***
Фред бродил по коридорам, весело насвистывая какую-то мелодию. Прогулять уроки - было обычным для парня делом. Пустые коридоры перешептывались между собой, ни капли, не удивляясь вальяжно расслабившемуся парню. Повернув ручку того самого забытого кабинета, Уизли шагнул внутрь. Нужно было думать прежде, чем разливать зелье по полу. Фред решил сварить его заново, пока его любимый братец не прознал об оплошности. И какого же было его удивление, когда голубые глаза увидели полный котел готового зелья. Ответ, естественно, был ясен, как белый цвет кабинета. Грейнджер и правда ударилась вчера. Мало того, что не отругала, так еще и запрещенное зелье сварила. - Фред! – на ум Уизли пришло только одно: «легка на помине». Магловское выражение, которое частенько использовал дома его отец. - Чего тебе, Грейнджер? Пришла мучать меня своими расспросами? Или захотелось поиграть в Мать Терезу? Возомнила себя монашкой? Ах, конечно, ты просто беспокоилась обо мне! Твоя забота мне к чертям не нужна! Гермиона округлила глаза и отвела их в сторону. Невозможно было смотреть на разъяренное, искажающее в злобной маске, лицо полных ненавистных движений: скривленные брови пропускали на лоб глубокие морщины; губы, которые всегда улыбались, стали тонкими, холодными; в глазах поселился бес. - Не знала, что именно так – ты выражаешь свою слабость! – отвесила ту же жгучую монету и Гермиона. – Ах, конечно, гордость! Крутой мачо! Не стоит, Фред, так напрягать глазки, я не собираюсь подтирать твою беспричинную злость! – ярость выжимала грудную клетку, точно также как постиранное белье – со всей силы. Гермиона и Фред стояли друг напротив друга и поедали друг друга глазами, ожидая, кто же сорвется первым – кто отведет взгляд. - Беспричинную злость? Грейнджер, о чем ты? Если ты не заметила, то я тебе сам скажу: ты и есть моя злость! – плевком отозвался парень, останавливая бесполезную игру «мой яростный взгляд». На лице отразилась едкая усмешка, кислотным дождем омывая остатки тепла в теле. Если Грейнджер была бы растением, Уизли не задумываясь стоптал его на месте своей тяжелой подошвой. - Да что я тебе сделала? – топнула ногой гриффиндорка. - Для начала – появилась в моей жизни! Вертишься около моей семьи, как паскудная овечка. Ты просто не представляешь себе, как тошнит меня при виде твоего отвратительного лица, как сильно мне хочется взорвать около твоего носа побольше фейерверков, чтобы он перестал задираться вверх от напыщенности твоей гордости, - по ходу слов лицо Фреда все сильнее морщилось. - Смотрите все, я Гермиона Грейнджер - самая умная грязнокровка на планете! Мой мозг настолько дееспособный, что я могу, не стесняясь, говорить все! А раз я такая умная, то могу и лезть своим длинным носом куда захочу, задевая своей шевелюрой достоинства других! – конец перешел в откровенное издевательство. Фред выговорил все на одном дыхание, моля Мерлина о прощении. Интуиция четко дала понять: желаешь уберечь – отбрось мораль. Гермиона поспешно отвернулась от будущего кошмара ее снов, сдерживая нахлынувший поток. - Благодарю за Вашу искренность, надеюсь, найдется ведьма, способная терпеть Ваше хамство! – отрешенно сказала она. Дверь с шумом захлопнулась, оставив тишину наедине с заблудшим близнецом. Сегодня она станет его личным психологом, сегодня она единственная, кто услышит тяжелые удары его сердца и шепот скользящих слез по щекам. Все силы ушли на ложь, которая теперь должна окончательно остановить будущее. Парень потерял равновесие и упал на холодный кафель. Вцепившись руками в огненно-рыжие волосы, Фред вырывал их, пытаясь заглушить отчаянье болью. Гермиона бежала вперед, смутно видя перед собой плывущую дорогу. Она не знала, почему позволила вырваться пленнику наружу. Слезы всегда по ее мнению должны быть холодными, а эти просто обжигали кожу. Раскрасневшиеся щеки были лишь мелким пятном по сравнению с адским месивом внутри. Больно. Слишком больно в один день прозреть, открыть глаза на правду, таившуюся за ее спиной. Джордж обманул ее – Фред не любит, он ненавидит. Гермиона бежала все сильнее и сильнее, в надежде скрыться от тяжести внутри. Предательство било