***
Девчушка остановилась возле маленькой церквушки, освещенной лучами солнца. Купола блестели глянцем, сама она была окружена зелеными деревьями. Церквушка была не из богатых: там было все по-простому: обычное деревянное здание с окнами, в которые не проникал свет в большом количестве. Забор, что окружал церковь, был когда-то по видимому покрашен в зеленый цвет, но сейчас вся краска облезла, оставляя лишь голые палки. Все, что находилось за забором кроме церкви - были цветы, семена которых сюда принес ветер. Когда девочка наконец увидела это скромное и неброское здание, она облегчено вздохнула. - Фуух, пришла... - проговорила она. На ее скромном личике появилась улыбка. Она была словно хрупкий бутон, распустившийся на слабом стебельке. Эта улыбка была очень редким явлением для девочки. Ведь все эмоции, что она проявляла, были в основном слезы и крики, бесполезные извинения и тщетные попытки хоть что-то сделать. Улыбка приходила к ней только в этом месте, в тени этих деревьев, что были ей родные. - Лили! - послышался девичий голос из церкви. Девочка уже успела прилечь в тени деревьев, как только услышала этот голос. Он был таким ласковым, радостным и полным жизни. - Мария! Из кустов вышла девушка лет семнадцати-восемнадцати, с длинными каштановыми волосами и серыми, немного грустными глазами. Одета она была в одежду настоящей монашки. - Снова пришла сюда? - Мария мягко и весело улыбнулась. Тут улыбка сменилась негодованием на лице девушки. Она пристально разглядывала Лили, то и дело смотря на ушибы и синяки. - Откуда они? - тон девушки стал суровым. Словно это говорил совсем другой человек: не та оптимистичная и радостная девушка, а холодная, воинственная дева. - Я... Я... - Лили не могла ничего выдавить из себя, она лишь растеряно опустила взгляд. - Понятно. - все так же холодно сказала Мария. - Бесполезная? Слабая? - Ну... Я правда... - Не оправдывайся. - уже более ласково сказала девушка. - Не сдерживай себя. Все хорошо. Я пойму и приму все, что ты мне скажешь. - О, Мария, я... Лили не могла ничего выговорить. Она бросилась на шею к девушке и залилась слезами, что все это время держала в себе. Те слезы, которые лились, когда девочка была дома, при родителях, братьях и сестрах, были тем, что Лили не могла держать в себе. Эти же слезы были облегчающими, опустошающие грусть и отчаяние, что копилось в этом маленьком тельце изо дня в день. Лили этого не знала, но она была сильной: держать в себе такие слезы могут не все... - Давай, проплачся хорошенько. - ласково гладя по голове девочку, сказала Мария. - Хорошо. - все еще всхлипывая, проговорила девочка. Это так приятно находиться в объятиях того человека, который тебя действительно любит и ценит. Это как потребность, как наркотик: тебя тянет к этому человеку, ты плачешь у него на руках. А тот, кто тебе так дорог, утешает и дарит спокойствие. - Мария, - почти успокоившись, сказала Лили, - а спой мне песенку. - Какую? - От которой грустно. - Смешная ты. Самой грустно, а еще хочешь такую же песню. - В той песне грусть другая. Там она приятная. От нее не хочется плакать, она не разрывает сердце. - Ну хорошо. Девушка, немного откашлявшись, начала петь мелодично своим хрупким голосом:Когда ты грустишь, мне хочется петь, И так вот всегда. Упреком ли, словом захочешь задеть, Так я не горда. Ты хмуришься вечно, а я так беспечна, Не быть нам вдвоем. Мы разные песни поём - ты о вечном, А я о земном.*
- Так странно... - задумавшись, сказала Лили. - Люди могут быть такими разными, и петь о разном, но при этом любить друг друга... - Хах, в чем-то ты права. - улыбнулась Мария. После этого она продолжила:Ты ночью сидишь при свете луны Над книгой своей. Страницы алы, а знаки черны, И ты всё черней. Сползаются тени из дальних углов К твоей голове, А я ухожу на запах костров По мягкой траве.
