Метель в Нью-Йорке

Дорогие мои читатели, мне очень стыдно на самом деле за то, что я действительно задерживаю с продой, но есть такие вещи, как муза, а есть время, и моральная настройка. Не то, чтобы эту главу было легко описывать. Повествований мало, эмоции и чувства. Мне очень хотелось прописать все досконально четко и чувственно. Очень хотелось показать чувства этих обоих, и поэтому мне нужно было определенное количество времени и стоило морально настроиться. В действительности не хотелось писать все пустыми предложениями, лишь на "отделаться". Я очень хочу, чтобы эта работа стала нечто чем-то большим даже для меня самой, может быть моей визитной карточкой, и потому я выкладываюсь в нее на все 100. Хочу сказать, что конец уже близок, очень хочу вас всех поблагодарить за ожидание, долгое, мучительное, и очень буду рада всем вашим отзывам. Спасибо за все ваши теплые слова, мне правда очень приятно читать все это и понимать, что выкладываюсь я не только для себя, а в первую очередь для вас, и спасибо, что цените это и замечаете многие мелкие детали) Я не уверена, закончу с этой работой, или же начну нечто большее и грандиозное, во всяком случае я буду очень рада, если вы прочитав эту главу, заметите все мои потраченные силы, и прочувствуете всё. Еще раз огромное спасибо вам всем. Вы дарите мне очень много поддержки. Для меня это правда очень много значит. Приятного чтения)

23 глава

Тишина глушила мои уши, но мне это доставляло какое-то невероятное и может быть даже садистское удовольствие. После всего пережитого побыть в одиночестве было просто необходимо. Я сделала глоток чая, задумчиво глядя прямо перед собой и прислушиваясь к звукам льющейся воды в душе. Это было странно, остаться у Квона и не уехать домой, но все произошло слишком спонтанно. Сегодня моя потребность в нем просто превышала все грани возможного. «Я поставлю чайник. Останься». И я осталась. Стащила заново пальто, аккуратно повесив его на плечики в огромном шкафу и проходя на кухню. ДжиЁн молча ушел в душ, оставляя меня наедине с собственными мыслями, и теперь я сидела на его небольшой уютной кухне и наслаждалась ароматом душистого чая из небольшой красивой кружки. Хотелось думать обо всем сразу и не думалось ни о чем. Как-будто кто-то нажал на выключатель внутри меня, будто бы мой организм решил, что с него сегодня достаточно потрясений, и оставил меня просто существовать. Не думать. За все то время, которое я отсидела на кухне, пока ДжиЁн был в ванной, в мою голову так и не забрело ни одной адекватной мысли. Я не сразу поняла, что вода больше не шумит, а позади меня кто-то тихонько шуршит пакетиками и заливает кипяток в кружку. Только удивленно вздрагиваю, когда редактор присаживается за стол напротив меня, и пораженно поднимаю на него свой взгляд. Его волосы, некогда бывшие ярко-рыжего цвета, теперь приобрели бледный и светлый розоватый цвет. Слегка подсушены, но даже на таком расстоянии я чувствовала аромат его шампуня для волос с запахом мяты и цитрусов. До мурашек по коже его уставшее лицо, царапина, которую я заклеивала и которую он благополучно натер очевидно мочалкой, раскраснелась на всем его лице. Он сделал пару глотков в полной тишине, и я устало вздохнула. Зачем я осталась? -ДжиЁн… - мое сердце подпрыгнуло с такой невероятной скоростью, словно бы я пережила маленькую смерть. Называть его так было совершенно непривычно, обращаться к нему так впервые, но за такую смелость я была вознаграждена удивленным взглядом нежно-карих глаз. -Ты тоже можешь сходить, - произносит он, делая очередной глоток чая и вертя в руках небольшую кружку с рисунком, похожим на стрит-арт на белом фоне. –Я дам тебе сменную одежду. -Хотите… Хочешь сказать, что я серьезно остаюсь? – уточняю я, не зная мысленно радоваться этому или же нет. В любом случае мне бы хотелось провести с ним как можно больше времени. Вечность, если можно. -В такое время слишком опасно брать даже проверенное такси. Не хочу, чтобы подобное случилось