Метель в Нью-Йорке

От Автора: С праздником, дорогие мои читатели^^ Я припозднился с подарком, но по моим московским, День Св. Валентина еще в силе. Ловите 14 главу 14 февраля))) Я очень люблю ее, очень хочу, чтобы она вам понравилась!) Посвящаю ее Катюшке Гарбарец! И огромное ей спасибо за чудесную обложку! https://vk.com/photo-58908324_323001119 Снежинки красиво кружили под зажжёнными фонарями, и это было чем-то даже похоже на волшебство. Я на секунду засмотрелась на это зрелище, пока сдержанный, но напоминающий мужской кашель вернул меня в реальность. Я снова неуверенно посмотрела на Квона, но тот с невозмутимым видом еще раз посильнее затянул шнурки и запихал их посильнее внутрь, оттянув язычок белой ткани. ДжиЁн даже при выборе коньков был слишком придирчив, и возмущенно покривив носом, когда ему предлагали черные пары на прокат, он запросил немедля белые, под мой сдержанный смешок. -Вы же не умеете кататься, - сказала я, удивленно приподняв брови, когда мы ехали в машине после мероприятия, и он приказал ехать на Wollman Rink – крупнейший каток центрального парка в Нью-Йорке. -Кто сказал? – невозмутимо переспросил он, не поднимая на меня головы, и продолжая что-то искать в своем телефоне. -СуХек. -Ему бы не помешало меньше говорить и больше делать, - ДжиЁн усмехнулся, но я чувствовала, что он не злится, и что эти слова даже были похожи чем-то на шутку. Но так это или нет, я еще не могла понять. Я не настолько знала Квона, чтобы разбираться в его настроении. Он поднялся на ноги уже намного увереннее, хоть мы и находились еще за бортом катка, и на снегу можно было стоять тверже, чем на льду. Я поскорее затянула свои коньки и поднялась вслед за ним. -Мне тоже кататься? – я недоуменно посмотрела на него, когда он заставил меня выйти из машины и идти за коньками на прокат. -А что Вы будете сидеть в машине? В конце концов, Вы заслужили этот отдых. Я едва сдержала довольную улыбку, и когда ДжиЁн отвернулся, счастливейше рассмеялась и вылезла из машины. Мы еще никогда так не разговаривали: в этой атмосфере все казалось каким-то легким и ненапряженным. Весь тот груз, который я вынашивала с утра до начала и после мероприятия, мигом куда-то испарился, и я мечтательно ахнула, когда увидела высоченные небоскребы прямо возле катка и зажжённые ночные фонари, окружающие каток с толпами людей. Там было шумно и играла музыка, доносился смех детей, и мне моментально туда захотелось. Вот и сейчас я поднялась на ноги, и ДжиЁн, словно дожидавшийся только этого моего действия, тут же нелепо помахивая руками в воздухе, пошел в сторону катка. Я наблюдала за ним с улыбкой, снова недоумевая, почему этот парень так отчаянно желает научиться кататься на коньках. Я следовала за ним, и когда редактор ступил на лед и медленно заскользил вперед, я на минуту замерла, наблюдая за ним, на всякий случай присматривая, как бы он не упал. Но ДжиЁн в этот раз не собирался падать. Он ехал медленно и осторожно, руки уже так судорожно не шевелили воздух, и я улыбнулась. Конечно, всегда все и у всех получается, даже кататься на коньках, если к этому прилагать максимум усилий. Вот только Квон все делал в одиночку, и это меня удивляло. Но подумать я об этом не успела – он резко повернулся ко мне лицом, еще не успев отъехать на большое расстояние, и посмотрел прямо на меня. -Кататься не собираетесь? Я недовольно пождала губы, но тут же вышла на каток. Я давно не каталась, поэтому первые шаги мне дались немного неуверенно, но через несколько секунд я уже вовсю кружила по катку, с удовольствием поглядывая на кружащий в воздухе снег и огромные высотки. В окнах, больше похожих на высокие стеклянные прямоугольники горел желтый свет, и из-за шума и такого оживления на катке я правда почувствовала то, что я где-то в другой стране. И это было здорово – ведь несмотря на то, что с утра я пережила огромный стресс, все закончилось благополучно, и теперь ДжиЁн даже сказал, что я заслужила такой отдых. Эти слова грели мою душу. Я повернулась, чтобы поискать его взглядом, но не нашла, и тут же начала беспокоиться: куда он пропал? Глазами я тщетно пыталась отыскать его мешковатую куртку цвета хаки с белым пухом на капюшоне и черную шапку с белой полоской, скрывающую