Моя бесконечность

Честно говоря, я не помню, когда именно влюбился в Лили Эванс. Возможно, это случилось, когда я впервые увидел ее на Кингс Кросс. Она стояла в обществе высокого русоволосого мужчины, женщины среднего роста с копной темно-рыжих волос и длинной и худой девчонки с белой косой. Она с кислой миной озиралась вокруг себя и морщила нос, отшатывалась от проходящий мимо волшебников и прижимаясь к родителям. Сама Лили стояла около них, теребя край бежевой кофточки, надетой поверх изумрудного платья. Тогда она стояла ко мне в пол оборота, и я видел только рыжую прядь, спадающую ей на лицо, и кончик вздернутого носа. Я смотрел на нее, на ее тележку и на худые бледные ноги, не слушая маму, поучавшую меня, пока она, взмахнув волосами, не обернулась ко мне. Первым, что заметил, были ее глаза. Большие и изумрудно-зеленые, они смотрели прямо на меня. Лили кусала нижнюю губу, а потом улыбнулась мне и замахала рукой. Я тоже как-то странно дернул своей рукой и криво улыбнулся. Она, так же весело и добродушно улыбаясь, махнула тонким запястьем, подзывая. Я почти шагнул в ее сторону, когда кто-то толкнул меня в плечо. Это был худой мальчишка с черными волосами, висящими сосульками до плеч. Этот патлатый даже не извинился! Мало того, он подошел к Лили, которая его обняла. Я сразу почувствовал рождающуюся неприязнь к этому придурку. Я молил Мерлина, чтобы этот парнишка обернулся, и я бы тогда запомнил его лицо. И, о чудо, он посмотрел на меня. Я навсегда запомнил этот крючковатый нос и руки, гладящие Лили по спине во время объятия. Не исключено, что я влюбился в Лили, когда она на первом курсе смерила меня уничтожающим взглядом. Мы с Мародерами гуляли по замку. Это было после обеда, перед Зельеварением. Честно говоря, мне никогда не нравился этот предмет. Возможно, все из-за Слизнорта, или как мы его называли - старикашка Слиззи. Он изначально выделил на всем курсе себе любимчиков, и это раздражало. Поэтому мы шли туда самым длинным путем, чтобы оттянуть тот момент, когда придется войти в его кабинет, в котором на удивление приятно пахнет патокой, и сидеть весь урок и слушать похвалы в сторону Лили, Снейпа, Торнуэла и Куинн. Так мы дважды спустились и поднялись по движущимся лестницам, что заняло довольно-таки много времени. Проходя через коридор второго этажа, который был весьма непопулярен, мы услышали голоса. Заглянув за угол, я увидел стоящих около подоконника Снейпа и Лили Эванс, нашу правильную однокурсницу. Они о чем-то болтали. Потом Снейп что-то сказал, и Лили, откинув голову, громко засмеялась так, что мне тоже захотелось посмеяться вместе с ней. Но потом я вспомнил, что она смеялась над шуткой Снейпа. В тот момент я так сильно возненавидел Снейпа, что выскочил из-за угла. Сириус пытался меня удержать, но, видимо, мантия выскользнула из его руки. Лили резко замолчала и удивленно посмотрела на меня. Снейп вжался в подоконник. Я не придумал ничего умнее, чем сказать: - Что, Нюньчик нашел себе подружку? Вот тогда-то и появилась эта кличка. Она закрепилась за ним надежно. Сириус громко засмеялся и вышел из-за угла. Лили гневно посмотрела на нас, ее ноздри вздувались, как у быка, но очень красивого быка. - Ты идиот, Поттер. Она посмотрела на меня своими зелеными глазами зло и, взяв Нюниуса за локоть, повела в сторону кабинета Зельеварения. Еще я мог в нее влюбиться, когда на втором курсе я посмотрел ей в глаза. Время от времени что-то необъяснимое бьет Мародеров по голове, напоминая о себе, и у нас появляется желание искать приключений на свое знаменитое место. А, как известно, одним из лучших способов утолить это желание - найти эти самые приключения. Вот и пошли мы после уроков исследовать Запретный лес. Плутая среди одинаковых деревьев, мы наткнулись на какую-то поляну. Здесь был серый туман, который, казалось, можно потрогать, и пахло гнилью. Затхлый воздух сопровождал нас по всей поляне. Мы искали источник этого запаха, пока Питер сдавленно не пискнул. Мы подбежали к нему и вытащили его из ямы, в которую он свалился. Сириус, склонившись над ямой, сказал: - Это болото, господа. Мы подползли к Сириусу. Все стояли на четвереньках и заглядывали в болото. Я заметил движение справа от себя и посмотрел туда. Сириус занес руку над спиной Питера и подмигнул мне. Блэк резко опустил руку на спину Питера, и тот вскрикнул. Сириус рассмеялся. - Питер, ты испугался как девчонка! В штаны не наложил? Питер тогда обиженно хмыкнул и что-то пробормотал под смех Сириуса, похожий на лай собаки. Мы провели на болоте не помню сколько времени, но когда мы вышли из леса, было уже темно. Питер, как