Глава 17. «Оружие возмездия»
21 февраля 2014 г. в 09:05
Борису Взломскому повезло: нужная ему станция располагалась прямо под ангаром. Хакер довольно быстро отыскал лестницу на карте и спокойным шагом направился к цели, стараясь не привлекать внимания. И ему это удавалось: за весь путь до «метро» ни у одного механоида или тёмного зета не возникло никаких подозрений, хотя о «тупых осматах на станции» ворчал практически весь живой персонал.
Когда Борис Взломский добрался до платформы, он внимательно изучил расписание поездов, которое висело под потолком параллельно рельсам. Выяснилось следующее: для того, чтобы попасть в отсек S1450-0-28E требовался маршрут P220R; нужный поезд подъезжал к платформе каждые полчаса, стоял 60 секунд и продолжал движение по большому кольцу «экватора». Хранитель жизни сел на металлическую скамейку (в которой абсолютно все углы были прямые) в ожидании своего поезда и постоянно борясь с желанием поднять забрало, чтобы хоть немного ослабить химический запах, исходивший от доспехов.
Поезд прибыл примерно через двадцать минут ожидания, за которые Борис Взломский успел составить точный план ранней атаки за каждую фракцию в недавно вышедшей стратегии в реальном времени и немного поразмышлять о сущности коллективного разума механоидов. Внешне состав практически ничем не отличался от земного скорого поезда, но механизм во многом был совершенно иным. Во-первых, двигатель и все вспомогательные системы работали на антиматерии. Во-вторых, у самого состава была более обтекаемая форма и более мощные двигатели. И, в-третьих, транспортное средство было безвкусно окрашено в серый цвет, а на нижней грани каждого из 20 вагонов белой краской было написано зловещее слово «Дно». Борис Взломский вбежал на борт скорого поезда, предварительно пропустив вперёд несколько тёмных зетов, железной хваткой уцепился за поручень и дождался, пока состав тронется…
Эта поездка врезалась в память Бориса Взломского надолго: поезд нёсся с огромной скоростью, и наверняка взлетел бы, если бы его колёса не держались бы за рельсы столь прочно. Стенки туннеля сливались в мутную полосу, и как-либо ориентироваться было невозможно. Но это было бы ещё полбеды: на каждой станции поезд тормозил настолько резко, что хранитель жизни с запредельным трудом сохранял равновесие и не позволял своей голове разнести вдребезги окно поезда. К сожалению, подобные остановки были расставлены на пути следования в большом изобилии.
Кошмар продолжался около получаса. Едва держась на ногах, Взломский сошёл с поезда. После поездки ужин начал «лезть наружу», а потому хакер добрался до «привокзального» туалета (к счастью, конструктор станции понимал, как его детище будет воздействовать на желудки пассажиров) и с облегчением заперся в одной из кабинок.
Когда Взломский снова был в форме, он покинул туалет, а затем, стараясь говорить максимально низким и хриплым голосом, спросил у первого попавшегося тёмного зета, где находится отсек S1449,9-0-28E. Собеседник что-то пробормотал по поводу тупых осматов, однако всё же недовольно ответил, что нужно идти строго на восток от вокзала, чтобы «этот недоумок» наткнулся на нужный отсек.
Взломский последовал совету тёмного зета и направился к отсеку S1449,9-0-28E по тому, пути, который ему сообщили. Он уже привык к прямым и абсолютно одинаковым коридорам, изобилию камер наблюдения, толпам механоидов и немногочисленным тёмным зетам, в прямом и переносном смысле смотрящих сверху вниз на всех остальных. Хранитель жизни уже не мог не вызвать подозрения потому, что уже разгадал природу станции и научился выглядеть «своим», но при этом ни на секунду не забывал, что единственная цель его прибытия на Глоззар — обезвредить тектоническую бомбу, после чего он твёрдо решил вернуться на Землю при первой возможности.
