Музыка любви

       Утро обещало быть прекрасным! Даже сквозь плотные шторы пробивались лучи солнца. Я блаженно потянулась, вынимая наушники - видимо, я так провалилась в сон, слушая чудесную музыку, что даже не заметила, когда она закончилась. На душе была лёгкость и предвкушение чего-то приятного, от чего сердце сжималось в груди. - Сегодня я увижу его! - шепнув самой себе, я вскочила с кровати, пританцовывая, напевая какой-то лёгкий мотив, который играл в моей голове. Включив кофеварку, я приняла душ, облачилась в халатик и пошла на запах кофе, который так и манил меня. Усевшись за высокую стойку на кухне, я всё ещё витала в облаках. - Ну а что? Разве запрещено? Я понимала, что хочу ещё раз увидеть Моего скрипача, но не понимала - зачем? Что это даст? Он и так сильно растревожил моё сердце одним лишь появлением, одной лишь музыкой. Но я не могла себе врать - мне хотелось чего-то большего. Хотелось услышать приятный будоражащий акцент, с которым обыкновенные слова срываются с его губ, красивых и порочных. Я закусила губу, представив их на вкус. Вот бы снова увидеть эти сверкающие глаза и ямочку на правой щеке, которая появляется так незатейливо, добавляя своему обладателю ещё больше обаяния и игривости. И больше всего хотелось коснуться его рук. Ох уж эти руки - это особая тема. Если они так виртуозно заставляют скрипку то плакать, то смеяться, что же они творят с женщиной? Эти длинные пальцы, обвитые массивными кольцами, делают его руки мужскими и сильными. Но, когда в его руках скрипка, они становятся лёгкими и податливыми. И плавясь в них, скрипка издаёт благодарный стон виртуозу, который её касается. Так... стоп, меня куда-то понесло! Я почувствовала, как мои губы пересохли, а дыхание стало сбиваться. Отогнав все мысли, я быстро глотнула кофе, чтобы вернуться на землю. Но до конца меня вызволил из мучительного плена грянувший, как раскат грома, телефонный звонок. Я нехотя взяла трубку. - Виктория Нортон. Я вас слушаю! - официально сказала я, злясь на то, что прервали моё виртуальное общение с прекрасным. - Вики, детка с чего такая серьёзная? - раздалось щебетание на том конце провода. Я выдохнула. - Аманда, милая, привет! Как давно я не слышала твой чудный голос! - обрадовалась я подруге. - А ещё больше мы с тобой не виделись, я так скучаю по былым временам! Мне так тебя не хватает, и столько всего хочется рассказать! - Я тоже безумно скучаю. Но ты же знаешь, что работа стала отнимать много времени, порой его даже нет для похода в кино! - Бедняжка, ты всегда была очень ответственной и исполнительной. Не пора ли расслабиться и отдохнуть! А-а-а? - не унималась Аманда, явно желавшая со мной встретиться. - Прости, дорогая, но сегодня у меня другие планы, вот кое-как вырвалась на концерт, - ответила я, ещё раз за себя порадовавшись. - Ой, представляешь, я тоже приглашена на концерт, хотя иду туда без особой радости. Ты же знаешь, я считаю, что музыка существует для того, чтобы под неё танцевать, а не упоительно слушать и думать о вечном! - тараторила Аманда. В этом и есть наше различие с ней. - Так на какой концерт ты идёшь? - поинтересовалась я только ради приличия. - На симфонический! - засмеялась Аманда. - Но это всё ради моего Бони, он пытается развеять моё понятие о музыке. Вроде на Манхэттене, - добавила она, задумавшись. - Не может быть! Я тоже иду туда. У твоего парня отличный вкус. Так, может, там и увидимся, а после посидим, поболтаем. Я вижу, тебе есть, что мне рассказать! - обрадовалась я, что всё так удачно совпало. - О таком я и мечтать не могла. Буду рада с тобой увидеться! Мне и вправду есть о чем рассказать. Ты будешь в шоке, когда узнаешь, кто мой новый ухажёр! - Так... стоп, стоп, не раскрывай все карты! Если ты так говоришь, то я действительно буду удивлена. Уж я то тебя знаю, - прервала я Аманду. - Ну, тогда до встречи. Я так рада, что увижу тебя! - Я тоже, Аманда. Мне тоже есть, что тебе рассказать! - ответила я, представив Дэвида. - До встречи! - До встречи! - раздалось в трубке. Как давно я не видела ее. Нам так было весело раньше: она, вечно беззаботная, увлекала меня во всякие авантюры. С ней необычайно легко. Она полная моя противоположность. И, наверное, поэтому мы и дружим так долго, пусть и не так часто общаемся, как раньше. Но я всегда знаю, что она у меня есть. Радуясь, что всё так складывается, за разговорами и мыслями я и не заметила, как пролетело время, а ведь ещё нужно заехать