добрый и заботливый мальчик, нашел в лесу мышку, о которой "нужно заботиться". Мы забежали в гостиную, запыхавшиеся, усталые, но веселые и счастливые. Питер спрятал мышку под кофтой. На диване сидели Лили Эванс и Алиса Саммерс с пергаментами в руках и что-то учили. Лили собрала на голове хвост и открыла шею. Как мне показалось на тот момент, у меня родилась гениальная идея. Мы прошли с ребятами к лестнице в комнату мальчиков и встали так, чтобы оказаться за спиной у однокурсниц. Я взял у Питера мышку и прокрался к спинке дивана. Занеся руку с мышкой над Лили, в голове пробежала мысль, что этого делать не стоит. Но я же всегда сначала делаю, потом думаю. Опустив мышку на шею Лили, я отскочил. Эванс, увидев гостя на своем плече, завизжала. Она стряхнула животное и начала вертеть головой. Когда Лили увидела меня, то по гостиной разнесся крик: - Поттер! Я стоял на месте, пока она подходила ко мне, словно ждал наказания. Эванс была чуть выше меня, и это меня немного обидело. Она треснула меня по голове и что-то еще сказала. Я не помню не потому, что у меня плохая память. Я не помню потому, что в этот момент я смотрел в ее зеленые глаза. Нет, в ее потрясающие зеленые глаза. Лили развернулась и ушла обратно к Алисе, а ко мне подошел Сириус и потащил в комнату мальчиков второго курса. Возможно, я влюбился сначала не в нее, а в ее голос. На третьем курсе в начале года на одном из уроков Заклинаний профессор Флитвик объявил нам, что ведет набор в школьный хор. Он предложил всем желающим пройти прослушивание в него. Алиса сразу наклонилась к Лили и что-то зашептала ей на ухо. Сириус громко крикнул: - Профессор, считаю свои долгом сообщить вам, что наш малыш Питер мечтает петь в опере. Все засмеялись, а Питер покраснел и бросил красноречивый взгляд в сторону Бродяги, пока тот не видел. Флитвик приподнял брови и сказал, что будет рад видеть мистера Петтигрю сегодня в семь в этом кабинете. Да и всех остальных. После уроков Бродяга предложил проводить Питера на прослушивание. Мы согласились. То, что Питер молчал, наводило меня на мысли, что он, возможно, рад этому и реально хочет стать певцом. Мы пошли за Питером. Сириус всю дорогу смешил нас и сам смеялся, но Хвост все время молчал и смотрел под ноги. Когда мы вошли в кабинет, Флитвик спросил, почему мы тоже здесь, на что получил ответ от Бродяги, что мы пришли поддержать Питера, и предложил сесть на задние парты. Мы расположились на последней трибуне. Флитвик приглашал по одному человеку на середину зала и просил их спеть. Если ему нравилось, то он просил студента зайти к нему завтра после уроков, а если не нравилось, то говорил слова утешения, мол, ну не дано тебе, поищи себя в другом. Пришла очередь Питера. Он встал и медленно пошел к Флитвику. Меня удивило, что он даже не отказался. Еще тогда мне показалось, что он слабохарактерный, но я как-то не задумывался об этом. Ток вот, Питер вышел и запел Это было что-то. Так я еще никогда не смеялся. Мало того, что он не умел петь, но его выражение лица при этом стоило того, чтобы прийти. Питер даже не допел, когда Флитвик закричал. Он просил его остановиться. Питер покраснел и сел на место. Флитвик пригласил Эванс, без которой тоже не обошлось. Лили заправила волосы за ухо и улыбнулась. Потом запела. Я даже не слышал, что именно она пела. Я слушал ее голос. Он разливался по комнате, ка мед, такой тягучий и приятный. Когда Лили замолчала, Флитвик без лишних слов пригласил ее в хор. Лили скромно улыбнулась и согласилась. А у меня в голове по-прежнему звучал ее голос. Знаете, может, я влюбился, когда она меня отшила на четвертом курсе в первый раз. В гостиной Гриффиндора вывесили расписание походов в Хогсмид. Все воодушевились, девушки начали строить глазки парням, прося позвать их в деревню. Питер и Ремус решили идти без девушек, так как Ремус стеснялся, а Питер еще не думал о девушках как о представительницах противоположного пола. Сириус сразу выбил себе Элоизу Хопкинс. К пятнадцати годам рейвенкловка Элоиза была обладательницей груди твердого первого размера, что, если соотнести с ее невысоким ростом, оценивалось парнями как восемь из десяти баллов, хотя все ее сверстницы еле дотягивали до шести. Так вот, Сириус очаровал ее своей улыбкой и остроумием, и она растаяла. Я долго думал. кого позвать мне, пока мой взгляд не упал на подросшую за лето и округлившуюся в нужных местах Лили Эванс. Я, долго не думая, решил подкатить к гриффиндорской отличнице. Вечером, подбадриваемый остальными Мародерами, я подошел к Лили и небрежно спросил: - Эй, Эванс, пошли со мной в Хогсмид? Он