Отсек S1449,9-0-28E оказался ничем иным, как цехом завода, где производили I-механоидов. Куда ни глянь, везде находились участки полностью автоматической сборочной ленты, предназначенные для соединения огромного количества частей очередного механоида в единую машину. Видимо, выплавка деталей шла в другом отсеке, поскольку Борис Взломский нигде не увидел литейных машин. Здесь, в этой системе внутри другой системы, не было ни единого сбоя, всё работало чётко и выверено, как швейцарские часы. Решив не рисковать, устраивая диверсию на производстве, хранитель жизни немедленно покинул цех и направился к соседнему сектору.
Когда хранитель жизни добрался до дверей сектора S1450-0-28E, то обнаружил, что там стоит кодовый замок. За несколько секунд хакер ввёл код, который ему удалось тайком вытянуть из памяти проходившего мимо тёмного зета, и спокойно прошёл в помещение, не забыв закрыть за собой дверь.
Внутри оказалось несколько наёмников-веннтаредонийцев: громилы больше двух метров ростом, очень мощным плечевым поясом, большими руками и короткой шеей. Каждый из них был вооружён ручным плазмомётом и с ног до головы облачён в доспехи из алтоферита. Борис Взломский знал, что бомба охраняется, но ожидал увидеть механоидов, а не элитное подразделение наёмников, обычно охранявших предводителей тёмных зетов. Тем не менее, за пару секунд хакер без особых трудностей усыпил всех охранников и осторожно разрядил плазмомёты, после чего сосредоточился на своей главной задаче.
Комната, в которой находилась бомба, оказалась очень просторным залом. Внутри находилось десятка три ящиков с оружием и боеприпасами, а также гигантская антигравитационная грузовая платформа. В центре зала покоилось то, из-за чего добровольцы пришли на Глоззар — тектоническая бомба. Устройство представляло собой огромный белый цилиндр с панелью управления в середине одной из сторон, несколькими полосками показателей состояния взрывчатого вещества внутри бомбы на противоположной стороне, а также многочисленными механизмами, назначение которых Борис Взломский сразу не понял. Бомба лежала в горизонтальном положении и занимала практически всю центральную часть зала, будучи длиной в десять метров, а толщиной — два с четвертью.
Недолго думая, хранитель жизни снял с плеча замаскированный под винтовку осматов плазменный дробовик, вывел из строя контрольные панели управления дверями у входа, спокойно снял шлем и, несколько раз вдохнув относительно свежий воздух, приступил к обезвреживанию. Хакер знал, что у него осталось не так уж и много времени до того момента, когда на станции поднимут тревогу, поэтому решил ни на что не отвлекаться. Стоило запустить операционную систему компьютера управления, как появилось сообщение: «Введите пароль» и строка для его ввода. Хранитель жизни вызвал командную строку и ввёл несколько последовательных команд для смены пароля, после чего поставил новый пароль: «1234567890», и спокойно вошёл в систему.
Программа, отвечающая за состояние устройства, находилась прямо на весьма примитивном «рабочем столе». Борис Взломский запустил и её, после чего попытался отключить источник энергии, сделав бомбу совершенно безвредной. Однако здесь потребовался пароль администратора, который, в отличие от обычного пароля, состоял из пятисот семидесяти одного цифрового символа, и обойти его так же просто, как и пароль для входа в систему, не представлялось возможным. Пришлось закрыть программу.
— Что же делать… — пробормотал Борис Взломский, — написать и запустить вирус? Времени не хватит, да и антивирус у них стоит такой, что Касперскому даже не снилось. Поставить программу на выполнение бесконечного цикла и крашнуть всю систему? Слишком долго будет разгоняться. Сделать откат? А что если управление сразу встроено в ОС? Ввести беспорядок в исходный код? Он у механоидов закрытый, пока крякнешь, полгода пройдёт. Дэдос? А где мне тогда взять ещё пару тысяч компьютеров? Пожалуй, лучше посмотреть, что тут вообще установлено. Чёрт с ним, с обезвреживанием, преждевременной детонации за глаза хватит.