к отцу. Я решила основательно подготовиться. Понежившись полчасика в ванной, я пропитала свою кожу любимым лосьоном. Сделав лёгкий макияж, слегка коснулась тушью ресниц и красиво подчеркнула глаза, нанеся дымчатые тени. От яркой помады решила отказаться (хотя она бы очень гармонировала с моим лаковым клатчем), нанеся прозрачный сверкающий блеск. Облачившись в свой изысканный наряд, я покружилась перед зеркалом. Оставалась только причёска. Накрутив упругие локоны и немного их встряхнув, с одной стороны я подобрала их заколкой с маленькими камнями Сваровски, такими же как были на моих модных туфельках. Волосы струились каштановыми завитками, почти достигая талии. Я была довольна результатом. Ещё раз взглянув на себя в зеркало, я капнула на запястье каплю любимых духов. И вдохнув их, была уже совсем готова и мысленно настроена. Вызвав такси, я накинула черное пальто и спустилась вниз. Приятный седой таксист встретил меня приветливой улыбкой. Он подвез меня к кофейне, где уже дожидался своего часа папин любимый шоколадный торт; забрав его, я отправилась за билетом к отцу. Нас разделяли полчаса езды, но таксист, всё время разглядывавший меня в зеркало, поняв по моему виду, что я явно вышла не за хлебом, домчал за двадцать минут. Поблагодарив его и одарив хорошими чаевыми, в ответ я услышала кучу приятных слов и пожеланий, что ещё больше убедило - всё пройдёт чудесно! Робко нажав на звонок, я корила себя, что так редко навещаю отца. Я чувствовала себя такой виноватой, что хотелось расплакаться. На пороге появился сгорбившийся, седой старичок со светлыми, почти прозрачными глазам. В любимом вязаном свитере он был таким домашним и уютным. А когда он распростёр руки я поняла - я дома! Тут же кинувшись в его объятия, я поцеловала морщинистую тёплую щёку и прижалась к его груди. - Любовь моя, какая ты красавица! Я даже боюсь тебя обнять, чтобы ненароком не помять прекрасный наряд, - прокряхтел старичок. - Ну что ты такое говоришь, - шепнула я ему, взяв за руку. - Я купила твой любимый торт. - Шоколадный! - восторженно сказал отец, показательно облизнувшись. Мы рассмеялись. - Ну, тогда я ставлю чайник, - весело сказал папа и прихрамывая, направился на кухню. Разрезав торт и разлив ароматный чай с корицей по чашкам, мы уселись на кухне, как в старые добрые времена. Отец часто рассказывал истории из жизни, часами говорил о музыке и оборвавшихся мечтах. Потом часами играл на чёрном старинном рояле, а я, с замиранием сердца следила за его игрой, как преданная и единственная слушательница. Это были прекрасные времена, вот только разговоры о маме он не любил. Когда она ушла от нас, мне было шесть. С тех пор я её не видела и боялась спросить, где же она. Вскоре, поняв, что прошлое доставляет отцу боль, я перестала и пытаться заводить этот разговор. Но когда я подросла, он всё чаще рассказывал на ночь одну и ту же сказку - про уличного скрипача и прекрасную балерину, но конец у этой сказки всегда был грустный. И я поняла, что это не было сказкой - это была правдивая история из жизни... Из моей жизни. Нет, я не винила маму. С годами я поняла, что большая разница в возрасте с отцом всегда стояла между ними, даже моё рождение не принесло в дом ожидаемого счастья. Со временем у меня совсем стёрся из памяти её образ. Даже фотографий не осталось. Но, как говорит отец, - я полная её копия и полная противоположность ему. И лишь любовь к музыке была общей. Но этого нам вполне хватало, чтобы счастливо жить все эти годы. Попросив его подождать, отец вышел, но через несколько минут вернулся с конвертом, украшенным россыпью нот и выделенным знакомым именем - David Garrett. Сердце перестало биться, и я подскочила с места. Отец протянул мне заветный конвертик трясущейся рукой. Я взглянула в его родные глаза с благодарностью и любовью, прижимая листок к груди. - И без слов ясно, что это важно для тебя. Я рад твоей любви к музыке, но ты знаешь, чего я боюсь. - с грустью в голосе сказал отец. Я понимающе обняла старичка: - Всё будет не так! Я знаю. Хотя на самом деле я ничего не знала. Хотелось его просто успокоить и верить, что я не повторю участь мамы. И что моя сказка уж точно с хорошим концом. Я почему то была уверена, что наша встреча с Дэвидом не была случайной. От одного его имени, скользнувшего в мыслях, по спине побежали мурашки. Быть может, это всего лишь моё воображение, но не проверить я не могла. Не было сил сопротивляться самой себе...