повернулась ко мне и посмотрела как на умалишенного. Потом хмыкнула и сказала: - Что, прости? Ты позвал меня в Хогсмид? - я ей кивнул, а она снисходительно улыбнулась. - Знаешь, что? Я никогда не пойду с тобой ни в Хогсмид, ни куда бы то ни было, потому что ты придурок с гнездом на голове. Я улыбнулся. - А если бы я не был лохматым, ты бы пошла со мной в Хогсмид? - Нет. И она отвернулась. Я расстроился, но виду не показал. Зато я провел тот вечер сначала в компании обворожительной Абигайль Морис, а потом повеселился с Мародерами. Но я мог бы провести этот вечер намного лучше. Еще я вспомнил один грустный вечер на пятом курсе. В тот день моя ненависть к Нюниусу достигла своей вершины. Он назвал Лили этим ужасным и мерзким словом. Грязнокровка. Я был готов убить его. Он посмел раскрыть рот на самое светлое и самое доброе, что только есть в это мире. Лили тогда побледнела, и мне показалось, что она сейчас заплачет. Но она выпрямилась и громко предложила ему постирать подштанники. А потом ушла. Я не видел ее весь вечер. Алиса, может, и знала, где она, но не говорила мне. А я облазил всю школу, но так и не нашел ее, пока не вспомнил о карте. Я нашел точку с ее именем в спальне девочек пятого курса и успокоился. А вечером мне не спалось. Пролежав так около часа, я решил спуститься вниз, в гостиную. Там было пусто, и огонь в камине почти догорел. Я сел в кресло и уставился на догорающее пламя, а в голове рождались тысячи вариантов мести Нюньчику. Я услышал, как портрет скрипнул, и тихие шаркающие шаги прошли по полу и ковру. Это была Лили. Она села в кресло и тоже уставилась на огонь. Мы молчали, пока я не услышал всхлипы. Я посмотрел в ее сторону - Лили смотрела в камин и плакала. На ней был голубой махровый халат и тапочки, а ее шикарные рыжие волосы, которые я так любил, были собраны в неаккуратный хвостик на затылке. - Так обидно, - начала она хриплым голосом ни к кому, собственно, не обращаясь, - разочаровываться в друзьях. Живешь себе и не догадываешься, как и что они о тебе думают. А ты веришь, что они действительно дорожат вашей дружбой. Она закрыла глаза, и слезы большими каплями потекли из-под век. Когда она открыла глаза, то уже смотрела мне в глаза своими зелеными, но покрасневшими, глазами. - Почему? Почему он так сказал? Он действительно так думает или это все влияние слизеринцев? Мерлин, что я несу! Я же прекрасно понимаю, что пытаюсь обмануть сама себя. Если она называет так таких же, как я, то почему я должна избежать этой участи? Он менялся у меня на глазах, я могла ему помочь. Я могла удержать его от неправильного пути. Он балансировал на грани. Всем, что его держало на светлой стороне, была я. Я не справилась. Я виновата, я, я... Она начала плакать еще больше, и это все начало походить на истерику. Я сел к ней и приобнял за плечи. Лили уткнулась мне в груди и всхлипывала. - Лили, ты должна понимать, что каждый человек всегда сам делает выбор. Когда выбор правильный, то все хорошо, когда нет - ты догадываешься. У каждого шага есть сотни вариантов развития событий. Но каждый влечет за собой какие-то последствия. Когда человек делает неправильный выбор, последствия наплывают на него волной. Когда Нюн...Снейп назвал тебя эти словом, он потерял такого друга, как ты - самое ужасное, что только могло с ним случиться. Это и есть последствия его выбора. Я не умею красиво говорить, прости. Лили выпрямилась и посмотрела на меня. - Мне было довольно сложно понять, что ты пытался сказать, но весь смысл я уловила. Спасибо, что выслушал. Я даже не знаю, почему сказала тебе все это. Просто так захотелось. Она мимолетно улыбнулась и встала. Я провожал ее взглядом. Около лестницы Лили обернулась. - Еще раз спасибо. Теперь я знаю, что ты умеешь не только на метле летать, но и слушать. Спокойной ночи. - Спокойной ночи. Она ушла. На тот момент я определенно уже был влюблен в нее по уши. Я не помню, когда я влюбился в Лили Эванс. В моей жизни было столько хороших и светлых моментов, связанных с ней, что перечислять я могу их бесконечно. Вообще, все время, когда я проводил рядом с ней, было самым лучшим в моей жизни. Мы были вместе около пяти лет. Самых счастливых пяти лет. Она терпела все мои выходки, вышла за меня замуж, родила мне сына. У меня нет слов, чтобы отблагодарить ее за это. Я искренне надеюсь, что она любит меня так же сильно, как и я ее. Но все, что я сейчас хочу, это спасти их. Это мое самое сокровенное желание, чтобы они жили, она и Гарри. Я надеюсь, что после моей неминуемой смерти, они успеют сбежать. Я люблю тебя, Лили Эванс. И всегда буду любить. - Авада Кедевра!