молотком; обида накрывала сверху полотном, а злость подкидывала все больше и больше острых гвоздей. Еще чуть-чуть и можно похоронить свое сердце в гробу, построенном ее же чувствами. - Ай! – нога подвернулась и гриффиндорка со стоном полетела вниз. Расплакавшись подобно малому дитю, жалость к самой себе прилетела словно на метле - быстро и неожиданно. Да, она не красавица и часто лезет туда, куда не просят. Но ведь скольким она уже сумела помочь. Что плохо в том, что ее сердце тянется к знанием, тянется показать, что и маглы на что-то способны. Да хвастовство и одержимость - грех, но кто живет без него? Разве Фред сам не грешен? Всхлип! Всхлип! Летали обрывки звуков, но никто не реагировал. Некому было подать руку помощи. Ничего молчало вслед. - Гермиона? – испуганный голос, напомнивший вновь о ее пороках, раздался прямо за спиной. Джордж молниеносно оказался на коленях около девушки. Заглянув в покрасневшие от бегущих слез карие глаза, Джордж увидел, как они тускнели, их душа была подтравлена. Всесильная староста оказалась беззащитным котенком, брошенным на улице. Она дрожала, но Джордж не был уверен замечала ли это сама Гермиона или нет. Его руки потянулись к ее плечам. Крепко сжав их, он притянул ее к себе. Сердце отрешенно пропустило удар. Гермиона вцепилась в парня, как в спасательный круг. Если раньше ее слезы еще можно было назвать плачем, то сейчас это были мучительные рыдания. Гермиона понимала, что сердце Джорджа уже занято другим человеком, но его тепло было вновь слишком близко. И ярая правда его близнеца подтолкнула раскрыть свои чувства на максимум – позволить оторваться, чтобы потом помолчать. - Ну, Гермиона, кто тебя так обидел? – Джордж понятия не имел, как успокаивать, поэтому просто проговаривал все утешительные слова, что пришли в голову. Постепенно ее тело расслабилось, всхлипы уменьшились. - Малфой вновь тебя обозвал? Скажи, Гермиона, я запущу все непростительные в голову твоего обидчика! – Уизли прекрасно помнил – нужно сильно потрясенье для искренних проявлений чувств Грейнджер. - Вряд ли ты сможешь убить собственного брата! – руки шатенки сильнее обняли Джорджа. - Не волнуйся, Рона мне не жалко! Я тут подумал, а ему должна пойти зеленая кожа, как думаешь? С пиявками и бородавками! Только представь, какой милый экспонат в кабинете Снейпа будет! Шутка оказалась лучше утешений. - Джордж, это не Рон… Было бы не так больно! – уже тише прошептала Гермиона. Потому что за все пять лет их знакомства с несносным младшим Уизли, она выучила все его повадки наизусть. Даже если с его уст прозвучало бы подобное, это была бы просто фальшь, вызванная бушевавшим характером. Джордж напрягся. Ему стало не по себе, по телу пролилась ощутимая дрожь. - Фред? О, черт, да что творится с этим придурком? Он уже почти целый месяц взвинченный. Я говорил с ним не раз, но мне всегда казалось, что брат отыгрывается из-за своих чувств, не думал, что все зайдет так далеко. Что именно он тебе наговорил? - Я не хочу произносить вслух… Извини, давай не сейчас? – Гермиона оторвалась от широкой спины и заглянула юноше в глаза, так и не разомкнув рук. Джордж дивился переменчивой подруге. Вот, буквально, пару минут назад она вопила и истерила, как подстреленная кошка, которую дернули за хвост, а сейчас карие глаза веяли прозрачным холодом. Бледность пришла на смену красным щекам, лишь припухшие глаза напоминали о прошлом срыве. - Да, думаю, не стоит говорить сейчас. Давай так, раз эта обезьяна - моя точная копия, я исправлю за него твое настроение. – Гермиона кивнула. – Но только, дорогая моя староста, ты готова нарушить всевозможные правила и уставы Хогвартса? Готова взойти на тропу безрассудства и хулиганства? Я не слышу ответа, Гермиона! – задорная улыбка этого безумца завораживала – отказать не хватило сил. Поднявшись, Джордж потянул на себя замученное тельце девушки. К счастью, нога не болела, а значит все в порядке. Пара двинулась в сторону гостиной. Коридоры ребята миновали быстро и никто из учителей их не заметил. Вот только, стоило им подойди к портрету Полной Дамы, как позади них раздался тоненький голосок: - Так! Так! Мисс Грейнджер, Мистер