Слепая любовь

       Счастью Азмаиль не было предела. Она сидела на кровати и возбужденно теребила край покрывала. Девушка не сомневалась — Мивэлтору разрешат остаться в Лориэне. И от этого хотелось петь и плясать. Да что душе угодно делать, только бы он был рядом! Она напрягала все свои слуховые органы, чтобы услышать его шаги. Сейчас эльфийка чувствовала необычайную легкость, словно вернулась в прошлое, где не было тех забот и той боли.        И вот сердце подпрыгивает так стремительно, потому что дверь комнаты отворяется. Она поднимается, слыша быстрые шаги по направлению к ней, и через секунду оказывается в объятиях. Эльф улыбается, проводя рукой по голове Серовласки.        — Вот теперь я с тебя глаз не спущу, — говорит он, и Азмаиль понимает, как не хватало ей его насмешливо-доброго голоса.       По его требованию она рассказывает в мельчайших подробностях все произошедшее с ней после того, как их пути разошлись. За все повествование Мивэлтор ни разу не издал и звуку. Девушка закончила свой рассказ, испугавшись, что эльф куда-то пропал.       Но нет. Она почувствовала его ладонь на своей.        — Мне жаль, — искренне шепчет белокурый.        — Расскажи же мне, что стало с Веарэндилом и Инкалионом! — в нетерпении воскликнула эльфийка.        Сердце ее билось с бешенной скоростью, желая знать. Хорошо, что Азмаиль не видела, как разом лицо Мивэлтора изменилось. Он словно постарел, как простой человек, осунулись широкие плечи, потемнел взор. Он втянул воздух и… замер. Он не может…        — Не знаю.        — Ты врешь? — Азмаиль улавила колебание в его голове.        — Нет, — уже тверже вымолвил он, опуская голову, не выдерживая взгляд блеклых глаз.        Азмаиль закрыла глаза и отвернулась. Она понимяла, что Мивэлтор чего-то недоговаривает. Хотя, кто знает?.. Эльф вновь посмотрел на нее и решился:        — После того, как орки застали нас врасплох, и Веарэндил увидел, как один из них полоснул тебя по лицу, он кинулся к тебе. Я не видел всех подробностей, знаю лишь, что он был оттеснен. Я знал, что он все равно прорвется, так что не сильно беспокоился за нашего вспыльчивого друга. Меня волновал тогда Инкалион. Рана в руке мешала ему, и именно она подвела его тогда…        — Он мертв? — холодно спросила Азмаиль.       — Да, — Мивелтор вновь опусстил голову. — Нас с Веарэндилом оттеснили и от него, и от тебя. Я крикнул ему, мол, попробую отвлечь орков и мой план почти сработал!.. Но какая-то тварь стукнула меня по голове. Очнулся я в лесу весь в крови. Они бросили меня, решив, что я мертв. Я не знаю, что стало с Веарэндилом… Когда я увидел его в последний раз, в его глазах было столько боли… — Мивэлтор запнулся. — Мы проигрывали, Азмаиль. Этих мерзких тварей было слишком много… Я вернулся на то место, но не нашел ни тебя, ни его. Инкалион лежал под грудой тел… Я похоронил его…        Эльф остановился. Азмаиль смотрела в одну точку. У нее не скатилось ни единой слезинки, лишь слегка дрожали губы. ***        — Ну и чего же ты без дамы?       Халдир уселся между братьями на бревно. Румил не спускал с него насмешливого взгляда, тогда как Орофин наоборот очень напряженно о чем-то думал. Страж недовольно покосился на младшего брата и натянуто улыбнулся.        — У меня этих дам слишком много. Не подскажешь, с какой именно ты хотел бы меня видеть?       Румил прыснул в ладонь.        — Ну, разумеется с той, сероволосой!       Страж тут же помрачнел. Ему не хотелось думать о Азмаиль. Он отвернулся от ухмыляющегося юноши и посмотрел на небо. Но даже оно не могло заставить его успокоиться. Все казалось не таким как раньше! Небо не было таким темным, звезды светили не так ярко! Полностью разочаровавшись, он уставился в землю. И, поняв, что даже трава для него не такая сочная и мягкая, он удрученно хмыкнул.        — Неожиданно, что этот эльф знает ее, — заметил Орофин.        — Ты ведь ее тоже не знаешь! — Румил поднял брови, уставившись на старшего брата. — А так она ничего!        Халдир с шумом выдохнул, закрыв лицо руками. Он думал, что сможет побыть один или хотя бы посидеть в тишине, но видимо в компании этих двух отдохнуть не получится. Эльф резко поднялся, желая уйти от них. Румил что-то крикнул ему вдогонку, но страж был слишком рассерженным и не обернулся. Он быстро шагал вперед, смотря себе под ноги. Запнуться об какую-нибудь корягу, неудачно подвернувшуюся под ноги, и свалиться в колючие кусты ему не хотелось.        Он не мог объяснить причину своей злости. Халдир даже не мог понять: злится ли он вообще? Хотя одно он знал точно — он рассержен на того эльфа. И опять же: почему?        Страж вышел на лужайку, залитую лунным светом. В маленьком роднике тихо журчала вода. Эльф опустился на траву, пытаясь привести мысли в порядок. Посидев так несколько минут, он резко поднялся. Нет! Тишины ему тоже не надо! Но и обратно к братьям он не пойдет. Можно было бы конечно спросить совета у Орофина, ведь однажды эльф тоже прибывал в таком состоянии. Только вот гордость — штука сложная.       Снова удрученно вздохнув, он стремительно зашагал в нужном ему направлении. Обогнув дворец и пройдя благоухающий сад, он приблизился к красивому высокому дереву. Халдир легко подтянулся на ветке, начиная стремительно карабкаться наверх. Вскоре ноги почувствовали твердую поверхность. Он остановился перед резной дверью, спрятанной в искристой полутьме под толстым слоем цветущего плюща.       На секунду эльф замер. Стоит ли? Но тут сыграло его самолюбие. В маленьком окошке был виден свет. Решившись, Халдир постучал в дверь.        Послышались шаги, после чего на пороге возникла Манвэль. На лице девушки расцвела улыбка, а сама она удивленно воскликнула:       — Халдир! Чем я могу помочь столь прекрасному хранителю наших границ?       Он едва подавил желание скривить лицо от ее приторно-сладкого голоса. Но все же нашел в себе силы улыбнуться. Приблизившись к девушке, он властно притянул ее к себе одной рукой, целуя в губы. Манвэль не стала сопротивляться и, не показав замешательства, обняла эльфа за шею. Тот подхватил ее на руки, заходя в домик и толкая дверь ногой. Халдир прижал девушку к стене, оторвавшись от нее.       — Ты ведь хотела меня, верно? — с безразличием спросил он.        Манвэль, совершенно потерявшая дар речи, покрасневшая и горящая желанием, кивнула.       — Вот и наслаждайся.        Он вновь припал к ее губам и, подняв на руки, повалил на кровать. Ярко фиолетовое платье кокетливо скользнуло на пол. По телу Манвэль прошла дрожь. Эльф стремительно освободился от одежды. Эльфийка сладостно застонала, когда Халдир слегка прикусил ее за шею. Он отчетливо ощущал колкое чувство отвращения, но сам, возбужденный своими действиями, решил отдаться простому желанию.        Но до сих пор непонятная злость продолжала терзать его, заставляя слепо заглушить ее.