Не забывай, кто ты...

- Мне кажется это странным. – постукивая тонким наманекюренным пальчиком по губам, Николь выжидающе смотрела на Алекса, тот в свою очередь неотрывно следил из окна, как Рен за руку волок Кеко к своей машине – что-то случилось на подземной парковке, и все были вынуждены парковаться в одном месте. – Ну, сам посуди – это Рен, Рейно тоже внезапно нарисовался, а от того ни слуху не духу. - Ты забыла про Шо вспомнить. – устало обронил парень, отходя от окна и присаживаясь на диван – его рука сама потянулась к прозрачному светлому столику перед ним, за сигаретами и зажигалкой. - Да кому он нужен! – девушка презрительно фыркнула. – И вообще, что парни в ней находят? – но, получив злобный взгляд в свою сторону, она поспешила исправиться. – Находили. – Кеко за сестру она никогда не воспринимала, а скорее за всем известную Золушку – хотя не видела себя в роли капризной сестры. - Ну, она хотя бы на девушку была похожа… - Да, я помню те ее выбрики… - Не придирайся! И вообще, какого ты сюда приехала? Помнится мне, что ты даже слышать ничего не хотела о Японии, а тут на тебе – собственной персоной заявилась! – парень искренне возмущался – за сестрой раньше не наблюдалась такая послушность! – Или уж слишком прижали? - Мать против была. Ну, она тебе не совсем мать, а вот отец очень даже за, не так ли? – неприкрытое ехидство в голосе. - Кто бы говорил. Ты бы лучше за своей «женушкой» следил, братик. – злобно прищур глаз, девушка гордой походкой покинула гримерку. - А смысл-то? - Я просила тебя остановиться. – грубо сказала Кеко Рену, который вел машину. Ей с ним говорить было не о чем – и сейчас были вопросы поважнее. И, связанные, далеко не с брюнетом. - Не упрямься. - Я же могу запросто выпрыгнуть. – она положила свою ладонь на дверную ручку, чуть нажимая. Рен не растерялся – быстро замкнул все двери в машине. Убивать девушку не входило в его планы – ему просто нужно было поговорить с ней. И плевать, хочет она того или нет. - Ну-ну. – Кеко скептично глянула на мужчину, отворачиваясь к окну. Главное сейчас – не сорваться. Дальше ехали в молчании. Каждый думал о своем: Рен – что именно спросить, а точнее, как; Кеко – как его не прибить – в ее сегодняшние планы это мало вписывалось. Да и о чем с ним было говорить? С улыбкой на губах и восхищением рассказывать, как она провела эти три года, как вышла замуж, как обзавелась новыми неприятными врагами? О последнем упоминать меньше всего хотелось. Она бы с радостью забыла, но… Был ряд своих причин, чтоб помнить. Но не делиться. Это только ее – должны же быть и у нее секреты? Должны. Как и ожидала девушка, остановились они у дома мужчины, но покидать салон никто из них не спешил. Они не смотрели друг на друга – пейзаж за стеклами сейчас казался для них самым прекрасным, что они видели. И дело было совсем не в этой картине – оба знали, что должны что-то сказать, но не знали, что первый нарушит тишину, да и что скажет. Ожидание отягощало. - Это так важно? – первой не выдержала блондинка, устало вздыхая – сейчас она хотела поскорее оказаться дома, принять горячую ванну и спать. Электронные часы в машине показывали одиннадцатый час вечера, а отсюда еще и ехать придется. Единственное, что радовало – завтра полностью свободный день, и, следовательно, она хоть немного отоспится за последние дни. - Да. – он не мог на нее взглянуть – сейчас, успокоившись, он с ужасом понимал, что сделал на студии, но и извиняться не хотел – ведь все правильно. - Говори. - Не здесь. – машина – не самое подходящее место для разговоров. - Я не хочу никуда заходить. – Кеко повернулась и в упор смотрела на брюнета, который все так же вглядывался в пространство перед ним. Глаза жгло. - Это… - А, по-моему, очень даже да. - Нет. – Рен стоял на своем, и теперь с упрямством смотрел в карие глаза блондинки. Та тоже неотрывно смотрела в его глаза, скорее желая вызвать полную капитуляцию, а не из-за того, что ей они были интересны. - Значит, будем сидеть молча. – скрестив руки на груди, девушка отвернулась к окну, наблюдая, как пожилая женщина возвращалась с прогулки, еле удерживая разбушевавшуюся собачонку. Рен напряженно выдохнул – ситуация раздражала с каждой секундой все больше и больше, и, обретя равновесие, он боялся его окончательно утратить на неопределенный срок – да и понимал, что девушка вряд ли по своей