I don't let you go again

Тяжелая сумка довольно сильно оттягивала плечо, заставляя девушку скрючится. Сломанный лифт и комната, находящаяся на пятом этаже, похоже, тихо злорадствовали, глядя на мучения студентки. Вдобавок, апельсины, небрежно заброшенные в маленький пакет в аккурат на помятую коробку с кормом для дятла, грозили вывалится. Блондинка сердито сдула прядь со лба, недовольно отмечая, что пора бы покрасится: краска почти выцвела, и теплый блонд напоминал грязный русый, и выругалась: - Ненавижу вторники! Ненавижу! Наверное, стоит заметить, что электрики устраивают подобные «игры на выживание» уставшим студентам каждый вторник. Они, словно следят, когда сумки рвутся от тяжести учебников, и начинают ремонт лифта. Кто же так их прогневал? Реджи забралась на третий этаж и устало выдохнула. Вперед еще четыре пролета, но притяжение диванчиков в холле нельзя было игнорировать. Откинувшись на спинку, девушка в сотый раз прокляла и этот день и свое желание идти в университет в такой холод. - Эй, Реджина, тебе помочь? Блондинка открыла один глаз и устало взглянула на говорящего. Парень, с яркой искрой оптимизма, свойственного ему, задорно усмехнулся, глядя на искаженное раздражением лицо, и начал беспокойно скакать на месте, словно этим его заряд энергии передастся уставшей студентке. - Давай, Реджи! - завывал блондин под мелодию из его наушников. -Поднимай свою задницу! Ты мне еще конспект должна! Однокурсник потянулся за пакетом, перекинул сумку на свое плечо и начал поднимать девушку за руку. Та лишь отмахнулась, мол, сама, и медленно встала. Дэн, хоть и не обладал красотой, богатством или умом, но любили его многие. Может, сыграла роль его доброта и неспособность отказывать, а может то, что перевелся он в их университет лишь пару месяцев назад. Как бы то ни было, болтать с ним — одно удовольствие. Хоть книги парень обходил стороной, но своими рассказами и спорами привлекал внимание любого студента в аудитории, вне зависимости от фазы его сна на тот момент. Вот и сейчас Дэн, хохоча на всю лестничную площадку, рассказывал о своем лучшем друге, а девушка внимала каждому слову, буквально истекая слюнями, хоть слышала эту историю не первый раз. Парню льстило ее внимание, поэтому он не скупился на громкие эпитеты и двусмысленные фразы. И возможно, что эта встреча подтолкнула бы двух студентов-однокурсников поменять направление их отношения, ведь парень сегодня был удивительно разговорчив, а у девушки как раз завалялась коробочка вишневого чая, но кто-то, видимо, был против этого. - Мисс МакЛэд, - разразился, словно гром, голос коменданта над головами смеющейся парочки. - Если Ваш дятел вновь начнет в истерическом припадке биться от дверь Вашей комнаты, то либо дятел станет украшением в холле, либо Вы — украшением улицы! Реджина недоуменно взглянула за эту старушку с копной ярко-рыжих волос и возразила: - Вуди не мог так себя вести. Дэн, едва успокоившийся после своей очередной шутки, вновь захохотал. Согнувшись так, что его нос едва не касался его коленей, он выдавил из себя: «Твой дятел — Вуди?» - и начал пародировать известного мультяшного героя. Возможно, это было и смешно, но не в этой ситуации. - Вуди — адекватный дятел, мадам. Подобные припадки у него бывают лишь тогда... Озарение ударило в голову так неожиданно, что заставило покачнуться. Разум на мгновение потерял контроль над телом, и оно бесформенной массой скатилось по стене. В коридорах извилин крутилось лишь одна фраза: «Вернулся» В нос ударил Его запах, хоть Он не находился рядом. Кожа покрылась мурашками, ожидая Его объятия. Губы защипало настолько, что девушка готова была поклясться — они выглядели так, словно опухли от Его многочисленных поцелуев. Сердце щемило от Его голоса, шепчущего нежности на ушко. На глазах навернулись слезы. От Его слов. «Гарри!» Дверь комнаты распахнулась, едва не слетев с петель. В лицо ударил яркий запах Его духов: дятел разбил флакон, который девушка так и не смогла выкинуть. Под вешалкой лежали Его ботинки в луже растаявшего снега. Все это заставляло расти страх в ее груди. «Что, черт возьми, ему нужно? Он здесь точно не из-за великой любви». - Стайлс? - дрожащим голосом крикнула Реджи, и ее голос ударился об стены маленькой комнаты. Царила тишина, нарушаемая лишь заплаканным сопением. На тумбе стояла дымящая чашка чая, вишневый запах которой смешивался с Его древесным ароматом. А в ворохе одеял и подушек лежал Он в ее растянутом вязаном свитере. И Он был слишком близко. Слишком рядом. И от этого становилось больнее. Стена между жизнью и воспоминаниями рушилась, а желание выгнать его в чертям росло. Истерика подступала к горлу, сдавливая его, вжимала сознание в стену, лишала разума, опускала самоуважение в кислоту, заставляя шипеть и покрываться болезненными пузырями. - Стайлс! - закричала