Как просто любить или Встречай свое счастье!

- Да как ты целишься? Как целишься? С таким подходом не то, что в верхушку не попадешь - мимо самой ёлки промахнешься! А если вражеский волшебник готовится в тебя огневкой плюнуть? Промажешь – умрешь! – девушка, резко и насмешливо отчитывающая стрелка, чуть подобрела, глядя на его молчаливые терзания от собственной неумелости, и добавила почти нормальным тоном: - Двигай сюда, покажу, как лук правильно держать. Держать – понимаешь? А не держаться за него, как утопающий за соломинку… Грей со вздохом повиновался, отмалчиваясь, как всегда. Ну не знал он, что говорить этой дерзкой и подчас весьма нахальной девице, особенно когда она принимала очень живое участие в ежедневных тренировках горе-лучника. Хотя за эту неделю он стал делать нешуточные успехи во владении луком, и почти всегда благодаря урокам новой знакомой. …Когда девушка очнулась после закономерного обморока, геройствовать больше не пыталась, и смирно лежала в постели дня два. Сообщила, что является ассасинкой и зовут её Косса: почему-то с ехидной ухмылочкой, не разгаданной стрелком до сих пор. Да и не до того было! Терпеливо, хоть и ругаясь сквозь зубы, она принимала лечебные процедуры в виде перевязок. Хотя раны затягивались непривычно быстро, Грей, ежедневно консультируясь с доктором, не решался пока снять повязки. Да и общая слабость не позволяла думать, что Косса уже выздоровела настолько, чтобы вернуться к своей загадочной жизни и опасным делам, после которых возникают такие…кровоточащие последствия. Он уходил из дому ненадолго, чтобы спешно мчаться обратно, возвращаясь с очередным чудодейственным зельем, вкусной выпечкой или новым сбором ароматных трав, заказанными черноволосой даэвой. Когда она немного окрепла и стала передвигаться по дому, тут же отправила стрелка туда, где он нашел её бездыханное тело, с настойчивой просьбой – почему-то он упорно именовал все её явные команды именно просьбами - разыскать меч, про который Грей совсем забыл в свалившихся хлопотах и корил себя за это последними словами. Для даэва оружие – превыше всего. Тем более, что стоит оно всегда недешево и дается не так просто, как хотелось бы. Возвратившись, дрожащими руками (с тех пор, как нашел и поднял богато изукрашенный и мастерски отточенный клинок явно магической ковки, подобных котрому никогда не видел, стрелок обмирал от мысли, что за гостья обитает в его доме?) протянул меч Коссе. И только потом, после того, как она с благосклонным кивком приняла оружие, заметил, что в его вечно захламленном, запыленном и покрытом по углам паутиной доме явно что-то не так. Результатом его недоуменного оглядывания был веселый серебристый смех убийцы, и только оправившись от изумления, лучник задал закономерный вопрос: - Ты что, убралась? В тоне было столько недоверия– как же, эту гибкую дриаду, прекрасную и гордую воительницу с горящими внутренним огнем глазами невозможно было представить со шваброй и тряпкой в руках! Она же в свою очередь фыркнула и ехидно осведомилась в ответ на его потаенные мысли: - Разве я похожа на поломойку? Но жить в хлеву так же не приучена, уж извини. Поправила ситуацию слегка…своими методами. С того дня ассасинка принялась острожно, оберегая едва заживши раны, упражняться с мечом, попутно встревая с советами в тренировки лучника. И, нужно сказать, у нее в руках лук бил эффективней, чем у самого Грея. Учитывая то, что навыки убийц во владении дальнобойным оружием всегда были слабее, чем у стрелков, это заставляло молодого даэва скрипеть зубами. Но он упорно пытался перещеголять новую знакомую, перенимая её опыт и выполняя советы с виртуозной точностью, за что удостаивался не похвалы, а очередной критики, и сам понимал, что подчас заслуженной. Подчас… Просто не всегда удавалось отвлечься от созерцания мягких губ, улыбающихся одними уголками с привычной