Непокорный тьме, неподвластный свету

Алиса проснулась в холодном поту, поглядела на часы на тумбочке и нахмурилась. Пять утра. Её всю ночь мучили кошмары. Ведьма встала с постели и, потянувшись, вышла в коридор, кутаясь в короткий халат. За окном бушевала гроза, серебристые нити молний разрезали угольно-черное небо на части. Струи воды, достигая земли, превращались в крохотные речушки, стекавшие вниз, к пляжу. Сильный ветер гнул молодые деревья, отрывал тонкие ветки, кружа их в воздухе в причудливом танце. Недалеко от корпуса находилась спортивная площадка. Очередная вспышка молнии разорвала кромешную тьму, позволяя увидеть на брусьях человека. Алиса без труда узнала в нем Натаниэля. Но, что он делает в такую погоду на улице? Она открыла дверь и выбежала под дождь, движимая твердым намерением спасти беднягу от простуды. Холодные крупные капли сразу же намочили одежду, кожа покрылась мурашками. Но ведьма упрямо шла к своей цели. — Натаниэль! — крикнула Алиса, подходя к нему. Эльф обернулся, улыбка озарила его лицо. Гость Средиземья был явно рад видеть девушку. Но Донникова заметила печальный блеск его глаз и тут же погасшую улыбку. — Что случилось? — спросила она. — Уходи! — только и ответил он, низко опуская голову, пряча свои глаза. — Идем в корпус, ты простудишься! — ведьмочка не желала оставлять друга на улице. — Эльфы не болеют. Уходи, Алиса, пока сама не подхватила бронхит, — сухо отозвался Нат, по-прежнему не смотря ей в глаза. — Да что с тобой? Объясни, наконец! — крикнула ведьма, начиная злиться. Она подошла к нему почти вплотную и коснулась пальцами подбородка, заставляя смотреть в глаза. Во взгляде эльфа плескалось множество эмоций, так тесно перемешанных, что их было сложно отличить друг от друга. Лис вздрогнул, едва слышно выдохнув. Прикосновение холодных пальчиков Алисы обожгли его горячую кожу. Тело эльфа била мелкая лихорадка, но не от озноба. Он рыкнул, крепко зажмурившись, а затем притянул ее к себе, буквально впившись в мягкие губы поцелуем. Острые клыки прокусили нежную кожу, добавляя к терпкой корице привкус крови. Она вздрогнула всем телом, явно не ожидавшая такого напора. Объятия Натаниэля становились все теснее, до боли сжимая хрупкое тело. Алиса уперлась кулаками в грудь мага, пытаясь его оттолкнуть, но тщетно. В ответ она лишь получила недовольное ворчание. Все попытки вырваться встречали ярое сопротивление, эльф будто не замечал, что причиняет девушке боль. Становилось трудно дышать, Алисе начало казаться, что еще немного, и ее ребра обратятся в пыль. Голова закружилась от острой нехватки кислорода, в глазах помутнело. — Натаниэль, отпусти меня! — с трудом оторвавшись от горячих губ мага, прохрипела ведьма. Ее слова прошли мимо эльфа, не достигнув сознания. Он не только не отпустил ее, а лишь теснее прижался. Послышался треск ткани, тонкие нити шелка не выдержали такого напора. Халат порвался в нескольких местах, падая на землю бесформенной массой. Острые когти с нажимом прошлись по оголенным участкам кожи, оставляя кровавые борозды. Терпкий аромат багровой жидкости пропитал наэлектризованный воздух. Натаниэль оторвался от губ Алисы, перемещаясь к тонким полоскам рваной кожи. Кончиком языка эльф слизал каждую капельку крови, довольно заурчав, как кот, наевшийся сметаны. Их взгляды встретились, её испуганный, с долей непонимания происходящего, его голодный, яростный. Ведьмочка резко отпрянула от мага, пораженная увиденным в его глазах. Страх парализовал тело, не дав возможности убежать. Оглушающий удар грома привел мага в чувство, заставив содрогнуться от мысли, что причинил любимой боль. — Алиса, боже, прости меня! — прошептал он ей на ушко, привлекая к себе снова, но на этот раз бережно и нежно. — Я же просил тебя уйти с начало. Ну почему ты меня не послушала, дурочка? Я ведь мог убить тебя! — Что сейчас произошло? — ошарашенно спросила девушка, уже без страха прижимаясь к такому родному телу. — Это все моя природа. В такие грозы, как сейчас, я сам себе не принадлежу. Мной лишь движет инстинкт хищника. Прости, Алиса, я не хотел причинить тебе боль, — с горечью объяснил Натаниэль. Ведьмочка лишь слабо кивнула