Дочь Леса

Капли терпкой росы нам с соцветий губами ловить. Перемирие — время забыться и просто любить.*

Война Кольца завершилась падением Саурона, и отныне народы Средиземья наконец-то считали себя свободными. В Мирквуде в свои права вступал новый день. Его подарило щедрое лето. Вот уже несколько дней Леголас держал путь домой из Гондора, где не так давно прошла коронация Арагорна и его венчание с дочерью Элронда — Арвен. Повидав старых друзей из Ривенделла, принц не мог перестать думать о Тауриэль, о которой он не слышал уже пять долгих лет. Где она, с кем? Жива ли? Счастлива? Аранен не мог дать ответ на все эти вопросы, но отчего-то чувствовал, что с подругой, определенно, все хорошо. В этот раз он держал путь домой не один. Гимли сопровождал его с самого момента образования Братства Кольца, и эти двое, ко всеобщему удивлению, сумели стать хорошими друзьями. После визита в Лориэн гном считал честью вновь оказаться гостем в эльфийских владениях, пускай Лесное царство и отличалось от земель Леди Галадриэль. — Подумай, что скажет народ, если ты когда-нибудь станешь королем, остроухий, — по-видимому, коронация Следопыта произвела на гнома такое впечатление, что он был не прочь побывать на таком празднестве еще раз. — Мне не быть королем, Гимли, — отрезал принц, взглянув на друга. — Во всяком случае, не в этих землях. Но гном, казалось, полностью игнорировал его слова и продолжал, как ни в чем не бывало: — Они будут твердить: «Это наш король, он самый благородный, самый величественный и самый прекрасный из нас, он намного мудрее всех нас вместе взятых. Он столько побед и поражений вынес на своем пути, что не описать словами»… Леголас не стал слушать дальше, потому что его внимание привлекли звонкие детские голоса, которые наполнили все его существо пронзительной нежностью: — Nana! Nana!.. Он вдруг вспомнил, как давным-давно, еще в раннем детстве, Тауриэль часто звала свою мать. — Гимли, я сейчас, — прервал он гнома, спрыгнув со спины коня на землю и взяв его за повод, потянул за собой сквозь заросли. Рыжий воин, бурча что-то невнятное себе под нос, направил невысокого гнедого пони следом за другом. Они играли на середине поляны. Рыжеволосая девочка с голубыми глазами танцевала, чуть слышно напевая что-то тихое и очень красивое, а зеленоглазый мальчик с золотыми локонами пытался ее догнать. Они были одного возраста и внешне походили друг на друга. Два малыша, брат и сестра, заметив царевича, подняли на него свои испуганные глаза. — Привет, — с улыбкой сказал мальчик. — Привет, — отозвался голубоглазый воин, невозможно было устоять перед улыбкой очаровательного ребенка. — Кто ты? — Я Анарион, — произнес мальчик. — А Вы кто? — Меня зовут Леголас Трандуилион. Сын Солнца. Принц молча поглядел в большие изумрудные глаза ребенка в неожиданно темных и густых ресницах, пытаясь вспомнить, у кого именно он мог встретить похожие. Внезапно в его памяти мелькнула яркая вспышка, которая сумела разжечь в нем пламя воспоминаний. Теперь он, наконец, понял, чьи это дети. Понял абсолютно все. Сидящая рядом девочка поднялась на ноги и выпрямилась, встав рядом с братом, и Леголас неожиданно для самого себя уловил в ее движениях какую-то очень знакомую гибкую грацию. Должно быть, унаследовала ее от матери. На хорошеньком личике красовались веснушки, а по плечам струился водопад огненно-рыжих волос. — Анариэль, — представилась она, улыбнувшись. — Можем ли мы вам чем-нибудь помочь? — вежливо спросила она. — Ваш отец дома, Анариэль? — Отец? — брови девочки сдвинулись. — Мы не знаем, кто он, — ответил за сестру Анарион. — Nana никогда не называла нам его имени. Вот как. Значит, Тауриэль не потрудилась открыть собственным детям