Бескрайнее путешествие.

Когда Максим и Юрий вернулись на остров и стали выгружать из шлюпок мокрые вещи, их окружили остальные члены команды. Курсанты наперебой задавали вопросы: в каком состоянии корабль? Что из вещей уцелело? Возможно ли связаться с диспетчером? Можно ли что-то починить? - Можно, но это тяжелая работа, которая требует физических сил и времени, - ответил Максим. - Ребята, мы набрали полную шлюпку вещей, но, как вы понимаете, здесь все мокрое. Так что, помогайте их раскладывать и сушить на солнце. - Солнце уже садится, - резонно заметила Вика. - Вот и прекрасно. Утром встанешь, а большая часть вещей высохла. Девушка скептически изогнула бровь. - Хочешь сказать, что вещи высохнут в тени и в прохладе? - Почему нет? - А вы чем занимались в наше отсутствие? – спросил Ракита у капитана и заодно положил конец начавшейся перепалке ребят. - Строили дом. – Виктор кивком указал на два ровных шалаша. – Получилось неплохо. Но, к сожалению, настоящий дом эти сооружения не заменят. Ракита направился к шалашам, чтобы рассмотреть их поближе. - Товарищ-капитан, вы же это не серьезно? – с надеждой спросила Виктория. – Мы же не будем там спать? Громов усмехнулся. - А для чего еще мы столько времени строили шалаши? Конечно, чтобы спать! Или ты хочешь еще одну ночь провести на холодных камнях? Вика презрительно хмыкнула, но ничего не ответила. Новые жизненные обстоятельства приводили ее в ужас, но здравый смысл все же присутствовал, и девушка понимала, что члены команды в одинаковых условиях. Все хотят скорее вернуться домой, но в данный момент это невозможно, а капитан предлагает единственный разумный и правильный выход.

***

Утром Алена проснулась раньше других девушек и сразу открыла глаза. Солнечный свет почти не проникал в шалаш сквозь плотный ряд прутьев и веток. Также проникновению света мешали темные простыни, которыми матросы завесили крышу, стараясь закрыть ими каждую щель. Маленькое окошечко тоже было плотно занавешено, и часов поблизости не оказалось, поэтому Алена не знала, сколько сейчас времени. Девушка выбралась из спального мешка, переоделась в шорты и майку, а потом бесшумно вышла на улицу. Солнечный свет сразу ударил в глаза, и Алена невольно зажмурилась. Дверь в соседний шалаш была закрыта, и оттуда доносился громкий храп, – мужчины тоже ещё спали. Тогда Алена направилась к морю. Море выглядело спокойным, лишь изредка зеркальную гладь нарушали мелкие волны, а песок еще не раскалился, и по нему можно было смело пройти босиком. И тут Алена заметила Германа: он сидел на берегу, но не напротив шалашей, а чуть дальше и, обхватив колени руками, смотрел на скалы, рядом с которыми виднелась мачта и борт затонувшего корабля. Поколебавшись с минуту, Алена все же направилась к мужчине, держа в одной рукой шлепанцы, а другой рукой прикрывая глаза от яркого света. - С добрым утром! Герман обернулся на голос и, увидев Алену, очень удивился, но не подал виду. - С добрым утром, - спокойно произнес он. - Зачем подскочила в такую рань? - А сколько времени? - Ровно семь. - Правда? – теперь удивилась Громова. – Но солнце такое яркое! Герман кивнул. - И уже сейчас здорово припекает спину. День будет жарким. - Ты давно встал? - Полчаса назад. У нас в шалаше такой невообразимый храп, что, если проснулся, снова заснуть не получится. - Да, я слышала эту сладостную трель, - улыбаясь, ответила девушка. Ненадолго повисло молчание. Герман отвернулся и снова стал смотреть вдаль. Алена какое-то время следила за его взглядом, а потом опустила ноги в воду, и от нечего делать стала пальцем выводить на песке незамысловатые узоры, которые тут же смывала волна. Усилился ветер, и усилились волны. Волны шли к берегу и разбивались об него, приятно охлаждая ноги. Алена закрыла глаза и, подставив лицо солнышку, улыбнулась. Все-таки день начинался приятно. Ощутив легкое прикосновение к своей руке, Алена вздрогнула, но не отодвинулась. Только когда Герман крепче сжал ее ладонь, девушка открыла глаза и вопросительно на него посмотрела. - Алена, после кораблекрушения у нас не было возможности остаться наедине. Может, поговорим сейчас? - О чем? - Например, о том, что произошло в каюте. Ты так и не сказала, почему поцеловала меня. Алена вновь закрыла глаза и подставила лицо солнечным лучикам. Девушка не хотела отвечать, потому что не знала, что ответить. Она боялась дать ответ даже самой себе. - Потому что вошел Макс? Глаза по-прежнему оставались закрытыми, но Алена чувствовала на себе требовательный взгляд Германа. Мужчина будто физически пронзал ее мысли, намереваясь заглянуть в глубину души и увидеть ответ. Но был ли там этот ответ? - Ладно! – Герман начинал раздражаться. – Задам другой вопрос: ты простила меня? - Такое не прощают, - без промедлений ответила девушка. - Тем не менее, ты дала мне шанс. Позволь же им воспользоваться и все объяснить. Алена покачала головой. Лучше бы Герман не затрагивал эту тему! Она только-только привыкла чувствовать себя свободно и непринужденно в его обществе, а он опять напомнил о прошлом. Но, видимо, без напоминаний о прошлом у них не может быть и будущего. - Как ты помнишь, - осторожно продолжал Ворожцов, - я следил за твоей семьей, чтобы найти документы твоей матери, обличающие деятельность проекта «Александрия». Но потом я влюбился, и ты знаешь, что мои чувства были настоящими. - Знаю, Герман, - перебила девушка. – Со временем я сумела это пережить и забыть, даже попыталась понять тебя, но окончательно простить не смогла. После такого люди не могут быть вместе даже, если хочется. Даже, если друг без друга не ощущают собственного «я», они не могут быть вместе! Ужасное чувство: тяжело вдвоем, а порознь – еще хуже. Герман, я это пережила и не хочу возвращаться назад. Я не верю в то, что ты изменился. Еще меньше верю в то, что ты разошелся со своими «друзьями». Герман ничего не ответил. - Значит, я права? – Алена открыла глаза и в упор посмотрела на Ворожцова. – Скажи, что ты забыл на этом корабле? Здесь нет и не может быть документов о деятельности моей матери! - Я хотел убежать от прошлого. И от них – в том числе. Ты мне веришь? - Верю. И не верю одновременно. Герман снова взял Алену за руку. Так они просидели еще минуту, а потом Герман подвинулся ближе и обнял Алену за плечи. Внешне девушка никак на это не отреагировала, но сердце забилось быстрее от подступившей тревоги. Алена словно испытывала себя; проверяла, чувствует ли что-то к этому мужчине. Когда Герман наклонился к ее лицу и поцеловал в губы, Алена не сопротивлялась. Она сама обвила Германа руками за шею и, поддаваясь его силе, легла на песок, увлекая мужчину за собой. Его объятия и поцелуи были знакомыми, привычными, но не такими, как раньше. Они стали чужими. Внезапно Алена почувствовала спиной какое-то странное, необъяснимое ощущение... будто земля под ней трясется. Едва девушка успела об этом подумать, как совсем рядом раздался панический крик Ксении: - Виктор, не надо! Остановись!