Ее звали Хелен

Шел уже четвертый месяц её заточения. Аманда была... сломлена. Первую неделю она боялась. Воспоминания о том, что пообещала себе никогда больше не вспоминать, настигли ее с лихвой. Оковы. Заточение. Темнота. Пустота. И ни единой души, с кем можно было бы просто поговорить. Одиночная камера, давящие на сознание стены. Страх встретиться с давними картинами прошлого. Первый месяц она пыталась держаться и убеждала себя, что выход есть всегда, из любой ситуации. Даже Хелен в свое время нашла лазейку и выбралась на волю. И она, Аманда что-нибудь придумает... Второй месяц она мечтала о смерти. Каждый день, и еще отчаянней каждую ночь она мечтала не быть здесь. Не существовать. Снова. Невзирая на прежнее обещание больше никогда не позволять себе так мыслить. В третий месяц она ухватилась за мысль, что кто-то вспомнит о ней, хоть кто-нибудь из ее влиятельных друзей заметит ее долгое отсутствие... Она смеялась в голос, и смех гулко отдавался о бетонные стены на фоне гнетущей тишины. Кого она пытается обмануть? У нее нет и не могло быть союзников, а уж тем более друзей. Единственный друг и союзник, который поддерживал ее во всем... Она собственноручно ликвидировала его, будучи одержима Никитой. Никита... Как же она ошиблась на ее счет. Это был полный и безоговорочный провал. Она разрабатывала план мести. Придумывала, как поэффективней ударить ее, чтобы достучаться… Показать… Научить… Никакие уроки не пошли Никите на пользу. А она думала, что разбирается в психологии и раскусила эту девчонку. Что ж. За столь грубые ошибки надо платить. И она отплатит сполна, пребывая здесь до конца дней своих... Пока Никита, вероятно, живет долго и счастливо со своим ухажером. На ее визит, конечно же, рассчитывать не стоит. И, пожалуй, дальнейшую жажду мщения стоит отпустить… Это всё ни к чему… Здесь. В этом месте. Наконец, пришло смирение. "Добро пожаловать назад в подвал, Хелен", - горько усмехнувшись, хрипло произнесла Аманда и тихонько рассмеялась. Эти стены станут ее новым домом. Кошмары, преследующие ее по ночам, станут ее карой за все то, что она совершила. Отец, улыбающийся и держащий инструменты, склоняется над ней. Никита улыбается, блаженно глядя на Майкла и держа его за руку. Ари... улыбающийся ей понимающе и всепрощающе... Она не могла выбрать, какой из сюжетов страшнее. После смирения наступила апатия. К окружающим стенам и к миру в целом. В общем-то, эти стены и стали ее миром. Она сидела на кровати, поджав колени к груди, и смотрела в одну точку. Железо от кандалов, сдерживающее ее телодвижения, обвивало ее лодыжку и уже не досаждало. За время, проведенное здесь, Аманда перестала обращать на неприятную тяжесть внимание. Она привыкла к ней, как привыкают к долговременному ношению обручального кольца или другого украшения. Она была как затравленный зверь. Без надежды. Обречена. Сломлена. - Аманда Коллинз. К Вам посетитель. Смысл слов не сразу дошел до нее. Сначала она и вовсе не разобрала, что звуки, донесшиеся из коридора – это слова, – настолько отвыкла от человеческой речи. После, с замедлением в несколько секунд, до нее начало доходить. К ней. Посетитель. - Какой-то русский, - безразлично бросил охранник, отворив, наконец, тяжелый засов на мощной двери. Аманда подняла на него полные неверия потухшие глаза. При слове «русский» в них мелькнула еле заметная искорка. В памяти ее тут же промелькнула похожая, уже давно позабытая ситуация. 1990 год Она была на грани. Сдерживало ее лишь жгучее, необъяснимое желание выжить любой ценой. Она не позволит кому-то сломить себя, только не сейчас. После стольких мучительных дней, месяцев, лет самоконтроля. Она не позволила отцу тогда, не позволит им и сейчас. Что бы с ней ни делали. Опять же благодаря папочке у нее выработался своеобразный иммунитет, теперь она сильная и могла стерпеть многое. Она была готова ко всему. Кроме одного. В камеру шагнул высокий парень с пронзительными голубыми глазами и, глядя на нее, болезненно сглотнул, замешкавшись лишь на сотую долю секунды, что, впрочем, не улизнуло от ее внимания. Что это было?.. Его голос был мягким, но решительным. Он произнес: - Аманда Коллинз. С Вами говорит Ари Тасаров, Вам предстоит ответить на несколько вопросов. Постарайтесь отвечать быстро и максимально честно, и с нашей стороны мы сможем гарантировать безболезненность данного опроса. В его пронизывающем насквозь, но при этом теплом взгляде читалась просьба. Даже мольба. Он просил ее следовать его указаниям, не желая применять к ней силу. К такому она готова не была. Она не рассчитывала, что здесь кто-то проявит к ней сочувствие и доброту. ... Ступая по коридорам, ведомая молчаливым охранником, Аманда вяло размышляла, кто бы это мог быть. Она разорвала все связи с русскими очень давно. Ари был последним... Выйдя в хорошо освещенную комнату для встреч, она побелела как полотно, словно увидев призрака. На негнущихся ногах она подобралась к стеклу, разделяющему их, опустилась на стул и, стараясь унять дрожь в руках, взяла трубку для переговоров. - Ты?.. – только и смогла выговорить она.