Розмари

      На улице стояло обычное для этих широт ноябрьское утро. Дождя, к счастью, не было, но землю заволок густой туман. Пасмурное небо почти не пропускало солнца, бывавшего здесь реже настоящего июльского зноя, характерного для тех земель, откуда я не так давно приехала. Впрочем, Форкс за два месяца стал чем-то привычным и даже, боюсь сказать это вслух, родным. До аварии не могла представить, что меня будут посещать такие мысли, но все слишком изменилось.       Боль. Она преследует меня постоянно девять месяцев. Помню тот вечер, как будто это было вчера. Я ехала от подруги: в ту пору очень любила бывать у подруг и подолгу засиживалась у них. Моя машина была старенькой и досталась мне еще от мамы, которая недавно приобрела себе поддержанный Форд. И в этот поздний час я ехала по Финиксу, раздумывая о предстоящей вечеринке с Кэти и нашими общими друзьями. Шикарный Порше вылетел внезапно, я не успела ничего сделать. Лобовое столкновение – дорогую машину немного занесло, мне не удалось затормозить. К счастью, водитель и пассажир той машины остались живы и отделались легким испугом. Меня с тяжелейшими травмами отправили в больницу.       Сотрясение мозга, множественные ушибы, внутреннее кровотечение, перелом руки… Травмы, полученные в аварии, можно перечислять бесконечно. Операция длилась несколько часов, после чего доктор сообщил маме и Филу (он был тем самым пассажиром), что шансов на выживание у меня почти нет. Три дня я провалялась без сознания, но все же очнулась.       С тех пор моя жизнь раз и навсегда стала другой.       Тело постоянно болело, мозг взрывался, а надежды избавления от кошмаров не было. Они преследовали меня, не прекращаясь ни на секунду: в них я видела то, чего никогда не происходило со мной до аварии. Там была девушка… Юная, немного младше меня. Ее звали Розмари.       Я видела ее жизнь – старинный дом с фасадом, увитым плющом, повозки, запряженные лошадьми, роскошные платья с корсетами... В них именно я, Розмари, танцевала на приемах, устраиваемых моими родителями, вот только это были не Рене и Чарли. Незнакомые юноши целовали мои руки, а мой отец, выходец из Англии, улыбался мне своей добродушной улыбкой. Я была ею. Розмари стала просыпаться во мне.       Спокойствие и отстраненность, никогда мне не свойственные, изысканность манер и неприятие действительности – вот с чем мне пришлось столкнуться, еще не выходя из больницы. Мама, подруги, все реже заглядывающие в мою палату, не узнавали меня. Перед ними была вовсе не Белла Свон, обычная семнадцатилетняя девчонка. Та жизнь, что виделась мне каждую ночь, приходила видениями наяву, когда я читала в газетах о каких-то явлениях старины. Все это было реальностью.       Мне казалось, что я медленно схожу с ума.       Конечно, стоило рассказать об этом маме или Филу, с которым она очень сдружилась. Посетить психоаналитика или психолога, успокоиться, повествуя ему о том, что я, Розмари, снова сидела в сегодняшнем сне под раскидистыми ветками дерева и смотрела на бескрайние поля, окружавшие особняк Грейсов, моих родителей. Но не могла ничего сказать. Розмари во мне была против. Когда через месяц я покинула больницу, у Фила и мамы был уже бурный роман. Это было мне только на руку – едва сняв гипс, тут же бросилась проверять то, что меня беспокоило. Первым делом заглянула в книги, однако их чтение мне ничего не дало. Апофеозом случившегося стал разговор с моим школьным учителем истории, над которым до аварии мы с Кэти подшучивали.       Я стою, сжимая папку перед его столом и не решаюсь задать вопрос. Мистер Смит поднимает голову и вежливо спрашивает:       - Вы что-то хотели узнать, мисс Свон? До аварии я никогда не проявляла интереса к истории, и мои оценки по этому предмету были весьма плохими.       - Да, сэр. Дело в том, что недавно я посмотрела один исторический фильм, но не совсем поняла, к какой эпохе он относится. Вы не могли бы мне помочь? Он смотрит на меня из-под своих массивных очков, и я окончательно теряю веру в свой глупый замысел:       - Конечно, мисс Свон. Расскажите, что было в том фильме. Вы помните страну, в которой происходит действие?       - Америка. Это была Америка, - с уверенностью говорю я и описываю некоторые факты из «своей биографии».       - Полагаю, это девятнадцатый век, а точнее его середина. Плюс-минус одно десятилетие, мисс Свон, - задумчиво говорит Смит.       - Сэр, а есть ли возможность узнать об одном человеке, жившем в то время?       - Он был простолюдином?       - Нет. Она происходила из аристократии. Он задумчиво смотрит на меня и вздыхает.       - Достаточно сложно, мисс Свон, но можно попробовать.       - А если та девушка умерла насильственной смертью? Да. Я знала это. Не совсем еще разобравшись в причинах, я помнила свою смерть. Розмари Грейс умерла, едва ей исполнилось семнадцать.       - Если вы назовете имя той девушки, я могу посмотреть в архивах. Возможно, смогу вам помочь.       И он нашел. Моя версия подтвердилась, Розмари Грейс действительно существовала. Девушка умерла в результате несчастного случая. Какого – газеты умалчивали. Семья Грейсов действительно приехала из Англии. Сказать, что меня это добило, это ничего не сказать. Если я – Розмари, хотя поверить в это было равносильно безумию, то от чего я умерла? Потратила безумное количество времени, чтобы понять это.       Разгадка пришла ко мне во время ночного кошмара. Я лежала на земле, а кто-то высокий и сильный… пил мою кровь. А дальше пустота.       Вампир? Кровосос? Оборотень? Разгулявшееся воображение человека, который едва избавился от зависимости перед болеутоляющими?       Но признать, что меня убил вампир, было гораздо легче, чем понять, что я – чертова реинкарнация Розмари Грейс, девушки, жившей в девятнадцатом веке.       Без устали собирала материалы, подтверждавшие мою версию. Я лазила в интернете, но он, понятно, ничего мне не дал. Подтверждение моим словам пришло внезапно – Чарли в одном из телефонных разговоров с мамой рассказал, что одного из охотников в нескольких милях к западу от Форкса загрыз какой-то зверь. В трупе не было ни капли крови. Вампиры существовали на самом деле.       Скорость, сила, красота – это я помнила, это было у моего убийцы. Он был прекрасен, как ангел, хотя сам таковым не являлся. Они были мертвыми, но и живыми. Одного не могла понять – как вампиры могли находиться на солнце, и являются ли эти твари бессмертными.       Чтобы принять то, что мучило меня не переставая, мне понадобилось семь месяцев.       Все было бы нормальным, если не он. Конечно, как же без него... Последнее время мне стал сниться мужчина. Не видела его лица, не слышала голоса, но понимала, что он мне очень нужен. Странно сказать, но именно после аварии я перестала обращать внимание на мальчиков. Они были для меня пустыми и безликими по сравнению с ним. Мираж, но Розмари во мне тянулась к нему, забыв, что он уже давно мертв.       Я, не уставая, искала способ убить вампира, но легенды многих стран были противоречивы. А узнай мать о моим исследованиях… Психиатрическая лечебница города Финикса стала бы мне домом родным. Но она была слишком занята, спустя несколько месяцев мама с Филом поженились. Он - бейсболист, поэтому периодически куда-то уезжает, а Рене ревнует, но не может бросить меня, хромую инвалидку с разбитым сердцем. Но два месяца назад я приняла решение уехать к отцу, давая матери столь желанную ей свободу. Конечно, до аварии такого быть не могло, но Розмари куда добрее меня.       Я спускаюсь по лестнице и почти падаю в объятия своего отца. Он успел отрастить усы и похудеть с того момента, как мы в последний раз виделись.       - Добро пожаловать домой, Белла. Я сдержанно улыбаюсь и говорю, чуть стесняясь, – то, чего в моей жизни быть вообще не могло:       - Папа, прошу, называй меня Изабеллой.       - Ты же ненавидишь это имя! – изумившись, восклицает отец и забирает у меня в общем-то легкую сумку, и я вспоминаю о галантных кавалерах из своей «прошлой жизни».       - Знаешь, после аварии многое изменилось. Я не хочу напоминать об аварии, но в последнее время она часто становится моим спасательным кругом.       В Форксе почувствовала себя лучше. Мне нравится дождь, нравится старый коттедж папы, его молчаливость и некая нелюдимость, раньше мне так несвойственная. Я смогла вдоволь позаниматься биологией и медициной, мама не понимала внезапно возникшего увлечения. Тогда лежала в больнице и внезапно поняла, что мне это дико интересно. Не знаю почему, возможно, это тоже было связано с прошлой жизнью.       Накручиваю волосы на плойку, думая, что сейчас приедет Элис. Отец хотел купить мне машину, но я отказалась, воспоминания об аварии были слишком свежи и отдавались болью в шрамах на лице.       В последнее время мне нравится романтичные укладки, и опять грешу на Розмари. Иногда вижу и себя – в прошлой жизни я была куда красивее, чем в этой. И дюймов так на пять повыше...       