Кое-что важное...

Чертыхнувшись и стукнув по дьявольскому маггловскому изобретению, пытаюсь вспомнить, на какие именно кнопочки нажимала Гермиона. Аппарат, именуемый соковыжималкой, абсолютно не хотел слушаться. Не помогло и то, что я перепробовал все имеющиеся кнопочки, даже шнур чуть не вырвал в пылу негодования, хоть и в розетку он был всё же вставлен. Дьявольский агрегат работать не хотел, угроз не боялся и, по-видимому, просто притворялся частью кухонной обстановки. — Ну, и Моргана с тобой! Беру нож, разрезаю апельсин пополам и сам, руками, выжимаю его в стакан. Сок полился как из крана, и я даже не стал себя подначивать тем, что забыл о палочке. Так отлично выдавливается. И запах очень приятный. Пол-ложечки меда — Гермиона любит именно так, и вуаля! Заказ готов. Вставив полосатую трубочку и нацепив на край стакана дольку свежего, не выжатого апельсина, я, довольный собой и своим результатом, направляюсь в гостиную. Замираю у порога на минуту, любуясь своей ненаглядной. Подбородок прижат к грудной клетке – так высоко лежит подушка, одеяло сползло, босые пальцы ног торчат из-под другой подушки. На округленном животе лежит раскрытая книга. Смешна и очаровательна. — Вот негодяйка! Говорил же — оденься, — шепчу. Замечаю, как она приоткрыла глаза и улыбнулась с легкой хитринкой. Взяв шерстяные носочки, надеваю на ножки моей милой, не забыв пощекотать пяточки. Разжигаю камин, и комната наполняется теплом и неповторимым ароматом горящих дров. Поправляю одеяло и, мягко взяв за плечи, приподнимаю ее. Ложусь за ее спиной, притягиваю как можно ближе к себе. Призываю ей сок. — Спасибо, любимый. Нежно погладив по животику, целую в висок мою женщину. Беру книгу и продолжаю читать вслух засыпающей на моей груди Гермионе и в ней — нашему сыну.