- А почему человек темнее? - Понимаешь, бывают очень добрые в душе люди. Но иногда есть так, что их захватывают тени, они становятся злыми и беспощадными. Близкие люди пытаются из спасти из этой тени, чтобы вернуть прежних. - Ого, вот оно как... - сонно проговорила Лили. Мария снова продолжила петь:А ночь так свежа, и пахнет сирень, Гудят провода. Останешься ты стеречь свою тень, Один, как всегда. Ты писем не будешь писать и стихов Про ревность и грусть, Не станешь моих дожидаться шагов, И я не вернусь.
- Надо же... Стеречь вою тень... - устало проговорила девочка. Мария промолчала. Она понимала, что девочка очень устала, что ей нужно поспать. И ведь правда, Лили закрыла глазки. Снилось ей что-то странное, злое, тревожное.***
- Всему есть конец... Всему есть конец... - шептали ей с разных сторон. - Нет, неправда! - кричала Лили. - Всему есть конец... И радости, и веселью... - Нет! Не хочу!.. - девочка закрыла уши и убежала в какой-то другой уголок своего подсознания, не услышав остальной фразы голоса: - Всему есть конец... И радости, и веселью, и жизни... И у боли со страданиями есть конец...***
....................................................................................................................... Дождь. Пронизывающий насквозь, до нитки. Такой тяжелый, не желанный, не освежающий. Он наводит грусть, нерадостные мысли. Небо плачет этими слезами, словно жалеет кого-то... Возле маленькой могилы стоит девочка. Одета она в черную, как ночь, одежду. Она смотрит на крест, воткнутый в землю круглыми глазами, слово все еще ничего не понимает. Она не плачет, не улыбается. Просто стоит, пытаясь переварить все...Flashback
- Мария! Мария! - такой веселый голос. Он звонок и радостен, на сердце у человека, что говорит эти слова, по всей видимости, очень легко и спокойно. -Лили? - слабо ответила девушка, выходя из церкви. Лицо у нее бледное, руки чуть-чуть дрожат, но Мария всё же улыбалась. - С тобой все хорошо? - удивлено проговорила девочка. - Да... Конечно. Ты что-то хотела? - Ну... я хотела показать тебе речку. Там есть дуб, большой-пребольшой! - Лили развела руками так, как только могло позволить ей её маленькое тело. - И там очень красиво! Там цветут ромашки, одуванчики, а еще там есть родник. Говорят, что если попросить у этого родника какое-нибудь желание, то он точно-точно его исполнит! Пойдем? - Любое желание? - с надеждой в голосе спросила Мария. - Да, любое-прелюбое! - Ну раз уж любое... Тогда пойдем. - девушка улыбнулась, но так слабо и почти неуловимо. Лили же сделала более живую улыбку. Мария взяла за руку девчушку, и они пошли в то самое место, которое для Лили было просто волшебное. Все время пути девочка говорила, пыталась описать то место более ярко, красочно и живописно. Оно для нее было чем-то особенным. Хотя на деле это была обыкновенная маленькая речка, окруженная лесом и, как Лили описала, "большим-пребольшим" дубом. Если пройти немного дальше, можно было бы действительно увидеть родник. Наконец, они подошли к месту, куда так стремилась девочка. - Ну как, красиво? - улыбнувшись, спросила девочка. - Да... Очень. - завороженно сказала Мария. - Пойдем к роднику? - Да, конечно. Пошли. Лили снова взяла Марию на руку. Пройдя немного через девевья, они вышли к маленькому ручейку. Это было то, что Лили назвала родником. Вода в нем была кристальная. Камни, что лежал на дне, было видно идеально. От источника веяло прохладой и свежестью, по истине природное создание! - Вот! Пришли! - Лили засмеялась, а после нетерпеливо сказала, - Загадывай желание! - А ты? - удивилась Мария. - Я уже загадала! Нужно загадывать тогда, когда только-только пришел сюда. А потом никому-никому не говорить свое желание. Впрочем, желание выдаст