Багровое небо Рагнарёк

Очередная гениальная идея Малфоя из сумасбродной превратилась во вполне рабочую под чутким руководством Гермионы. Цель была проста: как только Гарри начнут активно выманивать в Хогвартс (и закономерно не выманят), то, скорее всего, действительно пойдут штурмом на Годрикову лощину. Увидят там ровным счетом ничего и снова вспомнят о договорном адюльтере Лили Поттер. Куда бежать от матерых авроров Министерства и не менее матерых карателей Инквизиции? Естественно, только на тот свет, на этом мигом найдут и отконвоируют в Азкабан, сразу на костер или прямиком в Нуменгард, пообщаться, так сказать, с идеологическим коллегой. Но просто так помереть тоже нельзя, надо выводить из-под удара друзей Гарри и подстелить соломки под последствия собственных же неловких интриг недельной давности. А решалось все это действительно просто. Рабочая легенда звучала так: Гарри после битвы с Волдемортом оказался смертельно ранен. Но, ведомый чувством долга перед общественностью, он решает обмануть всех – не может же Герой просто так умереть! Гарри завершает дела земные, принимая новую фамилию (ну, Поттеры-то сами от него отказались), отдает золото из родительского сейфа на благотворительность, запирается в родительском же доме и тихо отходит в мир иной. Но, чтоб не травмировать общественность и друзей, пишет стопку писем, которые отправляются адресатам через строго заданное время. Создается иллюзия живого Героя, который попросту ушел от мирских дел и теперь сидит в благородном затворничестве. Отсутствие трупа Гермиона тоже решила вполне элегантно. Раз уж была вероятность того, что попытаются использовать версию со вселившимся в Гарри крестражом Волдеморта, то сам Гарри, подозревая о вселенце в свое тело, прыгает в Арку Смерти. Оттуда крестражу уж точно не выбраться, а доступ в Отдел Тайн Герой получает так же, как получил и два года назад – с помощью Ордена Феникса. И лично Дамблдора. И, разумеется, Гарри прихватил с собой Дары Смерти – ибо нечего таким опасным артефактам делать в мире живых! Обломись, Инквизиция. Таким образом, решалось сразу несколько проблем. Гарри исчезал навсегда вполне легально, логично и без намеков на то, что тайна Лили Поттер была открыта. Искать живого, но сменившего имидж Героя без прямой наводки уже никто не станет, и это потенциально облегчало жизнь. Рон и Гермиона автоматически выходили из игры как обманутые собственным другом, и, следовательно, ничего не знающие о мрачных подковерных играх Певереллов. Объяснялись и письма, написанные чужим почерком, и их появление вообще, да и подступы к Хогвартсу для жаждущих власти так же оказались перекрыты. С этого фланга уж точно никто не зайдет – козырь выбит из руки. Мина замедленного действия. Не больше, и не меньше. Попытавшись играть в открытую, студенты закономерно наткнулись на куда более изящное противодействие – и, спасибо Драко Малфою, изменили тактику. …Давнишний разговор двух деканов про стили и стратегии стал обретать вполне осязаемую конкретику. - Гарри, нам надо серьезно поговорить. - Вот знаешь, Гермиона, после такого начала мне хочется быстро и безболезненно заавадиться… - Самоубийство посредством Авады невозможно, - менторским тоном заметила девушка и тут же тряхнула головой. – Прости. Но поговорить надо. - Кто-нибудь, организуйте чай! – крикнул в потолок Сев, морально готовясь к душеспасительной беседе. От чего Гермиона собралась спасать его душу он не знал, но уж если Грейнджер взялась облагодетельствовать очередного сирого и угнетенного, то выхода два: бежать на край света или пить чай. В любой непонятной ситуации англичане пьют чай. Нельзя нарушать традицию. – О, благодарю. На столике тут же материализовались чашки с ароматным напитком и вазочка с печеньем. - Вот такой вот я гад и эксплуататор, - повинился парень под суровым взглядом Гермионы. - Паяц, - махнула рукой та. – Откуда что взялось?.. Впрочем, об этом я и хотела поговорить. Фонарики на балках мигнули и погасли, оставив гореть один-единственный светильник – видимо, для атмосферы пущей таинственности. Где-то внизу шумела гриффиндорская гостиная, за окнами багровел закат, а