Может у нас все действительно будет хорошо?

       Дверь у Эбернети, как в прочем и всегда, не заперта. Приоткрыв ее, я перешагнул порог дома. Спертый, затхлый воздух был повсюду. Перегар смешанный с пылью и гнилью. На журнальном столике в гостиной лежит курица, уже покрытая легкой зеленцой, ну и с десяток пустых бутылок. Даже несколько наполовину полных с виски, ромом и самогоном.       Подойдя к столику, я увидел кресло, стоящее спинкой к столику. С него виднеется голова со светлыми волосами и нередкой сединой. Я присмотрелся и увидел руку с зажатой в ней бутылкой беленькой, свисающую с массивного подлокотника кресла. - Здравствуй, Пит. - рука поднесла бутылку к голове и все,кроме донышка,скрылось из вида. Хеймитч - есть Хеймитч, он и в восемь утра не прощается со своими привычками. - Я то думал, ты никогда не вернешься сюда. Я лишь криво усмехнулся, взял со столика первую попавшуюся бутылку и попытался осушить ее, но не выпил и половины. В голове повис дурман, мысли начали путаться, а любое действие стало несколько сложнее. - Да, парень, много мы дел натворили. - у Эбернети вырвался нервный смешок. - Где она? - непроизвольно вырвалось у меня. Голос был странным и хриплым. Несмотря на монстра в моей душе, я волнуюсь за Китнисс, ведь она дорога мне, и я люблю ее. Мне всегда очень трудно признавать это, но я знаю, я уверен, что люблю. Я боялся, что Хеймитч сообщит о ее смерти, боялся, что она с Гейлом(хотя и ждал этого), но сказанное нашим бывшим ментором, повергло меня в шок. - В дурке, в четвертом, с матерью. После революции ей стало совсем худо, парень...Здесь она одна с ума сходила, потом я все-же отправил ее на мамино попечение. - я кинулся к двери, но Хеймитч хоть и старый, но прыткость у него отличная. Он понял мой порыв, и подскочил ко мне. Я уже подумал, где я испеку ей булочки, но Эбернети вывел меня из моих мыслей: - Не смей! Не лезь туда! Я знаю, ты можешь помочь, но я не пущу тебя. Ты был ей нужен, но не приехал Что же ты от нее хочешь? - Хеймитч продолжал гневную тираду, я слушал его с трудом. - Вы все кинули девочку, как старую сломанную куклу. Мамаша свалила,благо вовремя одумалась и сейчас ухаживает за ней, как может, Гейл свалил, ТЫ НЕ СОИЗВОЛИЛ ЯВИТЬ НАМ СВОЮ ПЕРСОНУ!А я ей не помощник, свои-то проблемы я привык пойлом заглушать, но девчонке я такого не позволю. - в глазах у старика блеснули слезы. Я замер на месте. -Я, я... Я не знал, я думал..Думал она с Гейлом - прерывистым шепотом произнес я. Монстр внутри меня рвался наружу:"Плевать на нее, плевать, она достойна своей участи" Нет, нет, я не могу оставить ее! " Ей всегда было плевать на тебя! Она - ничто!" - шипел во мне переродок Заткнись, заткнись, заткнись! Я был ей нужен, она нуждалась во мне, а ты убедил меня в обратном, не пускал меня сюда! Чертов переродок! Я как мог боролся с монстром внутри, но он никак не поддавался. "Нет, Пит, ты не нужен ей, она не нужна тебе, пусть мучается, стерва!" -вновь ехидничает монстр, но сейчас, я как никогда готов быть самим собой. - Я люблю ее всю свою жизнь! Мы связаны с ней. Моя жизнь состоит только из Китнисс, из ее чудесного голоса. А она... Она любит меня! Я уверен, и не тебе, гадкий переродок, решать мою судьбу! - это, похоже, я проорал вслух, чего только стоит ошарашенное лицо Хеймитча,услышавшего это и сидящего передо мной и трясущего меня за плечи. - Сколько я тут просидел? - хрипло спросил я, но хозяин дома лишь пожал плечами. - Около десяти минут, не более того. - спокойно ответил он - И часто у тебя приступы? Его взгляд был обеспокоенным. Я вяло улыбнулся и ответил, что не так уж и часто, но этот второй за последние два дня.