само себя. - девочка задумалась. - Да? Ну что же... - девушка подошла к роднику. Постояв там некоторое время и так и не поняв, что именно нужно делать, вопросительно взглянула на Лили. - Просто берешь и шепчешь ему свое желание! Все же просто! - Хорошо, - немного устало проговорила девушка. Подойдя вплотную к роднику и не брезгуя промочить платье, Мария что-то прошептала роднику. Он, словно поняв её желание, как-будто кивнул. - Пойдем домой? - спросила девушка. - Да, пойдем! Это же так просто, - быть счастливым. Это чувство, что так нам блаженно и так редко, появляется ни пойми от чего. А может это от того, что мы проводим встречи с дорогими нам людьми?..***
- Мария! Мария! Вот уже около получаса Лили искала свою милую сердцу подругу. Обычно девушка всё время ждала её у церкви, а если и не ждала, то сразу же выходила на зов девочки. А сегодня? Ничего... Лили потихоньку начало одолевать чувство беспокойства и страха. Но она решила сильно им не поддаваться, ибо не хотела верить во что-то печальное. А все потому, что сегодня особенный день. Лили всю неделю ждала его. Она готовилась, старалась сделать всё как можно лучше. "Это день только для Марии" - думала про себя радостно девочка. Лили так любила делать приятное доброй девушке, а сегодня даже повода искать не пришлось. Всё было готово: осталось лишь найти нашу именинницу... - Дорогой дедушка-монах! - обратилась Лили как можно вежливее к одному старику, одетому в черный костюм и всегда носящий крест на груди. Дед-то этот был веселый и добрый. Он служил монахом в церкви, куда всегда так рьяно стремилась Лили. Дедушку этого звали заумно, да так, что девочка не могла ничего запомнить из этого имени, поэтому звала его просто: "дедушка-монах". Мужчина прощал девчушке эти вольности в обращении, объясняя это тем, что "Лучше пусть называет так, как ей хочется, но искренне: просто-так. А не мое настоящее имя, которое люди говорят, обращаясь не столько ко мне, сколько к Богу. Но и им это не должно идти в обиду". Дедушка этот очень любил как и Лили, как и Марию. Не имея своих детей, он иногда их в шутку называл "внученьки мои". Марию это немного смущало: она, хоть и была сиротой вместе со своей старшей сестрой, помнила своих бабушку и дедушку. Лили же, которой дома не были очень рады, с радостью принимала такое обращение к себе. - Дедушка-монах, скажите пожалуйста!.. - запыхавшимся голосом пролепетала девочка. Дабы отдышаться, она опустила голову вниз, а руками взялась за колени (автор: я так всегда отдышываюсь... вы нет?). - ...Скажите, а где Мария? Наконец, отдышавшись окончательно, она взглянула в лицо монаха. Лили, которая привыкла видеть этого дедушку веселым и с улыбкой на все тридцать два зуба, очень удивилась, увидев мрачное, заплаканное лицо. Морщины, что монах в шутку называл "показателями того, сколько человек улыбался", теперь стали словно обычными линиями. Лицо было бледное, руки немного подрагивали. - Дедушка, что с вами? - обеспокоено спросила Лили. - Вы больны? Вам помочь?.. - Не я... Лучше бы все-таки я. - мужчина вздохнул. - Что случилось? - хотя девочка пыталась сказать это спокойным и озорным тоном, сердце у нее билось сильно-сильно, словно сейчас вырвется наружу. - Мария... Лили, ты обещаешь, что сейчас поймешь все, что я тебе скажу? - Хорошо. - сердцебиение девочки ускорило свой темп. - Мария... Её забрал Бог на небо. Он подумал, что она поживет у него... Мария согласилась, но очень плакала... Она просила, чтобы ты... Чтобы я... Чтобы мы... - Она умерла? - тихо спросила Лили. - Да... Но я уверен, она сейчас в Раю! Она очень хорошая девушка и просто речи не может быть о том, что она в аду. А на суде прокурору будет нечего сказать в её обвинение! А ещё... Лили уже больше