в импровизированном штабе намечались разговоры о вечном. Ну как же тут обойтись без полумрака! - Про наследственность, я так понимаю, можно не шутить? - Желательно вообще не шутить. Гарри, у меня такой вопрос… Ты понял, как стал крестражом Волдеморта? - В общих чертах, - осторожно ответил Сев. – Лорд провел ритуал по расщеплению души, который должен был завершиться убийством. Подготовил некий предмет заранее – под крестраж. Когда убил отчима с матерью, его душа пришла в нестабильное состояние, а тут еще я… По нему, я так понял, прилетело рикошетом, один осколок души влез в меня, другой временно выпал из реальности, а потом смотался в Албанию. Я стал вместилищем крестража по двум причинам: во-первых, живой и теплый, во-вторых, явно значимее для Лорда чем та побрякушка, которую он с собой приволок. - А поскольку цельная душа сильнее осколка, то произошло частичное поглощение, оттуда серпентаго, - задумчиво произнесла Гермиона. – Но только серпентаго? - Это ты на что намекаешь? – нахмурился Сев. - Про последствия для тебя, балбес. Рон предположил, что тебе могли передаться воспоминания Волдеморта, но ты был младенцем – и не мог осмыслить полученную информацию, скажем так. Она не забылась, но ушла в подсознание, - Гермиона потерла запястье. – И изменила тебя. - Может быть… не знаю, каким бы я стал, не случись всего этого. - Чего гадать, - вздохнула Грейнджер. – Но! Спроси отца, можно ли легиллименцией вытащить из тебя воспоминания крестража. Волдеморт шел таковой создавать явно из чего-то, если сумеете добраться до подсознания – возможно, увидите что-нибудь. Если же нет… обыщи дом как следует. - Его уже обыскивали авроры, Невыразимцы, боюсь, и Дамблдор руку приложил. Если бы Лорд принес с собой некий артефакт, его бы давно нашли. - Логично, - подумав, согласилась Грейнджер. - А Петтигрю не мог стащить вместе с палочкой хозяина и этот артефакт? - Даже если и стащил, то почему Лорд не создал крестраж именно из него, артефакта, а использовал Нагайну?.. Черт возьми, почему он не понял, что я – крестраж?! – вдруг схватился за голову Сев. - Подвела самонадеянность? В живые существа осколки душ еще не помещали, он мог посчитать, что Нагайна – первый из таковых. Или понял, что в тебе его осколок долго не прожил в… э-э-э… рабочем состоянии, - предположила Гермиона. - Грюм говорил, что Лорд возродился из меня-крестража. - И в каком виде возродился?.. Частичное поглощение! Не полное, у крестража наверняка есть своя защита, но за столько лет… - М-да. - И это еще не все, - понизила голос Гермиона. – Я, кажется, поняла, что за долг у Слизерина перед Хогвартсом и как ты с этим связан. - А к чему такая таинственность?.. Сказала бы сразу всем. - К тому, что я, во-первых, не уверена в своих выводах, во-вторых, касается это тебя. Смотри, что получается: Слизерин и Гриффиндор прямые потомки Певереллов, следовательно, владели двумя Дарами, кольцом и мантией. По линии наследования эти Дары перешли тебе и Волдеморту, но вот что интересно… Рон правильно заметил, в залы Слизерина почему-то смогли зайти только трое человек: ты, сам Волдеморт, и Снейп. С последними двумя все вроде ясно и очевидно, первый – пра-правнук Основателя, второй декан факультета, но ты на момент последней битвы уже деканом не был. И наследником Слизерина вряд ли являешься, что бы там Рон ни утверждал. Даже тот осколок крестража, который в тебе успел раствориться, не давал никакого права на вход в эти залы – ты перестал быть крестражом. Но почему-то ты смог туда зайти, вопрос, почему? - И почему же? - У меня есть единственное предположение: залы создавались специально как точка приложения Даров, и только их хозяева могут туда попасть. И декан факультета, конечно же, особая привелегия. Это объясняет магический резонанс, Волдеморт принес с собой кольцо, которое не могло не отреагировать на ваше активное колдовство, и смерть его хозяина послужила спусковым крючком к выбросу накопленной энергии. Во-первых, все три Дара оказались в одном месте, в одно время. Во-вторых, по праву победителя ты завладел кольцом, и, думаю, оно откликнулось на твой подсознательный страх за тех, кто