воле покинет машину, а стоит ее только вытащить – только пятки засверкают. Особого выбора не было, да и в принципе, быть не могло. Просто раздражает. Да и Куон в голове злобно хихикал – мужчина собирался все-таки обратиться за помощью к психологу. - Тебе что, настолько противно находиться со мной в закрытом помещении? - Как-то тут нахожусь, значит нормально. – легко пожав плечами, ответила девушка, не соизволив повернуться. - Да неужели? Твоя поза и отношение отчетливо дают понять. – Рен говорил спокойно – смысла по новой испытывать эмоциональные скачки он не видел. По крайней мере, пока. А там как уж карта ляжет. - Только не плачьте, Цуруга-сан, я буду чувствовать себя виноватой за то, что я такой плохой кохай, и довела бедного семпая. – сладко-печальным голосом, с нотками издевки и иронии, ответила блондинка. Честно говоря, она уже приняла для себя решение. И, благо, телефон в кармане. Пару слов, и минут десять ожидания и она свободна, как ветер в поле. Только набирать сообщение она не спешила, да и что-то еще говорить – тоже. Рен тоже молчал – слова девушки нисколько его не задели – возможно, он был сам виноват. Просто сидели, смотря каждый в свою сторону. - Еще долго? – тихо спросила девушка. За сегодня она достаточно устала, и уже затекшие мышцы требовали более трепетного отношения. - Пока кое-кто не согласится пройти в квартиру. - Значит, сидим. – кивнув, она только удобнее устроилась, одной рукой разминая шею. - Ладно. – Рен, не смотря на внутренние убеждения в своей правоте и прочем, сдался первым. Скрипнул зубами, он еле выдавил из себя: - Ну, как стажировалось? - Вы не представляете, насколько прекрасно! – театрально всплеснув руками, девушка медленно повернулась к брюнету, уставившись на него восхищенными глазами. – Столько новых ролей, амплуа в театрах, а лиц новых… - За одно такое новое лицо ты вышла замуж. - И что? Он милый, добрый и отзывчивый. И на руках меня носит. И сюда из-за меня приехал. А вам, по всей видимости, завидно? – на последней фразе Кеко сощурила свои карие глаза, с долей насмешки уставившись на, некогда, семпая: - А у вас с той школьницей ничего не сложилось? - Отку… - он прервался на полуслове, отчаянно вспоминая, кто, кроме него и Яширо, мог это знать. Такарада не в счет – знает, но не скажет. Канаэ… Двойственно. Если бы сказала, так это было бы три года назад, и к этому времени Кеко все поняла бы. А сейчас они даже не разговаривают. Остается только… - Бо? – удивленно посмотрел брюнет на блондинку. Кеко же, очаровательно улыбнувшись, кивнула. – И молчала!? - У каждого должны быть свои секреты. - Я был честен с тобой. - Да неужели? Тогда напомните мне, кто же ваш отец? – Кеко смотрела на Рена невозмутимо, с каким-то скрытым превосходством. Тот же смотрел на нее, приоткрыв рот. - Уже знаешь? - Три года в Америке вместе с «папочкой» и Джулией творят чудеса. Знаешь, принц, и да, я об этом тоже знаю, не кажется ли вам, что разговор исчерпал себя, и пора переходить к финальной части? - Какой части? - Финальной. Точнее, к финальному мордобою. А что? Как по мне, так вполне логичное завершение пустого трепа. - Что же с тобой случилось за это время? – Рен пораженно смотрел на Кеко – раньше он и представить не мог, что она может так с ним разговаривать, вообще говорить такие вещи с по-детски восхищенным выражением лица и с таким озорством в глазах. С каждой новой репликой она по-новому представала. - Почему же? Мы еще не закончили. – приблизившись к лицу девушки, прошептал мужчина – он все еще надеялся, что Кеко, покраснев, отодвинется – проявит то, что было в ней раньше. Но, вопреки его ожиданиям, она придвинулась еще ближе, сокращая расстояние между их губами до нескольких миллиметров. - А как по мне, так уже давно. – одно неосторожное движение губ – и вот они снова целуются. Страстно, борясь за ведущую роль – Рен, потому что он мужчина, Кеко – из принципа. Ладошка девушки скользнула по лицу мужчины, невесомо поглаживая, чтобы, продвинувшись чуть дальше, схватиться за черные прядки, сжимая их до боли, потом отпуская, и снова повторяя этот же жест, но уже на затылке. Они оба не знали, что будет потом, когда минутное безумие пройдет, да и задумываться особо не было когда – поцелуй полностью поглотил их, и они не заметили, как из этого двора отъехала машина, и до боли подозрительную вспышку фотоаппарата.