Последний снегопад

— Чего бы тебе хотелось напоследок? Вкрадчивый голос Мадары дёрнул Итачи из полудрёмы. Чего бы он хотел?.. Побыть в одиночестве. Сосредоточиться на скорой встрече — старое убежище клана вполне располагало к медитации. Но прогнать Мадару сил не было. Тот пытался утаить охватившие его сожаление и радость, но Итачи всё равно их ощущал. Тянуло спросить: «Зачем?». Зачем спрашивает, предлагает, сидит рядом, не даёт покоя. Скоро всё кончится. Через несколько часов сюда придёт Саске. Исход встречи был известен обоим. Итачи не желал ничего просить, но Мадара ждал, и слова легли на язык сами. Разлепив пересохшие губы, он произнёс: — Подари мне снег. — Снег? — Да. Много снега… — Хорошо. — Зубцы мангекё завертелись в прорези рыжей маски. С потолка хлынул снег, мелкий и обильный, постепенно сгущаясь из дымчатой взвеси в мягкие хлопья, вихрем кружащиеся в воздухе. В стенах зала, тёмных и мрачных, появились бреши, тут же просветлев и превратившись в оконные проемы с видом на заснеженный сад. Деревья, похожие на пышно разряженных дам, чернели, истончались — вьюга в ярости срывала с них облачение. Ноги Итачи увязали в вырастающих на глазах сугробах, волосы, собранные в тугой хвост, хлестали по лицу и плечам. Бурный снегопад, обернувшийся слепой метелью, внезапно закончился. Пространство вывернулось наизнанку, встряхнулось, и окружающий пейзаж изменился до неузнаваемости. Вокруг вырос городок, смутно похожий на Коноху. Ссохшиеся деревья, словно написанные одним мазком кисти, тянулись к кисельно-молочному небу строгими линиями, прикрыв наготу белоснежной вуалью. Редкие жёлтые пятна окон вместе с тонконогими фонарями-шарами подсвечивали изломанные ветви, вырывали из темноты хлопья снега, хаотично клубящиеся в прозрачном, сладковато-влажном воздухе. Их тени, похожие на рой крупных насекомых, сплетали изменчивые узоры на земле. На дороге снега намело по колено, а вокруг стояли сугробы в рост и выше, горбатые, неровным строем толпящиеся вдоль стен домов и вдоль дорог. Девственно чистые, они вызывали нестерпимое желание внести диссонанс в свою нетронутую ещё ничем поверхность. Сделав несколько поначалу неуверенных шагов, Итачи прошёл мимо первых сугробов и, решившись, легонько провёл ладонью по скособоченному холмику. Снег взметнулся в воздух, мягкий и невесомый, зажигая в сердце радость. Вдохновлённый, Итачи продолжил, под конец уверенно разворошив сугроб до половины, а затем с удовольствием принялся за другие. Снег скрипел под ногами, пальцы разрывали снежную пелену, оставляя за собой выемки и борозды. Пробежавшись вдоль дороги, Итачи под конец рухнул в один из сугробов и рассмеялся. *** — Братик! Братик, смотри, снег! И правда, снег. Редкость в Конохе, и каждый его приход — событие. Радостное событие. — А как мы назовём снеговика? Маленький Саске с раскрасневшимися щеками подкатывает кривоватый снежный шар. Потом Саске будет воодушевлённо рассказывать, как для того, чтобы сделать снеговику нос, он вместе со старшим братом ходил на самую настоящую миссию по похищению морковки из кухни. — Мы назовём его Тачи! Итачи смеётся. — Ну как тебе моя идея? — Шисуи лукаво улыбается. Итачи прослеживает морозные узоры на стекле пальцем, раздумывая над тем, что взрослые могут не оценить их шуток, тем более со снегом. Но… лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и жалеть. — Саске, лови! — Не попал, не попал! — Оп! — А! Это не честно, ма-ам! Вопли, хохот, возня. Они бегают друг за другом вокруг мамы и кидаются снежками. Она сначала пытается их приструнить, но потом сама втягивается и со смехом залепляет каждому сыну по снежку. — Приказ выполнен, — безликий АНБУ в маске вытягивается по струнке сбоку от Итачи. Тот держит в руке принесённый свиток, чувствуя, как леденеют пальцы в тонких перчатках. На улице холодно, падает снег. Снег… Итачи кивает: — Спасибо. Свободен. Но АНБУ медлит с уходом. Переминается с ноги на ногу, поворачивает голову в сторону — Итачи ловит это боковым зрением — словно ища кого-то взглядом. — Что ещё? — Какаши-сан просил передать, что приглашает вас на празднество у Ширануи. Итачи медлит, как когда-то медлил с согласием на участие в проказе Шисуи. Подставляет ладонь под медленные снежинки, и на мгновение они кажутся ему тёплыми. Уже сидя в шумном, ярко освещённом помещении среди джоунинов, он спрашивает Какаши. — Почему? — Потому что сегодня пошёл снег, — туманно отзывается тот. Празднество выходит на удивление приятным. *** Подошёл Мадара. В его волосах искрился снег, на лице смешались удивление, непонимание и скепсис. Склонив голову набок, он с интересом наблюдал, как извалявшийся в сугробах, облепленный снегом Итачи сел на колени и начал загребать белоснежные массы, как нищий бы грёб к себе горсти золота. — Ты ведь не любишь холод. — Не люблю, — Итачи снова подкинул горсть, — но не снег. Знаешь ведь, здоровье не позволяет мне делать всё это, — он махнул рукой на учиненный разгром сугробам. — Сколько откровений, — брезгливое фырканье в попытке скрыть — Итачи вдруг отчётливо это понял — досаду. Итачи позволил себе легкую полуулыбку. Он вдруг подумал, что Мадара мог бы олицетворять зиму. Ясный, злой до морозов январь и вьюжный февраль, какие случаются на севере. И внутри он должен быть наполнен холодным огнём, а кожа его – заиндевевший снег. О Мадару, как и о снег, можно было бы обжечься. — Не верю. Твоё здоровье обычно не располагало к любви подобного рода, большую часть года стук твоих зубов можно было услышать раньше, чем ты появлялся в поле зрения. А напоследок решил не погреться, а поваляться в… снеге? — У меня не будет времени, чтоб замерзнуть, — усмехнулся Итачи, — а там, куда я затем попаду, вряд ли увижу снег. В аду, я слышал, очень жарко. — Пострадать сейчас, чтобы потом с чистой совестью уйти? — на губах у Мадары расцвела ядовитая улыбка с привкусом горчинки. Итачи улыбнулся уже откровеннее: — Почему же пострадать? Для меня снег тёплый. — Он сжал горсть в руке. Мадара не нашёлся, что на это ответить.

январь 2011