и уверенным движением потянула друга в корпус. Зайдя в свою комнату, она отпустила его руку и подошла к шкафу, ища на полках полотенце. Эльф прислонился к стене, глядя на любимую из-под опущенных ресниц. А затем подошел со спины и мягким движением снял с Алисы промокшую ночную рубашку. Его пальцы ласково прошлись вдоль позвоночника, горячие губы коснулись плеч, невесомо целуя, собирая дождевые капли. Она вздрогнула, пытаясь повернуться, но Нат не позволил. Он подхватил Алису на руки и отнес в душевую, бережно опустив на кафельный пол. Эльф потянулся и включил теплую воду, жестом указывая девушке на душ. Она отрицательно замотала головой, скрестив руки на груди, всем своим видом показывая, что одна греться не будет, хотя от озноба уже начинали стучать зубы. Натаниэль тяжело вздохнул, сбросил с себя джинсы и встал под тугие струи, привлекая ведьмочку к себе. Она улыбнулась, охотно прижимаясь к любимому, мягко целуя его в губы. Он ответил более напористо, кончиками пальцев лаская ее спину. Алиса блаженно прикрыла глаза, целуя уже шею мага. Нат улыбнулся, наслаждаясь той нежностью, которую ему дарила любимая. Они могли стоять так вечность, просто касаясь друг друга, но время работает против человечества. Будильник, стоящий в душевой, противно запищал, известив о шести часах утра. Натаниэль нехотя выключил воду, закутал Алису в большое махровое полотенце и отнес обратно в вожатскую. — Мне пора, — печально произнес маг, выпуская девушку из объятий. Она лишь молча кивнула, мучительно медленно скатывая с плеч полотенце. Понемногу открывая красивое тело, по которому соблазнительно стекали капельки воды. Нат нервно сглотнул, созерцая это зрелище. — Алиса! — с легким укором произнес эльф и, подарив ведьмочке горячий поцелуй, выскочил на улицу; пока еще хватало сил уйти, а ведь так хотелось остаться и продолжить начатое. Она лишь проводила его долгим взглядом, состроив самое невинное выражение лица, на которое только была способна. Ее короткий смешок еще долго звучал в ушах мага, пробуждая желание отомстить тем же способом. А в отряде эльфа творился настоящий хаос. В комнате девушек вещи валялись на полу, по воздуху плавно летели перья из подушек. Святослав стоял посреди комнаты, пытаясь отодвинуть "живую изгородь", состоящую из соседок его сестры. Сама же Кристина сидела на полу, обняв себя за плечи и раскачиваясь в разные стороны, беззвучно рыдала, мелко дрожа. Именно сейчас ей было по-настоящему страшно. Ведь брат никогда раньше не поднимал на нее руку при всех. Разбитая губа саднила, скула припухла, начинал проступать свежий синяк. Девушки упорно не желали отходить от подруги. Нервы парня не выдержали, он схватил за плечо одну из них и оттолкнул в сторону, а затем поймал длинные пряди волос сестры, намотал на кулак и потянул на себя, заставляя ее встать. Кристина со страхом смотрела в его почти черные от гнева глаза, лихорадочно соображая, что делать. В это время, как истинный ангел-хранитель, в комнату вошел Натаниэль. Эльф, мигом оценив обстановку, схватил парня за шиворот и просто выкинул в открытое окно. Святослав ударился головой о дерево и мягко сполз на траву, на краткий миг потеряв сознание. — Простите за опоздание, погодные условия помешали прибыть раньше, — с самым серьезным выражением лица сообщил он. Все присутствующие замерли на мгновение, а затем послышались робкие смешки, плавно переросшие в дикий хохот. Настолько комично выглядел их вожатый, что удержаться было просто не возможно. Даже Кристина смеялась вместе со всеми, разом позабыв про неприятный инцидент. — Значит так, раз вы уже не спите, значит, приводим комнату в порядок, заправляем постели и выходим на зарядку, — произнес эльф, улыбаясь яркой добродушной улыбкой. — На улице же дождь, — возразила Вика. — А тебе коридор кажется не подходящим местом для разминки? — откликнулся на комментарий Нат. — Если конечно тебе хочется освежиться с утра пораньше, то милости прошу на крыльцо. Вопросы сразу же отпали у его подопечных и через пятнадцать минут девушки дружной гурьбой собрались в коридоре на утреннюю разминку. Тем более что наблюдать за вожатым было одним удовольствием.