снова. Он замолкает, когда я осознаю, что его привычный спокойный голос срывается на последних словах и предательски дрожит. Это так неожиданно, отчего у меня словно резко заканчивается воздух в легких. С минуту смотрю на него, а потом осторожно киваю в ответ. Помыться – лучшая идея смыть остатки всего того негатива, произошедшего сегодня вечером. ДжиЁн поднимается из-за стола, прихрамывая и опираясь на трость, исчезает из виду, и я смотрю на его удаляющуюся спину в белой футболке. ДжиЁн в такой одежде выглядит таким домашним, и в моей голове навязчиво крутится мысль, что я бы хотела видеть его таким все время. Он приносит мне стопку одежды с полотенцем, указывая на ванную в конце коридора, и я направляюсь туда. Теплая вода расслабляет не только напряженное тело, но и мозг, смывая остатки всего плохого и поселяя в душе какие-то хорошие и возвышенные чувства. Мысль о том, что я сейчас выйду из ванной и увижу ДжиЁна, что я нахожусь в его собственной квартире, настолько делает меня счастливой, что я незаметно для себя улыбаюсь и начинаю напевать какую-то мелодию. Выглядеть в джиеновской одежде совсем непривычно, но невероятно приятно ощущать каждой клеточкой кожи его косвенные прикосновения, ощущать его ближе к себе, чувствовать его запах. Улыбаться и смотреть на то, как совсем нелепо сидит на мне его бирюзовая рубашка в клетку, как кожа пахнет тем же ароматом геля для душа, что и от него. Невероятно. И мне кажется, будто бы я готова задохнуться в этом. Задохнуться лишь от того, что я надеваю его одежду. Я нахожу его в гостиной, развалившегося на диване и листающего какой-то модный журнал. На носу очки в круглой золотой оправе, которые я еще ни разу у него не видела, и таким ДжиЁн слишком становится похож снова на моего начальника, и я теряюсь. Стоять перед собственным шефом в его же собственной рубашке в его же собственной квартире слишком странно. Слишком неправильно. Он замечает мое появление, даже не глядя на меня, и просто манит рукой, отчего я испуганно вздрагиваю от такого внезапного движения. Молча повинуюсь и медленно бреду к диванчику, временами поглядывая в огромное окно во всю стену, через которое видно весь Сеул. Мне слишком нравится то, где живет ДжиЁн. Мне слишком нравится то, кем он является. Мне он просто слишком нравится. Слишком до такой степени, что мое сердце волнительно бьется даже сейчас, когда я тихонько сажусь рядом с ним, способная слышать его ровное дыхание и разглядывать бьющуюся голубую жилку на его шее. Диван перед этим самым окном – нечто из тех самых гениальных вещей, которые я когда-либо замечала. Смотрю на ночные фонари, аккуратно подобрав под себя ноги, и просто витаю в собственных мыслях. Мы молчим, и такая тишина, как мне кажется, становится нашим вторым именем. Потому что нам так комфортно находится в ней, просто находиться рядом друг с другом. Просто. Все слишком просто. Не сразу понимаю, как незаметно его пальцы находят мои и переплетают в своей теплой ладони. Мурашки тут же бегут по всем оголенным участкам моего тела – рукам до локтя, ногам, и кожа на щеках вспыхивает вместе с подскочившим сердцем в груди. Не поворачиваю голову, просто продолжаю смотреть в окно, наслаждаясь теплом его руки в своей собственной. Его большой палец легонько поглаживает тыльную сторону моей ладони и мне кажется, будто бы мое сердце сейчас от столь бешеных ударов о грудную клетку пробьет ее и вырвется наружу. Кровь стучит в висках. Такие неожиданные и приятные ощущения. Такие теплые и нежные прикосновения, из-за которых я забываю, как правильно дышать. Мне удается набраться смелости и повернуться в его сторону. Большим для меня удивлением становится то, что ДжиЁн все так же продолжал читать журнал, при этом держа меня за руку, словно так и должно было быть. Судорожно выдыхаю, и не сдерживаясь, тянусь к его щеке, оставляя на ней легкий поцелуй. Квон продолжает сидеть неподвижно, хотя его лицо сейчас передо мной всего в нескольких сантиметрах, и я даже