сражался в Хогвартсе. В-третьих, замок сработал как резонатор, как рычаг, на который приложили силу в нужном месте. Дальше волна покатилась по миру как раз потому, что энергия, давшая ей толчок, весьма специфична, но от того не менее распространена: мы все смертны, - Гермиона немного нервно потерла запястье. – Сначала близлежащие кладбища и природные резервуары магии, а учитывая, в каком месте построен Хогвартс… Вот и получился выброс, сопоставимый с взрывом вулкана Кракатау. - М-да. - Возвращаясь к Основателям. В те годы шла одна из самых кровавых войн Британии, первые серьезные стычки магглов с магами и интервенция. Я ступаю в область догадок, но… Я подняла литературу. В «Истории» сказано, что после знаменитой ссоры факультет Слизерина хотели расформировать, а его самого предать забвению – только студенты воспротивились. Что могло заставить Основателей хотеть так поступить?! Только какой-то очень серьезный проступок Салазара! Настолько серьезный, что он вынужден бросить в минуту опасности – война, интервенция, стычки с магглами, - друзей, соратников и собственных учеников!.. - Но он оставил василиска, - подхватил Сев. Картинка начала складываться. – Обмен равноценный, по боевой мощи василиск вполне сопоставим волшебнику, но его по какой-то причине из Комнаты так и не выпустили. - Или выпустили, потому, что в легенде сказано об Ужасе. - А к василиску прилагалась инструкция: натравить на врагов, чтоб очистить Хогвартс от скверны, что с течением времени было интерпретировано в угоду идеологии чистокровных. - Или, наоборот, в угоду идеологии тех, кому Слизерин как факультет стоял костью в горле – фактически это косвенное обвинение в том, что у вас учат как убивать не-магов, - справедливости ради заметила Гермиона. - Кстати о Дарах. Если залы – точка приложения Даров, то почему сам Слизерин в той гипотетической критической ситуации не воспользовался этим оружием? - Мне кажется, воспользовался, и это, в конечном счете, напрямую подводит нас к тому, что именно Хогвартс хочет от факультета в целом и от тебя в частности. По легенде, мантия укроет своего хозяина от взора Смерти, палочка обеспечит победу в любом бою, а с помощью кольца можно общаться с мертвыми. Функции Даров – защита, оружие и инструмент, - несколько пространно начала развивать мысль Гермиона. - Трындеж с мертвыми, пассивная защита от них же и возможность за себя постоять в случае… э-э-э… разногласий. Чудненько. Но при чем тут Хогвартс? - Погоди, дослушай!.. Мантия, как я поняла, сама по себе оберегает от преждевременной гибели. Вспомни, сколько раз ты лез в пекло и выходил оттуда целым? - Отчиму это не помогло. - Он отдал мантию Дамблдору на изучение, верно? А Дамблдор – хозяин Палочки. Учитывая, что Дары тянутся друг к другу, возможно, мантия решила, что появилась у директора по праву, и ее защита перестала рапространяться на твоего отчима. - Ну, а Палочка? - Власть, - пояснила Гермиона. – Это может быть совпадением, но Дамблдор стал продвигаться по карьрерной лестнице после победы над Гриндевальдом, то есть, как только стал хозяином Палочки. Хроники тех лет я прочитала, и знаешь, что? В жизни Дамблдора стали происходить счастливые случайности, позволившие ему как по маслу продвинуться вплоть до кресла серого кардинала страны. Он очень умен, но знаешь… Дамблдор – ученый. От появившихся возможностей не отворачивался, но и к власти изначально не стремился, она пришла к нему сама. - А кольцо? - Воскрешающий камень не воскрешает полностью, но призывает умершего. И, скорее всего, лимит призванных не ограничен, - Гермиона пожала плечами. – А усиленное Палочкой, плюс защита самой мантии… Непобедимая армия, не больше, и не меньше. Карт-бланш на завоевание мира. - Смело, - оценил экс-Избранный. И тут же задумался: - А не вызвал ли эту армию Слизерин?.. - Может быть… Я так не нашла никаких упоминаний о той предположительной битве, - призналась Гермиона. – Даже если самого сражения не было, то была опасность для самой школы, все-таки военное время, поэтому Основатели вполне могли попробовать использовать свои Дары через залы, усиливая их эффект с помощью Хогвартса как заменой