его теперь уже черные волосы, но так и не могла. Я даже остановилась, думая, что пока не еду и тщательнее осматриваю всех катающихся, я смогу его найти. Пока эта самая «куртка», которую я так упорно искала, не проехала мимо меня с бешеным вихрем, отчаянно тормозя и выкрикивая мне при этом: -Вы думали, я ничего не знаю! Я вовремя пришла в себя, потому что если бы не успела подъехать к ДжиЁну сразу, он бы снова поцеловался своей макушкой с ледяной поверхностью этого катка, но я схватила его за рукав, и он крепко уцепился за меня, выравнивая свое равновесие и возвращая свою спину в вертикальное положение. Я отцепилась, как только почувствовала, что он снова может держаться сам, и недоуменно посмотрела на него, с трудом понимая, о чем он только что мне сказал. ДжиЁн тяжело выдохнул, переводя сбившееся дыхание, и отряхнул свой мех от нападавших на него снежинок. Он выглядел таким обычным и совершенно простым под светом этих желтых фонарей, на самом крупном катке в этом красиво разукрашенным к новогодним праздникам катке, и я замерла, разглядывая его в который раз. -Я заметил то, что творится намного раньше. И потому привлек СуДжин на свою сторону. Да, такими странными методами, - он посмотрел на меня, словно слышал мой не озвученный вопрос, и от этого я удивилась еще больше. – Зато она никак не смогла отказаться от такой должности. Осталось переговорить с мистером Уилсоном, и все было улажено уже сегодня утром. Я молчала, но мы вдвоем медленно катались вперед. Я временами поднимала голову и завороженно смотрела на то, как ДжиЁн разговаривал со мной. Нет, он не командовал и не приказывал. Он не ругался и не раздражался. Он просто разговаривал со мной, даже объясняя мне такие вещи, которые привели меня в ступор еще несколько часов назад. От удивления я даже не могла вымолвить ни слова. -То, что делаю я, не под силу никому. Я всегда иду впереди, - он повторил мои утренние слова, и я не смогла сдержать улыбки, хоть он этого и не видел, потому что в этот момент немного обогнал меня и развернулся ко мне лицом, заставляя меня остановиться, и я тут же спрятала свою улыбку. – Но меня поразило то, как Вы отчаянно пытались меня предупредить. -Я узнала об этом утром. -Хорошо, что не сейчас, - он усмехнулся, а я снова удивлённо нахмурила брови. Иногда я отчасти не понимала ни из того, что делает Квон, ни из того, что он говорит или о чем думает. Вспомнились слова СуХека о том, что никто никогда не может проследить, как меняется мнение этого редактора. И это оказалось самой настоящей правдой. - Вы боялись потерять место работы? -Я боялась, что Вы не знаете, и не хотела, чтобы это стало для Вас полной неожиданностью, - недовольно ответила я на его вопрос. Потому что он мне совсем не понравился, и я тут же расстроилась, что мой собственный шеф такого мнения обо мне, но ДжиЁн как всегда умел снимать груз с плеч очень простыми словами: -Я так и думал. Он снова поехал вперед, и я покатилась вслед за ним. Мы молча проехали почти целый круг, наверняка каждый размышляя над своим, но я чувствовала, что то напряжение, которое висело обычно между нами, медленно испаряется в воздухе. Может быть был виноват в этом сам Нью-Йорк и этот каток. А может я снова себе что-то придумывала, но я была рада мысли о том, что к этой СуДжин Квон на самом деле ничего не испытывал, и все его действия были лишь направлены на то, чтобы остаться на своей должности. -Вы тоже думаете наперед, Лили, - наконец прервал он тишину, и я пораженно замедлила, и в конце концов мы с ДжиЁном снова остановились друг напротив друга. – Вы можете мыслить за рамки, у Вас есть свое мнение и Вы способны принимать решения самостоятельно. Именно поэтому я взял Вас с собой. Я не знала, как правильно реагировать на такие слова. Это бы вроде было похоже на похвалу, но ДжиЁн говорил об этом как всегда с самым невозмутимым тоном, словно бы рассказывал мне о погоде, и я не понимала, что делать. Ровно до тех пор, пока он не посмотрел мне прямо в глаза. Тогда все сразу стало понятным. -Вы похожи на меня. -Нет, Вы ошибаетесь, - я замотала головой, но Квон лишь хмыкнул в ответ на мои отрицания. – Я бы никогда не смогла быть такой жесткой и расчетливой. Как например с ВуБином. -О, поверьте, когда