насмешкой. Или отвести взор от сверкающих изумрудов глаз. Подобных «или» было так много, что лучник снова ощущал, как скатывается в пучину отчаяния: «Это мы уже проходили! Дважды в ту же реку…Глупо, как глупо. И сейчас будет так же больно, как тогда. Если не больней.» По вечерам девушка красноречиво косилась на Грея, пока он со вздохом не отправлялся готовить нехитрый ужин, а сама принималась играть с Дикси. С самого рассвета песик улепетывал в лес, подальше от нервной обстановки и звона оружия, перемежающегося изощренными ругательствами. Зато под конец дня уставшие даэвы неизменно баловали рыжего питомца повышенным вниманием и обильной кормежкой. Поужинав, они или оставались сидеть у камина, поглядывая на веселое трескучее пламя и потягивали горячий отвар душистых трав, сбор которого виртуозно составила Косса, а готовить пришлось – кто бы сомневался? – стрелку. Обычно они молчали, каждый о своем, но в один прекрасный вечер, когда за окном выла метель, порывами ветра размазывая по стеклу горсти снежинок, ассасинка решилась прервать задумчивость Грея: - Почему вы, мужчины, такие гордые? – Вопрос прозвучал риторически, и стрелок не пытался подобрать ответ. Только заинтересованно повернулся к поджавшей ноги в мягком кресле Коссе. Та, глядя по-прежднему не на него, а на плящущий в очаге огонь, продолжила. И в голосе её, обычно таком уверенном, слышалась непонятная тоска: - Все, без исключения. Стремитесь доказать свое превосходство любой ценой, а если женщина осмеливается быть сильнее, ловче или умнее – просто бежите. Даже ты, - слегка ироничный вигляд в сторону Грея, - Чуть не облизываясь на мои прелести (думал, не замечу?), все же не решаешься посягнуть на обладание ими. Потому что чувствуешь себя слабым по сравнению со мной. А-а, хаш-шет! Вздрогнув при звуках особо грязного балаурского ругательства, прозвучавшего чужеродно из уст столь прелестной леди, стрелок на миг замер в озарении. Так вот почему в ней столько язвительности. Сердечные раны болят очень долго, это он, несмотря на юный возраст, понял давно. И с удивлением осознал, что ничуточки не жаль, пусть даже эта сильная и гордая девушка с глазами, древними, словно глубиной в тысячелетия, любит другого. Стрелок внезапно отчетливо увидел грань, между желанием отогреть измученное одиночеством сердце и истинной любовью. Которую не смог затмить даже истинно мужской интерес, возникший к этой странной убийце. - Мужчина должен чувствовать себя достойным женщины. Способным защищать и оберегать, иначе она почувствует себя обманутой. Какой бы сильной не была женщина, ему приходится быть сильней вдвойне, - он ответил твердо, с внутренним убеждением. Потом помедлил немного, и продолжил, понизив голос почти до шепота, - Чтобы мужчина знал, что она восхищается… каждый миг. Заметив, что Грей невидяще уставился на огонь, как она сама только что, Косса отвлеклась от собственных переживаний и сделала вывод: - Печальный опыт? Что ж, быть может ты и прав, - девушка рассеянно почесала за ухом свернувшегося возле кресла щенка – этого предателя стрелок еще вчера грозился лишить ужина – и задумчиво произнесла, продолжая разговор: - Но по-твоему выходит, что если женщина в чем-то превосходит мужчину, ей нужно не подавать виду? Стать вечной притворой? Он горько улыбнулся: - А зачем? Зачем пытаться доказать, кто лучше? Не проще ли быть просто любимой… Рыжее пламя вдруг начало расплываться перед глазами, превращаясь в рамытые огненные потёки. Сквозь них неожиданно проступил светлоглазый беловолосый образ, при виде котрого серце сжалось и пошло трещинами. Стрелок неожиданно вскочил, чтобы тут же стремительно кинуться за дверь, в пургу. Забыл даже про верный лук, только и хватило быстрого касания к ножнам на поясе, на месте ли потертый кинжал. Вдогонку неслось: - Вы не гордые! Слабаки, неспособные понять даже собственные слезы!