Жить - значит умереть.

Ночь обещала быть долгой. Кирк и Клифф спорили, кто же займёт "козырное" место у окна. Джеймс с Ларсом уже оставили попытки отбить койку у согруппников. Да и сейчас обоих больше увлекало распитие бутылки водки, чем игра в карты, где главный приз - заветное место. Барабанщик даже подшучивать пытался над гитаристами, но без толку. Раз уж парочка решила пофарсить тестостероном, но смысла их останавливать не было. - Хэй, Ларс, что думаешь по поводу вчерашнего концерта? - начал разговор уже изрядно пьяный Хэтфилд. - Я думаю, что ты визжишь, как чёртова баба! - фыркнул датчанин и принялся пищать, явно пародируя друга. - Повелитель кукол, я натягиваю твои струны! - Пошёл ты! - ухмыльнулся вокалист и приложился к стакану с алкоголем. - Ну уйду я и где ты нового драммера найдёшь, блонди? - расхохотался Ульрих. - То то и оно, друг мой! Вы без меня - никто! Бёртон отвлёкся от карт, которые держал аккуратным веером в руке и взглянул на Ульриха. - Ну при желании мы легко найдём тебе замену, так что не надо тут! - улыбнулся басист и подложил на стол червовую даму. - Кажется, я выигрываю? Кирк вздохнул. Он и сам понимал, что сейчас удача на стороне Клиффа, так что нужно было проиграть достойно. Эх, прощай заветная койка. А ведь сколько раз лид-гитарист продумивал план побега из горящего автобуса именно через то окно, у которого находился лежак. Уже вся группа не раз устраивала цирк из опасений Хэммета, но тот всё равно считал что рассуждает здраво. Нужно всё продумывать наперёд! - Я тебе так легко не сдамся! - ответил наконец парень. - И вообще, хочешь расскажу анекдот? - О нет, Кирк, помилуй меня, не хочу выслушивать очередные шуточки про басистов! - закатил глаза Бёртон. - А всё потому что ты басист! - А ты мне проигрываешь! - не остался в долгу Клиффорд. Хэтфилд и Ульрих, уже оприходовавшие бутылку водки, плавно переместились на свои лежаки и наблюдали за игрой друзей. Металлика, дитяще Ларса и Джеймса, становилась всё популярнее. Уже пять лет группа радовала фанатов и самих парней новыми хитами. Новый альбом, Повелитель кукол, признали практически везде. Даже в Европе, по которой сейчас, собственно говоря, и разъезжала американская трэш-метал группа. - Вот представьте, парни! Лет через двадцать-тридцать мы будем старыми и крутыми. Закончим карьеру, откроем школу игры на инструментах... - мечтательно произнёс Хэтфилд. - Ну окей, - подал голос Ларс. - а я лично найду группу, которая будет рада принять в свои ряды старого, но великолепного Ларса Ульриха. И буду выступать пока вы, - датчанин поочерёдно ткнул пальцем в каждого члена Металлики, - старые хрычи, будите наслаждаться блаженным маразмом и пенсией! - Шах и мат, мой шестиструнный друг! - проорал Клифф, бросая последнюю, победоносную карту. - Шах и мат - это в шахматах. Эх, басисты, тяжело вам живётся с таким-то количеством серого вещества в черепушке! - наигранно произнёс Кирк, тут же уворачиваясь от жестяной банки с растворимым кофе, запущенной метким Клиффордом. Хэтфилд простонал что-то и перевернулся на другой бок, пробурчав, чтобы "мужики" потом свет выключили. Клифф улёгся на койку и довольно взглянул на друга. - Вот теперь на этом месте сплю я! Всё, как условились. Я даже не мухлевал! - улыбнулся басист во все 32 зуба, не скрывая своей радости.Даже не относительно удобная постель радовала парня, а то, что он победил. В свои двадцать четыре он всё ещё не утратил подростковую жажду к сражениям, что, в целом, типично для мужчин. - Ну, кто знает, может мне на моём месте будет даже лучше? - несколько обиженно пробурчал гитарист. - Ну надейся! - расхохотался Бёртон. - Свет выключить не забудь! Кирк показал Клиффу средний палец и нажал на кнопки, отключающие верхний свет в автобусе. Хоть койка Клиффа и была наиболее удобной, спать на ней всё равно было ужасно. Словно на доске, обитой тонкой тканью. Ну, когда он решил стать рок-звездой, он смирился, что удобства - дело редкое во время тура. Повозившись, Бертон нашёл-таки удобную позу и закрыл глаза, намереваясь уснуть. Неожиданно навалились мысли, которые часто бывают по ночам - о смысле жизни, о боли, о вечности, о смерти. Не любил он эти мысли, но отогнать их не предоставлялось возможным. "Наверное жить и правда значит умереть. Ведь рано или поздно все мы станем прахом" - промелькнула в голове басиста мысль, прежде чем парень окончательно отрубился.