон не привлёк к себе внимания, Тао ровным шагом подошёл к углу, вслушиваясь в разговоры, доносящиеся из круглого зала.       – Видели? – послышался надменный голос Сагары. – Сразу же сделала вид, что её ничего не волнует, и, вообще, она тут не причём, – говорила рыжеволосая женщина явно об Анне, которая секунду назад скрылась за дверью, попрощавшись с Асами. – Конечно, теперь будет затишье.       – Хватит! – влезла в разговор Танака, которая прервала своим одёргивающим тоном девушек, которые, как чайки, ловили все хлебные крошки посеянного раздора Сагарой. – Вам что, больше поговорить не о чем?! Займитесь работой!       – Верное замечание, Асами, – раздался за её спиной холодный до дрожи голос Рена, из-за чего все, кто сидел к нему спиной на удобных белых пуфиках в центре, повскакивали вместе с остальными, разворачиваясь к нему лицом.       Тишина в холле воцарилась такая мёртвая, словно здесь никого не было, однако её через секунду начали разрушать едва слышные, но такие чёткие и уверенные звуки маленьких каблуков Рена, который, засунув руки в карманы, медленно подошёл ко всем собравшимся здесь операторам сплетен.       Его пристальный, цепкий и до безумия холодный взгляд, говорящий не о спокойствии, а о гневе парня, проходил по всем присутствующим здесь, вызывая в них чувство страха, вины и неудобства.       – Значит, так, – пытаясь сохранить спокойность, что ему, безусловно, удавалось, начал Рен, – если я ещё хоть раз услышу о той чуши, которую вы городите обо мне и Асакуре, а, тем более, о том, как она получила свою должность… – вдруг его взгляд стал острее кинжалов и опаснее яда гадюки, – уволю к чёртовой матери всех без разбору. Вам ясно? – настала неудобная пауза, в которой чувствовала себя комфортно только Асами, радуясь своей победе ради подруги. – Кому, как ни вам – людям, которые проработали с Анной пять лет – знать, как сильно и упорно она отдаётся работе, – на этих словах всем старым служащим компании, которые были должны вместо поддержания разговоров на эту тему прекратить их, стало ужасно стыдно, однако у Рена не было задачи устыдить их в чём-то, потому что он знал, что сплетни были, есть и будут всегда, он хотел лишь донести до них то, что нужно сделать каждому хорошему руководителю. – Если вы хотите на её место, то докажите мне, что вы лучше, – мотивировал их Рен, смотря пристальным взглядом на всех и вселяя в них надежду, – однако не грязными интригами и подставами, а делом и добросовестным отношением к работе, – предупредительно сказал Тао, приподняв одну бровь, как бы намекая, что интриганства он тоже не потерпит на работе. – Я надеюсь, мы друг друга все поняли.       Это была предпоследняя фраза молодого, но такого мудрого не по годам руководителя компании «Тао company», который медленно оторвал взгляд от служащих, развернувшись и направившись к выходу, около которого он снова остановился, на секунду задумавшись, а потом решительным и поучительным для всех остальных голосом сказав:       – Асами, – брюнетка с полной готовностью навострила уши, слушая распоряжение начальника, – подготовьте мне, пожалуйста, к завтрашнему утру приказ об увольнении Сагары Катоми.       – Господин Тао… – взмолилась рыжеволосая женщина, которая и посеяла то, что теперь пожинала, однако её мольбы даже не были выслушаны, а лишь прерваны резким хлопком двери, говорящем об окончательно принятом решении, не подлежащем обсуждению.