могу слышать то, как он дышит. Вижу, как он зажмуривает глаза. Время отсчитывается в ударах колотящегося сердца, и тишина вдруг начинает давить на виски. Оно падает куда-то вниз. Гулко, с грохотом, скручивая мой желудок и забирая с собой весь воздух из легких, когда ДжиЁн поворачивает лицо в мою сторону, и теперь его губы совсем неприлично близко к моим. Но я лишь интуитивно могу надеяться на то, что это выглядит как предложение. Глядя прямо в его глаза, дотрагиваюсь до его очков, высвобождая ладонь из его теплых мягких пальцев. Он смотрит пристально мне в глаза, и кроме любопытства, я вижу снова что-то другое. И мне очень хочется надеяться на то, что мне сейчас вовсе не снится то, как ДжиЁн смотрит на меня. Очки осторожно откладываю на журнальный столик возле дивана, и только мне удается приземлиться обратно, он внезапно подается вперед и целует меня в лоб. Как выстрел прямо в этот самый лоб, в мое сердце, если которое еще несколько мгновений назад в чем-то сомневалось, то сейчас было уверенным во всем этом как никогда раньше. Я зажмурилась, задерживая дыхание, пока его теплые ладони приятно ласкали мою пылающую кожу на щеках. Это все происходило в течение нескольких длительно-коротких секунд, тянувшихся для меня целую вечность. Я чувствовала его горячее дыхание возле виска, его мягкие губы и умирала от желания вновь ощутить их вкус. Я помнила то, как аккуратно накрыла его руки своими, как слегка отодвинулась, заглянув ему в глаза, вновь переживая маленькую смерть, купаясь в омуте его темно-карих глаз, похожих на гущу шоколада с маленькими крапинками цвета миндаля и сосредоточенно сдвинутые брови. Господи, я не понимала, как умудрилась влюбиться в него и сходить с ума сейчас от того, насколько близко ко мне он сейчас был, но больше всего я была поглощена мыслью о том, что все же я не одна такая. Если я научилась по взгляду Квона определять, когда он был в гневе, когда был не в настроении, когда он был весел, бодр и полон энергии, когда он был поглощён работой, а когда в его глазах читалось обожание и любовь к детям, то сейчас я понимала, что стала свидетелем нечто большего из всего выше перечисленного. Даже больше той любви к детям. Я видела желание в его глазах, я ощущала его «обожание» в страстных и жадных поцелуях, я чувствовала невероятно высокие и совсем другие чувства ко мне по его быстро колотящемуся сердцу, едва я прижалась ладонями к его груди. ДжиЁн оторвался от меня с закрытыми глазами и растрепанными моей же рукой волосами, с трудом переводя дыхание, ровно как и я, и мне не удалось сдержать себя и мягко не коснуться того самого месте на его щеке с маленькой родинкой. После чего он судорожно сжал меня в своих объятиях так, что в нос снова ворвался запах его шампуня для волос и геля для душа, и мне пришлось громко вздохнуть от неожиданности. Я впервые находилась в его объятиях, но этот жест мне казался чем-то родным и давно знакомым. Я прикрыла глаза и прислушалась к стуку его сердца, пока он тяжело дышал мне в макушку головы. Он словно над чем-то думал, но я никак не могла понять, над чем именно, а спросить не решалась. Уткнувшись носом в его шею, я наслаждалась запахом ДжиЁна, его теплыми и уютными объятиями, его присутствием. Я почувствовала, как его ладонь забралась под рубашку на моей спине и судорожно выдохнула от соприкосновения его пальцев к моей обнаженной коже, опаляя его шею своим горячим дыханием и чувствуя, как его пальцы на секунду замерли, а затем направились еще выше, к моим лопаткам. Я сжала руками его футболку и нежно коснулась губами по всей видимости очень чувствительной точки на его шее, потому что из его горла вырвался сдавленный хрип, от чего у меня сразу побежали мурашки по всему телу, а сердце в груди сделало тройной кульбит. Я не знала, почему была счастлива в данный момент больше – от того, что между мной и Квоном был настолько интимный момент, или от того, что он вел себя так из-за меня. Наверное, осознание именно этой вещи полностью