речь заходит о карьерном успехе, начинаешь думать именно так, -ДжиЁн снова поехал вперед, и я, отчаянно желавшая спорить с ним до последнего, поехала за ним. -Но ведь это люди. У них есть чувства. Неужели это не важно? -О, рано или поздно все эти чувства перерастают в борьбу: что ты можешь сделать и что ты не можешь сделать. Даже ради кого-то. Или просто так, - я непонимающе посмотрела на него, и он остановился, снова развернувшись ко мне лицом. Мех его капюшона уже был полностью усыпан снежинками, и мне хотелось самой отряхнуть его, но я удержалась от этого действия. Каждое слово, которое сейчас было сказано Квоном, было для меня каким-то одним сплошным волшебством. Я действительно была удивлена этим. – Знаете, почему я здесь? Потому что одна женщина сказала мне: «Ты умеешь управлять людьми и вести самый крутой журнал в Корее, но даже не умеешь кататься на коньках. Разве ты можешь быть великим, когда не умеешь делать такую мелочь?». Он как-то горько усмехнулся, и покатился вперед, оставляя меня так и стоять в полном недоумении. Если я и придумывала себе в голове тысячи причин по поводу, почему ДжиЁн пытался научиться кататься, то эта даже не приходила мне в голову. А он с таким упорством сейчас чуть дальше от меня старался пытаться ехать назад, но у него ничего не получалось. И я снова была удивлена – даже на такую мелочь ДжиЁн обращал внимание и старался доказать, что он и правда может все. Поразительно. Я поехала к нему навстречу, но не успела доехать до него, как мимо нас обоих на всех парах пронесся маленький мальчик и, не удержав равновесие, сильно упал на лед. Я испуганно прикрыла рот рукой и уже поддалась вперед, но ко всему еще большему удивлению для самой меня, ДжиЁн опередил меня и уже помогал малышу подняться на ноги, заботливо присаживаясь перед ним на одно колено и отряхивая того от снега. -Ты сильно ушибся? – малыш потирал кулачками глаза, и я не видела, плакал он или нет. Но тот отрицательно помотал головой, и я видела, как ДжиЁн ободряюще похлопывает его по плечу и... Он улыбался. ДжиЁн действительно улыбался. Сдержанно, но искренне. И я, которая уже хотела подъехать к ним, удивленно замерла, пока к малышу не подъехала старшая сестра, и ДжиЁн тут же поднялся на ноги. Он приветственно поклонился, сказал что-то той молодой девушке, и помахав рукой на прощание малышу, с улыбкой развернулся ко мне лицом. Я смотрела на него во все глаза, пытаясь ущипнуть себя и поверить в то, что я вижу сейчас перед собой – вовсе не сон. Я когда-то мечтала просто увидеть его улыбку, а сейчас она все еще была на его губах, а карие глаза цвета шоколада смотрели на меня. И под кружащими снежинками и веселенькой мелодии, игравшей на катке, все казалось именно какой-то сказкой, но никак не реальностью. Видеть ДжиЁна на фоне высоких нью-йоркских небоскребов было чем-то уж за гранью реальности. -Вы помогли ребенку, а говорите, что чувства для Вас не важны, - сказала наконец я, но парень усмехнулся. Улыбка пропала так же быстро, как и появилась, хотя я успела разглядеть маленькие мешочки под его глазами, которые становились больше от улыбки. И как линии возле носа становились намного заметнее, а в глазах горел какой-то огонек тепла и нежности. Когда все это исчезло, я действительно подумала, что мне это приснилось. Хотя это стало именно тем, что я запомнила больше всего и казалось, теперь буду вспоминать постоянно: не каждый день я видела улыбку ДжиЁна. Я вообще видела ее в первый раз. -Я люблю детей. Он сказал это и развернулся, чтобы ехать дальше. Я не знала, как долго мы еще собирались провести на катке время, но очевидно ДжиЁн хотел провести его в одиночестве, наматывая круги. Я занялась тем же, неспешно двигаясь на льду и рассматривая заснеженный предновогодний Нью-Йорк. А так и не скажешь, что холодный и жесткий снаружи Квон ДжиЁн любит детей. Но увидев, как он разговаривал с тем малышом, все становилось более, чем очевидным. В этот момент я поняла, что он не настолько холодный, как кажется снаружи. И что у него действительно есть сердце и душа. Может быть на нас, работников, у него не срабатывали никакие чувства, как и вообще на всех людей, которые его окружали, но кроме детей. На них у него было особое исключение.