Через несколько секунд на глаза попалась другая программа управления: установка времени детонации бомбы после запуска. Тут пароль администратора не потребовался, и поэтому хранитель жизни сделал то, что считал нужным: установил время ожидания размером в 0,0000000000000000000000000000000000001 секунды после активации. После этого хакер сфотографировался на фоне мирно спящих охранников, надел шлем, расстрелял из ручного плазмомёта все контейнеры, выжег на стене ухмыляющуюся рожу, подписался «Дробитель», взорвал чужой гранатой боковую металлическую дверь и отправился обратно в диспетчерскую, тихо радуясь успешной «диверсии» и представляя себе лицо главы Доминиона, когда тот всё это увидит.
Тем временем Лотар де Вержи и Джереми Ларс добрались до своей станции и доехали оттуда практически до самой близкой к центру остановки: дальше до отсека N230-56-92W необходимо было добираться пешком. И чем меньше оставалось идти до цели, тем реже им попадались другие механоиды и персонал станции. Когда до отсека остался всего километр, коридор опустел окончательно, и дальше добровольцы двигались в гордом одиночестве.
Коридор перед входом в отсек N230-56-92W был вдвое шире, чем остальные переходы на станции — это хранители жизни узнали ещё в диспетчерской, но истинная причина подобного конструкторского решения стала понятна им только теперь. Остановившись перед поворотом на этот «проспект» (как коридор иронично назвал Джереми Ларс), Лотар де Вержи осторожно заглянул за угол.
— У механоидов там целый укрепрайон: плазмомёты, пехота прикрытия и прочие «радости» — доложил Лотар, — прорваться можно, но сложно. Других проходов в отсек я не вижу.
— А и не надо, — коротко ответил Джереми Ларс, снимая со спины ручной плазмомёт и осторожно размещая в приёмнике первый патрон из ленты.
Решив оставить на потом вопрос о возвращении на Землю, Лотар де Вержи приподнял забрало, сделал пару глубоких вдохов, а затем, захлопнув шлем обратно, вынул из кобуры пистолет и активировал плазменный клинок.
Оба хранителя жизни вышли из-за угла медленным шагом, чтобы механоиды спонтанно не открыли огонь. План сработал: войска Доминиона сняли оружие с предохранителей только когда Джереми Ларс вскинул плазмомёт и открыл огонь. Его напарник тем временем разметал пехоту прикрытия с помощью телекинеза, оставив механоидов с плазменными винтовками без защиты. Последние, сделав пару залпов, которые хранители жизни остановили ещё на подлётах, активировали плазменные клинки и бросились в рукопашную вместе с товарищами, вооружённые пиками с плазмой на наконечниках.
Значительную часть механоидов добровольцам удалось уничтожить до того, как те до них добрались, а те, кто всё-таки сумел уцелеть под плотным огнём, довольно быстро были уничтожены плазменными клинками и навыками управления материей. Покончив с ними, Лотар де Вержи, ещё в начале боя нивелировавший весь огонь плазмомётов противника, запустил к каждой огневой точке по взведённой гранате, после чего хранители жизни совместными усилиями пробили брешь в ангарных воротах и, приготовившись к следующей битве, осторожно прошли внутрь.
Отсек N230-56-92W оказался весьма просторным: в центре располагалась конструкция, похожая на огромный ствол орудия. Неподалёку от неё стояли несколько приборных панелей, а по бокам кто-то оставил множество металлических ящиков и вход в спасательные капсулы, которые в случае необходимости стартовали через шахту главного реактора. В помещении никого не было: персонал, услышав звуки стрельбы, незамедлительно покинул рабочее место. Вернее, почти весь.
В тридцати метрах от входа стоял человек в багровом плаще до пят и необычном, словно покрытым вулканическим пеплом экзокостюме; единственным выделявшимся элементом снаряжения был закрытый веирумовый шлем.