ничего не слышала. Даже не плакала, просто широко раскрыла глаза. Она не понимала, не верила своим ушам. Это неправда. Она сейчас проснется и снова пойдет с Марией гулять по полям!.. - О чем вы? - засмеялась Лили нервно. - Я сейчас проснусь и мы снова пойдем играть с ней... - Лили... - Да! Мы пойдем гулять!.. А еще... Вдруг девочку словно ледяной водой облило. "Все когда нибудь кончается... И радость, и счастье... И у жизни есть конец...". - Её больше нет. - эти слова эхом отдались в голове Лили. - Её нет. - повторила она. - Ей хорошо на небе... Она счастлива. И хочет, чтобы ты была счастлива! - Буду счастлива... Без неё. - Бедная девочка. - приговаривали монашки, что стояли недалеко. - Хороша была девица... Добрая, светлая. Таких и страшно терять. - бабушки заплакали и запричитали. - Бедная дивчина! Никто её не любил, а теперь и Мария ушла, и собор сносят... За что нам такое?.. "Конец. Это конец,".EndFlashback
***
- Вернулась!? - крик такой устрашающий. - Нагулялась со своей монашкой? - Там и оставайся! - Именно! Дура ты! А Лили ничего не слышит на реплики своих братьев и сестер. Она молча зашла домой, села на пол и обхватила своими ручонками коленки: все в ссадинах, синяках. За окном мало-помалу падали белые хлопья. Этот период, когда падали "жемчужины", так любила и Мария, и Лили. А сейчас... Им все равно. Одной от потери, другой от того, что она спит вечным сном. - Так значит, та монашка умерла? - задумчиво спросила мать. Эти слова привели девочку в чувство. Она с равнодушием посмотрела на ту, кто должна была стать ей и подругой, и человеком, что её утешит. Но видела она перед собой лишь чужого человека. Матерью для неё была лишь Мария, и никто другой. - Да, умерла. - с такой же холодностью и равнодушием сказал отец, человек, которого заменил "дедушка-монах". - И слава Богу. Лили будет работать теперь. А коль не будет, так бить буду. - Мне все равно, - сказала девочка, медленно вставая с холодного пола, - Мне все равно, что станет со мной... Хоть на мороз выгоняете. Но лишь из-за того, что я буду работать, вы рады её смерти?! - девочка чуть ли не кричала. - Ну рады, работать зато будешь, - устало проговорил отец. - Ах ты... Мразь! - Ты как с отцом разговариваешь? - грозно спросили ее братья и сестры. - Он мне не отец! Человек, который меня ничему не научил, а потом обвиняет в том, что я ничего не делаю! Человек, который радуется смерти человека, которого я любила!.. Какой он мне отец?! - Вот же! Сука неблагодарная!.. Мужчина больно ударил её по голове. Лили упала. - И это твоя благодарность к матери и отцу! - воскликнула женщина. - К матери? - усмехнулась девочка, вставая, - К матери, которая ни разу меня не замечала, а лишь нарекала слабой. К матери, которая также не научила меня ничему. Это вы называете матерью? - Вот же!.. Неблагодарная! - возмутилась одна из сестер. - Убирайся! - А вот и уйду! - крикнула Лили. - Надеешься, что кто-нибудь тебя приютит? - спросил отец, - Церковь снесли, всех, кто там находился, отправили далеко. Монашки твоей любимой больше нет, как жить планируешь? Тоже мне, ангелок нашелся. - фыркнул отец. Лили задумалась. - Умру лучше, чем здесь останусь. - тихо сказала она. - Ага, ну-ну. Смелости не хватит. - сухо сказала мать. Лили ничего не ответила. Она взяла сверток, который так хотела подарить Марии, курточку, которую ей подарил дедушка-монах, обула валенки, единственное, что дали ей родители, и шарф, который случайно нашла на улице. После небольших сборов она пнула ногой дверь, где уже во всю шёл снег. Не побоявшись мороза, Лили уверено начала проходить через сугробы. - Иди-иди! А если попросишься обратно, - двери никто не откроет. - вслед крикнула ей мать.***
У той же самой могилы в это время...