Уизли, потрудитесь объяснить мне, где наша сладкая парочка бродит во время занятий? – девичий смешок и желание убивать. Джордж недовольно с явным отвращением уставился на Амбридж, Гермиона же со спокойным видом принялась прояснять ситуацию. - Извините, профессор, но у моего курса сейчас окно. Я решила пойти в библиотеку, но благодаря своей неуклюжести споткнулась и сильно упала. Джордж, как раз шел на урок, и предложил свою помощь. Он просто проводил меня до гостиной. - И все же, мисс Грейнджер, вы могли бы и сами дойти, а еще лучше было бы, если вы обратились к Мадам Помфри. – все еще стояла на своем розовая жаба. Кстати о розовом, кто бы мог подумать, что у мерзкой старухи в запасе имеется еще и бледно-сиреневое платьишко, усыпанное мелкими цветочками. - Это просто ушиб, ничего опасного в нем нет, кроме ноющей боли. – Грейнджер продемонстрировала порванные на колени колготки и небольшую царапину, свидетельствующие о подлинности ее слов. Амбридж еще раз хихикнула, хотя глаза так и пылали злостью. - Что ж, а теперь думаю, мистеру Уизли пора на урок. Он уже выполнил свой доблестный поступок. – почти пропела свои слова «профессор» и увела парня за собой. Джордж обернулся и на пальцах показал число три, что означало только одно – в это время, у портрета полной дамы.***
Тем временем Анжелина нервно кусала себе ногти. Ее любимые близнецы опять разделились. Это девушка поняла, когда на двадцатой минуте ЗОТИ в кабинет ввалился Фред. Впервые капитану удосужилось увидеть бесчувственную живую куклу. Фред прошел в кабинет, язвительно отзываясь на крики Амбридж. Пик волнения пришелся тогда, когда мерзкая старая карга вспомнила про второго неугомонного близнеца. - А где же второй сорванец? – сладко пролепетала она. – Может быть наш капитан знает об этом? Или же его братец? Фред заложив ноги на стол, ухмыльнулся и ответил: - По свиданкам бегает, наверное! Анжелина метнула строгий и предупреждающий взгляд в сторону парня, но тот только скорчил рожу и показал язык. Этого стало достаточно для отработки у Амбридж, этого было достаточно, чтобы у львят сняли двадцать баллов и предостаточно, чтобы Амбридж собственноручно ушла искать второго близнеца. Спустя пару минут вернулись старуха и Джордж. Анжелина наконец могла спокойно вздохнуть, но все блаженство легкости испарилось в тот же момент, когда Джордж сел с Ли, а не со своим братом… Писать записку было бесполезно, поэтому капитан молча дожидалась звонка. Долгожданный звонок, как команда «старт», погнал Анжелину к своему парню. Тот приобнял ее за плечи и они вместе вышли из кабинета. - Джордж, интуиция меня не подводит, ты знаешь. Поэтому советую рассказать мне все! Вы снова поругались с Фредом? Джордж нахмурился: - Скорее поругаемся! – ответил он. - В чем дело, Джордж! Говори! – как на любой другой тренировке приказала Джонсон. Фред прошел мимо них, задев плечом брата. - Мой братец слетел с катушек или у него начались ПМС! Не знаю, чего он наговорил там Грейнджер. Но я впервые видел ее такой раздавленной. - Гермиона? – обеспокоено переспросила Анжелина. Еще в прошлом году девочки неплохо сдружились. Анжелина, как ярый фанат квиддича, выпытывала все у возлюбленной Крама. В свою очередь сама Грейнджер неплохо запаслась заклинаниями, освоить которые помогала сама Джонсон. - Она плакала… - тихонько шепнул Уизли. – Представляешь, человек, способный вынести Рона и Гарри, спасать их задницы раз за разом, врезавший Малфою, сбежавший на ночь глядя в город – ревел, как раздавленный младенец! - Я и сама знаю, что наша староста очень сильная, но судя по всему, я многого о ней не знаю! – потрепав парня по волосам, Анжелина сделала вид ревнивой собственницы. Так забавно надувать губки могла только она. - Анжи, я пообещал ей исправить ошибку брата, поэтому, говорю, как есть. Сегодня я буду работать развлекательным шутом с трех часов. - О, Мерлин, тоже мне герой! Я не против, если ты об этом. - И не только.… Поговори, пожалуйста, с Фредом, возможно, тебе он откроется! – близнец чмокнул в щеку свою девушку и скрылся за поворотом. Умеет парень выбирать нужные моменты, ничего не скажешь. В игру вступило время… .