тайну их происхождения. — Понимаю, — торопливо ответил царевич. — Ну, а мама дома? — Она ушла на рассвете, она всегда уходит по утрам, мы не знаем, когда она вернется. Если вы хотите ее видеть, можете подождать у нас дома, я вас провожу, — васильковые глаза девочки, устремленные на эльфа, вдруг распахнулись и снова наполовину скрылись под ресницами. — Леголас Трандуилион. Мне кажется, я что-то слышала про Вас. О, Вы, должно быть, наследник трона Эрин Гален! Простите нас, Ваше Высочество, мы вовсе не хотели показаться невежливыми. — Ничего, — мягко произнес несколько удивленный юноша, спиной чувствуя на себе взгляд Гимли, стоящего позади. — Честно говоря, я держу путь домой, и я вовсе не думал где-то останавливаться. Я здесь как старинный друг вашей матери. — Простите, Ваше Высочество, — покачал головой Анарион. — Мне следовало сразу понять, кто Вы. Nana часто про Вас говорит, я уверен, она будет очень рада Вас видеть. Анариэль кивнула, подтверждая слова брата. Мальчик шагнул чуть ближе к принцу, и Элас, фыркнув, коснулся мягкими губами его лица. — Это Арод? Я… — Нет же, Анарион! — перебила маленькая эльфийка. — Это Элас, верно? Царевич кивнул ей вместо ответа. Анариэль толкнула брата в бок и, отскочив, звонко засмеялась. Мальчик бросился за ней, и голубоглазому воину вдруг показалось, что сейчас им с Гимли придется разнимать близнецов, однако девчушка, ловко повернувшись, повалила брата на траву и с гордостью заявила: — Победила! Несомненно, Леголас узнал этот тон, и потому на его лице засияла улыбка. — Раз так, то я уйду от тебя, — буркнул Анарион. — Уйду, и ты останешься в одиночестве до самого вечера. — Не вздумай уходить, — сурово сказал ему принц. — Помни, что ты в ответе за сестру и всегда должен будешь ее защищать, — он перевел взгляд на свою дочь. — Ты боишься быть одна? Девочка опустила голову. — Боюсь. Наверное, мне должно быть стыдно. — Нет, что ты. Ты боишься одиночества. Конечно, это не есть хорошо, но стыдиться тут нечего. Это пройдет. Не сразу, но пройдет. Ты совсем как твоя мать, ты очень похожа на нее, mellon, за исключением глаз, — он улыбнулся. — Глаза… — Папины, — шепнула девочка. — Nana говорила мне это. — Уверен, она скоро вернется, — произнес лесной царевич с нежностью. — Не стоит волноваться, — Леголас взглянул на сына и негромко сказал ему: — Ты станешь отличным воином, Анарион. Твоя мать будет гордиться тобой. А ты… — он взглянул в синие-синие глаза малышки. — Ты вырастешь настоящей красавицей, Анариэль. Когда-нибудь мы с вами вновь увидимся, обещаю. Эльф развернулся, запрыгнул в седло, и они с Гимли молча удалились в самую глубину леса. — Лисичка! — вдруг раздалось позади. Принц обернулся, вспомнив прозвище своей зеленоглазой подруги. Рядом с девочкой, лениво щурясь от яркого летнего солнца, сидела молодая лисица. Навострив уши, она глядела на малышку с нескрываемым интересом, а затем доверчиво прилегла рядом, позволив себя огладить. Пушистая шубка рыжего цвета сверкала в солнечных лучах. Шубка цвета Ее длинных шелковистых волос. Цвета Его надежды. «Я хочу научить их всему, что знаю и умею сам, передать им все, чем владею. Они дороги мне», — понял вдруг царевич, поглядев на ребят. «У мальчика глаза его матери. А девочка так хороша собой и так напоминает внешне маленькую Тауриэль…», — пронеслось у него в голове. Трудно описать, что он испытывал, встретив собственных детей. Жаль, что они и понятия не имеют о том, кто их отец. «Когда-нибудь они узнают правду. Я сделаю все, чтобы они были по-настоящему счастливы», — пообещал себе Леголас, и на мгновение ему почудилось, что где-то там, за стройными соснами, сверкнула на солнце волна огненно-рыжих, словно пылающее пламя, волос.