сорвало мне крышу. Я помнила, как жадно поцеловала его в губы, и Квон точно так же ответил мне. Его пальцы судорожно расстегивали пуговицы на рубашке, пока я пальцами теребила его мягкие волосы, и наши языки сплетались друг с другом, пытаясь словно урвать всё то упущенное время до того, что происходило сейчас. Я чувствовала, как начинает дрожать мое собственное тело от волнения, но старалась скрыть это и не зацикливаться на этом, полностью отдаваясь ощущениям и умелым движениям джиёновских пальцев, нежно ласкающих мою грудь. Его губы переместились на мою шею, отчего я не сдержала первый свой тихий и глухой стон. Я откинула голову назад, подставляя тонкую и чувствительную кожу для его легких и нежных поцелуев, пальцами держась за его широкие плечи, ДжиЁн чуть толкнул меня, и мы оба повалились назад. Я притянула его вновь к себе, желая еще новой порции квоновских поцелуев, и его губы осторожно прикоснулись к моим, словно он чувствовал меня без слов, и то чувство накрывало меня с головой. Языком он плавно скользнул между моих приоткрытых губ, и я забралась рукой под его футболку, слегка поцарапав ногтями его соски, отчего ДжиЁн глухо простонал мне прямо в рот, заводя меня этим с пол-оборота. Желание сделать ему хорошо осталось одной связной мыслью в моей голове, и больше ни о чем другом я думать не могла. Его футболка полетела куда-то на пол, и все наши движения в раз стали резкими и быстрыми. Он старался избавиться от своих штанов, в то время как я целовала его шею и выпирающие ключицы. Мне казалось, что в этот момент я любила каждый участок его кожи, каждый его неровный вздох, вызванный моими поцелуями и прикосновениями, и его горячее дыхание на моей щеке. Я снова оказалась в сидячем положении, пальчиками лаская его смуглую и загорелую кожу на груди, едва кусая его подбородок, в шею, и накрывая рукой его возбужденную твердую плоть. ДжиЁн впервые глухо зарычал и схватил меня за руку. Я удивленно и немного испуганно посмотрела на него и тут же встретилась с его взглядом карих, горящим огнем глаз. Он вдруг медленно дотронулся пальцем до моей нижней губы и осторожно провел по ней пальцем, опуская взгляд на нее, и я поняла, что к моему горлу подкатывают слезы. В мире было столько разных вещей, которые могли бы растрогать в такие моменты, но мое сердце и моя душа выбрали почему-то именно этот, когда ДжиЁн всего лишь провел пальцем по моей губе, глядя на меня так, что сердце падало в район желудка, скручивая его невероятным образом, и горло начинало сдавливать слезами, а глаза заполнялись влагой. И из всех поцелуев, что были между нами, самым нежным и самым лучшим я наверно бы назвала именно тот, который он подарил мне в эту минуту, едва весомо прикоснувшись к моим губам и медленно раскрывая их в мягком поцелуе. То, как он аккуратно притянул за талию ближе к себе, ладонями поглаживая мою спину и еще немного влажные после душа волосы, вызывало то самое чувство, что называют «бабочки в животе». ДжиЁн снова уронил меня на спину, поцелуями спускаясь ниже от шеи к груди, и я не сдержавшись, тихо простонала и выгнулась навстречу движениям его языка и руки. Сложно было описать словами, насколько мне было хорошо, насколько я была счастлива, когда ДжиЁн нежно целовал практически каждый участок моей кожи. Как я задыхалась от его ласк в самой чувствительной точке моего тела. Я протяжно застонала, когда он ввел в меня один палец, и он изловчился поймать мой второй стон, добавив второй, губами прикасаясь к моим губам. На какой-то миг встретилась с ним взглядом, с пунцовыми щеками и горящими от желания глазами, просящими его только об одном, и поймала его искреннюю и нежную улыбку. Он подарил мне еще один осторожный мягкий поцелуй и вошел в меня, отчего мы оба сорвались на негромкий вскрик. ДжиЁн поцеловал меня за ушко и начал двигаться, тяжело дыша и с невероятным усилием контролируя себя, и я гладила руками его широкие плечи и смотрела прямо в глаза, до тех пор пока не переключилась