Палочки. И, судя по дальнейшим событиям, произошло что-то очень страшное, настолько страшное, что Салазар был вынужден уйти, факультет хотели расформировать, а в истории никакой информации не сохранилось. Деяние за гранью добра и зла бросало тень на всех Основателей. Ну, или как минимум на Годрика, который является Слизерину родственником. - И тоже владел одним из Даров. Или сам поучаствовал, или косвенно поспособствовал, отдав мантию Слизерину… - …После чего, ужаснувшись результату, Дары они разделили, чтобы больше никто и никогда. Мантию Годрик передает своим детям, кольцо Слизерин - своим, а сам уходит в изгнание. - А теперь, когда Дары снова собрались в Хогвартсе… - …Хогвартс, помня о совершенном когда-то с их помощью преступлении, назначает их хозяина слизеринцем. Искупай его вину, не повторив его ошибки. То есть, не используй Дары… …Неделей позже заговорщики собрались уже в полном составе по требованию Малфоя. Причина оказалась серьезной: они снова упустили из виду призрачную угрозу, исходившую на этот раз от Блэков. Познакомившись с Орионом на балу в Малфой-мэноре, Сев не придал этому значения, а до самого Драко наличие опасности дошло поздно. Оставалось выяснить, насколько поздно и есть ли шансы исправиться. Регулус Блэк, без вести пропавший в конце семидесятых, как выяснилось, успел жениться. Он знал, что, скорее всего, погибнет из-за крестража, и не мог бросить свой род на произвол судьбы. Ждать от изгнанного Сириуса благоразумия Регулус не мог и догадывался – если умрет сам, то Блэки канут в небытие. И перестраховался на случай обнаружения Волдемортом исчезновения крестража-медальона: тайком женился, спрятал беременную супругу и пошел на дело, с которого уже не вернулся. Молодая миссис Блэк благополучно родила сына. Назвала Орионом Регулусом в честь отца и деда, воспитывала в традициях темного семейства и скрывалась, пока смерть Темного Лорда не стала очевидно окончательной. И проблема-то была в том, что и она, и Орион имели право на особняк, завещанный Сириусом крестнику. Ну, пока крестник был официально жив, то конечно, их претензии никто б и слушать не стал, но Гарри-то планировалось убить! После чего вопрос о собственности попросту вставал ребром. - Героем я был. Убийцей тоже. Преподавал пару месяцев… Но вот аферистом становиться как-то не планировал… - тяжко вздыхал бывший Избранный, когда после долгих перепирательств, перешедших в откровенный ржач, Малфой разродился еще одной гениальной идеей и теперь стоял над душой, следя за ее выполнением. - Ты это… мне чердак отпиши, - давился хохотом Рон из соседнего кресла. - Я тебе отпишу холодильник и не вилкой больше! - С едой! - Дома не кормят? А Гермионе Кикимера. - Спасибо, Гарри, я всегда знала, что ты настоящий друг! – с сарказмом откликнулась Грейнджер. - Это ты кому так жизнь испортить собрался, Кикимеру или Гермионе? – веселился Уизли. - А Малфою духи и пудреницу миссис Блэк… - Будешь издеваться – перестану помогать! - А куда ты денешься?.. - У Малфоев всегда есть пути отступления! – гордо задрал нос Драко. - Тебе без нас скучно будет. Я, Гарри Джеймс Поттер, бла-бла-бла, завещаю дом №12 на площади Гриммо Северусу Тобиасу Снейпу, бла-бла-бла, по причине… по причине… Он меня шесть лет на уроках доставал, вот пусть всю жизнь с недвижимостью парится! - По причине того, что ты его дом спалил к чертовой матери, идиот! - Не надо мне тут беспочвенных обвинений, не спалил ни разу! - Значит, спалишь, - пообещал Драко. – Пришел перед смертью отношения выяснять, пока ругался – магия из-под контроля вышла и все… Но ты, как настоящий благородный гриффиндорец… - Я лучше самоубьюсь, быстрее и безболезненнее будет! Мне за такую пироманию голову оторвут! - Невелика потеря, она у тебя все равно бесполезный рудимент, - хмыкнул Малфой. – Сходишь, сожжешь дом крестного, завещание передашь гоблинам, они собственность мигом переоформят. - Нет уж, с гоблинами ты сам разбираться будешь, - поспешил откреститься Сев. На боевые вылазки он был еще как-то согласен, но в вещах, связанных с финансами, ничего не смыслил, и учиться экспресс-курсом отказывался. В конце концов, в их банде