Снег. Он такой прекрасный. Легкие пушинки плавно опускаются на землю, тая от того, что мать всех растений ещё слишком тепла и горяча. Снег. Он такой красивый. Хлопья, что состоят из множества идеальных и неповторимых снежинок. Снег. Он такой естественно-медленный. Он наполняет землю понемногу, сначала делая основу, а потом на эту основу укладывает маленькие кирпичики. Снег. Он такой холодный. Берешь его в руку, а он тут же превращается в воду. Это вода - словно слезы снежинок по друг другу... Возле маленькой могилы, которая почернела от смешавшихся снега и грязи стоят три человека. Одеты они тепло, в пуховики и шарфы. Щёки у всех красные от мороза. Там, где они стоят, грустно и тихо. - Ты как? - спросил один из людей. - Да ничего, - грустно ответил женский голос. - От чего умерла-то она? - спросил другой мужчина. - Не помню названия болезни... Только знаю, что неизлечимо это, и всё. - Но жизнь она могла себе продлить? - спросил первый, что начал говорить. - Сестрёнка-то у меня упрямая. Я ей предлагала приехать ко мне, а она упёрлась, как осел. "Мол, так и так, здесь я всех люблю и меня любят. Не хочу уезжать,". - А ты что, её не любишь? - удивлено спросил второй. - Почему? Люблю, и даже очень. Она добрая была, хоть и со странностями... Но у каждого свои тараканы в голове. - А почему сейчас не плачешь, Лотти? - спросил первый. Девушка грустно улыбнулась. - Я же говорила: Мария - добрая, не любит, когда я плачу. Вот так, Фанг. - Ясно. Ещё одна минута молчания. - Пойдем? Зарксис же в Пандору звал. Мол так и так, у него уже кроме Шерон четыре пацана. Одни твои ровесники (братья что-ли), а два других лет тринадцати-четырнадцати. - В Пандору? А, припоминаю... А что он еще говорил, Даг? - Сказал приводить ещё людей, - пожал плечами тот. - Ясно... Ну что же, пойдемте. Шарлотта обернулась. - Прощай, Мария. Спи спокойно. Ты самая добрая сестрёнка. Три человека, что так долго стояли у почерневшей могилы, начали медленно удаляться.***
А на улице бушевала настоящая метель. Нельзя было увидеть ничего на расстоянии десяти метров. Все сидели дома и грелись у камина. Ну как все... Шла одна девочка, что была ну очень легко одета. Шла через всё это, ни разу не позвав на помощь. Шла прямо к лесу, где холоднее и страшнее. Зачем, - никому не понятно. Но и останавливать девочку никто не спешил. "А когда ты умрешь?" - раздался голос в голове, когда измученная Лили добралась до леса. - Кто здесь? - крикнула она. В ответ - тишина. - Показалось... - вздохнула девочка. - А когда не останется сил бежать, - продолжал тот же голос, - что ты будешь делать? - Я? Упаду, - уже спокойно ответила Лили. Смысл ей был бояться? - А когда упадешь, что будешь делать? - Скорее всего, я умру... - задумчиво сказала она. - Зачем? - удивился голос. - А что мне еще делать? Я как раз сейчас выбилась из сил. А вот ель. Я подойду сейчас к ней и прилягу. - Ты же умрешь! - Ты же сам спросил, когда я умру. Вот, подошла. Сейчас надо умирать. - спокойно сказала Лили. - Я же пошутил!.. - Не смешно, - фыркнула Лили. - И что, просто так сдашься?! - Да. - А как же желание Марии!?! Почему ты сдаешься, не выполнив её желания? - Желания? - удивилась Лили. - Да! Она загадала, чтобы ты была счастлива без неё. А ты просто сдаешься! - Я... счастлива? - Именно! Не сдавайся, не выполнив желания! Этого никто больше не может осуществить! Я не могу, ибо я - ничто! Ты единственная! - Единственная? - сонно спросила она. - Да! Помнишь, я тебе уже говорил: хоть у всего приятного и есть конец, но и у всего плохого он тоже наступает! - Конец горя?.. - Да! Не сдавайся! Ты увидишь это конец! - Я... Сил нет. - Ты столько боли пережила, осталось совсем чуть-чуть! Верь! Не сдавайся никогда! По холодному от мороза лицу покатились горячие слезы. Лили заплакала от злости. Почему она такая слабая!? - Чтоб вас, чертос два я сдамся! - крикнула она охрипшим голосом.</i> Вдруг на сердце стало так тепло и грустно... Лили улыбнулась. Знакомое ощущение. - Когда ты грустишь, мне хочется петь... - начала она. Это посвящалось её уже несуществующей подруге. Раньше было наоборот. Но теперь... Мария, это для вас!Песни иногда спасают жизни...