Реджина, швыряя в него одну из подушек. Парень подскочил и во все глаза уставился на девушку, пытаясь осознать, кто он, что он, и где он. Голову вскружил Ее запах, который так и не смог передать свитер девушки. Слова путались, картинки плыли, и лишь Ее голос был ориентиром только что проснувшемуся парню. - Ри, - прошептал Гарри дрожащим от нахлынувшего счастья голосом, не веря в то, что Она рядом. - Я... Соскучился? Да. Хотел увидеть? Да. Не помнишь ничего из этих 6 месяцев, проведенных без Нее? Да. Нуждаешься в Ней? Да. Брюнет уже давно ответил на все вопросы, давно пообещал быть откровенным с собой. Давно уже проклял себя за то, что испугался признаться Ей в своих чувствах, за то, что поддался стереотипу, за то, что поверил, что Она уйдет, стоит ему сказать, что Она овладела его сердцем. Но сейчас, сейчас он вновь молчал, впиваясь взглядом в Ее лицо, представляя мягкость волос и нежность щеки. Парень буквально светился любовью, укутавшись в одеяло и любуясь родными чертами. Ожившие чувства окружили его сердце, залечивая раны. Слова, вылетавшие с уст Реджины, не задевали, разбиваясь об защиту. И лишь слезы заставляли морщиться, порождая мысли о том, что планы и мечты превратятся в руины, о том, что он вновь сломает все. - Какого черта ты тут делаешь, Стайлс! - кричала блондинка, не зная куда деть ярость и ненависть, что вызывали жгучую лихорадку. - Проваливай! Ненавижу тебя, слышишь? Голова раскалывалась от гнева, слез и непонимания, чего же Он добивается. Голосовые связки выжигались ложью. И больше всего Реджина боялась, что Гарри примет все за чистую монету и уйдет. Вновь. И в каждом слове, где плескался яд, плавал непотопляемый кораблик молитвы. Крики давно разбили стены старого общежития, превратили реальность в прах и испугали солнце. Вечер укутывал город в одеяло спокойствия, гармонии и умиротворения. Лучи заката сливались с холодным светом фонарей, освещая комнату. Девушка утонула в слезах, и ее тело волной прибило к Его коленям. Из уст утопленницы вылетали лишь невнятные фразы, а руки прижимали мокрую подушку, как спасательный круг. Но мертвеца не спасет резиновый островок. Его спасет лишь Бог. Ее Богом был Он. И теплая, сияющая небесным светом уличных фонарей рука стала бы проводником на Землю Рая. Покорившись судьбе, отдав тело во власть чувствам, Реджина сидела у ног Гарри, склонив голову, чтобы слезы беспрепятственно стекали на темную ткань джинс и растворялись в ней. Это не была поза рабыни, нет. Влюбленная просто устала. Устала бороться за любовь и против любви. Меняя стратегию, изменяя себе, пыталась выпутаться из лабиринта, найти выход. Но силы закончились, все воины погибли, а на погребальном камне сдували мраморную стружку с последних цифр жизни ее души. Война закончилась. Конец истории. Конец для нее. Но не для него. Парень медленно спустился на пол, прижимая свои колени к ее, словно желая этим дать ей свои силы, свою любовь, свою душу, и притянул Реджи к себе, слушая бешеное сердцебиение девушки, уже давно сливающееся с его, изменив своему ритму. - Отпусти... - еле выдавила блондинка и, противореча своим словам, уткнулась в его футболку. - Отпустить? - усмехнутся Гарри. Мысль о том, что он не ощущает тепло кожи, пугала его. Хотелось чувствовать Ее, мягкость ее изгибов, жар ее сердца, лучи ее души. Поэтому глупая фраза «Отпусти», казалась просто абсурдной: ему и так не хватало Ее. - Отпустить? Чтобы еще несколько лет видеть тебя лишь во снах? Чтобы видя статуи богинь в музее, искать родные черты, ведь ты одна из Божественных дочерей? Чтобы покупать ужасно противный чай только из-за его запаха, обманывая себя кружками на полу балкона и вдыхая чертов аромат, от которого кружится голова? Чтобы удалять песни, стоящие у тебя на звонке и будильнике, а ночью, словно лунатик, закачивать обратно? Чтобы слушать их, представляя нас как героев клипов. Ведь там мы тоже вместе: взрываем город в чертям, умираем в муках любви, обтянутые рубашками, несемся по ветру навстречу свободе. Ты мой Ад, МакЛэд. И ты же солнце Ада — недосягаемая и божественная. Я схожу с с ума, когда вижу тебя, представляя податливость твоего тела и души. И мне нравится падать от головокружения, стоит запаху твоих духов коснуться моих струн. Я зависим от тебя, и сейчас кандалы на запястьях не кажутся тяжелыми - они тянут вверх, к тебе. Я больше не тот идиот, Ри. Я сумасшедший, который наконец нашел в себе силы, чтобы сказать то, что испугался сказать тогда. - Теперь мне плевать, Стайлс. Время прошло, и ты стал никем для меня, - пряча улыбку прошептала Реджина. Слишком тепло от его слов, слишком тепло от его тела. И ложь уже не обжигает, ведь и ее сердце укутали в воздушный кокон. - А мне плевать на твою ложь, принцесса, - Гарри с наслаждением прикоснулся губами к ее лбу. - Ведь я люблю тебя. О, как сильно я люблю тебя!