Щенячье

Три часа без дыхания — сидеть и смотреть на твою спину, на взмокший затылок с вихром тёмных волос, на сильные руки, которые — будто живые — обнимают цветные татуировки. Три часа видеть одно и то же: упрямство и талант. Ты работаешь бесконечно долго, выбивая нужный результат любой ценой — хоть сломанным деревом, хоть собственным пальцем. А мне бы только свернуться шерстяной подушкой у твоих ног… Была бы кошкой — посмела бы на колени. Скопление чашек с недопитым кофе так и хочется выстроить в строгий ряд, а еще лучше — вовсе унести на кухню, но ты обязательно заметишь и отвлечешься. Нельзя — слишком хрупким может быть вдохновение, и нарушить только-только подхваченный ритм стуком керамики просто страшно. Долгие недели в пути изнурили тебя и почти задушили меня. Но домой ты вернулся уже с новой целью, и я опять привычно не дышу, то и дело поправляю ошейник и варю кофе. Ты устал. Сильно — до обидного для твоего щенка желания побыть в одиночестве, до сжимающей мне сердце красноты глаз, до царапающего глупую щенячью гордость безликого «завтра». Но когда засыпаешь наконец расслабленно и спокойно, раскинув разноцветные руки в стороны, я прихожу. Чтобы убедиться, что ты тоже можешь быть слабым.