Я вхожу в класс и в нерешительности замираю у доски. Учитель подписывает мой формуляр и выдает учебник, к счастью, знаю уже весь курс – биология, любимая биология. Класс смотрит на меня с любопытством, за ленчем со мной уже успели познакомиться несколько ребят, они же проводили меня до аудитории. Сегодня мой первый день.       Осталось всего лишь одно место рядом с удивительно красивой девушкой с растрёпанными волосами. Сажусь рядом и сдержанно здороваюсь, а она отвечает легкой улыбкой. У нее очень бледной лицо и желтые глаза. Кожа кажется такой гладкой и матовой.       Первые сомнения возникают почти сразу же.       - Элис, - тихо представляется она.       - Изабелла.       Мы делаем лабораторную, впрочем, Элис справляется еще лучше меня.       Случайно коснувшись ее руки, когда двигала микроскоп, я понимаю, с кем столкнула злодейка-судьба. Но этого не могло быть... Вампир в школе?       Ей явно одиноко, и я прошу проводить меня до кабинета политологии. Девушка с радостью соглашается, хоть и держится несколько отчужденно. Я расспрашиваю ее о Форксе – оказывается Элис Каллен тоже приезжая. Разговор прерывается, когда к нам подходит молодой человек с лицом Аполлона и великолепными бронзовыми кудрями. Он оттаскивает девушку с такой поспешностью, что я уже готова бросить все и уехать. Но это не Розмари во мне боится, а я пугаюсь того, во что до конца не верю. Но если Элис действительно вампир – безумная красота, твердая бледная кожа, глаза, меняющие цвет, легкость, с которой она двигалась – то и остальное правда? Мне нужно это проверить. Я должна знать!       С Элис я столкнулась в домике администрации: она просила заменить биологию каким угодно предметом. Розмари во мне вспыхнула гневом, и я подловила мисс Каллен. Почему-то мне становится жарко от произношения этой фамилии. Я спрашиваю, не тот ли молодой человек заставил ее просить о замене.       - Нет, - она смотрит мне в глаза, но я не верю ей. Притворно вздыхаю и говорю, что мне не хватает друзей здесь, а Элис показалась мне такой приятной девушкой. Ей явно не хватает общения, поэтому она тут же расцветает.       - Но Эдвард запретил мне общаться. – Наивно говорит она, и тут я понимаю, как ей одиноко.       - Эдвард твой парень?       - Нет. Он мой брат.       Мне кажется, или ее глаза потускнели? Нет, это все моя больная фантазия!       - В любом случае он не может нам запретить дружить! Элис улыбается и предлагает довезти меня до дома на своей машине. Я понимаю, насколько это может плохо закончится, но соглашаюсь.       Мы общаемся. Эдвард против, но он избегает меня. Часто ловлю на себе его взгляды, полные ненависти, но быстро перестаю обращать на них внимания. Элис - замечательная, веселая и жизнерадостная, и с ней отдыхаю душой. Розмари во мне злится, она требует, чтоб я скорей приперла Каллен к стенке и выпытала у нее, кем она являемся. Но понимание того, что если ошибаюсь, я теряю подругу, слишком сильно бьет. Но не могу иначе...       Мы сидим с ней в моей комнате, когда я заявляю:       - Я знаю, кто ты. Вампир, - в прошлой жизни покраснела бы, в этой лишь настороженно смотрю на нее. Элис выглядит ошеломленной и отступает от меня на несколько шагов:       - Да брось, Иззи, это бред. Ты говорила, что попала в аварию…       - Это не бред, и обе мы это знаем. Элис отворачивается и несколько пугающих секунд молчит. Мне страшно.       - Да. Я действительно вампир… но… откуда ты узнала?       - Я была знакома с вампиром. Пожалуй, рассказывать, что именно вампир убил меня в той жизни не стоит.       - Эдвард боялся, что ты узнаешь об этом, но другим способом...       - Когда ты выпьешь мою кровь? Отступаю на пару шагов, понимая, что все это правда. Я Розмари Грейс. Меня убил вампир. Я была влюблена в какого-то мужчину, который давно мертв. И моя подруга… Нет, этого просто не может быть!       - Да. Он этого боялся… Но я могу себя контролировать, правда могу!       - А с другими людьми... Твой брат он такой же.. И отец, о котором ты говорила, приемный отец. Элис оборачивается, и в мгновение ока оказывается рядом. Я отшатываюсь в страхе, она видит мой ужас и тут же отскакивает на пару футов.       - Прости.. Нет, мы пьем лишь кровь животных. Карлайл… Он… не приемлет убийства.       Я смотрю на нее и понимаю, что уже не смогу отказаться от своей подруги.