имеется собственный Малфой! – Кстати, с крестным тоже. - Лезть в семейные разборки – моветон, знаешь ли… - Можно подумать, ты тут мимо проходил! - Ничего не знаю, - уперся Драко. – Гоблины на мне, Снейп на тебе. Обмен равноценный! И да, черкни там пару слезивых строчек про вечную дружбу и все такое. Для правдоподобности… Взрослые, как ни странно, идею оценили. Но и инициативу перехватили, Дамблдор с Грюмом взялись оформить необходимую документацию и «заминать» инцидент, вследствие которого небезызвестный профессор лишился жилья. Сам профессор гордо заявил, что сжигать осточертевший дом будет сам, заодно подстрахует Драко, которому все равно надо учиться проводить дипломатические переговоры. На том, собственно, и порешили, а неделю спустя в сводке происшествий Аврората появилось тут же закрытое дело: виновник признается и кается, ущерб возмещает, у пострадавшей стороны претензий нет. Гоблины тоже не стали чинить препятствий. На свое прежнее имя экс-Избранный все так же имел права, хотя бы чисто символически, а все остальные детали никого не интересовали – концы в воду, поминай, как звали. Идеально. Орден Феникса через Тонкс и Кингсли организовал небольшой шухер в Отделе Тайн, имитировали незаконное проникновение и активность Арки Смерти, бросив в нее парочку крыс. А студенты тем временем озадачили Джеймса – раз в месяц пересылать «посмертные» письма от имени Гарри его друзьям. Их пришлось насочинять довольно много, на случай, если операция затянется на пару лет, но в последнем мистер Певерелл все же признавался во всем. В трогательном послании говорилось о дружбе, приносились извинения, рассказывалась «истинная» история Гарри – сюда приложил руки и сам Джеймс Поттер, у которого с эпистолярным жанром и выдумыванием связного сюжета проблем не возникало. А для достоверности «обжили» и подвал дома в Годриковой Лощине, поставив туда кушетку, стол, шкаф, несколько книжек и заляпанную чаем кружку. Под кушетку бывший Избранный подкинул и старые носки, воссоздавая типичное логово семнадцатилетнего парня. Для этого, конечно, в подвале действительно пришлось пожить несколько дней, но результат того стоил. Вломись сюда авроры или инквизиторы, и черта с два они что заподозрят!.. Таким образом, необходимые тылы были подготовлены и укреплены. Гарри Поттер вместе с Дарами надежно исчезал, семейная тайна четы Джеймса и Лили Поттеров так и оставалась тайной без намека на то, что ее живые свидетели о чем-то догадались, выходили из-под удара Дамблдор, Уизли и друзья Гарри. Единственным слабым звеном оставался Джейми Поттер-младший, но предложенный им когда-то план все-таки взяли в разработку. Теперь, по рабочей легенде, он какое-то время жил в Годриковой Лощине вместе с умирающим Гарри, отправлял письма его друзьям, а потом устроился на временную работу в Косой переулок, где и будет находиться до самого сентября. И именно в Косом переулке произойдет необходимое «знакомство при свидетелях» - правда, с Драко Малфоем, через которого не обремененный хогвартскими факультетскими принципами Джеймс и подружится со Снейпом-младшим. Он будет исправно посылать письма Рону и Гермионе, назло всем общаться со слизеринцами, учиться… Если и найдутся в школе шпионы, то им придраться будет не к чему. Кроме того, студенты, здорово обжегшись на последствиях собственных интриг, теперь решительно не желали лететь на рожон. Операция «Еретик», начатая Малфоем, закономерно приблизилась к своему завершению – после открывшихся истин, не было никакой нужды что-то там Инквизиции доказывать, поэтому план операции претерпевал множество изменений, пока не был утвержден и приведен в действие завершающим штрихом – имитацией самоубийства Героя. Следующими на выполнение стояли куда более реальные цели: для бывшего Избранного – сдать СОВ и внутренние вступительные экзамены Хогвартса, для Невилла – окончательно легализовать общение с Малфоем, для всех остальных – делать вид, что все нормально. Активные боевые действия на невидимом фронте приостановились, и образовавшееся затишье было предложено использовать с умом. То есть, жить в свое удовольствие. Пока, конечно, есть время…