— Не знаю, как вы сюда попали, но вашему начальству из Конфедерации должно быть очевидно, что глупо отправлять двух хранителей жизни против самого могущественного служителя истинного Властителя из числа смертных, — иронично заметил Эдвард Читс, активируя плазменный клинок, — но теперь уже поздно бежать: здесь, в самом сердце этой огромной станции, уже проросли семена моей победы.
С этими словами лидер пепельных развернулся и медленным шагом направился к остолбеневшим хранителям жизни. Попытка Джереми Ларса расстрелять врага из плазмомёта потерпела фиаско: сгустки плазмы рикошетили от доспехов, у Читса даже не возникало необходимости останавливать снаряды. Через минуту, когда верховный главнокомандующий Доминиона обезоружил Лотара де Вержи, попытавшегося одолеть Читса в ближнем бою, и занёс источающее кромешный мрак лезвие плазменного клинка для финального удара, американец бросил оружие, рванул к спасательной капсуле, максимально быстро открыл люк и стартовал, даже не пристегнувшись.
Удар не был смертельным: плазменный клинок задел шею и сильно повредил правое лёгкое, но этого оказалось достаточно для того, чтобы хранитель жизни потерял сознание от боли. Немного поразмыслив, Читс приказал перенести своего полуживого оппонента на транспорт, отбывающий в сторону экзопланет Доминиона и высадить его где-нибудь в пустыне, намереваясь устроить для себя небольшое «зрелище». Затем, когда несколько механоидов утащили хранителя жизни, верховный иерарх пепельных приказал прочесать сектор силами как можно больших сил Доминиона, а также срочно, без проверок, зарядить тектоническую бомбу и сделать залп по Луне: осколков, которые при этом образуются, должно было хватить для превращения Земли в безжизненный каменный шар. Поэтому дальнейшие события, происходившие на станции, стали для него очень большой неожиданностью.
Тем временем Мракос и Юрген Шмидт, доехав на поезде до нужной части станции (однако, в отличие от своих товарищей, бывший главнокомандующий осматов после поездки не испытывал практически никаких проблем), продвигались к отсеку N950-30-60E. Правда, поскольку добровольцы решили последовать совету Десятого и не спрашивать ни у кого дороги, это продвижение больше походило на обыкновенное блуждание, где единственный шанс добраться до цели зависел исключительно от благосклонности Фортуны.
Впрочем, спустя примерно полчаса хранителям жизни повезло: они всё же добрались до нужной двери, которая, как оказалось, была защищена кодовым замком, пароля к которому не знали ни Юрген Шмидт, ни, тем более, Мракос, и даже попытки первого поискать нужный номер в головах персонала не увенчались успехом.
— Есть какие-нибудь идеи, как его вскрыть? — негромко спросил Мракос.
— Хорошая новость: кто-то вводил код грязными руками, — ответил немец.
— А плохая?
— Он нажимал на все кнопки, кроме «0» и «сброса». Думаю, лучше будет связаться с остальными и попросить помощи у них, тогда мы сможем…
Не дождавшись, пока его напарник закончит, Мракос активировал двуручный плазменный клинок и просто разрубил панель вместе с замком. Дверь была открыта, но последствия точно не обрадовали добровольцев: находившиеся в секторе механоиды немедленно были приведены в состояние боевой готовности, и уже через десять секунд по основному коридору к хранителям жизни направлялась небольшая армия.
— Похоже, план с незаметным обезвреживанием провалился, — вздохнул Юрген Шмидт и с сожалением активировал плазменный клинок.
Завидев врага, Мракос, которого перспектива большой битвы только обрадовала, с оглушительным возгласом «Всех перебью!» сломал строй механоидов прикрытия и вовсю громил их войска. Воспользовавшись небольшой суматохой, Юрген прикрыл своего напарника телекинетическим барьером, с помощью телекинеза отодвинул в сторону массивную дверь и заглянул внутрь: отсек N950-30-60E оказался чьим-то рабочим кабинетом…