полностью на одно желание, как и он. Мы двигались в едином темпе, ускоряя движения и стараясь помочь друг другу. Я не помнила о том, как царапала его лопатки, вцепляясь в него как можно сильнее. С трудом помнила, как шептала его имя на последнем издыхании и как он ловил мои губы своими, языком переплетаясь с моим, усиленно толкая свои бедра вперед, и в ответ получал мои удовлетворенные стоны. Я сжалась, когда он ускорился, и диван практически сдвинулся в сторону от его сильных и резких движений, я обхватила ногами его бедра, сжимая и притягивая его ближе к себе, и ДжиЁн прорычал мне на ухо, с тихим стоном кончая вместе со мной. Я с трудом приходила в себя, хотя на самом деле понимала, что все больше и больше отключаюсь и проваливаюсь в сон, тихонько поглаживая Квона по волосам. Большее всего я не хотела спать, а лучше поговорить с ним, правда точно не зная о чем, но усталость за прошедший день давала о себе знать, и я уже сквозь сон чувствовала, как ДжиЁн подхватил меня на руки и перенес в мягкую кровать. После я ничего больше не помнила. *** Просыпаться от настойчивого и совсем непривычного и вполне незнакомого звонка в дверь было странным для меня, и я с трудом открыла глаза, с удивлением замечая вполне незнакомую обстановку в спальне и недовольный взгляд знакомых карих глаз. Конечно первое совместное утро с ДжиЁном могло бы быть куда романтичней и лучше, чем это, и я от недовольства точно так же поморщилась. Почему кто-то звонил в дверь с такого раннего утра? ДжиЁн не сказал мне ни слова и встал с кровати, пока я пыталась вспомнить, где хотя бы одна моя ближайшая одежда, но кроме мягкого одеяла ничего больше не было. Я сонно потерла глаза, пытаясь прислушаться к шуму в прихожей и думая, что же можно приготовить на скорую руку Квону так, что бы ему понравилось. Мне совсем не понравилось его холодное равнодушие с утра после всего того, что произошло между нами ночью, но я списывала это на то, что ранние гости вряд ли могли кого-то порадовать в твой собственный выходной, хотя я не была уверена, что ДжиЁн сам себе устроит выходной, хотя у всех сотрудников вероятно он сегодня как раз таки был. Я лишь недоуменно пожала плечами поскорее дожидаясь его обратно, чтобы убедиться в том что все произошедшее ночью не сон, когда мое сердце предательски дрогнуло, за дверью послышались крики и ругань. Я немедля принялась искать свою одежду, с трудом найдя ее на стуле, вместе с аккуратно сложенной одеждой ДжиЁна. Я не могла различать ни голосов, ни того, что или кто говорил снаружи. Я действительно вся напряглась, понимая, что там явно не один человек, и из-за того, что произошло вчера, меня накрыла паника, и я поспешила выбежать из комнаты, едва успев переодеться в свою собственную одежду. Спальня ДжиЁна была на втором этаже, я не знала, какими усилиями он поднялся вчера сюда и отнес меня, но сейчас мне было это совсем не важно. Едва открыв верь и выбежав на лестницу, я остановилась, как вскопанная, понимая, что тело парализовало, и мозг тоже. Я в действительности не знала, что напугало меня больше: недоуменно взлетевшие вверх брови СуХека при виде меня или же четыре полицейских, один из которых надевал наручники на Квона. -Лили? СуХек по всей видимости справился с шоком, но его грозный взгляд просто мысленно пробил во мне дыру. Я чувствовала, как он яростно прожигает меня взглядом, и мне хотелось провалиться сквозь землю. Я совсем не понимала, что происходит, почему на ДжиЁна вдруг надевают наручники, что здесь делает СуХек, и я не знала, что было хуже: то, что происходит сейчас с ДжиЁном или же то, что Ли стал свидетелем того, чего мы сами с Квоном не успели обсудить. Я вцепилась в перила и глубоко вдохнула полной грудью. В конце концов, нужно было как-то собраться с духом. -Что происходит? -Квон ДжиЁн, - полицейский подозрительно оглядел меня с ног до головы, а затем снова посмотрел на редактора, который до этого еще ни разу не взглянул на меня. - Вы задержаны за покушение на убийство.