***
- Фанг, стой! - Лотти, что такое? - удивился мужчина. - Останови машину! - Ну ладно... Транспортное средство остановилось. - Что случилось? - в один голос спросили у Шарлотты Даг и Фанг. Девушка ничего не ответила. Она лишь пошла куда-то в лес, пригрозив кулаком своим друзьям. После этого жеста им сразу расхотелось останавливать её. "Это точно песня Марии... Но откуда?!" - думала девушка. Через некоторое время Лотти вернулась, держа на руках какую-то маленькую девочку. - Без вопросов. Она едет с нами.***
- Молодец, не сдалась! - Я справилась? - слабо спросила Лили. - Да! Открой же глаза! - А я не умру? - испугалась девочка. - Тебе осталось совсем немного напрячься, и желание Марии будет исполнено! - Да! Я сейчас... С трудом открыв глаза, Лили почувствовала, что очень сильно устала. В теле ломило, горло очень сильно болело. Она едва смогла различить силуэт сидящей возле неё девушки. - Мария? - слабо спросила она и, не дождавшись ответа, бросилась в руки к тому человеку. Девушка лишь ласково погладила Лили по голове. - Кто вы? Другая... Мария была другая... - Ты устала, нужно еще немного отдохнуть. - ласково сказала та девушка. - А голос похожий, - задумчиво сказала Лили, - А мой подарок... Он цел? - Да, ты хотела подарить его Марии? - Угу, - пробубнила Лили, даже не удивляясь тому, что тот человек знал о её любимой подруге. - Хорошо, мы приедем завтра на могилу и подарим. - Правда-правда? - устало спросила девочка. - Да. Лили снова погрузилась в свои сладкие сны. - Так значит, это та самая девочка из письма, которое последний раз отправляла Мария? - не отрывая взгляд от дороги, по которой они ехали, спросил Фанг. - Да. Бедная девочка. - У нас останется? - с надеждой в голосе спросил Даг. Больно он любил детей. - Да, - ласково смотря на девочку, сказала Лотти. - Ура! Я стану дядей! - лицо этого сурового на первый взгляд парня надо было видеть. - А у вас татушки одинаковые, - заметила Шарлотта, проводя пальцем по щеке девочки. - А то! - Завтра на могилку ещё раз наведаемся, а там Лили с собой в Пандору возьмем. - А Брейк? Что он скажет? - обеспокоено спросил Фанг. - Этому же надо народу, - вот и приведем, - ответил Даг. - Едьте уже быстрее.***
- Значит, я должна подарить ей это? Но она же... - Она обрадуется, я знаю. - ласково сказала Лотти, наблюдая за тем, как Лили теребит маленького самодельного мишку, которого так и не успела отдать Марии. - Правда? - Угу, - ответила девушка. - А вы похожи с Марией! - улыбнулась Лили, время от времени подкашливая от ещё не прошедшей болезни. - Мы идем? - спросил Даг. - Да, конечно! - оптимистично ответила Лили. Лучики солнца освещали эту скромную обитель уже ушедшего из этого мира человека. Но сейчас эта могила казалась такой красивой, ласковой и приветливой, словно была живой. Лили подошла и молча положила мишку возле крестика. Смысл был сейчас говорить? Язык человека настолько беден, что не может до конца передать все чувства человека одним словом: он может лишь соединять то, что ему известно. Если соединить то, что чувствовала Лили, то это были радость, счастье и грусть. Такое несовместимое, но такое приятное, медовое и блаженное. Девочка долго стояла, уже приняв смерть дорогого ей человека. Она выдержала такие мучения, такую боль. Теперь судьба вознаградило её и Марию. У Лили появились новые близкие люди. У Марии было исполнено желание. Что еще нужно было для радости и счастья? Но грусть не уходила... Но и пусть. Это настолько естественно, что пора бы уже нам привыкнуть. Лили лишь сказала могилке следующее, после чего побежала к своим новым друзьям: - Мария, твоё желание исполнено! Исполни моё, что я загадала раньше: будь и на небе доброй, хорошей и счастливой! Спасибо тебе!