Рядом.

написано под ней, может быть, вам будет интересно - http://yandex.kz/yandsearch?rdrnd=16446&text=Everytime%20we%20touch&clid=9582&lr=10305 Эти слова отдавались гулом в её головке. Так странно, что.. -Я вернулся, Мику,- сказал кто-то, устало снимая обувь и бросая их в прихожую. Хатсуне визжит от радости, словно ей пять. … Он все-таки уехал на это турне. Мику хотелось тогда остановить его, просить, умолять, чтобы он не уходил, но… Она сдержалась. Она лишь поцеловала его напоследок, а потом дома, сползла по стене, и бессильно плакала. Кажется, она умоляла кого-то. Кажется, она в бессилии ногтями царапала свою руку, словно надеясь, что боль физическая отрезвит её, и поможет отогнать боль душевную. Три года – это слишком долго. Один день без Него кажется вечностью, а три года? -А ты вырос,- удивленно говорит Мику, пытаясь достать до его макушки, чтобы потрепать волосы. -Конечно,- соглашается он, и наклоняется, чтобы Мику смогла сделать то, что она хотела,- А ты ничуточки не изменилась. -Хм,- фыркает Мику, и затаскивает его на кухню. Лен лишь поглубже вздохнул: тут все пахло родным, неизменным. Вот та белая кружка с нарисованным луком-пореем, который он подарил Мику: в ней налито кофе. Вот тот холодильник, рядом с которым они всё время дежурили, из-за чего у них еда быстро заканчивалась. Вкусно пахло выпечкой, и вообще духом Хатсуне – Лену кажется, что он сейчас задохнется от наплыва воспоминаний. А потом… Бесконечные звонки, смски, и письма. «Я люблю писать письма. Когда ты пишешь их своей любимой девушке – это кажется более благородным, чем те смски и звонки»,- писал он. Хатсуне же жила только ради этого момента, когда он снова вернется. «Ты же вернешься, да?»- шептала она в трубку. «Ну конечно, глупая. С чего ты взяла, что я не вернусь?»- смеялся он. Но у Мику все равно этот страх не проходил; ей почему-то казалось, что Лен может и не вернуться. Она так смешно суетится возле чайника, пытаясь приготовить ему «самый лучший чай на свете» по её словам. Кагамине улыбается: боже, прошло три года, а почти что ничего не изменилось. -Какая ты глупая,- подходит он к ней, и утыкается в её волосы. Они приятно пахнут яблоком. -С чего это?- возмутилась девушка. -А потому что. Могла бы и другого парня найти, пока меня не было. -А ты – дурак. Дурак, потому что не понимаешь, какой бриллиант в тебя влюбился, что ждал тебя аж три года,- показала ему язык Хатсуне. Ему было тяжело расставаться с ней. Он бы хотел послать к черту это турне, чтобы остаться с ней, да продюсер не позволил. Какое, к черту, турне? Он метался туда и сюда, пока её не было. Он же не хотел! -Братик…- прошептала Рин, с нежностью касаясь его руки.- Тебе немного осталось, потерпи. Скоро ты увидишь Её. -Спасибо, Рин. Да, я знаю. Он с нетерпением ждал той минуты, когда он наконец-то сможет увидеть её. Свою любимую. -Почему не замечаю?- пришел в негодование Лен.- Ещё как замечаю! -Ну ладно. Держи,- она дала ему горячий чай. Чай пробуждал в нем самые разные эмоции: как он впервые познакомился с Мику, как в неё влюбился, и их первый поцелуй. Горячий, с молоком – он любил именно такой. -Кстати,- помешивая ложкой в чашке, сказала Мику.- А где сейчас Рин? -Ну где ж ещё,- усмехнулся Лен.- К Кайто, конечно, побежала. Они долго молчали. Молчание не давило на них, наоборот, они наслаждались этой тишиной. Наконец-то они смогли побыть вместе за столь долгое отсутствие. Рядом. -Я скучала,- неожиданно произнесла Мику.- Я по тебе очень-очень скучала, мне было … плохо без тебя. -Мне тоже. Снова то молчание. Но уже напряженное, не такое легкое, как тогда. -Знаешь, что мне на ум пришло?- вдруг улыбнулся Лен.- То, что мы с тобой – ненормальная парочка. -Почему это?- Хатсуне заинтересованно подняла на него глаза. -Да потому, что мы не бежим обниматься или сюсюкаться друг с другом. А мы, между прочим, друг друга три года не видели. Девушка встает, и идет за чайником – тот уже вскипел. -Потому что мы – повзрослели,- говорит она, наливая чай в свою любимую чашку с луком-пореем. -Ну-ну,- усмехается Лен.

***

Это так тепло, так хорошо – когда ты рядом с любимым человеком. Мику и добавлять ничего не хочется: лишь сидит, уткнувшись головой в плечо Лена, пока тот ерошит ей волосы. Скоро он снова уедет на турне по стране, но эти несколько дней – только их дни. Их никто не отнимет. Но они быстро пролетели. Мику показалось это несправедливым. -Ты уже завтра уезжаешь?- как бы она не храбрилась, её голос все же дрогнул. Сейчас они сидели на диване, и смотрели что-то по телевизору. Мику даже и не понимает о чем там говорится – лишь сильнее прижимается к Кагамине. Он теплый. -А что? Отпускать не хочешь?- не смотри так, пожалуйста. Ты же можешь разбить ей сердце одним лишь взглядом. Не смотри так, умоляю. -Да кому ты нужен!- мгновенно вспыхивает она, пытаясь отпихнуть себя от Кагамине. Тот, на её удивление, крепко держал девушку. -Признаю, ты прав,- пробурчала она, утыкаясь в его грудь. Ей почему-то хочется заплакать. Но так делать нельзя, ведь она выставит себя плаксой. Он снова уезжает, а ей – снова ждать его с томящим ожиданием. Зачеркивать каждые дни в календари красным фломастером, и снова ждать. Несправедливо. -Алло,- услышала она голос Лена. Наверное, договаривается о времени, когда ему поехать в аэропорт. -Да, Кавадзиро-сан. Я отменяю свое турне. -Что? Но, Лен-кун, ты так не сможешь поступить, там все тебя ждут и…- что дальше было, Мику не услышала, потому что Лен быстро отключил связь. -Вот,- он улыбается той самой улыбкой, что очень любила Хатсуне. Такой мягкой, нежной и… в ней была любовь.- Я все же решил, что моя девушка для меня дороже славы. В такие моменты Хатсуне снова хочется плакать. Но уже – от счастья.